Глава 5. Потолок Большого Зала был затянут тучами, из-за которых стыдливо выглядывал маленький

Потолок Большого Зала был затянут тучами, из-за которых стыдливо выглядывал маленький кусочек луны. Студенты сидели за своими столами и поочередно высушивали одежду и волосы друг друга при помощи магии – на улице шел сильный ливень, и все до одного жутко промокли и замерзли. Особенно досталось первокурсникам, которым по традиции пришлось добираться в Хогвартс на лодках через озеро. Церемония распределения уже прошла, и первогодки сидели за столами своих факультетов, высушенные заботливыми старшеклассниками. Гриффиндор в этот раз принял пятерых первокурсников, Рэйвенкло достались шестеро, факультет Хаффлпафф получил восьмерых, а Слизерин довольствовался тремя юными волшебниками.
-Дорогие ученики! Хочу поздравить вас с началом нового учебного года и представить вам нашего нового преподавателя Зельеварения…
Рон, глядящий на пустую тарелку с выражением величайшей скорби на веснушчатом лице, удивленно поднял взгляд на директора.
-Снейп нас покинул?! – восхищенно шептал он. - Не хочу сказать, что я прямо так сожалею, но мне не верится!..
Гермиона раздраженно шикнула на него и указала ему на Снейпа, как ни в чем не бывало сидящего за преподавательским столом. Рон сразу поник и продолжил сверлить взглядом тарелку.
-…мой давний друг – Гораций Слагхорн согласился занять эту должность…
Гарри не верил своим ушам: если зельеварение будет вести он, то Снейпу достанется…
-… а на должность преподавателя ЗОТИ любезно предложил свою кандидатуру профессор Северус Снейп…
-Любезно, конечно… - проворчал Рон, вертя в руках вилку, явно желая запустить её болтливому директору в лоб. – Да, выпросил он её наконец у Дамблдора. С чем его и поздравляю.
Гарри устало подпер голову руками: после Амбридж ему уже никакой Снейп не страшен. В конце концов, он хотя бы преподавать будет, а не станет давить одной только теорией. Конечно, он не доверял Снейпу, но тот не посмеет причинить вред ученикам – слишком тот дорожит доверием Дамблдора. И вообще, завтра будет время подумать об этом. А сейчас хотелось уже по-человечески поесть, пойти в башню Гриффиндора и рухнуть в такую теплую и мягкую кровать с уютным пологом…
Вдруг Гарри почувствовал какое-то шевеление под рукавом и вздрогнул, но тут же улыбнулся: из-под манжеты показалась миниатюрная змеиная голова со сверкающими в свете огней глазами. С несколько секунд осматривая помещение, змея, как показалось гриффиндорцу, удовлетворенно дернула языком и скрылась под тканью рубашки. Брюнет огляделся – не видел ли кто его «телохранителя»? – но все смотрели на преподавательский стол или откровенно скучали.
- А теперь, приятного аппетита! – Дамблдор хлопнул в ладоши, и на столах появилась долгожданная еда. Рон радостно простонал и стал наваливать себе в тарелку все подряд. После бутербродов миссис Уизли и шоколадных лягушек, купленных у дамы с тележкой в поезде, которые лишь разыграли аппетит, он был готов съесть все, что было на столе. Но уже после десяти минут тишины, нарушаемой лишь звоном приборов. Рон сыто откинулся на спинку стула.
-Жизнь прекрасна! – оптимистично заявил он, довольно щурясь. Гарри тихо хмыкнул и вдруг почувствовал на спине чей-то взгляд. Резко обернувшись, он с удивлением заметил, как Малфой с совершенно несчастным выражением лица смотрит на него. Но, сразу же спохватившись, слизеринец отвернулся и с наигранным интересом стал слушать оживленную болтовню Панси Паркинсон. Гарри еще с пять секунд напряженно сверлил Малфоя взглядом: что-то не то в последнее время творится со слизеринцем. Его поведение в поезде вызывало опасения, что он либо свихнулся, либо… второго варианта Гарри не знал. Но выяснить, что с ним происходит, было бы неплохо…
-Гарри! – весело пощелкал перед носом гриффиндорца Рон. - Пора идти! Или ты собираешься ночевать в Большом Зале?
Гарри устало поднялся со скамьи и поплелся вслед за другом.
***
Луна освещала мягким светом гриффиндорскую спальню. Кровати с пологом скрывали пятерых гриффиндорцев, сопящих на разные лады. Невилл свернулся комочком под одеялом и тоненько свистел, вдыхая свежий воздух, попадавший в башню из открытого окна. Дин тихо спал, чинно подложив ладонь под щеку. Симус лежал на спине, громко сопя и периодически бормоча во сне что-то про квиддич. Рон вальяжно развалился на кровати в позе морской звезды и оглушительно храпел, при этом довольно улыбаясь.
Гарри же беспокойно метался на кровати, будто спасаясь от невидимой погони. Голова то и дело моталась из стороны в сторону, руки судорожно сжимали одеяло, а из груди вырывались хриплые стоны.
Вдруг он резко выдохнул и, проснувшись, сел на кровати. Тяжело дыша, словно после долгого бега, Гарри безумными глазами смотрел на задернутый полог кровати. Но спустя минуту он успокоился и вновь забылся тяжелым сном.
Рон одобрительно всхрапнул и, поворачиваясь на бок, прижал к себе подушку.
***
Утром Гарри проснулся позже всех. Завтрак начался уже десять минут назад, и ему следовало поторопиться, чтобы успеть перекусить до начала уроков.
Он быстро оделся, покидал в сумку учебники (расписание им еще вчера выдали старосты) и спустился в Большой Зал.
Потолок в этот раз радовал учеников и преподавателей ярким солнцем и безоблачным небом. Гарри улыбнулся, снова почувствовав себя дома, и бодро направился к гриффиндорскому столу, не замечая, как за ним пристально наблюдает пара темных глаз.
-Доброе утро, - Гарри уселся рядом с Роном и Гермионой. Девушка приветственно помахала другу из-за толстенного фолианта, который показывал друзьям лишь её макушку. Гриффиндорец намазал тост абрикосовым джемом и повернулся к Рону, сосредоточенно жующему овсянку:
-Как спалось?
Рыжий молча показал большой палец и, проглотив кашу, поинтересовался:
-А тебе? Дин говорит, что ночью тебя мучили кошмары, и ты стонал, - он невинно похлопал глазами и снова зачерпнул ложкой содержимое тарелки.
