Глава 19. Городок был обнесен свежей колючкой и кое-где даже обрыт рвом

Городок был обнесен свежей колючкой и кое-где даже обрыт рвом. Заборы, конечно, несерьезные, московские, так, для обозначения территории. Через такой забор даже лезть не стоит, перепрыгнуть можно. А колючку Чугун разрезал ножницами по металлу.

Вообще-то это был никакой не городок, а обычный дачный поселок. Большая часть дач принадлежала москвичам, поэтому так все и называлось. Москвичи приезжали на лето и на праздники, жарили шашлыки, стреляли фейерЛюбками и носились по окрестностям. Летом на квадроциклах, зимой на снегоходах. Не летом и не в праздники на дачах никого, все заняты делами в Москве.

Домики разнотипные, но по большей части маленькие и разноцветные, раскрашенные ярко, москвичи любили яркое.

— Сторожа точно нет? — спросил Аксён.

— Точно… кажется. Вряд ли нового успели прислать, пока договоришься. Тюлькан!

— Чего?

— Того… Давай, двигай. Посмотри, что там такое… Если что, скажешь, что заблудился. Грибы собирал.

— Какие грибы, весна ведь…

— Да москвичи в грибах не секут, скажешь, что строчки искал…

— Ага, — Тюлька сунулся под проволоку.

— Я схожу, — Аксён поймал его за куртку.

— Но ты…

— Скажу, что ходил за сморчками.

Аксён пролез под проволоку.

Московский городок был действительно пуст. Аксён прошел с севера на юг, затем с запада на восток. Заколоченные, а иногда даже и не заколоченные дачи, перевернутые грили, пластиковые собачьи будки и сдутые бассейны, все как полагается. Ни сторожей, ни кровавых стаффтерьеров, ничего. Аксён присел на фундамент, приложился к стене.

Хорошо бы тут жить. В таком вот домике. И чтобы ничего вокруг, и людей поменьше, пустота, железная дорога по ночам шумит. Никого.

Так и жить.

Аксён закрыл глаза.

Немного. Осталось немного. Два дня. Может быть три. Она приедет. Будут гулять по лесу. Сок березовый может уже пойдет, подсочки надо нарезать… Тюлька тоже, тоже ему хорошо заживется. С утра до вечера будет с Петькой пропадать, по Номже лазать, опять запруду на ручье устроят. Две недели жизни, потом лето. Апрель, май и лето. И опять. Апрель — лучший месяц. Он звучит лучше всего — АПРЕЛЬ. Солнечно, прохладно, чуть зелено. Со звуком воды. Апрель — это самое начало ожидания, все самое хорошее происходит в апреле.

И чего она с этим гадом сдружилась?

Он мог бы искалечить его с двух ударов. И даже с одного.

Аксён открыл глаза.

К черту.

Аксён поднялся с завалинки и пошагал обратно.

Тюлька и Чугун ждали у проволоки. Чугун курил, Тюлька вырезал из сосновой коры кораблик.

— Ну? — спросил Чугун. — Как там?

— Так… Вроде никого не видать, но что-то мне кажется… Не то там что-то…

— Что не то?

— Ну, не знаю. Неспокойно. Что-то там есть…

— Я скажу тебе, что там есть, — Чугун затянулся. — Трусость твоя там. Или еще что… Обгадился ты, или… Или сам решил попользоваться. Короче, пойдем.

— Я тебе говорю, Чугун, дам неспокойно…

Чугун отмахнулся и пролез под проволоку. Тюлька сунулся за ним, Аксён поймал его за ремень..

— Ты что? — обернулся Тюлька.

— Пусть один идет. Давай домой, ничего там нет.

— Да брось, Аксён, там много добра. Москвичи все забывают, дядя же говорил… И все бросают. А вдруг там «Сони»? Вторая, не третья, она им не нужна просто, они третью купили, а вторую оставили… А на бабки дисков себе накупишь…

— Тюлька, да дядя вообще врет…

Но Тюлька вывернулся и устремился за Чугуном.

