Глава 2. Полная луна освещала башни родового поместья Малфоев, в котором жили все поколения

Полная луна освещала башни родового поместья Малфоев, в котором жили все поколения представителей древнего и знатного рода.
Люциус медленно брел по освещаемому лунным светом саду и прокручивал в голове кадры прошедшего. Ему никак не верилось, что его сын, его наследник – опасное магическое существо. Но с этим еще можно было примириться, ведь родство с вейлами давало свои плюсы. Но Поттер! Этот маленький ублюдок, который только и делал, что ставил Люциусу палки в колеса! И теперь, его сын попал в крупные неприятности благодаря этому очкарику! Проклятье!
Люциус глубоко вдохнул воздух, пропитанный запахом роз, и попытался успокоиться. Конечно, в данной ситуации Поттер виноват лишь косвенно: только тем, что не раз помешал Лорду, и теперь его сын в опасности из-за выбора своей вейловской сущности.
Теперь Люциусу предстояло рассказать Драко о разговоре с Лордом, о его выборе, предупредить об опасности. Старший Малфой был сволочью, но он любил своего сына, хотя никому не показывал этого – нужно было держать маску холодного, неприступного аристократа.
Неделя... Лишь неделя, чтобы успеть придумать, как оградить Драко от опасности… Может, отправить его к родственникам во Францию? Пока он не узнал своего партнера, есть шанс… Но нет, нет… Там он не будет в безопасности. Его нужно отправить в более защищенное место. И где же такое? Конечно, Хогвартс. Черт возьми, вечно все упирается в мерзкого старикашку. Придется рассказать тому о родстве с вейлами, о выборе Драко, о Лорде…
Люциус сглотнул: он не был готов стать предателем. Этим он навлечет на свою семью еще большие неприятности. Мерлин, что же делать… Если он расскажет все Дамблдору и попросит о помощи, то старик предложит стать шпионом. И ему придется согласиться, чтобы быть уверенным в том, что его сыну обеспечат надежную защиту. А Лорд объявит награду за его голову. Но если Люциус решит оставить все, как есть, то его сыну придется стать Пожирателем и…
Люциус споткнулся и кое-как успел ухватиться рукой за увитую плющом арку. Он вспомнил, как обращались с вейлами в средние века. Он вычитал об этом еще в далекой молодости, в своей родовой библиотеке. Зачем ему это понадобилось - он не помнил.
Рабство. Вейл использовали как источник плотских утех, ведь одна сторона их магии была направлена на обольщение.
Конечно, Лорд не упоминал ни о чем подобном, но этот чокнутый психопат так и поступит! Люциус был уверен в этом, ведь он столько лет наблюдал за зверствами этого двинутого на почве власти мага. А сделать из сына своего подчиненного сексуального раба – это как раз в его духе.
Люциус застыл, а потом резко развернулся на каблуках и двинулся по направлению к замку.
Он принял решение.
***
Драко Малфой, представитель древнего и знатного рода, будущий лорд, занимался совершенно неподобающим его статусу делом. А именно, лежа на кровати ногами кверху, пристально смотрел на черно-белую магическую фотографию и тихо вздыхал, вглядываясь в такие любимые, такие родные черты.
«Мерлин, я сумасшедший… Я спятил… Нет, но это ведь не моя вина! Никто не просил моих предков заниматься сексом с вейлами.»
Да-да, Драко знал, что он состоит в родстве с вейлами. Как самолюбивый и чистокровный маг, гордящийся своим происхождением, он не преминул воспользоваться возможностью изучить свою родословную. Но материалов в библиотеке замка было ему недостаточно, к тому же он заметил некоторую нелогичность в повествовании древнего тома «Чистокровные семьи: происхождение и родство». Если отбросить имена и сказать кратко, то в книге периодически «пропадали» родственники Драко. Вот, к примеру, бабушка с огромным количеством приставок «пра» – Грета Малфой - имела четырех сыновей. В книге прослеживается жизненный путь всех, кроме одного, имени которого даже не было в родовом древе Малфоев. История о нем деликатно умолчала. Почему?
Драко отправил сову всем родственникам, с просьбой помочь в процессе поиска.
Добытая информация его потрясла: дальний родственник, неизвестно кем приходящийся Драко, имел связь с вейлой! С магическим существом! Какая, к черту, чистокровность?! Все, чем он так гордился, чем на протяжении шести лет тыкал в нос грязнокровке Грейнджер, пало прахом! Он ничем не лучше её!
Но потом гнев Драко прошел, и он решил копать дальше. Решил начать с самих вейл. Информация вызвала смешанные чувства: с одной стороны, огромный магический потенциал, с другой – привязанность к одному человеку на всю жизнь. Причем не просто привязанность, а зависимость.
Драко был в панике. Мало того, что на него свалилось знание о своей нечистокровности, так теперь еще и осталось ждать скорого помешательства на черт знает ком!
Впрочем, его ожидание не было долгим. Однажды, копаясь в своих школьных вещах, Драко нашел снимок Золотого мальчика, который он кое-как стащил у Колина Криви, намереваясь сделать с фотографией какую-нибудь гадость. И вот, держа в руке находку и прикидывая, что можно с ней сделать, он вдруг понял, что ничего, кроме как смотреть на фотографию он не хочет. Драко долго-долго вглядывался в лицо Поттера, недоумевая, почему он раньше не замечал, какие у того прекрасные глаза, как он мил, когда улыбается, и как ему идут его вечно растрепанные волосы…
Уже позже Драко прочитал, что ближе к своему шестнадцатилетию вейлы испытывают к своему избраннику крайнюю симпатию, которая позже перерастет в любовь. Хотя, Драко всегда тянулся к Поттеру. Тогда, на первом курсе, гриффиндорец оттолкнул его, и Малфой поклялся, что мальчишка не останется к нему равнодушным. Пусть даже это будет лютая ненависть. А теперь, когда он… симпатизирует Гарри, все можно свалить на проклятую вейлу внутри блондина.
Но все же, несмотря на эти доводы, приводимые самому себе, будущий лорд Малфой впал в глубочайшую депрессию, понимая, что он просто не имеет права испытывать к мальчишке что-либо, кроме ненависти. Пусть и показной. А потом ему придется, как он узнал из книг, сдерживать вейлу внутри себя, чтобы не наброситься на Поттера и отнюдь не с кулаками.
Драко проклинал всех богов, не обходя стороной и просто известных волшебников: Мерлина, Цирцею, Моргану и Дамблодора. Последнего за то, что тот не оставил проклятого Поттера подыхать у родственников-магглов, которые конечно бы довели мальчика до самоубийства своими вечными придирками и уничижающими речами. А остальных магов просто, по традиции.
Драко тихо хандрил месяц, в течение которого он успел прочитать гору литературы, касающуюся вейл. Он узнал немало интересного, начиная от вейлочар, заканчивая превращением в страшную когтистую птицу.
Еще младший Малфой недоумевал, почему отец не рассказал ему об этом? Почему он скрывал от своего сына факт родства с вейлами? Драко злился за это на отца и весь месяц он был холодно-вежлив с ним. Впрочем, отцу было не до него – слишком много дел навалилось.
