Кристина

Кристина, ученица четвертого класса маленькой школы на одном из отдаленных островов у берегов штата Мэн, была на грани отчаяния. Ее сильно огорчали постоянные неудачи в школе; ей казалось, что она очень плохая ученица.

Несмотря на все сложности с учебой, учителя считали Кристину очень умной девочкой. Но им никак не удавалось вывести ее из состояния постоянного недовольства собой и убедить в том, что она вовсе не глупа. Даже тест, подтвердивший высокий уровень IQ, не изменил ее мнения о собственных умственных способностях.

На учительском совещании, состоявшемся после проведения теста, Кристину отнесли к группе учеников, неспособных к обучению по письму, математике и чтению. Поскольку я являюсь специалистом в области коррекционного обучения, меня попросили позаниматься с девочкой раз в неделю. Поговорив с учителями Кристины и поработав с девочкой на первом занятии, я заявила, что на самом деле она — творчески одаренный ребенок. Такое смещение акцентов стало моим первым шагом в переоценке данных «отстающей» ученицы с ярко выраженными творческими способностями. Конечно же, я не могла не заметить, что учеба в школе дается Кристине с большим трудом, но мне стало ясно и другое: процесс обучения проходил для нее легче, если сопровождался элементами творчества.

Кристина любила рисовать; у нее получались яркие, выразительные рисунки с великолепными линиями и перспективой. В сущности, рисование было ее способом познания мира, и она использовала любую возможность, чтобы взять в руки карандаш. Я позволила Кристине рисовать и на наших занятиях. Во-первых, для того чтобы лишний раз похвалить ее способности, а во-вторых — чтобы сконцентрировать ее внимание на основном задании. Кроме того, я договорилась с Гейл, помощницей учителя (и профессиональной художницей), что она будет заниматься с Кристиной живописью. Прошло уже два года, но еженедельные занятия на дому у Гейл остаются для Кристины самым главным событием всей недели.

На занятиях по чтению, письму и математике я разрешала девочке выбирать учебные материалы, темы для изучения и формат нашей работы. Творчески одаренным ученикам необходимо ощущать собственную причастность к любому аспекту обучения; они интуитивно принимают совершенно верные решения, соответствующие их нуждам. Меня всегда удивляло, как эти дети расправляются с огромной горой книг, предложенных им для выбора. Они молниеносно распределяют их на три стопки: «наверное, прямо сейчас», «когда-нибудь потом» и «вообще никогда».

Я не только предоставила Кристине право выбирать книги для нашего совместного прочтения, но и поощряла ее активнее использовать присущее ей великолепное чувство языка и прекрасную интуицию — важнейшие качества для восприятия текста. То и дело отвлекаясь от книги, она принималась обсуждать со мной прочитанное. А я с огромным удовольствием наблюдала за тем, как она примеряет на себя персонажей и ситуации и как глубоко понимает сюжет. Литературные пристрастия Кристины склоняли ее к выбору сложных и глубоких книг. Так мы вместе следили за формированием характера Дэвида, героя романа Энн Холм «На север к свободе» (North to Freedom), и путешествием Куси, маленького мальчика из народа инков, пустившегося на поиски своей судьбы, о котором рассказала Энн Нолан Кларк в повести «Секрет Анд» (Secret of the Andes). Кристина предпочитала именно такие книги, с сюжетом, соответствовавшим ее живому и тонкому восприятию мира.

Я старалась вести с Кристиной живые, непринужденные беседы, избегая прямых вопросов, которые включили бы в работу только ее ум. Она порой настолько увлекалась книгой, что даже спорила с персонажами. Однажды, когда мы читали «Секрет Анд», ей надоели метания главного героя, мальчика Куси, и она воскликнула: «Лучше бы он нашел самого себя, а не занимался поисками семьи». Как-то раз, когда, уже закончив книгу, мы смотрели документальный фильм об инках,

Кристина оживила довольно скучный просмотр своими возгласами: «А это лачуга мамы Куси», «А это его лама, Мисти». Когда я рассказала об этом случае Гейл, преподавательнице живописи, она воскликнула: «А ведь для нее это так и было!»

На занятиях по английскому языку я попросила Кристину придумать историю, которая включила бы ее «объемное мышление» и была достаточно увлекательной, чтобы девочка рискнула взяться за ее написание. Все предыдущие попытки Кристины освоить родной язык оканчивались ничем — у нее были трудности с грамматикой, синтаксисом и каллиграфией. Кроме того, ей были совершенно неинтересны темы сочинений, которые предлагал учитель.

Чтобы помочь Кристине преодолеть страх перед письменным словом, я предложила ей напечатать свою историю на моем портативном компьютере. И хотя это немного ей помогло, она никак не могла придумать свою историю. Поскольку нам нужно было с чего-то начать, я предложила Кристине взять за основу историю, которую она написала для школьной газеты. Речь в ней шла о маленькой русской девочке, в середине XIX века эмми-грировавшей в Америку. Начав с большой неохотой, Кристина отправила русскую девочку в Техас. Поначалу она с трудом писала по нескольку строк в неделю, поминутно обращаясь ко мне за помощью в правописании слов.

Однажды Кристина заставила главную героиню сбежать от повседневных дел и отправиться с подругой к протекавшему неподалеку ручью. Там девочка увидела мужчину.

— Или мальчика? — спросила я.

— Ну да, — воскликнула она, — маленького чернокожего мальчика, который сбежал от жестокого хозяина.