Аксён плюнул и поспешил за ними.

Чугун шагал по городку с достоинством, осматриваясь по-хозяйски, во взгляде его читался вызов. Чугун явился не обтрясать дачи, он явился восстанавливать социальную справедливость.

Тюлька семенил рядом. Он тоже старался выглядеть по-хозяйски, старался попасть в шаг с братом, но не получалось. И еще видно было, что он боится.

Хорошо. Ну, что боится. Надо было рассказать что-нибудь про этот городок. Населить его привидениями… нет, лучше оборотнями, оборотни страшней. Московские оборотни…

Нет! Московские вампиры! Сосут кровь из всей России-матушки! Аксён вспомнил статью из «Термидора» — как раз такое. Как энергетические вампиры из Москвы каждый уик-энд отправляются в провинцию, пить и без того жидкую провинциальную кровь. Но это летом, а зимой-весной они ездят просто отдохнуть — полежать в фамильных гробах, подышать могильным хладом. И что сейчас они, может, там и лежат.

— А знаешь, Тюлька, про московских вампиров… — начал Аксён.

— Нет тут никаких вампиров, и хватит слушать всякую фигню! — вмешался Чугун. — Мы уже пришли, кстати! Туда! И если услышу еще что про вампиров…

— Ладно, — согласился Аксён.

И они направились к первому по правую руку домику.

Аккуратный, чуть аккуратнее, чем остальные. Калитка открыта. Дверь нет, издали видно тяжелый замок, блестящий.

Глупо, подумал Аксён. Такой могучий замок навешивать на такую чахлую дверь. Плюнешь — она свалится, а замок останется.

— Дверь ломать будем?! — Тюлька взбежал на крыльцо.

— Дурак! — Чугун постучал Тюльку по лбу. — Зачем дверь ломать, если в окно можно? Я зачем тебя взял, глистоид, чтобы двери ломать? Башкой твоей? Я тебя взял, чтобы ты в форточку нырял, понял?

— Чугун… — попытался возразить Аксён.

— Пасть заткни, — оборвал Чугун. — Ты, Тюлька, слушай. Влезешь внутрь, потом нам окно откроешь, вон там щеколды, понял?

— Да понял.

— Давай, помогу.

Чугун подхватил Тюльку и подкинул его к форточке. Тюлька с помощью ножичка сковырнул замочек и проник внутрь.

— Окно открывай, балда, — приказал Чугун, — чего время зря теряешь?

С окном Тюлька повозился, Чугун нервничал, озирался и поторапливал. Наконец, окно открылось. Чугун нетерпеливо забрался внутрь, брякнул чем-то железным. Аксён тоже залез.

Кухня была как кухня, посуда пластиковая и железная, ничего полезного. Электрический самовар. Микроволновка, Чугун критически ее оглядывал.

— Тупо брать, — сказал Аксён. — Старая…

— Дома поставлю…

— Ты сначала проводку поменяй, она утюг не держит, а ты микроволновку хочешь. К тому же ты ее не утащишь.

Чугун тут же попробовал оторвать микроволновку от стола. Получилось с трудом.

— Понятно. Поглядим, что там внутри… Тюлька, ты там?

Тюлька невнятно отозвался.

— Жрет чего-то… — с подозрением сказал Чугун. — Вот проглотище… Сейчас посмотрим…

Дом состоял из одной большой комнаты, ни коек, ни столов, ни стульев, голяк полный, видимо, дачники увезли все с собой. Посреди этой комнаты сидел Тюлька и сосредоточенно поедал варенье из трехлитровой банки. Ложкой, ложка у Тюльки была всегда в запасе. Кажется, вишневое.

— Во дурак-то… — присвистнул Чугун. — А если оно отравлено?

— Отравлено? — Тюлька оторвался от банки.

— А ты что, не слышал, что дачники травят все подряд?

— Я… — Тюлька был растерян. — Я не знал…

Он машинально облизал ложку и спрятал ее в карман.

— Что же мне теперь?