По истечении месяца беспросветной тоски и тихой злобы на отца и предков, подложивших ему такую свинью, Драко просто смирился. Он понимал, что уже ничего не может поделать. Против магии, которая течет в его жилах, и против спящей в нем сущности он не способен ничего предпринять. С собой бороться нет смысла. Так что Драко, чертыхаясь и проклиная свою мягкотелость касательно этого вопроса, просто достал со дна школьного сундука фотографию Поттера и не расставался с ней даже во время сна.
Драко не мог дождаться начала учебного года. В его душе жили счастье и страх. Счастье – это видеть Поттера, это возможность поговорить с ним, услышать его голос, потом обнять, поцеловать, а потом…
Но страх портил все радужные перспективы. Драко боялся зависимости от кого-либо. Но еще больше он боялся того, что принципиальный Золотой мальчик просто брезгливо отправит его к хвостороге в задницу. К тому времени в Драко проснется вейла, и отказ будет ударом под дых.
Драко не удивило то, что он испытывает чувства к человеку своего пола. Он вычитал, что вейлы бисексуальны. А он и сам не был законченным натуралом. Так что эта сторона проблемы его не волновала.
Юный Малфой нежно провел пальцем по щеке надежды волшебного мира. Надежда смущенно покраснела и поспешила скрыться за пределами фотографии.
В дверь робко постучали.
-Войдите! – спокойно сказал Малфой, бережно положив фотографию в ящик прикроватной тумбочки.
Дверь медленно открылась, являя взору Драко испуганного домашнего эльфа:
-Сэр Малфой, Ваш отец велел Вам прийти в его кабинет.
Сердце Драко ухнуло в пятки.
-Ясно, можешь идти, – он постарался придать голосу обычную холодную надменность, но предательские нотки растерянности проскользнули в голосе. Эльф удивленно дернул ушами, но ничего не сказал и, поклонившись, исчез с глухим хлопком.
Малфой сел на кровати, с ужасом ожидая разговора с отцом. Он представлял, о чем тот может быть. Отец прикажет ему вступить в ряды Пожирателей. Не зря же он пришел домой мрачнее тучи, о чем Драко доложили эльфы. Он будет вынужден принять Метку.
Но он не хотел! Он никогда не хотел становиться тупой машиной для убийства, которая подчиняется психованному темному магу, который спит и видит, как бы завоевать мир. О другой причине, которая имела глубокие зеленые глаза и потрясающую улыбку, он предпочел не думать.
Драко тяжело вздохнул, принял гордую осанку, придал лицу надменное выражение и направился к кабинету отца.
***
Люциус Малфой сидел в своем кабинете за большим столом из цельного дуба и мрачно сверлил взглядом дверь. Ему было страшно. Он боялся реакции сына. А вдруг Драко хочет повторить ошибку своего отца – вступит в ряды Пожирателей? Ведь тогда он не сможет его остановить – Лорд обо всем узнает и убьет Люциуса, а потом из Драко сделает своего раба. Может, все-таки отправить его во Францию?..
От тяжких мыслей его оторвал решительный стук в дверь.
-Войдите.
Дверь открылась, и в кабинет вошел Драко.
-Здравствуй, отец, – спокойно сказал Драко. Кто бы знал, чего стоила ему холодная уверенность в голосе!
-Здравствуй, Драко, присаживайся, – Люциус указал на кресло возле стола.
Драко еле заметно побледнел. Отец назвал его по имени! Это конец.
Драко грациозно двинулся к креслу, размышляя, есть ли резон отказаться от не особо заманчивого предложения, которое сейчас озвучит Люциус.
-Драко, - начал старший Малфой, когда парень сел в кресло и выжидающе взглянул на отца. - Мне нужно сказать тебе одну очень важную вещь…
«Какое-то странное начало для пропаганды движения Пожирателей» - недоуменно подумал Драко.
-Сын… - Люциус нерешительно посмотрел сыну в глаза, приведя последнего в крайнее замешательство, - Что ты знаешь о вейлах?
Драко удивленно поднял брови - неужели отец решился рассказать ему о грехах дальних предков?
-Многое, - пожал плечами Драко, - То, что это одни из сильнейших магических существ. То, что они всю жизнь любят лишь своего партнера, - Драко нахмурился: «Вот и я…» - И то, что в 16 лет вейла просыпается в волшебнике…
-Достаточно, - Люциус вздохнул и сказал. - Драко, скоро тебе исполняется 16 лет, и хотел бы тебе рассказать кое-что.
«Да неужели?»
-Сын, ты знаешь, что в жилах некоторых волшебников течет кровь магических существ… Это не приветствуется в волшебном мире, но и не карается. Каждый волен соединять свою судьбу с тем, с кем пожелает. Но отпрыски чистокровных семей несут ответственность перед своим родом, чтобы не засорять свою кровь лишними… Ладно, хватит предисловий, я хочу сказать тебе, сын, что наша семья…
-…Состоит в родстве с вейлами, - автоматически закончил Драко. - Я знаю, папа.
Люциус выглядел ошеломленным, и Драко с любопытством разглядывал новое выражение лица отца.
-Так ты знаешь… - выдохнул старший Малфой, и решив, что надо покончить с этим сразу, спросил. - А ты знаешь, кто твой партнер?
«Без паники! – скомандовал себе Драко, - Просто скажи!»
-Я думаю, Поттер. – равнодушно сказал младший Малфой, и, заметив удивление отца, добавил: - Ну, я читал, что если в волшебнике просыпается вейла, то обычно партнером становится тот, к кому волшебник был неравнодушен. Необязательно он должен был любить своего партнера, сойдет ненависть, только она должна быть сильной и искренней. Так вот, я всегда ненавидел Поттера. Вот я и подумал…
Драко умолчал, из-за чего он «ненавидел» Поттера. Только за то, что младший Малфой лишь хотел стать его другом, а тот оттолкнул его.
-Что ж, сын, ты угадал. – Люциус откинулся в кресле. - Еще я хочу сказать тебе, откуда я все это знаю. Сегодня Темный Лорд вызвал меня и сообщил мне все это. При помощи древнего заклинания он смог определить твоего будущего избранника, - при слове «избранник» Люциус скривился, будто съел лимон. - И теперь ты понимаешь, что тебе грозит. Я хочу спросить тебя, сын, что ты собираешься предпринять? Ты думал о вступлении в ряды Пожирателей?
Драко сначала испуганно поднял взгляд на старшего Малфоя, но тут же взял себя в руки:
-Отец, я не думаю, что это лучший выход, – ответил Драко. - Понимаешь, я не хочу губить свою жизнь ради Сам-Знаешь-Кого. Я не хочу становиться ни на одну из сторон. Я предпочитаю занять нейтралитет.
К удивлению Драко, его отец вдруг облегченно улыбнулся:
-Слава Мерлину, Драко, я опасался, что ты решишь повторить мою ошибку.
-Ошибку, отец? – Драко удивленно распахнул глаза.
«Вот это да! Спустя столько лет узнаешь, что службу Лорду отец считает ошибкой!»
-Да, Драко, - Люциус устало закрыл лицо руками. - Моя семья для меня важнее, чем прихоти Темного Лорда. Я понимаю, что никогда не давал повода так думать, так что тебе придется мне просто поверить. Лорд знает, что Поттер станет твоим партнером, ты представляешь, что это значит? Поттер практически у него в руках! Через тебя он может добраться до него!
-Но, отец, ты же знаешь, что вейла внутри меня не позволит, что бы я отдал Поттера Лорду!