Гарри нахмурился, вспоминая. Так… Сначала ему снился Дадли, обзаведшийся в придачу к поросячьему хвосту парой ослиных ушей… Потом незначительные сцены из детства… Потом… О, черт…
Парень уронил тост на чистую скатерть джемом вниз. Он вспомнил. Он вспомнил ухоженные белые руки, нежно ласкающие его тело. Он вспомнил мягкие теплые губы, исследующие его шею, вырывая из его груди требовательные стоны. Он вспомнил горячий шепот, обжигающий кожу и пускающий мурашки вдоль позвоночника. Прекрасные глаза цвета жидкого серебра, затуманенные желанием, с любовью и нежностью смотрящие Гарри прямо в душу. «Мой… Только мой…», - и жаркий шепот, принадлежащий Драко Малфою.
-Твою мать… - прошептал Гарри, широко раскрыв глаза, в которых плескался ужас. Рон обеспокоенно смотрел на друга, который выглядел испуганным и несчастным одновременно.
-Гарри, что такое? – он потряс парня за плечо, но не получил никакого ответа. Золотой мальчик лишь помотал головой и закрыл лицо руками. О Мерлин, какой позор… Ему снился эротический сон с участием МАЛФОЯ! И самое ужасное – глаза парня стали еще больше - что Гарри понравилось!!! Он ощутил приятную тяжесть внизу живота, вспомнив тепло слизеринского тела на своем, и тут же ужаснулся: ОН НЕ ГЕЙ!!! Ему нравятся девушки! А это… Это лишь гормоны и впечатления вчерашнего дня! Да, именно так.
Гарри украдкой посмотрел на весело спорящую с Невиллом Джинни и попытался проанализировать свои чувства к ней. Но в ушах все еще звучал страстный шепот Малфоя, заставлявший щеки гриффиндорца предательски краснеть. Гарри, как сомнамбула, повернулся к слизеринскому столу и встретился взглядом со своим ночным кошмаром. Тот выглядел невыспавшимся: волосы были уложены не так идеально, как обычно, а под глазами залегли тени. Встретив взгляд Гарри, Драко вздрогнул и поспешно отвернулся.
-Гарри, да очнись ты! – прокричал Рон прямо в ухо другу. - Хватит пялиться на Малфоя, пошли, скоро урок.
Гриффиндорец покраснел и быстро встал из-за стола, попутно опрокинув кубок с тыквенным соком.
-Я не пялюсь… - тихо прошептал он, сверля Рона взглядом. - И прекрати так глупо шутить.
Рыжий удивленно уставился на красного, как рак, друга и растерянно пожал плечами:
-Хорошо, извини. Не думал, что ты теперь так болезненно реагируешь на шутки с упоминанием хорька.
Гарри вздохнул: надо взять себя в руки.
-Ладно, пойдем, – и гриффиндорец быстрым шагом направился к кабинету Трансфигурации, которая сегодня шла первым уроком и проходила на пару со Слизерином.
***
Драко сидел за столом, автоматически набирал в ложку овсянку и, не донеся её до рта, выливал обратно. Есть не хотелось. Даже наоборот, еда вызывала лишь тошноту и желание швырнуть тарелку в стену.
Драко не спал почти всю ночь: очень болела голова, мышцы ныли, будто он целый день таскал на себе мешки с песком. Вейла внутри тихо, пришибленно скулила и робко намекала на необходимость пойти и кинуться партнеру в ноги. Крэбб и Гойл дружно храпели, что не добавляло романтики в холодную лунную ночь. Драко долго ёрзал на кровати, сминая простыни, прежде чем, наконец, запутавшись в одеяле ногами и уткнувшись носом в подушку, ненадолго заснуть.
Вейловская часть сознания подло подсунула Драко очередной эротический сон с участием Поттера. Слизеринец спал, улыбаясь, а по его щекам текли горькие слезы – вейла внутри него грезила о несбыточном. Во сне он нежно обнимал и целовал лохматого зеленоглазого гриффиндорца, а тот таял от его прикосновений и доверчиво льнул к Драко, прося ласки.
Утром Малфой проснулся совершенно разбитым. Хотелось остаться в кровати и никогда не выходить в школьные коридоры, где ни о чем не подозревающий Поттер разгуливал в обществе заглядывающих ему в рот поклонников. При мысли о наглых поклонниках, Малфой зло зашипел и стал собираться на уроки.
Спустившись на завтрак, Драко первым делом нашел глазами Поттера – тот тоже только что пришел и теперь разговаривал с Уизелом. Рыжий поднял вверх большой палец и что-то сказал другу. Тот на минуту задумался, – лицо его постепенно вытягивалось - а потом выронил тост и ошарашено застыл. Драко заинтересованно стал наблюдать за Золотым мальчиком, на время забыв о своей головной и душевной боли. Гарри повернулся в сторону младшей Уизлетты, с полминуты смотрел на неё, а потом вдруг повернул голову к слизеринскому столу и посмотрел Драко прямо в глаза. Малфой задохнулся от эмоций, идущих от избранника. Он, конечно, читал, что вейлы чувствуют эмоции партнеров, но сам еще ни разу не уловил даже настроения Гарри. А сейчас его с головой накрыли ужас, удивление и… возбуждение, которое испытывал Поттер.
Малфой вдруг понял, что он смотрит на гриффиндорца и тот это видит, и, спохватившись, поспешно отвернулся. В душе царило смятение: кого или чего так испугался Поттер? И возбуждение… Драко покосился на Уизли, дожевывающего овсянку, и скривился, сразу вычеркнув рыжего из списка подозреваемых – Золотой мальчик не может быть таким извращенцем. Кстати, насчет рыжих… Перед тем, как посмотреть на Драко, Поттер пялился на сестру этого недоумка…
Выходя из Зала, Малфой пообещал себе, что уж кому, а этой рыжей гриффиндорской потаскухе Гарри точно не достанется. Вейловская часть Драко сурово промолчала, соглашаясь.

***
-Доброе утро, класс, - поприветствовала учеников Минерва Макгонагалл, войдя в кабинет и цепким взглядом оглядев аудиторию. Уголки её губ сочувственно дрогнули, когда она увидела осунувшегося и потерявшего былой лоск Драко, - Для начала, я хотела бы разбить учащихся на пары, так как это требуется для отработки сегодняшнего заклинания. Итак, я объявляю две фамилии и те, кого я назвала, садятся за один стол. Начнем. Патил – Булстроуд, Уизли – Гойл, Томас – Забини…
Ученики с недовольными минами вставали со своих мест и присоединялись к своим напарникам. Похоже, что у преподавателя Трансфигурации сегодня было плохое настроение, и, чтобы восстановить справедливость, она решила испортить его и всем остальным.
-Нотт – Лонгботтом…
Высокий слизеринец с выдвинутой вперед челюстью мерзко улыбнулся робкому гриффиндорцу и что-то негромко ему сказал. Невилл покраснел и отвернулся.