— Что-что, блевать. Два пальца в глотку…

— Погоди блевать, — Аксён сел на пол рядом с Тюлькой, — ложку дай.

— Зачем?

— Затем. У меня на языке пупырышки особые, они определяют яд…

— Правда?

Аксён кивнул. Сунул палец в банку, подцепил варенье, облизал. Вишневое. Засахаренное.

— Не, яда нет, — заключил он. — Можешь есть.

— Что-то я наелся… С собой возьму.

Тюлька поднял банку.

— Доходяга, брось банку, — велел Чугун. — Уходим, нечего тут ловить вообще, все. Бросай!

Тюлька бережно опустил варенье на пол.

— Чую, ничего с вами не получится, — Чугун постучал кулаком по стене. — Чую просто… Ладно, на выход.

Они выбрались из домика, Аксён покрепче закрыл окно, чтобы уродцы какие-нибудь не залезли.

— Теперь туда, — Чугун указал пальцем. — Вон, с красной крышей.

— Надо по краям искать, — сказал Аксён. — По краям самые лучшие участки…

— Молчи, Котовский, — отмахнулся Чугун. — Лезем в красную крышу.

Дом с красной крышей тоже не очень порадовал. Забрались легко. На кухне обнаружили целый склад консервов — крольчатина с брюссельской капустой, сделано во Франции. Чугун, имевший к консервам большое пристрастие, набил рюкзак и всучил его Аксёну. Настроение у Чугуна улучшилось, однако дальнейший грабеж разочаровал. В большой комнате нашли магнитолу и набор старых CD-дисков, в маленькой комнате раскладной стульчик, игрушечную коляску и дохлую, уже совсем мумифицированную морскую свинку в красивой клетке, то ли забыли, то ли специально забыли.

Чугун прихватил магнитолу, Аксёну поживиться было нечем, а Тюлька взял свинку. Она сохранилась удивительно хорошо, Тюлька вытащил ее, а она не развалилась, шерсть даже не прорвалась. Аксён спросил, зачем свинка, ответил Чугун:

— Как зачем, ясно же. В кроватку станет с ней ложиться, вместо мишки. Обнимать ее, на ухо шептать…

Тюлька отвернулся. Ничего не сказал, видимо, Чугун попал.

— Не вздумай эту дохлятину к моим консервам совать, — сказал он. — А то сожрать заставлю.

Тюлька спрятал свинку под мышку.

— Хочешь, как дядя Гиляй быть? — усмехнулся Чугун. — Череп из нее будешь выковыривать?

— Из тебя бы выковырять, — буркнул Тюлька.

— В очередь встань.

Они выбрались из дома.

— Вон, — Чугун указал стульчиком. — Туда.

— Хватит, — Аксён пристраивал на плечах рюкзак, — нет тут ничего. Куда ты эту магнитолу денешь?

Чугун посмотрел на магнитолу и зашвырнул ее в огород.

— В том доме точно есть, — заверил старший брат. — Абсолютно. Там склад дохлых свинок, наш Тюлька будет доволен.

Третий дом выглядел серьезно. С фасада пребывал в стадии незаконченности кирпичный забор, сам дом тоже кирпичный, два этажа, пристроенный гараж, крыша везде черепичная. Окна прикрыты решетчатыми железными шторками. Жалюзи. Не, москвичи они и есть москвичи, даже сюда притащили свое московство. Жалюзи. Как-то они называются…

Аксён усмехнулся и отметил в себе неприятное — жадность, он вдруг подумал, что, наверное, там, за железными шторами есть что-то интересное. Ценное. Что, может, действительно стоит туда залезть, что может там…

Стало противно.

Острое чувство, точно вляпался в харчок. Аксён испугался.

Что он похож.

Нет, он знал, что это не совсем так, и он не очень похож на Чугуна и на дядю Гиляя, но…

— Стойте здесь, — распорядился Чугун и отправился в обход.

— Знаешь, почему мы здесь? — спросил Аксён, когда тот удалился.

— За добычей, — ответил Тюлька.