-Я знаю это, Драко, - Люциус побарабанил пальцами по столу. - Поэтому я опасаюсь, что он может придумать, как заполучить Поттера…И тебя.
-И меня? – непонимающе переспросил Драко.
-Да, - старший Малфой посмотрел сыну в глаза. - Ты знаешь, что в средние века вейл использовали, как сексуальных рабов?
У Драко отвисла челюсть. «Что?! Эй, я не согласен!»
-Значит, не знаешь, - констатировал отец. - Так вот, я представляю, что сделает Лорд, если получит не только Поттера, но и тебя, а он не ограничится лишь мальчишкой. Поэтому хочу, что бы во время учебы ты никуда не выходил за пределы замка. И я поговорю с директором. Пусть он присматривает за тобой. В Хогвартсе ты будешь в относительной безопасности. И еще одно: уходя от Лорда, я слышал, как он говорит Девону Забини о том, что для него есть дело. Остерегайся своих одноклассников, сын, ведь почти весь факультет Слизерина встал на сторону Темного Лорда.
Драко мог лишь кивать. Шок, ужас, омерзение при попытке представить, какая участь ему грозит.
-Папа… - наконец растерянно сказал Драко. - А что… Что мне делать с… Поттером? – он покраснел, когда произнес фамилию своего будущего смысла жизни.
Люциус хмыкнул:
-А вот это уже на твое усмотрение, сын.
Драко еще больше покраснел, когда понял, как двусмысленно прозвучал его вопрос, учитывая будущие перспективы.
-Отец, но… Ты не против моего…Эмм…Союза с Поттером?
-Сын, - старший Малфой нахмурился, заставив сына заерзать на кресле.- Конечно, я против!
-Но… - робкая надежда Драко медленно разваливалась на сверкающие кусочки.
-Но я не волен что-либо предпринять против вашего, как ты говоришь, союза. Это магия, сын, и не мне тебе препятствовать. Все, ты свободен. Иди спать.
И Драко на негнущихся ногах пошел к двери. Уже уходя, он еле слышно пролепетал:
-Спасибо, отец…
-Не за что, - мрачно ухмыльнулся Люциус. - Но будь осторожен.
Младший Малфой кивнул и рванул к себе в комнату.
В голове бились даже не мысли, а эмоции.

-Рон! Рон, просыпайся! Ну же!
Рыжий юноша нехотя разлепил глаза, с трудом вырываясь из теплых объятий Морфея, и попытался сфокусировать взгляд на помехе его сну. Помеха представляла собой девушку с копной густых каштановых волос, которые как обычно торчали во все стороны, что, впрочем, не портило их обладательницу. Девушка выглядела растерянной и раздраженной одновременно.
-Рон, где Гарри? – нетерпеливо спросила девушка.
Рон сел на кровати, заспанно потирая глаза:
-Ммм, Гермиона, не кричи так… - он широко зевнул, потом до него дошел смысл вопроса. - Что? Его нет в спальне?
Рыжий посмотрел на кровать друга – пусто. Рон нахмурился:
-Может, вышел подышать свежим воздухом? – неуверенно предположил он, заранее зная, что ответит ему Гермиона.
-Рон, ты с ума сошел? – мгновенно отреагировала девушка. - Какой свежий воздух? Как он пройдет мимо защитных заклинаний? Рон, проснись ты уже, наконец!
Рыжий, уже было сладко устроившийся на подушке, тут же снова вскочил:
-А? Да, Гермиона, ты права, совершенно права-а … - он с усилием подавил мощный зевок и встал с кровати. Потянувшись за одеждой, он вдруг смущенно глянул на девушку:
-Мм…Герми, не могла бы ты выйти? Мне надо переодеться.
Гермиона закатила глаза и вылетела из комнаты. Послышался её встревоженный голос:
-Мистер Люпин, Вы не видели Гарри?..
***
Теплые лучи жаркого летнего солнца пробивались сквозь ставни маленького окошка самой дальней комнаты дома номер 12 по Гриммаулд-Плэйс. Серая легкая пыль кружилась в своем незамысловатом танце, подсвечиваемая солнечными лучами.
Комната не была обставлена никакой мебелью и больше напоминала темницу. Узкое окошко с решетками под самым потолком, стены из серого камня, которые приятно холодили спину, на каменном полу были разбросаны скелеты крыс – это ли комната некогда шикарного богатого дома?
Дом… Мрачный, заброшенный, неухоженный. «Фамильный склеп» - мрачно иронизировал его последний хозяин.
Сириус…
Черноволосый мальчик, сидящий на полу, прислонившись спиной к каменной стене, уткнулся лбом в острые коленки.
«Зачем? Почему именно он? Из-за меня и так погибло достаточно людей, среди которых были те, кого я любил. Если это наказание, то я уже достаточно наказан! Всему должна быть мера!»
Тихий клекот заставил мальчика поднять голову. На него в упор смотрели два оранжевых хищных глаза.
Клювокрыл, гиппогриф хогвартского лесничего – Хагрида, все еще жил в доме Сириуса. Он переживал смерть хозяина не меньше, чем Гарри. Мальчик знал, как плохо сейчас животному, и поэтому старался чаще приходить к нему. Клювик, как ласково называл огромного полуконя-полуорла Хагрид, первые дни после смерти Сириуса просто молча лежал и смотрел в одну точку, отказываясь от еды. Кто знает, сколько бы он пробыл в таком состоянии, если бы не Гарри, однажды пришедший выяснить, в чем дело. Увидев тоскливые глаза животного, он преисполнился к нему жалости и стал выхаживать.
Возможно, что старания Гарри поставить Клювокрыла на ноги помогли гиппогрифу. Хотя мальчик был склонен думать, что Клювик просто почувствовал, что и он тоскует так же сильно. Элементарное сочувствие и сопереживание помогли обоим. Гарри смог отвлечься от тяжелых мыслей, ухаживая за зверем. Безделье убивало его, потому что страшные видения моментально, точно по приказу, возникали перед глазами, когда он не был чем-то занят. Гарри не мог спать, потому что его мучили кошмары: горящие красные глаза, отвратительный смех, яркие лучи, невесомая завеса проклятой арки, которая почти нежно окутывает Сириуса, уволакивая за собой…
Друзья видели, как он страдает, но ничем не могли ничего сделать. Смерть близкого человека не тот случай, когда можно помочь увещеваниями, что «все будет хорошо» и «он не хотел бы, чтобы ты так мучился».
-Клюв… - тихо окликнул гиппогрифа мальчик. Клювокрыл тихо курлыкнул, подошел к Гарри и нежно успокаивающе потерся о щеку мальчика. Стало спокойнее: он не один, у него еще остались друзья…
-Гарри, вот ты где! – откликнулись на эту мысль Рон и Гермиона, стоявшие в дверном проеме. - Мы так и подумали, что ты здесь.
-Дружище, почему ты от нас прячешься? – тихо спросил Рон, присаживаясь на корточки рядом с Гарри.
Тот устало потер красные от недосыпа глаза:
-Я не прячусь, Рон. Просто мне нужно иногда побыть одному.
Рыжий смутился:
-А… Да, я понимаю… Гарри…
-Гарри! – перебила парня Гермиона, решительно подойдя к обоим. - Мы же беспокоимся за тебя! Ты избегаешь всех, ты почти не ешь и не спишь! Посмотри на себя! Ты совсем истощен! Мы с самого начала лета только и слышим, что ты в порядке и просто хочешь побыть один!