Драко было не до всеобщего недовольства. Он всерьез обеспокоился тем, что с ним происходило: голова, казалось, раскалывалась на две неровные части, и стоило только отнять от неё руки, как она не замедлит развалиться… Мерлин, как хотелось, чтобы кое-кто сильный обнял его и прижал к своему теплому и такому желанному гриффиндорскому телу…
Глаза Драко уже начали закрываться, – сказывались последствия бессонницы - а голова – клониться вниз, как жесткий голос Макгонагалл сдул с него всякий сон:
-Поттер – Малфой! Рассаживайтесь, и начнем урок, – профессор сурово поджала губы и взмахнула палочкой – на доске появилось название темы урока и задание: поменять длину и структуру волос напарника и затем вернуть их первоначальный вид. - Сегодня мы приступим к трансфигурированию человека и, так как это очень сложная тема, мы начнем с малого…
Волшебница еще что-то говорила, но Драко не слушал: в его ушах до сих пор звучало «Поттер – Малфой!». Он видел, как к нему, покраснев до кончиков волос от смущения или гнева, направляется гриффиндорец, державший в руках сумку, учебник и письменные принадлежности, которые так и грозили упасть на пол. Как Драко и ожидал, бутылек с чернилами чуть не упал и разбился бы, если бы Малфой с невероятной быстротой и ловкостью не поймал его.
Повисла тишина. Все, находящиеся в классе, в ожидании перепалки уставились на заклятых врагов. Драко, буквально загипнотизированный взглядом изумрудных глаз, с трудом сглотнул. Хотелось швырнуть этот бутылек за спину, попутно попав кому-нибудь из любопытствующих в лоб, и кинуться к Поттеру, повалить его на пол, сорвать мантию и футболку и медленно пройтись языком по острым ключицам, пробуя их на вкус…
-Малфой, - тихий и настороженный голос гриффиндорца, не отрывающего взгляда от слизеринца, на лице которого появилось хищное выражение, вернул Драко к действительности. Он молча протянул Поттеру чернила. Тот, поколебавшись, взял бутылек, случайно коснувшись тонкими пальцами ладони Драко, которого словно током ударило от этого мимолетного прикосновения. Класс изумленно выдохнул: и слизеринцы, и гриффиндорцы впервые были солидарны друг с другом в своем удивлении и мысли, что Драко определенно спятил.
Но долго сверлить Малфоя взглядами им не пришлось: профессор Макгонагалл деликатно кашлянула, возвращая внимание аудитории себе, и Драко облегченно вздохнул. Но тут же напрягся, потому что наклонившийся к нему Поттер тихо прошептал:
-Малфой… Спасибо.
Слизеринец, проклиная своих не в меру любвеобильных предков, вейл и чертова Поттера, чей соблазнительный шепот заставил Драко нервно сглотнуть, покраснел и нашел в себе силы ответить:
-Пошел к черту, Поттер, пока я не вылил тебе эти чернила за шиворот.
«А потом бы я снял с тебя одежду и начал бы рисовать по твоему восхитительному смуглому торсу узоры этими самыми чернилами», - мечтательно добавил про себя Малфой, за маской невозмутимости наблюдая за покрасневшим от гнева Золотым мальчиком.
Как ни странно, голова болеть перестала, сознание прояснилось, сонливость прошла, и Драко почувствовал странное спокойствие, ощущение, что все кусочки, на которые он словно был разбит, снова на своем месте. Посмотрев на сидящего рядом Поттера, Малфой понял, кто является этому причиной
Во время того летнего разговора в кабинете отец пообещал Драко поговорить с директором. Видимо, он выполнил свое обещание и сверх всего, рассказал Дамблдору о пробуждении в сыне вейлы. Директору наверняка известен тот факт, что без партнера вейла чахнет – ей нужно хотя бы раз в день находиться рядом с избранником в течение часа. Для поддержания жизни этого вполне достаточно. И вот, не мудрствуя лукаво, старик составил такое учебное расписание, в котором у Слизерина и Гриффиндора раз в день есть спаренные уроки. Еще утром Драко удивился такому раскладу, просматривая список предметов на день. А еще и Макгонагалл посадила Гарри и Драко вместе. Все стало понятно. Малфой не удивился бы, если и на остальных спаренных уроках они стали бы проходить такие темы, которые требуют работы в парах.
-Молодые люди, - Драко, задумавшись, не заметил, как к их парте подошла профессор Макгонагалл, - будьте добры начать отрабатывать чары, или я сниму баллы с ваших факультетов.
Профессор хотела еще что-то сказать, но гневные вопли Рона, которому Гойл, то ли случайно, то ли специально наколдовал фиолетовые усы, отвлекли её, и она отошла проверить, в чем дело. Драко снова погрузился в тяжкие раздумья, не обращая никакого внимания на объяснения Макгонагалл о том, какие движения нужно делать палочкой, чтобы добиться точности при выполнении заклинания. Профессор ходила от пары к паре, упорно игнорируя Малфоя и Поттера. Ученики сосредоточенно закусывали губы, взмахивая палочками и награждая напарников то длинными патлами до талии, то сверкающей лысиной, то дредами. Гойл, засмотревшись на что-то, неловко дернул рукой, прочертив в воздухе кривую дугу палочкой, соорудил на голове Рона синие кудри.
-Малфой, или ты начинаешь работать, или я… - начал Гарри, раздраженно хмурясь. Драко посмотрел на гриффиндорца, выныривая из омута непристойных фантазий с участием своего партнера, и криво ухмыльнулся:
-Или что? Отшлепаешь? – слова вырвались прежде, чем слизеринец успел их подумать, и он прикусил язык. Но мгновенно вспыхнувший Поттер не заметил сконфуженного выражения лица Малфоя. Драко удивился, и еще раз вспомнил, как тот утром посмотрел на него за завтраком, и из вредности решил не упускать случая вогнать гриффиндорца в краску. Ведь он становится таким милым, когда краснеет…
-Поттер, - сладким голосом пропел Малфой, - ты что, стесняешься?
Гарри в этот момент был как никогда близок к убийству, но прозвенел звонок, и ученики поднялись со своих мест. Гриффиндорец пробубнил, что бы Малфой отправлялся к дементорам, и, закинув тяжелую сумку на плечо, пулей вылетел из класса, оставив разочарованно закусившего губу Драко проклинать все на свете.
***
«Да что со мной происходит?!»
Гарри нервно мерил шагами помещение туалета на втором этаже. Он пришел сюда сразу же после урока, наложил на дверь запирающее заклинание и постарался успокоиться. Лицо горело от стыда, сердце билось в рваном ритме, а перед глазами мелькали черные точки. «Не надо было так быстро бежать, не гнались же за мной, в самом деле...»