— За добычей… Мы зря сюда влезли, Тюлька.

— Почему зря? Вон, свинка…

Тюлька потряс свинкой.

— Я тебе просто вот что сказать хочу, — Аксён старался глядеть Тюльке в глаза. — Это все тупо очень, ты просто не понимаешь… И я не понимаю…

Из-за угла дома появился Чугун.

— Потому что вы тупые лохи вот и тупо, — заключил он. — Вот нихрена в жизни и не понимаете, лопухи. Ладно, вам не надо понимать. Крепость…

Он кивнул на дом.

— Что-то они там хранят. Есть окошечко в подвал, но там решетка. А еще в гараже вентиляция под крышей, дыра, как раз для дистрофиков. Рядом с воротами. И лестница рядом.

Дыра была не совсем дырой, так, небольшое окошечко.

— Гараж с домом состыкуется, — поучал Чугун. — Замки в доме хорошие, а рольставни открываются изнутри. Все просто, залез — открыл. Давай.

Тюлька устроил свинку на земле и полез в окошечко. Он был ловок, пальцы тонкие и крепкие, стыки между кирпичами глубокие, Тюлька взобрался легко. Провернуться в отверстие оказалось сложнее, но Тюлька справился.

— И москвичи тоже лохи, — плюнул Чугун.

За воротами лязгнуло, и Тюлька тут же заорал.

Он орал так, как орут только дети, забыв обо всем, ничего не соображая, погрузившись в боль, только ради самого крика.

— Тюлька?! — Чугун постучал в железо. — Что там?!

Тюлька не слышал. Выл.

— Ты что, свалился?!

Он постучал еще.

— Хватит прикалываться…

Тюлька замолчал.

— Что там? — Чугун был растерян. — Что…

Аксён кинулся к воротам. Ударил плечом. Железо. Ударил еще. Бесполезно, двери не дрогнула, москвичи денег не жалели.

— Не поддается… Что с ним?

— Не знаю!!! — рявкнул Аксён.

Он закрыл глаза. Надо было что-то делать, надо было… С Тюлькой могло случиться…

— Может, через крышу? — предложил Чугун.

— Заткнись! — крикнул Аксён.

Чугун замолчал.

Аксён думал. Быстро, как только мог. Через крышу бесполезно, вряд ли хозяева такие дураки. Эти… Рольставни. Рольставни делают не для того, чтобы их открыл любой Чугун… Как еще? Как можно пробраться в дом… Вряд ли…

— Ищи лом, — велел Аксён. — Или что-то тяжелое…

Аксён двинулся вокруг.

Крепость, Чугун верно сказал, не пролезть…

— Подвал! — крикнул Чугун. — Аксён, сюда!

Аксён подбежал. Чугун указывал вниз.

— Тут тоже можно, я говорил…

Подвальное окошко было узким. Возле самой земли. Забрано решеткой. Продольной.

— Не пролезть… — выдохнул Чугун.

Аксён сбросил куртку.

— Ты что…

— Железо мягкое, ты тянешь, я лезу. Упирайся ногами! Здесь!

Чугун лег на землю, схватился за верхний прут, ногами уперся в стену. Потянул. Прут отогнулся. Сантиметров на пятнадцать. Аксён полез.

Сначала правая нога. Выбил раму, стекло пластиково хлопнулось на пол. Просунул вторую, просунулся до пупа. А что если сейчас эта сволочь отпустит? Так и останусь тут торчать, пока не выручат. Если выручат. Вряд ли кто-то до лета сюда приедет… Будет еще одна свинка. А если с Тюлькой, то две.

Чугун держал. Пальцы побелели, рожа покраснела, зубы выставились, воняли.

Аксён пролез еще, по грудь, до подмышек, осталось самое сложное — голова. Но голова проскочила удивительно легко, ободрал уши лишь.