Рон деликатно отвернулся, чтобы Гарри не видел одобрительное выражение на его лице. Рыжий был полностью согласен со своей подругой, которая только что высказала Гарри в лицо все, что не смог он.
-Гермиона… - беспомощно и тихо прошептал Гарри. Девушка со слезами на глазах обняла порывавшегося встать и уйти мальчика:
-Гарри, мы правда за тебя беспокоимся! Нам всем сейчас очень тяжело! Ох, прости, - опешила она, увидев, как изменился в лице Гарри, который не мог слышать никаких напоминаний о смерти Сириуса, это лишний раз давало ему понять, что все кончено.
Увидев слезы в глазах подруги, которая действительно не могла спокойно смотреть, как страдает её лучший друг, Гарри смягчился:
-Гермиона, не плачь. Я в порядке. Просто… Слишком много навалилось… Это пророчество, Сириус… - он сглотнул. - Да и Министерство не может не признать, что Волдеморт возродился, и я представляю, что сейчас начнется в школе.
Гермиона вздохнула и отцепила руки от шеи парня.
-Да, я знаю… Но, Гарри, мы с тобой, и ты всегда можешь…
-…Обратиться к нам. Серьезно. Мы же друзья, – горячо поддержал девушку Рон.
Гарри обнял обоих:
-Спасибо… Что бы я без вас делал.
Рон хмыкнул:
-Загибался бы от голода в одной комнате с Клювокрылом. И еще бы никто тебе не напомнил, что у тебя сегодня день Рождения.
-Подарки у тебя в комнате, Гарри, – сообщила Гермиона, тихо отстраняясь от друга. - Пойдешь распаковывать?
Гарри равнодушно пожал плечами: подумаешь, день Рождения. Еще один сумасшедший год его жизни, которая вечно висит на волоске. Еще один год выживания. Вырвал у смерти, можно сказать. Что тут праздновать? Рон словно прочитал его мысли:
-Мама решила, что ты не захочешь отмечать, поэтому она просто испекла торт. Или ты…
-Все правильно, Рон. Я не хочу ничего праздновать. Твоя мама молодец. Спасибо, – слабо улыбнулся Гарри.
-Скажешь ей это сам, - отмахнулся рыжий. – Ну, так что, пойдем смотреть подарки?
-Пойдем, - согласился Гарри.
И троица вышла за дверь.
***
-О, Рон, спасибо огромное… - растроганно поблагодарил Гарри рыжего за подаренный ему том «Лучшие ловцы мира».
Они уже перебрались в комнату Гарри и Рона и теперь сидели на кровати именинника в ворохе оберточной бумаги и поздравительных открыток, разбирая подарки.
-Да не за что, друг. Я даже не знал, что тебе подарить. Все боялся, что тебе не понравится, – развел руками рыжий, откусывая огромный кусок печенья, приготовленного миссис Уизли. - О, а это от Гермионы. Это книга, я просто уверен.
Гермиона сердито глянула на друга:
-Рональд, если ты считаешь, что моей фантазии хватает лишь на книги, то ты глубоко заблуждаешься!..
В этот момент Гарри разорвал упаковку и хихикнул:
-О да, Рон, это книга.
Рыжий победно ухмыльнулся, а Гермиона закончила:
-..просто книга – это самый беспроигрышный вариант подарка. Сам-то ему тоже книгу подарил.
-Гермиона, это же книга о квиддиче! Это тоже беспроигрышный вариант.
-Успокойтесь, мне все понравилось, спасибо за подарки, - прекратил назревающий спор именинник, разглядывая обложку «Пособия для начинающего драконоведа». Гермиона торопливо сказала, заметив, что Гарри разглядывает книгу:
-Я просто подумала, что после Турнира Трех Волшебников ты заинтересовался драконами, а если нет, то это все равно очень увлекательно… Я имею в виду драконов, это ведь великолепные существа и…
-Герми, он же сказал, что ему понравилось, - прекратил словесный поток Рон, положив руку на плечо девушки. - Итак, что ты имеешь… Свитер и сладости от мамы, очередную зуболомательную стряпню от Хагрида… Коробку Забастовочных Завтраков от Фреда и Джорджа, наши подарки, так… А это что? – рыжий поднял упавшую на пол узкую коробочку с привязанным к ней куском пергамента.
Гарри заинтересованно взял в руки подарок.
-От кого это?
Рон, с любопытством и нетерпением поглядывая на таинственную коробочку в руках друга, неуверенно предположил:
-Таинственные поклонницы?
Гарри презрительно фыркнул и уже собрался открыть подарок, как вмешалась Гермиона:
-Гарри, подожди… - она выхватила из рук именинника подарок и быстро объяснила, предотвращая возмущение друзей. - Я просто хочу проверить, нет ли здесь черной магии, – она сделала несколько простых движений волшебной палочкой и тихо пробормотала заклинание. Ничего не произошло.
-Все в порядке, Гарри, - Гермиона с извиняющейся улыбкой вернула ему подарок.
-Ты становишься параноиком, как Грюм, - недовольно буркнул Рон. - Тебе подарить на день Рождения стеклянный глаз?
Гермиона беззаботно пожала плечами:
-Ну, если ты сможешь его достать, эту вещь ведь делали на заказ. А грабить Грюма ты не решишься, я так думаю.
Гарри, не слушая назревающей перепалки друзей, открыл коробку. От его тихого «Ух ты!..» Гермиона и Рон замолчали и подошли к нему.
На черном бархате коробочки, сверкая чешуей и изумрудными глазами, лежала миниатюрная серебряная змея. Работа была столь тонкой и искусной, что была видна каждая чешуйка, а огранка изумрудов создавала впечатление, что глаза принадлежат живому существу. Повинуясь внезапному порыву, Гарри тихо прошипел на серпентарго «Привет». Змея шевельнулась, подняла голову и внимательно посмотрела на Гарри, прошипев ответное приветствие.
-О, черт… - тихо выдохнул Рон. Гермиона шикнула на него, когда змея перевела взгляд на рыжего, угрожающе зашипев.
-Нет, не надо, это мой друг, - торопливо сказал Гарри змее. - И она тоже, - он указал рукой на Гермиону. Змея величаво кивнула. Гарри почесал затылок и растерянно посмотрел на свой необычный подарок.
-Ну, и что мне с тобой делать? – спросил он у змеи, беспомощно оглядываясь на дружно молчавших Рона и Гермиону. Та ответила:
-Посссмотри записссску.
Именинник охнул, ругая себя за забывчивость, развернул кусок пергамента, привязанного к коробке и стал читать вслух. Послание было написано мелким каллиграфическим почерком. Автор не счел нужным даже поздороваться:
-«Эта змея – редкий артефакт, обладающий сильнейшими защитными свойствами. Отражает любые заклятия, кроме непростительных. Ввиду последних событий, советую всегда иметь её при себе. С днем рождения, Поттер.
P.S. Для тебя змея может оказаться хорошим собеседником».
Гарри поднял глаза на друзей, ожидая хоть какой-нибудь реплики.
-Ну?.. – нарушил он молчание, не дождавшись от ребят ни слова. Гермиона нахмурилась:
-Гарри, от кого это?