Отдышавшись, Гарри стал приводить в порядок мечущиеся в животной панике мысли. Ему снился Малфой – это можно списать на вчерашнее происшествие в купе: слишком сильно его поразила реакция хорька на предложение прогуляться подальше от них. Хорошо. Ему снился эротический сон с участием Малфоя – это уже гормоны и сказывается отсутствие у Гарри девушки. Но неужели то, что ему ПОНРАВИЛОСЬ происходящее во сне, значит, что как раз девушка ему не особо-то и нужна? Бред. Абсолютный бред, этого не может быть, он НОРМАЛЕН! Он встречался с Чжоу, и, если бы не её переживания по поводу смерти Седрика, кто знает, может быть у них дошло бы и до…
Гарри вспомнил заплаканное лицо Чжоу и ту обстановку в кафе, в котором они сидели, и ощутил легкую брезгливость – как пошло… Но спохватился: она была расстроена, а он, Гарри, думал только о себе, не пытаясь понять девушку. Внезапно гриффиндорца посетила мысль: если бы Чжоу вдруг предложила ему снова начать встречаться, он, вероятнее всего, отказался бы.
Гриффиндорец подумал о Джинни и горестно вздохнул: она уже встречается с Дином. Но, даже если бы Дин не стоял у него на пути к счастью с Джинни, оставалось еще одно препятствие. Долговязое, вспыльчивое и непредсказуемое препятствие по имени Рональд Уизли. Гарри не знал, как отреагирует его лучший друг на эту новость, и предпочитал не рисковать их дружбой. Джинни оставалась запретной территорией.
«Хотя, - думал Гарри, выходя из туалета и направляясь к кабинету Прорицаний, - Джинни была влюблена в меня на втором курсе, кто знает, вдруг у меня есть шанс?». Но перед глазами всплыло лицо Рона, и в ушах прозвучал голос, полный презрения: «Гарри, как ты мог… Это же моя сестра…»
Гриффиндорец помотал головой, отгоняя видение, и стал забираться по веревочной лестнице, ведущей в кабинет к Трелони.
Определенно – на Джинни ему лучше не рассчитывать.

Гарри, Гермиона и Рон сидели в общей гостиной Гриффиндора и занимались домашними заданиями, которых навалилось слишком много для первого дня учебы. Ребята, зная, что завтра учителя зададут еще больше, решили не откладывать дела в долгий ящик и сделать сразу хотя бы половину. Но Гарри, просидев уже три часа над эссе по Трансфигурации, понял, что о половине сделанной домашней работы за вечер нечего даже и думать. Рон, остекленевшим взглядом уставившийся в учебник по Травологии, казалось, не думал вообще. Гарри потер переносицу и устало поинтересовался:
-Гермиона, может, хватит на сегодня? Пошли спать, завтра доделаем.
Гермиона оторвалась от своего свитка с сочинением, и стало видно её покрасневшие глаза. Она с секунду смотрела на Гарри невидящим взглядом, а потом слабо кивнула:
-Да, пожалуй, ты прав, - она начала скручивать пергамент, - хотя я не уверена, что завтра мы сможем наверстать упущенное. Но у нас будут еще выходные.
При слове «выходные», Рон тихо застонал, уронив голову на учебник. Гарри ободряюще похлопал друга по плечу и стал собирать книги в сумку.
Спустя десять минут, умытый и одетый в пижаму, Гарри с наслаждением рухнул на кровать.
-Ну и денек, - зевнул Рон, потягиваясь. - Столько заданий… А ведь завтра у нас еще ЗОТИ со Снейпом и Зелья с этим… Слагхорном. Могу поспорить, что они зададут нам столько, что мы до Рождества не управимся… Снейп-то точно…
-Наверное, Рон, - сонно ответил Гарри, но рыжий уже спал. Гриффиндорец сладко закутался в одеяло и последовал примеру друга.
***
…Перед ним стоит коленопреклоненный человек, целующий подол его мантии. Он чувствует странное расположение к этому молчаливому, старательному и преданному ему юноше. Он щедро наградит его, если тот выполнит свое задание.
-Забини, все готово? – от его холодного голоса становилось неуютно почти всем Пожирателям, за исключением нескольких. Он одновременно презирал их страх и упивался им. Как сильный человек наслаждается своей мощью и презирает тех, кто слабее его. Так и он. Он силен, гораздо сильнее, чем до падения.
-Да, Господин. Все готово, осталось лишь подождать, пока Малфой сблизится с Поттером. Тогда мы получим обоих.
Лорд с шумом выдохнул, предвкушая смерть врага и последующее наслаждение божественным телом обезумевшей от потери вейлы. Да, это будет великолепно… Боль и наслаждение. Покорность и власть. О да.
-Можешь идти, Забини. Следи за обоими и доложи мне, как начнешь действовать.
-Да, Господин.
Раздался глухой хлопок, оповещающий, что Забини вышел из комнаты.
Волдеморт погрузился в размышления…
***
Гарри резко сел на кровати, тяжело дыша. Он провел рукой по лбу, стирая выступившие от напряжения капли пота. Шрам нещадно пылал болью. Волдеморт… Нет, не счастлив… Он предчувствует эту радость, он наслаждается ожиданием смерти Гарри и…
Гарри ошарашено выдохнул, не веря: Малфой – вейла?! Мерлин, не может быть!
Гриффиндорец знал о вейлах совсем немного: только то, что они подобно сиренам, подчиняющим людей своей воле при помощи голоса, своей внешностью лишают человека способности трезво мыслить. Еще он смутно помнил что-то насчет партнеров вейл… Кажется, они связаны между собой магией, и если один из них умрет, то это повлечет за собой смерть другого…
Волдеморт думал о смерти Гарри и о том, как… как… займется сексом с обезумевшим ОТ ПОТЕРИ Малфоем?! Потеря – это он, Гарри?!
Гриффиндорец даже задохнулся от этой догадки: черт с ним, секс с Волдемортом, это конечно омерзительно, но ГАРРИ – ПАРТНЕР ДРАКО?!
-Мать твою… - прошептал Золотой мальчик, запуская руку в растрепанную со сна шевелюру. Он взглянул на часы – четыре утра. Если взять мантию-невидимку и осторожно прокрасться в библиотеку, то можно…
Гарри мгновенно сдуло с кровати.
Нужно узнать о вейлах побольше и проследить за Малфоем. Догадки Гарри можно разрушить с такой же легкостью, как карточный домик, просто дунув на него.
«Знания – сила», - подумал Гарри, выходя из гостиной Гриффиндора.
До библиотеки он добрался без приключений – Филч со своей «скотинкой» - так нежно называли миссис Норрис близнецы Уизли - ошивался где-то в подземельях, как показала Карта Мародеров. Гарри перевел дух и открыл дверь Алохоморой, не надеясь на успех,– библиотека должна быть защищена от таких заклятий, которые знает любой первокурсник – но, к его удивлению, маневр удался. Гриффиндорец пожал плечами и направился в сторону стеллажей с книгами, содержащими информацию о магических существах.
