Глава 62. Сонный Гарри как следует потянулся и улыбнулся, не открывая глаз

Сонный Гарри как следует потянулся и улыбнулся, не открывая глаз. Ему было удобно, тепло и чьи-то нежные руки обнимали его. Он был в полной безопасности и чувствовал себя совершенно счастливым, как будто сегодня был первый день летних каникул. Он поудобнее устроился в чудесных объятиях и пару раз шмыгнул носом, наслаждаясь сладким, цитрусовым запахом, который обволакивал его, и вдруг его глаза распахнулись от удивления. «Мамочка?»

К его бесконечному изумлению, оказалось, что его и правда обнимает Лили. Ее лицо было совсем как на фотографиях. В ответ на его удивление она рассмеялась и расплакалась одновременно. Из-за ее плеча на него смотрел широко улыбающийся Джеймс: «Эй, Сохатик! А мы все гадали, когда же ты проснешься».

«Мам! Пап!» Гарри кинулся к ним, и впервые на его памяти он почувствовал, каково это, когда тебя обнимают оба родителя.

Долгое время эти трое просто обнимались, плакали и несли всякий нежный вздор. «Мама, ты пахнешь совсем как твой свитер!» - выпалил Гарри и тут же покраснел, осознав, какую сморозил глупость.

Однако мама просто рассмеялась – и какой это был чудесный звук, словно весна пришла – и сказала: «Не забудь поблагодарить Молли от моего имени. Я и не догадывалась, что она сохранила его для тебя».

Последовали новые объятия, поцелуи и признания в любви, но Гарри все отчетливее слышал душераздирающий звук чьих-то рыданий, который доносился откуда-то издалека. Как ни счастлив был Гарри, но он просто не мог не отвлекаться на этот ужасный плач. Мальчик огляделся вокруг, но не увидел ничего кроме залитой солнцем поляны, которая тянулась до горизонта. Они с родителями сидели на покрывале для пикников под безоблачным небом. «Мам? Пап? А кто это плачет?»

Лили и Джеймс многозначительно переглянулись. «Это Северус, милый. Он оплакивает тебя», - ласково объяснила Лили.

Несмотря на все счастье от нежданной встречи с родителями, Гарри почувствовал огромное беспокойство. Бедный его папа! «А мы можем ему как-то помочь?»

«Ну, вообще-то, да, Гарри, - медленно сказал Джеймс, одной рукой обнимая сына за плечи. – Ты можешь вернуться к нему, если хочешь».

Гарри удивленно моргнул. «Я могу? Но я думал, что меня авадакедавринули, - его родители мрачно кивнули. – Но я все равно могу вернуться?»

Лили и Джеймс снова кивнули, и Гарри почувствовал невыносимую боль. Если он может вернуться, то почему его родители не вернулись к нему?

Мама с папой словно прочли его мысли и снова его обняли. «Ох, милый, у нас не было выбора, - поспешно объяснила Лили. – Если бы мы с папой могли вернуться, мы бы никогда тебя не оставили».

«Гарри, я клянусь тебе. Если бы у нас был хоть малейший шанс вернуться к тебе, хотя бы в виде призраков, то мы бы сразу очутились рядом с тобой, ты бы и моргнуть не успел, - Джеймс улыбнулся и заставил мальчика рассмеяться, пошевелив носом, который был точной копией носа Гарри. – Но ты, мой друг, здесь на особом положении».

«Почему это?» - озадаченно спросил Гарри.

«Ну, понимаешь, сынок, когда старый Волди-Шмолди, - Гарри захихикал, услышав, как его папа называет Вольдисопля, - проклял тебя в первый раз, он нечаянно кое-что сделал. Видишь ли, он пытался сделать себя бессмертным, расчленяя свою душу на кусочки и помещая их в разные предметы на сохранение. Таким образом, даже если бы он схлопотал Авада Кедавру, то его душа бы выжила, и он бы не умер».

Гарри наморщил нос: «Жуть какая-то».

Джеймс одобрительно хмыкнул: «А то!»

«И каждый раз, когда он расщеплял свою душу, он все больше и больше терял свою человечность, равно как и свой рассудок», - добавила Лили.

«Да, это многое объясняет, - с чувством заметил Гарри. – Сейчас он совсем чокнутый!»