-Я не знаю, тут ничего не написано, - пожал плечами мальчик, на всякий случай посмотрев на другую сторону пергамента – пусто.
Гермиона взяла из его рук листок и еще раз внимательно прочитала написанное:
-Редкий артефакт… Непростительные… Поттер… Поттер! – внезапно воскликнула Гермиона, победно глядя на подпрыгнувших от неожиданности друзей, - Гарри, кто к тебе обращается по фамилии?
Гарри задумался: да половина школы обращается к нему по фамилии. Начиная от Филча, который вряд ли бы вообще стал его поздравлять после событий второго года обучения, когда миссис Норрис оказалась парализованной. Конечно, это была не его вина, василиском управляла Джинни, одержимая дневником Тома Риддла, но на отношение Филча к Гарри это не повлияло. И заканчивая Снейпом. Хотя, тот бы написал «Мистер Поттер». Гарри передернуло: слишком натурально прозвучал язвительный голос преподавателя зельеварений в ушах героя магического мира.
-Ну что, вспомнил? – спросила Гермиона, внимательно вглядываясь в лицо Гарри. Тот отрицательно помотал головой. Рон вдруг тихо произнес:
-Малфой.
Гарри непонимающе уставился на рыжего, ни к селу ни к городу упомянувшего заклятого врага Гарри.
-Малфой так обращается к Гарри. Вечное «Поттер, Поттер!» произносимое мерзким голосом белобрысого хорька пять лет подряд я не скоро забуду.
-Рон, ты с ума сошел? – подскочил мальчик. - С чего это Малфой станет вообще вспоминать о моем существовании в свободное от учебы время?
Гермиона задумчиво посмотрела на внимательно слушающую их змею. Потом тряхнула головой и простонала:
-Я ничего не понимаю… Если это Малфой, то змея должна была быть напичкана темными заклятиями, а я ничего не могу уловить! Если это кто-то из Ордена, то почему отправитель счел нужным скрыть имя? – она вдруг вскинула горящий взгляд на Гарри и решительно сказала тому: - Ты должен отнести змею Грюму!
Рон возмущенно задохнулся:
-Чтобы он испепелил её заклинанием?! Да ты с ума со…
-Рональд! – рявкнула Гермиона, заставив Гарри широко распахнуть глаза – никогда девушка не выглядела столь разозленной. - Это ты с ума сошел! Гарри сейчас грозит огромная опасность! И принимать подарки неизвестно от кого – в высшей степени глупо! И вообще! – она резко повернулась к тихо стоящему с коробкой в руках Гарри. - Гарри должен решить, что ему делать! А он, конечно, отнесет змею Грюму!
Именинник, до сих пор не принимавший участия в разгоревшемся споре, неуверенно сказал:
-Гермиона, я не уверен, что нужно вмешивать в это Грозного Глаза. Ты же знаешь, что его подозрительность граничит с паранойей, и если я выскажу предположение, что змея может быть опасна, он её просто на чешуйки разберет! – он посмотрел на насторожившуюся змею, которая, казалось, поняла, что решается её судьба. - А мне жалко терять такой подарок.
Гермиона вспыхнула от такого пренебрежения к безопасности и уже было открыла рот, чтобы раздавить друга аргументами в пользу проверки змеи Грюмом, но тут вмешался Рон:
-Герми, - начал он, медленно пунцовея под грозным взглядом подруги. - Я согласен, что Гарри должен проверить подарок…
Гарри хотел возразить, но Рон поднял руку, прося дать ему договорить.
-Так вот, я хотел сказать, что Гарри необязательно обращаться к Грюму. Можно попросить о помощи кого-нибудь другого. В доме ведь находится весь Орден.
Гермиона, прищурившись, смотрела на Гарри, ожидая, что тот скажет. Именинник просиял, понимая, что рыжий прав.
-Пожалуй, я попрошу профессора Люпина…
-Его сейчас нет в доме. Он только отбыл на задание, – оборвала его девушка, испепеляя воспрявшего было Рона взглядом.
-Ребята, вас там внизу ждут, - начала ворвавшаяся в комнату Тонкс, на этот раз радующая взоры окружающих кислотно-зелеными волосами и ярко-синими глазами – после смерти Сириуса она старалась не показывать своего горя и хоть чуть-чуть приободрить окружающих. - О, Гарри, совсем забыла, с днем рождения! – она подошла к просиявшему Гарри и стиснула его в объятиях, попутно всучив ему небольшой сверток. - Это тебе, надеюсь, понравится.
-Спасибо большое, Тонкс, - искренне поблагодарил Гарри, широко улыбаясь. Рон и Гермиона непонимающе переглянулись, удивленные такой резкой сменой настроения друга.
Тонкс беспечно махнула рукой, давая понять, что не стоит её благодарить, и вдруг удивленно спросила, указывая на до сих пор не вмешивающуюся в разговор змею:
-Ух ты, Гарри, откуда это у тебя?
Змея злобно раздраженно зашипела, недовольная таким обращением:
-Кто это? Она мне не нравитссссся.
-Это тоже друг, не бойссся, - Гарри успокаивающе погладил змею по голове. Той, кажется, понравилось, и она замолчала. - Тонкс, вот об этом я и хотел бы с тобой поговорить. Есть минутка?
-Конечно, есть, - ответила Тонкс, восхищенно глядя на подарок Гарри. - Только давай поговорим чуть позже, а то вас ждут внизу. После собрания встретимся в гостиной, хорошо?
-Отлично, - улыбнулся мальчик и, как только за Тонкс закрылась дверь, повернулся к друзьям. - Я решил, что попрошу Тонкс проверить змею. Она ведь тоже аврор.
Гермиона, пожевав губу, кивнула. Рон радостно хлопнул друга по плечу:
-Здорово. Итак, мы идем? – он подошел к двери. Гарри нерешительно спросил, стоит ли ему брать подарок с собой, на что получил уверенный ответ Гермионы:
-Не стоит, Гарри. После собрания поднимешься в комнату и заберешь.
Парень кивнул, и они направились в комнату на первом этаже, где Орден Феникса обычно проводил собрания.

***
Ребята осторожно спускались по лестнице, по привычке стараясь не шуметь. На портрет миссис Блэк члены Ордена сумели наложить заглушающие заклинания, которые пришлось немного усовершенствовать. Теперь в коридоре не нужно было разговаривать еле слышным шепотом, боясь разбудить сварливую старуху. Но привычка осталась.
Гарри, Рон и Гермиона нерешительно остановились возле двери, за которой бушевала миссис Уизли.
-Он не может продолжать занятия! Мальчик и так настрадался, а это будет напоминать ему о…
-Молли! – повысил голос мистер Уизли. - Ты не можешь решать за него!
Гарри решил, что стоять за дверью и подслушивать – совсем не по-гриффиндорски, и решительно вошел в комнату.
-Кто и что не может за меня решать? – невинно поинтересовался он. Сразу несколько пар глаз уставились на вошедшего мальчика, и Гарри почувствовал себя неуютно.