Набрав себе внушительную стопку книг, Гарри приступил к чтению. Переворачивая старые пыльные страницы, он пару раз громко чихнул (артефакт прошипел что-то типа пожелания здоровья, заставив Гарри нервно хихикнуть – какое тут здоровье, с такой-то жизнью?) и порадовался тому, что догадался наложить на помещение заглушающие чары.
-Так, что тут у нас… «Вейлы – одни из сильнейших магических существ, по силе не уступающие кентаврам, русалкам, вампирам…» - Малфой стоит в одной шеренге с вампирами? Как мило…
-А что тебя сссмущает? – высунулась из рукава рубашки серебряная змеиная голова. - Они сссильны…
- Да ничего, - ответил Гарри, немного помешкав: змея не так часто с ним заговаривала, а он сам порой вообще забывал о ней. - Ладно, что тут дальше…«Часть их магической силы отходит партнеру в том случае, если им окажется волшебник, которого вейла нашла и признала своим избранником» - это значит, что если я партнер Драко, - Гарри сам не заметил, как назвал Малфоя по имени, но оно легко слетело с его губ, словно он не раз так делал, - то теперь моя магическая сила увеличилась? Так вот почему я легко открыл дверь библиотеки…
Змея согласно зашипела, и тут Гарри понял…
-Так это Драко мне тебя подарил?
-Дошшло… - гриффиндорец был уверен – если бы змеи умели закатывать глаза, то их представительница на его руке именно так бы и поступила.
Гарри просидел за книгами еще два часа, наскоро пролистывая страницы древних фолиантов, открывая для себя всё больше подробностей. Он узнал, что вейлы яро защищают своих партнеров от любой опасности, и что, не задумываясь, кинутся даже на дракона, стремясь спасти избранника. Он вспомнил о поведении Драко в поезде, прочитав абзац, повествующий о неконтролируемой ревности вейл. Ухмыльнувшись, закрыл книгу, мельком глянув на изображение девушки-вейлы: стройная белокурая красавица, лениво заплетающая прядь своих дивных волос в косичку.
«А Малфой красивее», - пришла Гарри в голову мысль, приведя его в замешательство. После прочитанного он был преисполнен сочувствия к слизеринцу, понимая, что за бремя рухнуло на того. С другой стороны, он был в ужасе от осознания, какие чувства питал к нему Драко, и понимал, что не сможет ответить ему тем же. Это порождало в Гарри вину перед вейлой. Хотя, он был польщен тем фактом, что Малфой выбрал именно его, когда кругом столько волшебников, и все готовы были пасть к ногам слизеринца, помани он только пальцем.
Гарри тихо вздохнул и запустил руку в волосы – этот его жест всегда свидетельствовал о сильных эмоциональных переживаниях.
Нужно предупредить Драко об опасности, которая ему грозит. Не то чтобы Гарри горел желанием помогать слизеринцу, но он был виноват перед ним. В чем конкретно он виноват – гриффиндорец не мог связно объяснить. Он просто чувствовал вину и потребность оградить Драко от опасности.
Гарри поставил книги на их места в стеллажах и вышел из библиотеки. Он был в растерянности: что ему делать с Малфоем? Просто так отправить слизеринца с его любовью он не может. Это подло с его стороны, ведь Драко не виноват, что он стал вейлой. «А ты виноват?» - вопросил тоненький внутренний голос.
-Нет, но я не смогу убить Малфоя.
«И что ты предлагаешь? Намереваешься влюбиться в него?»
-Я не смогу его полюбить, - твердым шепотом возразил Гарри. Внутри что-то шевельнулось, когда он вспомнил несчастные глаза Драко после того, как выгнал его из купе.
-Я просто не смогу, - еще раз в пустоту повторил Гарри, сжимая кулаки. - Но я постараюсь что-нибудь сделать. Я найду какое-нибудь зелье, чтобы безболезненно разорвать связь между нами. Должно же что-то быть. Но я не полюблю Малфоя. Никогда, - и он бесшумно вышел из библиотеки.
Восходящее солнце освещало забитые книгами стеллажи пустой библиотеки. Спокойствие и умиротворение. Пыль кружилась в медленном вальсе, нежась в теплых лучах. Тихо.
***
Гарри прибежал в Большой Зал через 15 минут после начала завтрака – он еще должен был забежать в Гриффиндорскую башню, чтобы умыться и взять учебники. Как обычно, он сел рядом с Роном и Гермионой, которые на этот раз словно поменялись ролями: Гермиона беззаботно ковырялась ложкой в тарелке с традиционной утренней овсянкой, а Рон лихорадочно листал учебник по ЗОТИ за прошлый год, видимо, стараясь вспомнить все, что благополучно забыл за лето.
-Доброе утро, - поздоровался Гарри, отодвигая овсянку и отпивая из кубка с соком. Есть не хотелось, но мучила жажда.
-Доброе, Гарри, - улыбнулась Гермиона. - Готов к первому уроку ЗОТИ в этом году?
Гарри пожал плечами: откуда он знает. Наверное, ведь его жизнь обязывает помнить все заклинания, чтобы обеспечить себе еще пару шансов на выживание.
-Готов, - коротко кивнул гриффиндорец и спросил, посмотрев на Рона, который даже не притронулся к завтраку, а только быстро пробегал глазами по страницам книги: - А ты, Рон?
Рон что-то нечленораздельно промычал. Гермиона ответила за него:
-Конечно, Гарри, ты как думаешь? Если урок ведет профессор Снейп – это является гарантом его знаний, полученных непосредственно перед уроком.
Гарри засмеялся, увидев, как вспыхнул прислушивающийся к их разговору Рон. Но тут же напрягся, почувствовав на себе чей-то взгляд. «Ну и что мне с ним делать?» - задался вопросом Гарри, подтвердив свою догадку – Малфой. Он выглядел все хуже с каждым днем. По идее, вейлы должны цвести и пахнуть, сводя окружающих с ума своим великолепием, но важным условием этого было наличие любящего партнера. У Драко его не было.
Драко, заметив взгляд гриффиндорца и почувствовав его эмоции, – слишком путанные, чтобы разобрать их – вздохнул и отвернулся. Что толку смотреть на него, зная, что это все, что ему остается? Малфой уже перестал бороться с вейлой внутри, доказывая себе, что ему плевать на Поттера, что он ему не нужен, что он сможет победить свои инстинкты. Но уже на второй день, проведенный в непосредственной близости к гриффиндорцу, он понял, что все его убеждения пали прахом. Ему было определенно не плевать на зеленоглазого героя магического мира, который напоминал ему несуразного котенка. Он был нужен ему, как воздух. Драко просто задыхался ночами, проведенными в подземелье, которое казалось теперь жарким и душным. Мерлин, все, что ему было нужно – это лишь объятие, лишь взгляд изумрудных глаз, в которых плещется не ненависть и презрение, а любовь и нежность! Но Драко понимал, что это не «всего лишь», а нечто огромное и недоступное. Как Поттер сможет полюбить того, кто портил ему жизнь в течение всей учебы? Как он сможет не отвернуться в омерзении от сына Пожирателя? Он ведь наверняка и не знает о том, что Драко даже не собирался становиться в ряды прихлебателей Волдеморта… Да Поттер ничего о нем не знает! Он видит лишь слизеринского подлого и надменного гада, который может воткнуть нож в спину. И Поттер никогда не полюбит его, никогда…
Из глаз Драко брызнули слезы, и ему пришлось поспешно закрыть лицо руками, изображая усталость после проведенной за уроками ночи, чтобы не выдать своей душевной слабости перед «серпентарием».