«Устами младенца глаголет истина, - Джеймс широко улыбнулся. – Когда ты был совсем маленьким, и он попытался убить тебя, его душа уже была разделена на столько кусков, что ее могла повредить малейшая былинка. И в ту ночь, хотя он и не собирался этого делать, он поместил частицу своей души в тебя», - он постучал пальцем по лбу Гарри.

«Ты про мой шрам? – спросил Гарри, глядя на отца широко распахнутыми глазами. – Там был кусок Волан-на-торта?»

«Да, - сказала Лили и обняла его так, словно не хотела никогда отпускать. Гарри был совсем не против объятий. Конечно, ему уже двенадцать лет, но он решил, что маме надо наверстать упущенное по части нежностей. – Именно поэтому ты мог говорить со змеями, и поэтому твой шрам болел, когда рядом был тот старый подлец в вонючем тюрбане. Все потому, что в тебе находилась часть его».

«Фу! – Гарри захотелось срочно принять ванну. Он потер свой лоб. – Какая гадость!»

«Да, но у этого есть свои преимущества, - сказал ему Джеймс. – Когда красноглазый урод авадакедаврировал тебя сегодня, твой хоркрукс поглотил проклятие и был уничтожен. К тому же в твоем теле продолжала оставаться кровная магия твоей мамы – та же магия сожгла Квиррела, когда он попытался схватить тебя. Так что оставшейся силы Авада Кедавры не совсем хватило, чтобы убить тебя. Ты чуть не умер, но поскольку Шмолдишка до сих пор не возродился полностью, его магия была не так сильна, как прежде. С учетом кровной магии и его ослабленной силы, если ты очень-очень захочешь, то ты можешь вернуться в мир живых. Если нет, то ты умрешь, так же как и мы», - тихо закончил он свою речь, поглаживая сына по волосам.

Гарри прикусил губу. Он был совсем не уверен, как лучше поступить. Он был просто до безумия рад, что (наконец-то) встретил своих родителей, но одновременно он скучал по своему папе, и ему совсем не хотелось бросать Снейпа одного – ведь ему без Гарри так плохо, если судить по горьким рыданиям. «Я… я не знаю, - сказал он, наконец. – Я хотел бы остаться с вами, но я не хочу бросать моего папу… то есть, профессора Снейпа».

Джеймс улыбнулся и осторожно поправил очки на носу у Гарри. «Можешь называть его папой, Гарри. Я не против. Я рад, что он заботился о тебе, когда я больше не мог быть рядом».

Его мама улыбнулась и кивнула. «Гарри, ты никогда не огорчишь нас, если найдешь других людей, которые будут любить тебя так же сильно, как и мы. Мы расстроимся, только если о тебе никто не будет заботиться».

«Так что же мне делать?» - беспомощно спросил Гарри.

Лили прижала его к себе и поцеловала в макушку. Она не была такой же… эм… пышной, как тетушка Молли, но все равно это было жутко приятно. «Солнышко, ты сам должен принять решение. Мы всегда, всегда будем любить тебя, и мы всегда будем рядом, что бы ни случилось».

Гарри сразу приободрился. «Правда?»

Джеймс улыбнулся. «Ага. Мы смотрели на тебя, когда ты поймал снитч во время своей первой игры в квиддич – и это даже без метлы! – он подтолкнул Лили локтем. – Я ведь говорил тебе, что у него природный дар!»

Она закатила глаза. «Джеймс, ты это сказал, когда у него резались зубы, и он попытался жевать твою метлу, - она снова посмотрела на Гарри. – На самом деле, мы всегда были рядом с тобой, Гарри. Мы видели, как ты страдал с этой сук… эм, моей ужасной сестрой, ее китообразным мужем и свинообразным сынком…»

На этом месте Джеймс захрюкал к вящему удовольствию Гарри. «А вы видели, что с ним сделал Хагрид?» - спросил мальчик.

«Жаль только, что он не превратил Вернона в кашалота, чтобы тот медленно задыхался на полу той ужасной лачуги!» - рявкнула Лили.

Гарри удивленно заморгал и перебрался поближе к папе. Его маму лучше не злить – в гневе она не уступает тетушке Молли! Джеймс усадил Гарри к себе на колени и обнял сына одной рукой. «Мы видели, как ты подружился с другими детьми – с Роном, Гермионой и Драко… А ты знаешь, что когда вы с Невиллом были совсем маленькие, его приводили к нам в гости, чтобы вы могли поиграть вдвоем?»

«Правда? – удивленно спросил Гарри. – Я этого не знал!»