-Добрый день, мистер Поттер, - раздался холодный голос, и Гарри, поискав взглядом источник звука, заметил Северуса Снейпа, стоявшего возле окна за спинами всех членов Ордена, которых было около десятка. - Профессор Дамблдор отправил меня сюда - Снейп криво ухмыльнулся, давая понять, что находиться здесь ему в высшей степени неприятно, и продолжил: - Чтобы я передал Вам, что профессор хочет попросить Вас продолжить занятия ОД. Естественно, на законной основе. И он попросил Вас принять решение не позднее двадцатого августа. Я прибуду сюда утром, и Вы скажете мне, согласны Вы или нет. Это все.
Снейп стоял, скрестив руки на груди, и выглядел так, словно глотнул Оборотного зелья. В Гарри медленно закипала злость, удушливой волной смывая всю его выдержку.
-А почему директор не прибыл сюда? Почему он отправил именно Вас? – резко спросил он. Мастер Зелий удивленно воззрился на охамевшего подростка:
-Мистер Поттер, во-первых, обращайтесь ко мне как подобает. Во-вторых, Вы считаете себя настолько важной персоной, что директор должен являться к Вам лично? Спешу огорчить, но это не так. И, чтобы утолить ваше любопытство, отвечу: у профессора Дамблдора возникло неотложное дело. Еще вопросы?
Гермиона обеспокоенно посмотрела на Гарри, яростно сжимающего кулаки, и положила ему руку ему на плечо.
-Нет, сэр, - Гарри с трудом взял себя в руки, решив не доставлять Снейпу удовольствия своим гневом, и выдавил из себя улыбку. - Я подумаю насчет предложения профессора Дамблдора.
-Отлично, - невозмутимо ответил Снейп и обратился к остальным присутствующим: - У Ордена есть еще дела ко мне?
-Нет, Вы можете идти, - неприязненно бросил Грюм, глядя на него простым глазом, а волшебным – сверля Гарри. Тот почувствовал, что его мысли словно исследует сканер. Но тут Грозный Глаз отвлекся на стучавшую клювом в окно сову, которая ненавязчиво намекала этим действием, что пора бы её впустить. – Поттер, можешь идти, вы, – он кивнул Гермионе и Рону. - Останьтесь-ка, есть к вам разговор.
-Гарри, иди, мы подойдем позже, - успокоила гриффиндорца девушка. Гарри нерешительно кивнул и направился к двери.
***
-Ну, рассказывай, что у тебя.
После разговора со Снейпом и свалившимся на него осознанием того, что ему придется проводить занятия ОД независимо от его желания – гриффиндорец понимал, что даже в случае его несогласия Дамблдор найдет способ уговорить – настроение Гарри, которое и так находилось на отметке «паршиво», упало еще ниже. Тонкс, казалось, чувствовала это и решила убрать свою показную веселость, за что Гарри был ей благодарен.
-Вот, - он протянул метаморфине серебряную змею.
-Ээ… Гарри, я не могу брать её в руки, – сказала Тонкс, слегка отодвинув руку парня. Он удивленно поднял брови:
-Почему?
Тонкс вздохнула и решительно велела:
-Сначала ты должен рассказать мне, как она у тебя появилась.
Гарри взлохматил волосы и пересказал Тонкс события этого утра. Он также передал ей подозрения Рона, требование Гермионы обратиться к Грюму.
-Оу, спасибо за доверие, Гарри, - сказала метаморфиня, услышав, что гриффиндорец решил обратиться к ней, а не к Грюму, с которым она была не в лучших отношениях. Парень потер переносицу под очками:
-Так ты мне поможешь?
-Прикажи змее, чтобы она не отталкивала чары. Иначе ничего не получится.
Гарри последовал просьбе Тонкс, и когда он закончил, девушка направила палочку на спокойно смотрящую на неё змею, и зашептала заклинания. В течение пяти минут, показавшихся Гарри вечностью, из палочки метаморфини вылетали белые лучи, которые, опутывая змею, тут же исчезали. Сосредоточенное выражение лица показывало гриффиндорцу другую Тонкс – не ту веселую и беззаботную девушку с розовыми волосами цвета магловской жвачки, а сильного авророра, светлого мага, который может убить ради спасения невинных.
По прошествии долгих пяти минут вспышек и искр, Тонкс удовлетворенно сообщила:
-Чисто, Гарри. Ничего опасного или подозрительного. А теперь слушай. Эта змея – довольно мощная и редкая вещь, созданная для защиты мага. Не каждого, а только одного. В данном случае – тебя. Я не помню всех этих тонкостей наводки защиты на кого-то, но это не так важно. Короче, тот, кто прислал тебе эту штуку, либо псих, либо человек, который за тебя очень беспокоится, раз решил отправить тебе такую редкость. Вообще, таких змеек в мире очень мало, и они по большей части являются собственностью всяких важных шишек. Кстати, у тебя осталась записка?
-Да, - озадаченный Гарри полез в карман джинсов за изрядно помятым клочком пергамента. - Вот, держи.
Тонкс уже взяла протянутую ей бумажку, но та вдруг ярко вспыхнула синим пламенем, и спустя секунду в руке метаморфини был лишь пепел.
-Да-а… - протянула девушка, дуя на обожженную руку. - Конспирация важнее всего. Ну и ладно, змейка абсолютно безопасна, это я тебе как аврор говорю. Пользуйся на здоровье, оно лишним не бывает, - Тонкс вдруг протянула здоровую руку и взъерошила Гарри волосы. - Как ты?
Гарри нахмурился: как он? Да прекрасно! Он один, Волдеморт жив, ему шлют подарки неизвестные личности, помимо нагрузок в школе еще и ОД навалится! И Сириус…
Гарри тряхнул головой, отодвигая подальше наплывающие воспоминания. Чувство вины не отпускало его ни на минуту с тех самых пор, как он пришел в себя после событий в Министерстве.
-Я в порядке, спасибо, - упрямо ответил гриффиндорец, заглушая внутренний голос, вопящий от душевной боли. – Ладно, Тонкс, я пойду, хорошо? Мне еще… У меня еще есть дела, – коряво закончил мальчик.
-Да-да, конечно, Гарри, – нарочито бодро согласилась метаморфиня, вставая с пыльного дивана, на котором они сидели все это время. От резкого движения девушки в воздухе поднялась старая пыль. Гарри оглушительно чихнул.
-Будь здоров, Гарри, - устало то ли пожелала, то ли попрощалась Тонкс, направляясь к двери. Гриффиндорец посмотрел, как она уходит, и задался вопросом: зачем ему это все? Зачем защищать его всякими старинными артефактами, магией авроров? Он не сможет победить Волдеморта, он просто не сможет… Как не смог совладать со своей паникой и идиотским гриффинодорским героизмом, из-за которых и погиб Сириус. Он не сможет их защитить, как не защитил Сириуса.
-И ты тоже Тонкс, ты тоже…

Раннее утро. Сквозь неплотно задернутые тяжелые шторы пробивался одинокий солнечный луч, который коварно светил будущему лорду Малфою прямо в глаз. Будущий лорд тихо застонал, закрывая глаза рукой и поворачиваясь на бок. Неумолимо уходящий сон из последних сил цеплялся тонкими лапками за сознание Драко, последний раз показывая тому вечно лохматого обладателя ярких изумрудных глаз.