Окрыленная этой сногсшибательной идеей, Кристина понеслась вперед на всех парусах. У нее было сильно развито чувство социальной справедливости, и эта история помогла ей творчески выразить свои мысли. «Приключения Наташи» — история о том, как девочка помогла мальчику-рабу добраться до «Подпольной железной дороги»^[23] превратилась в книжечку с великолепными иллюстрациями. Избавившись от страха перед литературным творчеством, Кристина преооразилась: она стала считать себя способным писателем и иллюстратором книг.

Но ей по-прежнему плохо давались математика и правописание. Применив свою собственную методику, я смогла определить, чем именно вызваны трудности девочки по этим предметам. Что касается математики, то у нее отсутствовало интуитивное восприятие чисел, и, как следствие, ей было трудно усваивать факты. У многих «неспособных к обучению» учеников это вызвано слабым развитием кратковременной памяти. Однако по своему опыту могу сказать, что творчески одаренные ученики, как правило, не запоминают именно абстрактные факты, никак не связанные с их жизнью и личными переживаниями. Они непременно спросят: «А что там такого случилось?»

Занимаясь математикой, мы вместе придумывали игры, развивающие интуитивное восприятие чисел. Сначала мы вспомнили правила сложения «10 + любое другое число» и удвоения чисел. Затем я научила Кристину свободно обращаться с четными и нечетнымичислами путем прибавления и вычитания по два. Когда она уже легко справлялась с этими задачами, я научила ее, используя удвоение или прибавление десятков, быстро складывать любые числа, при необходимости прибавляя или вычитая 1 или 2 (например, 9 + 7 — это 10 + 7-1, а8 + 6 это 6 + 6 + 2). Умножение — это многократное сложение, поэтому я предложила ей вернуться к тому, что она уже знает об этом действии (например, чтобы умножить 8 на 7, нужно вспомнить, что 8x6 = 48, а затем прибавить 10 и отнять 2). Когда она хорошо усвоила сложение и умножение, разобраться в делении и вычитании уже не составляло никакого труда (вычислить, сколько будет 17 - 8, можно было, вспомнив, сколько нужно прибавить к 8, чтобы получилось 17).

При помощи советов и рекомендаций из книги Дональда Беа «Слова как они есть»^[24] я определила уровень знаний Кристины по английской грамматике, после чего мы занялись изучением правил и практическими упражнениями, которые заложили прочный фундамент ее будущих знаний. Кристина совершенно не выносила бесконечную утомительную зубрежку математических теорем и правил правописания, но охотно принималась играть в ею же придуманные игры, всякий раз меняя правила, чтобы не заскучать.

Теперь, два года спустя, на уроках Кристина чувствует себя гораздо увереннее. Она подтянула чтение, письмо и математику, правда, когда пишет второпях, все еще сокращает слова и делает массу ошибок. Теперь у нее есть собственный портативный компьютер, которым она пользуется на уроках и при подготовке домашних заданий. Он помогает ей сосредоточиться на собственных мыслях и не отвлекаться на борьбу за каллиграфический почерк. Хотя Кристина читает медленнее своей одноклассницы, которая помогает ей готовить уроки, учителей удивляет, насколько глубоко девочка понимает прочитанное, какие словесные образы она способна создать и как тонко она чувствует сюжет книги. Ей легче дается сочинительство, но, чтобы придумать интересную, живую историю, она все еще ждет искры вдохновения.

Недавно мы с Кристиной плыли на катере, который перевозит пассажиров на ее остров, и я заметила, с каким увлечением она читает пособие по факультативному предмету «Уход за грудными детьми». Я улыбнулась: сколь удивительным бывает порой выбор маленькой читательницы. Вдруг она подняла на меня взгляд и сказала:

— Мне очень нравится плавать на этом катере, потому что здесь я могу расслабиться и почитать.

Описывая занятия с Кристиной, я упомянула методы, которые используют многие учителя, придерживающиеся концепции «целостного языка»: изучения уровня развития ученика, предоставление выбора учащимся способа обучения и создание условий для проявления творческой инициативы детей. Но главное не в этом: взглянув на Кристину другими глазами, я увидела в ней ребенка с ярко выраженной потребностью в самовыражении, которому для успешной учебы необходимо было проявить свое творческое начало. Я понимала, что главной ее проблемой было полное неприятие школьной программы, которая, с одной стороны, сдерживала развитие девочки, а с другой — совершенно ей не подходила.

Творчески одаренные дети часто не вписываются в модель образования, построенную на принципах аккультурации с ее стремлением «вогнать в рамки» и «оценить». При жестком подходе современная система обучения, требующая от учеников конкретных учебных результатов, будет и дальше подавлять «развитие детей, которые являются основным субъектом своего личностного становления». Интересно, а можно ли сформулировать, скажем, такой учебный результат: «Ученик почувствует живой интерес к историям, выбранным им лично» или «Ученик научится принимать решения, опираясь на свое внутреннее знание»?

Я верила в Кристину, знала, что у нее есть сильные стороны, способности, интересы и пристрастия. Я уважала ее потребность оставаться собой и следовать своему предназначению. Я знала, что главный толчок развитию Кристины дали не учебные методики, когда я предлагала ей выбрать упражнение или придумать игру, а именно мое уважительное к ней отношение.

Творчески одаренные дети и Дети индиго с самого рождения знают о своей миссии. У каждого из нас есть свое уникальное предназначение. В каждом из нас таится драгоценное сокровище — наша глубинная сущность. Ведомые ею учителя стремятся пробудить в своих учениках осознанность.

Дети стали другими — 1974 и наши дни

Дата добавления: 2015-09-03