Новый год два раза в год

Каждый год в начале декабря мы устраиваем большое веселое корпоративное мероприятие для лучших продавцов и управляющих, работающих в сети магазинов «Экспедиция». Но в 2009 году звезды встали иначе.

Сложилось так, что у нас была молодая жизнерадостная команда, в которую входили я, Тарас Шарыга и Василь Газизулин как идеологи парусных путешествий, готовившие осуществление проекта «Северный морской путь». Еще туда вошли режиссер Саша Федотов из Самары, с которым после «Селигера 2009» мы уже успели основать в Самаре «Школу кино и анимации», его девушка Алена и Арина — моя будущая невеста, за которой я тогда только-только начинал ухаживать. Нам нравилось тусоваться, смотреть кино, придумывать разные сценарии. И, понимая, что через неделю будет очередное корпоративное мероприятие для продавцов, я бросил идею: «Новый год — два раза в год!» В самом деле, если нам не удается праздновать Новый год всем вместе (часто мы находимся в разных городах и даже разных странах), мы можем это исправить — все в наших руках.

Идея нас быстро и сильно воодушевила, мы сразу же решили, что абсолютно необходимым для Нового года является новогоднее обращение президента. Я написал текст обращения, а дальше: грим, камера, мотор! Я зачитывал обращение к нации, при этом в кадр попадала только верхняя моя половина — в пиджаке, рубашке и галстуке, в то время как нижняя половина была в шортах и тапочках. А на заднем плане Тарас с Василем в оранжевых футболках и зеленых беретах шинковали морковку, при этом Василь курил. Надо сказать, что Василь Газизулин — правоверный мусульманин, который никогда не пьет, никогда не курит, практически никогда не сквернословит. Мы записали обращение и стали думать над сценарием. В процессе стало ясно, что Новый год мы будем праздновать на острове, на Волге.

Нельзя сказать, что Волга на тот момент еще не замерзла, но и нельзя сказать, что замерзла вполне. Дальше вы можете вспомнить строчки: «Переправа, переправа, берег левый, берег правый…» Ночь. Сто пятьдесят человек, из которых сто — женщины (большинство из них на высоченных шпильках) — форсируют Волгу в темноте на обледеневших лодках при температуре минус 12. На острове предварительно было поставлено несколько десятков чумов, разложены костры. Еще мы решили, что будем снимать шоу Дедов Морозов. Поскольку на свой предыдущий день рождения я подарил всем гостям по красному пуховику, у нас их скопилось немало. Все действо проходило под знаком «Кино». Продавцов мы разбили на три команды. На острове они искали по GPS-координатам места, где для каждой из команд были закопаны свои ингредиенты «Все для пельменей», «Все для салата „Оливье“» и «Все для селедки под шубой». А организаторы в это время строили сцену.

Одним из непременных условий для гостей на нашем Новом году было обязательство дарить друг другу подарки. Я заготовил для Арины диск со слайд-шоу из фотографий и с одной невероятно красивой романтичной песней, а она для меня нарисовала картину.

Дальше Новый год шел по традиционному сценарию: Дед Мороз, Снегурочка, хоровод, дискотека.

В общем, к часу ночи было понятно, что праздник удался. Еще понятнее было то, что мы, как технические организаторы, не готовы рисковать, оставляя при температуре минус 12 градусов 150 нетрезвых людей ночевать на острове. Поэтому 110 человек во втором часу ночи опять пересекли Волгу на тех же обледеневших лодках, т. е. были эвакуированы на тот берег в пансионат. А еще сорок человек остались. Главным образом организаторы.

Я благородно уложил в самом комфортабельном чуме Арину и киношников, подбросил в печку дров и в лирично-философском настроении пошел гулять по лагерю. Присел у костра команды технических организаторов, где уставшие волшебники Саша Като и Сергей Волков (Саблезуб) варили креветок в ведре. В кружках было виски, беседа текла плавно. Подчинялись они Лене Бирюковой, мегаответственной девчонке, бессменному члену штаба «Экспедиция-Трофи», коммуникации с которой в силу ее ответственности у многих были острыми. Я развалился в раскладном кресле, плеснул себе виски, продегустировал креветок и рассказал товарищам еще один анекдот про нашу работу.