Драко открыл глаза и невидяще уставился в полог кровати. Ткань была красивого насыщенного зеленого цвета. «Проклятье», - констатировал он, зарываясь с головой в одеяло. Все дни после его дня Рождения ему снились сны примерно одинакового содержания: Гарри Поттер. Гарри Поттер крупным планом, Гарри Поттер отдельными фрагментами, Гарри Поттер на метле, Гарри Поттер без метлы, Гарри Поттер в одежде, Гарри Поттер…
Драко тихо взвыл, вцепляясь ровными зубами в ни в чем неповинную подушку. Уже полтора месяца он думает только о проклятом Поттере! И если раньше, еще до дня рождения, он вспоминал о нем с нежностью и восхищением – тогда вейла в нем еще спала, и это было похоже на окрыляющую влюбленность, – то теперь… Он думал о Поттере сутками. Это бремя партнерства рухнуло на несчастного Драко с деликатностью семитонной плиты. Он просто испугался такой одержимости. И, когда ему в пятнадцатый раз за день почудился проклятый гриффиндорец, выходящий из-за угла коридора в поместье, Драко в сердцах выругался и треснул рукой по стене. Рука после этого болела еще неделю.
Малфой теперь с ужасом осознавал, что его нынешнее состояние – это еще цветочки по сравнению с тем, что ждет его в школе, где Поттер будет в непосредственной близости от него. В первые дни после своего пробуждения вейла ненавязчиво давала понять, что неплохо бы встретиться со своим партнером. Еще через неделю она деликатно намекала Драко на нужду в Поттере яркими снами непристойного содержания. Это продолжалось около двух с половиной недель, словно вейла проверяла Драко на прочность. Тот мужественно держался, буквально оторвав от сердца фотографию Поттера и спрятав её в ящик стола, и не доставал её еще ни разу. Теперь же вейла внутри громко буянила и требовала партнера в материальном виде сию же секунду. А будет еще хуже…
В комнату постучались.
-Войдите, - несчастным голосом разрешил Драко, мысленно прогоняя видение: Поттер в ванной.
В комнату величаво вошла Нарцисса. Увидев Драко, все еще находящегося в постели, она удивленно вскинула брови:
-Сын, ты еще спишь?
-Да, мама, - решил не отрицать младший Малфой и высунулся из-под одеяла. Нарцисса улыбнулась, еще раз поразившись, как красив стал её сын: светлые волосы теперь были практически белого цвета, красиво переливаясь на солнце, они завораживали мягким сиянием. Глаза, когда-то бывшие серо-голубыми, теперь были серебристыми. Кожа стала ослепительно белой. Драко немного прибавил в росте, осанка стала царственной, движения – плавными, походка – изящной. Прекрасен, идеален и… несчастен...
-Драко, тебе надо собираться, – напомнила Нарцисса сыну. - Завтра утром отходит поезд, нужно успеть собрать вещи сегодня.
Серебряные глаза Драко удивленно расширились. Завтра. Поезд. В Хогвартс. А там…
-Завтра? – хрипло переспросил блондин, чувствуя, как участился пульс. Женщина сочувственно улыбнулась сыну:
-Драко, не нужно бояться. Все будет хорошо. Веди себя достойно своей фамилии и не вздумай броситься ему в ноги сразу, как увидишь. Вставай.
Драко сел на кровати и недовольно пробурчал:
-Зачем мне эта фамилия, если я не могу броситься Поттеру в но… - тут он прикусил язык, загоняя вейлу подальше. «Совсем распустилась», - раздраженно подумал он. Его выводила из себя невозможность управлять самим собой. Иногда вейла выходила из-под контроля, и Драко делал всякие глупости. Это пугало и бесило одновременно.
Он быстро привел себя в порядок. Слегка отросшие волосы сами уложились в его привычную прическу, как только он провел по ним расческой. «А в этом есть свои плюсы», - хмыкнул про себя Драко.
Он спустился вниз, наскоро позавтракал, пожелал матери удачного дня и отправился к себе в комнату собирать вещи.
Драко быстро сложил в сундук все, что понадобится ему в течение учебного года: учебники, перья, чернила, свитки пергамента, ингредиенты для зелий, мантии, рубашки, брюки и прочая одежда – благодаря вмещающему заклинанию, в сундук можно было бы запихать среднего дракона. Стоя посреди комнаты и вспоминая, не забыл ли он чего, Драко вздрогнул: фотография.
Он с опаской подошел к столу. Вейла внутри, не веря своему счастью, притихла. Драко медленно открыл ящик стола и уставился на фотографию. Сердце быстро забилось, угрожая выпрыгнуть из груди поближе к Поттеру, пусть даже на снимке. В ушах зашумело, в глазах запрыгали черные точки. Рассудок на всех парах отправлялся к черту.
Драко схватил фотографию и стал покрывать её поцелуями, шепча при этом всякие глупости. Потом он уселся на кровать с ногами и стал внимательно вглядываться в покрасневшего гриффиндорца. Последний смущенно отворачивался и делал вид, что хочет уйти за границу фотографии. Драко счастливо улыбался, повалившись на кровать и прижимая к груди снимок, как драгоценное сокровище.
Вейла внутри удовлетворенно заурчала, засчитав себе безоговорочную победу.
***
Гарри проснулся от того, что кто-то совершенно бесцеремонно сдернул с него одеяло, отдав на растерзание зверскому холоду. Дом номер двенадцать не был уютным и теплым гнездышком, чтобы можно вот так просто срывать с людей одеяла, пока они спят.
Раздраженно ворча, Гарри приподнялся на локтях и уставился на растрепанную Гермиону, которая в этот момент ожесточенно трясла сонного Рона за плечи.
-ПОДЪЕМ!! МЫ ОПАЗДЫВАЕМ!! – прокричала Гермиона, кидая в Гарри его джинсы и рубашку. Проделав эту же махинацию с вещами Рона, она унеслась прочь из комнаты.
-Вот *****, - выдал Рон, глянув на часы на прикроватной тумбочке. - У нас полчаса, чтобы сложить вещи.
Гарри, который накануне вечером был абсолютно солидарен с Роном в том, что вещи они успеют собрать и утром, если встанут пораньше, громко чертыхнулся и, натянув одежду, кинулся скидывать свое имущество в сундук.
Спустя десять минут, красные и злые, как сто чертей, Рон и Гарри стаскивали свой багаж вниз по лестнице. На стене беззвучно ругалась миссис Блэк, и рыжий гриффиндорец, не удержавшись, показал ей язык. Миссис Блэк задохнулась от возмущения и сделала Рону непристойный жест.
-Она даже так умеет, - удивился рыжий, аккуратно ставя сундук на пол. Гарри не выдержал и засмеялся, приведя этим проходящего мимо Грюма в ярость. Грозный Глаз рявкнул мальчикам, чтобы они пошевеливались, а «не ржали, как фестралы, когда другие занимаются делом!», и ушел на улицу, громко хлопнув дверью. Гарри все еще задавался вопросом, издают ли фестралы вообще какие-нибудь звуки, пока они ехали на министерских машинах до вокзала Кингс Кросс и проходили сквозь кирпичную стену, служившую барьером между маггловским и магическим вокзалами. Но уже стоя на платформе девять и три четверти, он напрочь забыл о Грюме, фестралах и прочих уже не важных вещах. Он вернулся, он снова в своем мире! И плевать на всяких красноглазых психов и их прихвостней. Он сможет, он все сможет, он ведь волшебник, а не слабак и урод, как вдалбливали ему в голову дядя Вернон и тетя Петуния. Все будет хорошо.