«О, да, вы просто обожали сидеть в одной ванне», - ностальгически сказала Лили, не замечая, как Гарри поперхнулся от смущения. Ладно, Невиллу этого лучше НЕ говорить!

«Эм, когда вы говорите, что наблюдаете за мной, вы же не хотите сказать, что смотрите на меня все время, правда?» - спросил Гарри, до которого внезапно дошло, что многие его занятия совсем не предназначены для публики, а тем более для собственных родителей!

Джеймс захихикал, но Лили смерила его Строгим Взглядом, и он быстро умолк. «Нет-нет, Гарри. Мы не подглядываем за тобой в уединенные моменты, мы просто время от времени смотрим на тебя, но только когда ты на людях».

«О. Тогда ладно. Не то, что бы это было важно, просто для информации», - сказал Гарри с деланным равнодушием, пытаясь скрыть свое огромное облегчение.

«Ну да, Сохатик. Мы понимаем, что у парня должна быть личная жизнь, - заверил его папа, подмигивая. – Но нам нравится смотреть, как ты устраиваешь розыгрыши. И кстати, та выходка с пуфиками? Определенно в духе Мародеров!»

«Или когда ты делаешь что-то хорошее, например, помогаешь Невиллу с заданием по чарам, - добавила Лили. – Или когда вы с Севом вместе завтракаете».

«И мы видели как…» - внезапно Джеймс нахмурился, схватил Гарри и положил его поперек своих коленей.

«Эй! – возмутился Гарри, уткнувшись носом в мягкое покрывало. – Что за… Ой! – он громко вскрикнул, когда его несколько раз звонко шлепнули по попе. – Ай, папа! Хватит! Ой!»

Мальчик вырывался и протестовал, но Джеймс удерживал его на месте, покуда не отвесил с десяток звонких затрещин. Как только его отпустили, Гарри плюхнулся на колени, схватившись за мягкое место обеими руками. «Больно же, пап!» - гневно пожаловался он.

«А так тебе и надо, - строго ответил Джеймс. – Кому Снейп сказал отправляться в Башню? И кто его не послушался, чтобы задержаться и подслушать чужой разговор? А после этого, кто вбежал в комнату и позволил себя схватить, вместо того, чтобы позвать на помощь при первых же признаках беды?»

«О. Ну, да», - пристыжено признал Гарри.

«Это на тебя не похоже, Гарри Джеймс, - отчитывал его отец. – Ты уже достаточно большой, чтобы слушаться своего папу и делать, что сказано. Что тебе говорил Снейп насчет подвергания себя опасности? Ты заработал себе хорошую трепку таким поведением».

Гарри понурил голову и надулся. Это нечестно. Он же умер (ну, или вроде того), а его все равно воспитывают. Это же полный отстой – загробная жизнь с зудящей задницей. Разве то, что его авадакедавринули, не достаточное наказание?

И потом, шлепают только маленьких детей. Ради Мерлина, ему же уже двенадцать. Даже его папа уже лет сто его не шлепал, по крайней мере, с тех пор, как он чуть не побежал за вольдимутовой змеей в Тайную комнату, а это было аж в прошлом году, когда он был желторотым первогодкой! Папа вообще так по-детски его не наказывает… и так больно не шлепает. Гарри потер саднящее место пониже спины, горячо сочувствуя самому себе.

Джеймс закатил глаза и обнял своего разобиженного сына. Он так и знал, что воспитание – не его конек. «Наверное, это моя вина, - вздохнул он. – Все эти гены безрассудства точно достались от Поттеров».

«Правда?» - спросил Гарри, украдкой глядя на отца из-под челки. Поначалу он сопротивлялся объятиям, но у него не получалось долго злится на родителей, даже после порки.

Джеймс кивнул, а его глаза замерцали почти по-дамблдоровски. «Да, хотя я никогда не называл Вольдеморта засранцем, не говоря уже про ********* на голову».

«Папа сказал, что Вольдисопля можно называть такими словами, - поспешно уточнил Гарри. – Это во всех остальных случаях их говорить нельзя».

Он с облегчением заметил, что оба родителя выглядят веселыми и не ужасаются его лексике. «А я тебе говорила, что если научить его слову «отвали», то это нанесет непоправимый вред хрупкой детской психике», - сказала Лили Джеймсу, ткнув его под ребра.

«Ты правда меня этому научил?» - с восторгом спросил Гарри.