Только из уважения к читателям этой книги приходится рассказывать этот анекдот без нецензурных слов, хотя, с моей точки зрения, он от этого проигрывает.

Итак: цирк-шапито. На арену выходит конферансье: «Дамы и господа, мы рады вас приветствовать! В самом начале покажем вам наш коронный номер „Летающие крокодилы“»!

Выскакивает дрессировщик, бьет кнутом: на арену выбегают папа-крокодил, мама-крокодил и маленький крокодильчик. Дрессировщик смачно настегивает, крокодилы разбегаются, разбегаются и — взлетают! Вдруг маленький крокодильчик плавно опускается на плечо рыжей девочки в первом ряду: «Эх, если бы ты только знала, как нас мочат!»

Дрессировщик бьет кнутом, крокодилы кланяются и шустро убегают за кулисы. Появляется конферансье: «Дамы и господа! Программу продолжит наш новый коронный номер „Летающие бегемоты“! Но я должен вас предупредить, что за последние тридцать лет этот номер ни разу не удавался». Выскакивает дрессировщик, бьет кнутом: выбегают папа-бегемот, мама-бегемот и маленький бегемотик. Кнут свистит — бегемоты разбегаются круг за кругом, вот-вот они оторвутся от арены, еще немного, еще чуть-чуть… Номер не удался! Дрессировщик бьет кнутом, бегемоты покидают арену. Конферансье обращается к публике: «Ну, вот, дамы и господа, сегодня опять не вышло! Но, чтобы вы не ушли из нашего цирка с чувством разочарования, мы снова покажем вам наш коронный номер „Летающие крокодилы“!» Под аплодисменты зала дрессировщик охаживает арену кнутом, выбегают папа-крокодил, мама-крокодил и маленький крокодильчик. Дрессировщик хлещет все энергичнее, со свистом, с оттяжкой — крокодилы разбегаются и взлетают! Летит папа-крокодил, летит мама-крокодил, летит маленький крокодильчик! С оглядкой он снова планирует на плечо рыжей девочки в первом ряду и быстро шепчет ей на ухо: «Если бы ты знала, как нас мочат! Но если бы ты знала, как сейчас за сценой мочат бегемотов…»

Никто особо не рассмеялся.

— Саша, если бы ты знал, как нас мочит Бирюкова! — сквозь зубы процедил Саблезуб.

Посидев с товарищами, я отправился гулять по ночному лесу. Лагерь был очень красивый: подсвеченные чумы, снег на соснах, дым от костров.

И тут я заметил, что в лагере кипиш. Поскольку на острове были только мы, ничего плохого произойти не могло. Тем не менее раздавались крики и люди бежали в направлении чума, в котором я уложил спать своих подопечных. Мне не раз приходилось ночевать в чуме, я хорошо знаю правила пожарной безопасности, и, видит Бог, печка, в которую я подбросил дрова, находилась на расстоянии больше метра от любого из спальников, в которых лежали мои товарищи. Но из рассказов очевидцев следовало, что, когда они проснулись, горели уже все спальники в чуме по периметру. Самое невероятное то, что, по их словам, первым загорелся именно мой пустой спальник, который был от печки дальше всего.

Спальники были профессиональные — пуховые, поэтому пурга белоснежного пуха покрыла все пространство внутри чума и вокруг него. Никто не получил ожогов, всем было весело, но, кажется, мои товарищи все же успели серьезно испугаться. Поэтому нам пришлось постелить новые спальники уже у костра (так спят нормальные мужчины на моем дне рождения) и влить анестезирующее психику виски в глотки «погорельцев». Я прикорнул рядом.

Дата добавления: 2015-08-21