Гарри уверенно сжал ручку тележки с вещами, дожидаясь остальных. Он с наслаждением вдохнул воздух, пахнущий дымом, осенью и магией. Именно. Он сможет. Он уверен.
Странный подъем сил и настроения не покидал Гарри все время, что они сдавали багаж, прощались с членами Ордена и садились в поезд. Он весело поздоровался с Ли, Невиллом, Луной, Симусом и Дином, которые попытались втащить его к себе в купе. Гарри вежливо отказался, сказав, что они поищут другое место, так как восемь человек купе не вместит. Ли и остальные легко согласились, наказав прийти к ним позже.
Друзья нашли свободное купе и с наслаждением рухнули на сидения.
-Итак, мы в поезде, - проинформировала Гермиона.
-Правда? – не преминул съязвить рыжий.
-Прекрати, Рон! – отмахнулась девушка. - Я хотела спросить, вы все вещи взяли?
Рон задумался и утвердительно кивнул. Гермиона иронично улыбнулась и вытащила из своего кармана волшебную палочку друга.
-О, черт! – выдохнул тот, забирая у девушки палочку. - Огромное спасибо, не знаю, что бы я без тебя делал!
-Изучал бы беспалочковую магию, - хмыкнула довольная Гермиона.
-А ты, Гарри, ничего не забыл? – выжидающе посмотрел на Гарри Рон. Гарри ответил, что он уверен, что все взял.
-А змею? – подпрыгнул рыжий. Гарри молча задрал рукав, и друзья увидели серебряную полоску, обвивающую запястье друга. Еще в тот вечер, после разговора с Тонкс, Гарри задумался, как постоянно держать оберег при себе. Носить на шее – неудобно, в кармане – опасно, можно потерять. Потом Гарри догадался спросить у самой змеи, и та молча обвилась вокруг его запястья. Змейка была крайне неразговорчивой и важной.
Гарри едва успел убрать руку, как дверь в купе вдруг открылась, являя перед друзьями Колина Криви.
-О, ребята, привет! – радостно воскликнул он, одаривая Гарри взглядом, полным обожания. - Гарри, я все лето ждал начала учебного года, я так рад тебя видеть! – он вдруг покраснел. - А можно мне к вам?
Гарри открыл рот, чтобы вежливо отправить Колина на поиски другого купе или еще куда подальше, как вдруг голос, полный ярости и холодного презрения, опередил его:
-Криви, шел бы ты отсюда по-хорошему, – в дверях купе стоял Драко Малфой, который, казалось, был готов порвать маленького Колина на тысячу Колинов поменьше. Гарри поперхнулся: Драко был… Великолепен и ужасен одновременно. Но больше всего поражало то, что Малфой накинулся на Колина, а не на него… Но, видимо, очередь Гарри еще не наступила.
-М-малфой… - Колин испуганно смотрел на Драко снизу вверх. Гарри вдруг стало жалко робкого пятикурсника, и он решил вмешаться.
-Малфой, катись отсюда, - предложил гриффиндорец. - Тебя сюда никто не звал.
Гарри ожидал всего: проклятий, ругани, удара, но никак не того, что случилось с Малфоем. Тот вдруг побледнел и растерянно посмотрел на гриффиндорца большими глазами, в которых плескалась по-детски искренняя обида. Гарри ошарашено уставился на явно чокнутого Малфоя и хотел было спросить, в чем дело, как блондин мгновенно переменился: растерянно-обиженное выражение пропало, странная бледность прошла, слезы исчезли. Перед ним снова стояла слизеринская гадина, которая насмешливо усмехнулась:
-Что, Поттер, не желаешь терять поклонников? Ну что ж, не буду мешать.
С этими словами Малфой развернулся и чересчур быстро направился вперед по коридору.
-Что это с ним? – почесал затылок Рон, озадаченный быстрой капитуляцией слизеринца. Гарри пожал плечами – перед глазами все еще стоял Малфой, с совершенно несвойственным ему выражением лица. Он выглядел так, словно… словно не ожидал от гриффиндорца такого обращения. «Нет, ну это полнейший бред, - возразил сам себе Гарри. - Мы с ним ругаемся с первого курса. Он просто не в себе. Солнышко белобрысую голову нагрело». Гарри откинулся спиной на сидение и закрыл глаза, стараясь выбросить из головы фантастическую картину: обиженный Драко Малфой.
-Ребята… Так мне можно к вам? – повторил очнувшийся от ступора Колин. Гриффиндорец мысленно выругался и притворился спящим.
***
Дверь резко распахнулась, и в купе влетел Малфой. С размаху плюхнувшись на сидение, он закрыл красное то ли от гнева, то ли от смущения лицо.
-Крети-и-и-ин… - простонал Драко, запуская длинные пальцы в белоснежные волосы. - Идиоот…
-Драко, что случилось? – раздался спокойный голос. Драко подскочил на сиденье и с ужасом уставился на невозмутимое лицо своего однокурсника Блейза Забини. Тот вопросительно поднял брови:
-Драко, за тобой что, Лавгуд гналась? На тебе лица нет.
Малфой тряхнул головой и попытался успокоиться. «Это всего лишь Блейз, не надо дергаться, держи лицо, кретин», - повторял он про себя, постепенно возвращая контроль над собой. Руки все еще немного тряслись, но Драко смог нацепить на лицо маску хладнокровного аристократа.
-Я в порядке, Блейз. Просто… - слизеринец запнулся, подыскивая подходящую отговорку. - Просто забыл одну очень важную вещь в поместье, теперь придется просить мать, чтобы отправила с совой.
Драко нес эту чепуху, сам понимая, что его ложь не выдерживает никакой критики, но нужно было отговориться от Забини, и быстренько свалить из купе. Он уже открыл рот, чтобы сообщить Блейзу, что ему пора идти, как тот поднялся и сообщил:
-Что ж, раз ты в порядке, я пойду, - Блейз открыл дверь купе. - Увидимся в школе.
После ухода Забини Драко еще долго лежал на мягком сидении и невидящим взглядом смотрел в потолок.
Отвратительно. В первый раз он не сдержал вейлу и потащился в коридор, надеясь на случайную встречу с Поттером. Второй раз был ознаменован тем, что Драко сорвался на мелкого Криви. Вспомнив мелкого гриффиндорца, блондин зло скрипнул зубами. Но выражение искреннего ужаса на его лице доставило Драко странное удовлетворение.
Драко вздохнул и сел, обхватив колени руками. Перед глазами всплыла картина: Поттер, зло сощуривший свои чудесные зеленые глаза и говорящий ему, Малфою, убраться. В тот момент вейла внутри него в ужасе закрыла лицо руками, чтобы не видеть откровенной неприязни и презрения, идущей от своей половинки. Драко тогда сам не смог удержаться, и горечь пополам с обидой проступила у него на лице. Хорошо еще, что он успел взять себя в руки и не разрыдался прямо на глазах у проклятых гриффиндорцев.
«Мерлин, что мне делать? – мысленно вопросил Драко, надеясь, что с неба упадет свиток пергамента с подробной инструкцией по приручению неприступного гриффиндорца. - Я не смогу продержаться весь учебный год с ним рядом…»
Тишина была Драко ответом, и тот снова лег на сидение и закрыл глаза. Вейла внутри него убито молчала.

Дата добавления: 2015-09-03