Джеймс рассмеялся: «А то! Ну, на самом деле, это все твоя мама виновата, - поддразнил он Лили. – Это была ее идея пригласить в гости Петунию с ее пятачком. Я просто хотел, чтобы ты был готов к визиту родственников».

Гарри засмеялся так сильно, что чуть не подавился.

«Вот видишь, Гарри, от этих генов Поттеров сплошные неприятности».

«Пап, а ты часто влипал в неприятности, когда был ребенком?» - с воодушевлением спросил Гарри.

«О, да. Бродяга тебе и половины историй не рассказал. Мы порою круто бедокурили, и, надо сказать, мой папаша был со мной далеко не таким добреньким, как Снейп с тобой, - сказал Джеймс, шутливо ткнув Гарри в живот. – Одним летом нас с Сириусом так часто пороли, что я почти забыл, как сидеть».

Гарри широко улыбнулся. Он уже перестал обижаться на взбучку. Тем более, что это традиция мужчин семейства Поттеров.

Тут нежные пальцы взяли его за подбородок и повернули его голову в сторону матери. «Надеюсь, ты усвоил урок, Гарри, - твердым голосом сказала Лили, - и если ты решишь вернуться, больше не выкидывай таких глупостей».

«Не буду, мам», - тихо согласился Гарри. Он был готов пообещать что угодно, лишь бы она снова ему улыбнулась.

«Вот и отлично», - сказала она и поцеловала сына в щеку.

Гарри уселся поудобнее, чтобы не задевать места, на которые пришлись самые увесистые шлепки Джеймса. «Если я вернусь, папа наверняка меня тоже отшлепает. Он просто ненавидит, когда я делаю что-то глупое, или опасное, или непослушное, а тут все три разом», - мальчик вздохнул, стараясь выглядеть как можно жалобнее.

Как он и рассчитывал, его тут же обняли две пары рук. Он старательно прятал счастливую усмешку, пока его родители цокали языком и хлопотали над ним.

«Я думаю, ты придумываешь проблемы на ровном месте, - Лили улыбнулась ему. – Ты знаешь, что можешь веревки из Сева вить, и он будет слишком часто обнимать тебя, чтобы найти время для наказания».

Джеймс кивнул. «А как ты думаешь, почему я тебя отшлепал? – спросил он. – Теперь Снейп решит, что он не обязан наказывать тебя. Тебя ведь уже наказали, верно?»

От этой мысли Гарри сразу приободрился. Его папа никогда не наказывает его дважды за одно и то же, и если он узнает, что Джеймс его отшлепал (и к тому же дольше и сильнее, чем это сделал бы Снейп), то вопрос точно будет закрыт.

«А вы точно не расстроитесь, если я вернусь обратно? – спросил Гарри слегка дрожащим голосом. – Вы ведь знаете, что я совсем не хочу от вас уходить».

«О, милый, ты никогда нас не покинешь, и мы никогда не покинем тебя», - пообещала Лили, смахивая слезу.

«Это правда, - подтвердил Джеймс, подмигивая Гарри.- Мы уже от тебя не отвяжемся, Сохатик. Мы всегда будем с тобой, и мы всегда будем любить тебя. И однажды, через много-много лет, мы снова будем вместе».

Гарри шмыгнул носом: «Обещаешь?»

«Обещаю. И к тому времени ты будешь слишком большим для порки, что бы ты ни натворил», - Джеймс широко улыбнулся.

Гарри улыбнулся ему в ответ. «Но я не буду слишком большим, чтобы полетать вместе с тобой на метлах, правда?»

Джеймс присвистнул. «Невозможно стать слишком большим для полетов! Разве ты этого еще не понял? – он взъерошил волосы Гарри. – Ты точно мой сын».

Лили ударила его в плечо. «А у тебя были какие-то сомнения?» - спросила она ледяным тоном.

Джеймс громко сглотнул. «А, э…»

«Ну, я вроде как не против вернуться, чтобы узнать, каким я все-таки буду анимагом, - поспешно сказал Гарри, пытаясь переключить мамино внимание. – Еще вот школу надо закончить».

«О, Гарри, я прекрасно тебя понимаю», - заверила его Лили. За ее спиной Джеймс притворился, что вытирает пот со лба, и беззвучно сказал сыну «спасибо!»

Гарри улыбнулся.

«Ты знаешь, - мечтательно сказала Лили. – Я бы хотела стать бабушкой…»

Улыбка на лице Гарри сменилась шоком.