Повис на пальцах, ноги до пола не доставали. Темно. Свет из окошка почему-то не проходил совсем. Падать не хотелось, Аксён перевернулся к кирпичам спиной, оттолкнулся. Хлопнулся на пол. Задел что-то стеклянное, оно лопнуло, запахло рассолом. Капуста. Вытянул перед собой руки, двинулся вдоль стены. Полки с пустыми трехлитровыми банками, инструменты какие-то, зубы…

Это были явные зубы, острые неровные, двумя рядами. И сверху тоже. Рука находилась в пасти. Аксён выдернул ее наружу и осторожно потрогал пальцами то, что было вокруг пасти. Шерсть. Жесткая. Морда. Уши.

Оборотень!

Аксён шарахнулся в сторону, наткнулся на стеллаж, опрокинул. Грохнуло хорошо. И железно, и стеклянно, и еще как-то, Аксён не определил. Он нащупал какую-то палку, вскочил на ноги, выставил палку перед собой. И тут же понял, что никакой не оборотень. От оборотня должно вонять зверем, оборотень должен дышать… Да и чего ему в этом подвале делать?

— Что там у тебя?! — послышался снаружи голос Чугуна.

— Темно! — крикнул Аксён. — Зажигалку кинь!

— Сейчас…

Со стороны окошка послышалась возня, в подвале засветил огонек. Совсем рядом, почти над головой. Аксён подпрыгнул, поймал, ожегся, снова стало темно.

Сталь жгла руки, Аксён чиркнул колесиком.

Это на самом деле оказался не оборотень, чучело, голова кабана. Рядом еще несколько голов, звери, некоторые с рогами. На самом деле много банок, пустые и теперь уже битые. Какая-то охотничья рухлядь, в углу чучело собаки. Наверное, дом принадлежал охотнику. Дверь.

Аксён успел заметить дверь, зажигалка накалилась, он задул огонек и стал пробираться через тьму. Через двенадцать шагов пальцы коснулись железа и почти сразу нащупали ручку.

Открыто. Аксён усмехнулся — если бы было закрыто, ему бы пришлось в подвале подзадержаться. Питаться чучелами.

За дверью начиналась лесенка, Аксён взобрался по ней наощупь. Следующая дверь была заперта. Заперта, но деревянная, Аксён вышиб ее со второго удара.

Оказался в коридоре. Темно, рольставни света не пропускали, Аксён опять пустил в ход зажигалку. На самом деле коридор. Несколько дверей, Аксён прикинул в голове расположение гаража, вход в конце коридора. Рядом на гвозде висел фонарь.

Огонек погас, но Аксён преспокойно добрался до нужной двери. Снял фонарь, щелкнул. Свет.

Гараж был пуст, разводы масла по бетону, возле гаражных ворот лежал Тюлька. На спине. Левая нога была зажата в капкан, но не ступней, а как-то дико, коленом. Тюлька не двигался, лежал, будто спал.

Аксён осторожно приблизился, поставил фонарь рефлектором вверх, бухнулся на колени. Крови не было. Капкан сжал колено, сдавил его, штаны разодрались, кожа собралась в синеющую гулю. Тюлька дышал.

Аксён хотел хлопнуть Тюльку по щеке, пробудить, но передумал. Капкан большой, наверное, волчий, взялся в ногу весьма неудачно. Аксён осторожно повернул брата на бок. Капкан лязгнул по бетону. Наступил на скобу, челюсти, щелкнув, разошлись. Аксён отбросил капкан в темноту.

Хлопнул Тюльку по щеке.

Тюлька открыл глаза. Аксён думал, что брат закричит, но он только сказал:

— Больно. Упал… За ногу укусило…

Болевой шок. Точно. Он должен орать, биться, ногами дрыгать, а он ничего. Одурел совсем.

— Ерунда, — хмыкнул Аксён. — Ударился — и все. Стукнулся. Сейчас пойдем…

Он зажал фонарик зубами, ручка резиновая, не пластмассовая, держать удобно, свет теперь бил перед собой, Тюльку не видно.

— Теперь не шевелись.

Аксён подсунул руки под Тюльку и поднял его.

Тюлька был легким.

Дата добавления: 2015-09-03