А на другом столе под красно-золотым флагом сидел парень с зелеными глазами и торчащими во все стороны черными волосами и с грустью глядел на впервые в жизни плачущего слизеринца.
***
-Северус, присаживайся, - мягко попросил директор Хогвартса. - Лимонную дольку? – и он пододвинул брезгливо сморщившемуся профессору Зелий блюдечко со сладостями. Тот молча покачал головой и спросил:
-Зачем Вы меня позвали, Альбус?
Директор вздохнул, сложил вместе кончики пальцев и доверительно улыбнулся мрачному, как сто дементоров, Снейпу.
-Я хотел кое о чем попросить тебя, Северус, - Дамблдор снова замолчал, собираясь с мыслями. Снейп пытался сохранить невозмутимость – его дико раздражала манера старика выдавать информацию в час по чайной ложке. Через двадцать секунд, к вящей радости мастера Зелий, Дамблдор перешел к делу:
-Я хочу попросить тебя, Северус, чтобы ты посвятил свое первое занятие ЗОТИ проверке остаточных знаний учеников. И я хочу, чтобы ты разбил учеников на пары. И чтобы Драко и Гарри оказались напарниками.
-Но, Альбус, - Снейп непонимающе уставился на директора, явно желая разбить тому очки на две половины, а не учеников на пары, - я не могу этого сделать. Ведь Драко не сможет… Нападать на Поттера. Вейла не может причинить вред партнеру.
-Мальчик мой, - мягко остановил возмущенного Снейпа Дамблдор, - это не убьет Драко, а лишь обессилит его. Да, ему будет неприятно, но подумай сам – какой это шанс ускорить их соединение! Гарри добрый мальчик, он не сможет не помочь Драко. Отправишь их в медпункт. А там уже судьба распорядится.
Снейп выглядел ошарашенным: старик совсем спятил?! Он и раньше шокировал консервативно настроенного Снейпа своими новаторскими и, подчас, экстравагантными идеями, но это уже перебор!
-Сэр, - прошипел Снейп, поднимаясь с кресла, - Вы понимаете, что Вы собираетесь сделать?! Драко истощен! Любое физическое и магическое воздействие негативно отразится на нем!
-Но это не смертельно, - спокойно возразил директор, поблескивая очками-половинками. - Поверь мне, Северус, я знаю, что делаю.
Мастер Зелий с полминуты сверлил директора взглядом и потом, резко развернувшись, вышел за дверь, громко ею хлопнув.
Директор еле заметно улыбнулся и подцепил тонкими пальцами лимонную дольку.
***

-Уберите учебники и перья в сумки, - мрачно процедил Снейп, зайдя в класс и остановившись перед первой партой, на которой, съежившись, сидел Невилл. Парень уже сто раз проклял свою нерасторопность, придя в кабинет позже всех и обнаружив, что все места, кроме первой парты, заняты.
Ученики со вздохом подчинились, вспоминая одновременно профессора Люпина, который потом провел довольно интересный урок с боггартом, и Амбридж, которая почти весь урок двигала речи, восхваляющие Министерство и его новую программу обучения. И никто не знал, чего следует ожидать от Снейпа.
Гарри, со смешанным чувством обнаруживший, что ЗОТИ проходит совместно со Слизерином, теперь сидел и обдумывал предстоящий разговор с Малфоем. Предупредить его надо обязательно, но как? «Привет, Малфой, я знаю, что я твой партнер и хочу тебе сказать, что Волдеморт мечтает тебя трахнуть»? Мерлин, как же его предупредить?..
-Поттер, Вы считаете то, что я говорю, недостаточно важным, чтобы меня слушать? – елейным голосом спросил мастер зелий, неслышно подходя к парте Гарри. - Двадцать баллов с Гриффиндора. И будьте добры слушать, когда я говорю.
-Да, сэр, - сквозь зубы ответил гриффиндорец, мысленно отправляя Снейпа к Волдеморту в опочивальню. Раздалось тихое шипение – это Драко, почувствовавший раздражение партнера, теперь зло смотрел на Снейпа. Крылья его носа гневно раздувались, глаза метали молнии, и весь его внешний вид демонстрировал жажду крови обидчика.
«Малфой, не надо», - мысленно попросил Гарри, глядя на Драко. К его великому удивлению, тот вдруг перестал шипеть и не менее удивленно воззрился на гриффиндорца. Но долго созерцать удивленные лица друг друга им не удалось - голос Снейпа горячим гвоздем врезался в уши ученикам:
-Я разобью вас на пары, и вы будете отрабатывать заклинания, пройденные за весь курс Защиты. Я буду ходить между парами и проверять, насколько сильно вы отупели за лето. Итак, Уизли – Паркинсон, Грейнджер – Нотт, Поттер – Малфой…
Малфой даже не удивился, услышав свою фамилию после Поттера. Он ожидал этого.
Драко тяжело поднялся со стула, направляясь в центр класса, расширенного Снейпом при помощи магии, где уже стоял Золотой мальчик, смущенно и растерянно улыбаясь уголками губ, которые сразу же приковали к себе внимание слизеринца. Как же надоело!
-Что ты лыбишься, Поттер? - резко спросил Драко, с удовлетворением отмечая скорость, с которой улыбка исчезла с лица гриффиндорца. Одновременно с этим внутри что-то неприятно кольнуло, будто он пнул котенка. Поттер и напоминал ему котенка, но, несмотря на это, Малфой продолжал методично его пинать, сам чувствуя троекратно усиленную боль, вызванную очередным пинком. «Смири гордыню, глупец! – пафосно вскричал внутренний голос, показавшийся смутно знакомым. - Извинись!». «Пошла к черту!» - огрызнулся Драко на вейлу, тем не менее, убрав враждебность из голоса:
-Ну, начнем уже? – устало спросил Драко. Гарри кивнул, не сводя глаз с изможденного лица напарника, и встал в боевую позицию:
-Petrificus Totalus!
-Protego! Incarcero! – Драко еле успел отразить заклятие и послать свое. Ноги угрожающе подогнулись, а в ушах зашумело, но он смог устоять.