«Ну, не прямо сейчас», - заверил его Джеймс, похлопывая по спине.

«Нет-нет, торопиться с этим не надо, - согласилась Лили. – Но когда-нибудь», - подчеркнула она.

«Да, мам», - выдохнул Гарри.

«И если ты вернешься, то передай от меня привет Бродяге и Лунатику», - сказал ему Джеймс.

«И не забудь поблагодарить Молли от моего имени за свитер, - добавила Лили. – И скажи Севу, что он был моим первым и самым лучшим другом, и я всегда буду его любить», - сказала она с нежностью и грустью в голосе.

Гарри смущенно заерзал. Очень уж слащавое послание.

«И можешь передать ему от меня, что он лучший отец, какой мог только у тебя быть», - сказал Джеймс.

Гарри просиял. Он знал, что его папа будет рад это услышать.

«И обязательно скажи ему, что он должен быть с тобой построже», - добавил Джеймс, главным образом для того, чтобы посмотреть, как Гарри снова надуется.

«Пааааааааап!» - заныл Гарри, а Джеймс лишь рассмеялся в ответ.

«На все-то ты ведешься, сынок», - улыбнулся Джеймс, еще раз обнимая Гарри.

«Ну, - Гарри, наконец, заставил себя это сказать. – Наверное, мне пора назад». Ему не хотелось расставаться с родителями – они были именно такими, какими он их себе представлял. Его мама была доброй, нежной и любящей, а папа был веселым и дразнил его, но теперь он знал, что они всегда будут с ним, куда бы он ни отправился. И он также знал, что рано или поздно он увидит их снова.

К тому же он уже соскучился по папе и своим друзьям, ему хотелось выучить новые заклинания и проверить, смогут ли они с Роном и Драко убедить пуфиков объявить войну воронам, и ему очень хотелось съесть побольше банана-сплитов, которые обещал ему Снейп… Как-то глупо умирать, когда у тебя остаются неистраченные купоны на мороженое Фортескью.

«Но, эм, мне ведь необязательно идти прямо сейчас, да?» - немного робко спросил он.

Мама улыбнулась ему. «Думаю, у нас еще есть время, чтобы пообниматься, согласен?»

Гарри улыбнулся ей в ответ и кивнул.

Наконец, он вздохнул и освободился из объятий. Его мама откинула челку с его лба, поцеловала его на прощание, а затем дала еще одно поручение. «А теперь Гарри, я хочу, чтобы ты нашел для Сева хорошую девушку. Ты быстро растешь - оглянуться не успеешь, а ты уже сам по себе. Я хочу убедиться, что Сев не останется один, даже когда ты станешь совсем взрослым».

У Гарри отвалилась челюсть. Внезапно убийство Волан-на-торта показалось плевым делом – бывают задачки и посложнее. «И как я это сделаю?» - спросил он с ужасом в голосе.

Джеймс лишь вздохнул. «Сынок, никогда не спорь с женщиной. Победить невозможно».

«Но… но…» - начал заикаться Гарри.

«Необязательно делать все сразу. Просто начни думать об этом, заручись помощью Минервы и Молли. Эта Брунгильда очень милая, но на всякий случай нужно иметь под рукой и других кандидаток. Наверное, нужно поискать кого-то вне Британии, - размышляла Лили, - подальше от всех этих перипетий с войной. Может быть, в Канаде? Или в Новой Зеландии? Знаешь, Сев всегда хотел съездить в Новую Зеландию, чтобы изучать местные ингредиенты для зелий и защитную магию маори. Да, нужно начать оттуда. Попробуй уговорить его свозить тебя в Новую Зеландию на каникулах».

Гарри беспомощно кивнул: «Да, мам».

Джеймс одобрительно улыбнулся, а Лили обняла его как можно крепче.

Затем Лили поцеловала своего сына в последний раз, Джеймс последний раз взъерошил такие же непокорные волосы, как и у себя самого, и без всяких дальнейших проволочек Гарри снова очутился в своем теле.

Мальчик застонал и моргнул. Голова ужасно болела, и он был не совсем уверен, что только что произошло. Все его мысли вроде как перепутались.

Но тут он услышал, как шипящий голос Волан-на-торта дразнит его папу, затем раздались приглушенные крики Люциуса Малфоя, которого проклинали какие-то Пожиратели смерти, и внезапно Гарри охватила леденящая душу, жгучая ненависть.

Дата добавления: 2015-09-03