-Protego! – мгновенно отреагировал Гарри и направил палочку на бледного от усталости Малфоя, - Reducto!
-Prote… - Драко не успел договорить, и заклинание отбросило его в стену. Он задохнулся от сильного удара спиной о камень и осел на холодный пол, скорчившись от боли.
-Малфой! – Гарри подбежал к слизеринцу, по пути выронив палочку. Он осторожно взял его за плечи и заглянул ему в лицо. - Ты в порядке?
Драко, едва не теряющий сознание от слабости, боли и, как ни парадоксально, счастья от прикосновений и заботы партнера, - вейла радостно воспряла - криво усмехнулся:
-В полном, Поттер, сейчас вот только отдохну и пойду соплохвостов ловить. Голыми руками.
Гриффиндорец нахмурился и повернулся к подошедшему к ним Снейпу:
-Я отведу его в больничное крыло.
Мастер Зелий молча кивнул. Гарри подобрал с пола свою палочку, и, поколебавшись с секунду, подошел к Малфою и помог ему подняться. Закинув руку слизеринца себе на шею и обняв его за талию, гриффиндорец направился к двери, упорно делая вид, что не замечает ошарашенного взгляда Рона, которого, казалось, сейчас хватит инфаркт.
«Проклятое гриффиндорское геройство», - мрачно подумал Гарри, выходя из класса и поддерживая полубессознательного Драко за талию. Тот совсем не сопротивлялся и, кажется, даже не собирался делать вид, что ему противно принимать помощь от Золотого мальчика.
Придя в медпункт и сдав непривычно тихого и беззащитного Малфоя тут же разохавшейся мадам Помфри, Гарри сел на стул возле двери. Уходить не хотелось, к тому же на уроке ему делать нечего: он знал даже больше, чем было пройдено. Поэтому Поттер решил дождаться, пока мадам Помфри поможет Драко, и узнать, как тот себя чувствует.
Отношение Гарри к Малфою в корне изменилось после того, как он увидел тот сон, и после того, как он узнал, что Малфой – вейла. И что слизеринец любит Гарри. Гриффиндорец не питал слабых надежд на то, что это все – лишь магия. Конечно, сущность вейлы сыграла свою роль, выбрав гриффиндорца, но эта привязанность, как яд, распространилась по венам Драко-волшебника. И переросла в любовь. Любовь-зависимость. И неизвестно, как ослабить её…
-Вот что, молодой человек! – гневно начала мадам Помфри, выходя из палаты, в которую Гарри отнес Малфоя. - Я не знаю, чем Вы думали, когда позволяли мистеру Малфою насылать на Вас заклятия, но если еще раз подобное повторится…
Гарри непонимающе мотнул головой:
-О чем Вы, мэм? Профессор Снейп поставил нас с Драко в пару, чтобы отработать заклинания, и …
-Ах, профессор Снейп! – разъяренно вскричала медсестра, подлетая к двери. - Гарри, дорогой, пожалуйста, посиди здесь немного. Мне нужно кое о чем серьезно поговорить с профессором Снейпом.
И, бормоча что-то про «потрясающую безалаберность и безответственность», мадам Помфри вихрем унеслась из Больничного крыла. Гриффиндорец пожал плечами и прислонился спиной к стене, намереваясь подождать медсестру и пойти на уроки. Он хихикнул, представив, как зельевар будет выслушивать гневные речи мадам Помфри, но тихий болезненный стон, который донесся из палаты, заставил гриффиндорца нервно вздрогнуть и нерешительно встать со стула. «Сиди на месте и не дергайся, идиот! – взвыл внутренний голос. - Какое тебе дело до него? Пусть помучается за все испорченные пять лет!»
Но Гарри, не слушая внутреннего провокатора, уже тихонько приоткрыл дверь. Увиденное заставило сердце Золотого мальчика болезненно сжаться.
На кровати, уткнувшись лицом в колени и обхватив голову руками, покачиваясь, сидел Драко Малфой. Некогда гордый и неприступный аристократ тихо страдал от боли. И в этом был виноват только Гарри.
Гриффиндорец рванулся к блондину и нерешительно остановился. «Ну, герой, что теперь?» - съехидничал внутренний голос. Поттер растерянно смотрел на не замечающего его слизеринца.
-Драко… - тихо позвал он, внутренне моля, чтобы медсестра поскорее вернулась. Он совершенно не знал, что ему делать со страдающей от невнимания партнера вейлой. Точнее знал, но это знание его и пугало, и смущало одновременно.
Драко судорожно дернулся, услышав голос партнера, зовущего его по имени, и повернулся на источник звука. Гарри словно холодной водой окатило: столько боли и мольбы в одном взгляде… Глаза слизеринца были красными и опухшими, волосы потускнели и были растрепаны ничуть не меньше, чем у Гарри; а лицо было мокрым от слез.
-Поттер, - хрипло и удивленно прошептал Малфой, и тут же поморщился, - катись отсюда.
-Но…
-Вали на урок.
Гарри раздраженно вспыхнул: чертов упрямец! Ведь сдохнет, но не попросит о помощи!
-Заткнись, Малфой, - жестко ответил гриффиндорец, присаживаясь рядом с Драко. Случайно коснувшись локтем бедра слизеринца, он почувствовал, как тот напрягся и задрожал. Решение пришло само – Гарри сгреб ошарашенного слизеринца в охапку и прижал к себе.
«И что на меня нашло?» - озадаченно подумал гриффиндорец, тем не менее, не выпустив из рук ошарашенного блондина.
-П-поттер… Ты… Отвяжись от меня!! – взвыл Драко, делая слабые попытки вырваться и про себя моля Мерлина, Моргану и всех прочих, чтобы гриффиндорец его не послушался. То ли гриффиндорец оказался слишком упрямым, то ли Мерлин и команда вняли его мольбам, но Гарри лишь крепче прижал трепыхающегося Малфоя к себе. Слизеринец спустя полминуты обмяк в гриффиндорских теплых и таких надежных объятиях, на этот раз моля Мерлина, так великодушно исполнившего его первую просьбу, чтобы он остановил время.
Гарри сидел на одной кровати с Малфоем и тихо его баюкал, задаваясь вопросом: как он докатился до такой жизни? Он сидит со своим заклятым врагом на руках и испытывает странное, обволакивающее спокойствие и умиротворение. Хорошо, что этого не видит Рон… Он бы скорее простил ему то, что он встречается с Джинни, чем это.
А Драко полулежал, уткнувшись носом в грудь Золотого мальчика, с наслаждением вдыхая пьянящий запах, исходящий от гриффиндорца: немного моря и хвои. Пульсирующая боль в голове, пускающая волны по всему телу, постепенно проходила. Ему было тепло и спокойно. Но часть сознания, принадлежавшая вейле, тихо и безнадежно плакала от того, что сейчас это все закончится - Гарри оставит его одного и уйдет к своей рыжей мерзкой гриффиндорке. Малфой никогда никому не завидовал. Никому, кроме друзей Поттера. Ведь они всегда были рядом с Гарри. А он вынужден скрывать ото всех, как он нуждается в лохматом, несуразном и необъяснимо прекрасном Герое Магического Мира. И ему придется скрывать это всю его недолгую жизнь – ведь они закончат школу и разойдутся каждый своей дорогой, и он никогда больше не увидит своего гриффиндорца с грустными зелеными глазами.
Из глаз Драко снова потекли горькие слезы бессилия, и в этот раз он даже не мог их скрыть – не было сил вырваться из долгожданных объятий. Гарри с пониманием смотрел на еле заметно вздрагивающую спину слизеринца и, неожиданно для себя, провел рукой по волосам Драко. Такие мягкие, как шелк, они, казалось, обвиваются вокруг пальцев, прося не прекращать ласку. Малфой испуганно вздрогнул от этого жеста и часто задышал. Желание впиться в мягкие губы гриффиндорца и повалить его на кровать разлилось по венам и деликатно постучалось в голову, прося отдать ему управление телом Драко. Но тут Гарри осторожно отстранился от слизеринца, продолжая, все же, держать его за плечи.
-Малфой, я хотел с тобой поговорить, - гриффиндорец на миг опустил глаза вниз, собираясь с духом, а потом твердо посмотрел в глаза Драко. - О тебе.
Драко, зябко поежился – теперь, узнав тепло рук гриффиндорца, он подумал, что никогда больше не согреется - и переспросил, внутренне жалея, что партнер назвал его по фамилии:
-Обо мне? – тут он решил обнаглеть – когда еще представится такая возможность? – и, развернувшись, лег спиной на Гарри, так, что гриффиндорские руки теперь лежали на животе слизеринца. Золотой мальчик на мгновение замер, но потом продолжил говорить, так и не убрав руки, что заставило вейлу внутри Драко счастливо трепыхнуться:
-Малфой, тебе… грозит опасность. От Волдеморта… Да не надо так вздрагивать! Подумаешь, имя… - Гарри с полминуты помолчал, собираясь с мыслями. - Так вот… Ты меня слушаешь? Эй, Малфой?
Драко, уже задремавший в кольце поттеровских рук – вейла была солидарна со своей человеческой половинкой и тоже решила наслаждаться близостью, пока можно, - сонно откликнулся:
-Да-да, мне грозит опасность, исходящая от Темного Лорда. Я знаю, Поттер. И тебе, между прочим, тоже не помешает позаботиться о своей безопасности, - подняла в нем голову вейла, требующая проявить о партнере заботу, - хотя, тебе не привыкать, так что…
-Стоп, - остановил Гарри лениво разглагольствующего Малфоя, которому, кажется, явно полегчало. - Ты знаешь?
-Поттер, - с видом человека, разговаривающего с клиническим идиотом, ответил Драко, - я - сын Пожирателя, если ты не в курсе, и я не могу не находиться в опасности.
-Но ты же… То есть, твой отец… Он же за Волдеморта и … Ничего не понимаю, - вконец запутался Гарри, про себя отметив, что слизеринец, кажется, находится в счастливом неведении. Драко посмотрел на гриффиндорца и, потерев красные от усталости глаза, сказал:
-Поттер, дело в том, что я не хочу вступать в ряды Пожирателей, а это, знаешь ли, Темный Лорд не одобряет. Таким образом, я навлекаю беду на себя и на своего отца в придачу.
Гарри выглядел шокированным: новость о том, что Драко не собирается становиться Пожирателем, потрясла его до глубины души, и заставила подумать, не ослышался ли он. Всегда видящий в Малфое лишь самодовольного ненавистника грязнокровок, Гарри не сомневался, что сын пойдет по стопам отца. Мысль о том, что блондин может принять другое решение, просто не приходила гриффиндорцу в голову.
-Что, Поттер, я тебя шокировал? – хмыкнул Малфой, потягиваясь. Почувствовав, как Гарри снова напрягся от его движения, Драко со вздохом отодвинулся от гриффиндорца – вейла возмущенно возопила – и зябко обнял себя за плечи:
-Только не принимай то, что я тебя не отправил, как свою заслугу. Мне просто было плохо.
Гарри взлохматил рукой волосы и задумчиво посмотрел на загипнотизированного этим жестом Малфоя, не решаясь сказать ему о своем видении. Мерлин, за что?
-Л-ладно, Малфой, - Гарри нерешительно поднялся, а Драко инстинктивно дернулся к гриффиндорцу, но тут же отодвинулся в угол кровати, снова обхватывая руками колени, - Отдыхай пока…
-Поттер, ты придешь завтра? – с неожиданной для себя надеждой в голосе спросил Драко. Проклинать себя было уже поздно. Поттер задумался: завтра он сможет рассказать ему о видении. Потом решительно кивнул:
-Приду.
-Спасибо, - сдавленно прошептал Малфой: не хватало только разрыдаться от переполнявших его чувств – радости, горечи и благодарности – прямо при Поттере.
Дверь закрылась. Драко невидяще уставился на белую простынь на кровати. Что это только что было?! Это точно ему не приснилось? Поттер помог ему добраться до Больничного Крыла – правда, предварительно вырубив заклинанием, но ведь мог и отказаться? - он беспокоился о нем, он ОБНЯЛ Драко; предупредил его об опасности – тут, в принципе, нет ничего удивительного, Золотой мальчик всех спасает - но ОН СОГЛАСИЛСЯ ПРИЙТИ К НЕМУ ЗАВТРА!!! Черт, мир сошел с ума! Но это сумасшествие так прекрасно…
Драко опустил голову на подушку и, закрыв глаза, счастливо улыбнулся впервые за эти два дня. Даже если это – сон, то пока он длится, можно не беспокоиться. А просто наслаждаться внезапно свалившейся на него надеждой.

Гарри пришел в общую гостиную Гриффиндора за пять минут до отбоя. Все уроки, проходившие в этот день, он просидел в глубокой задумчивости, не отвечая на вопросы разъяренного его выходкой на ЗОТИ Рона, и обеспокоенной молчаливостью друга Гермионы. Рон, в конце концов, распсиховавшись, отправил друга к чертовой матери и перестал обращать на него внимание. Гермиона же деликатно решила отложить расспросы на вечер, понимая, что с Гарри творится что-то неладное, и надо дать ему время подумать.
Гарри после уроков ушел к озеру и просидел там почти до отбоя, неотрывно глядя на гладкую поверхность воды, иногда нарушаемую дуновением ветра. Гарри думал о том, что с ним происходит в последнее время. Если бы кто-нибудь в прошлом году сказал ему о том, что он будет сидеть, обнимая Драко Малфоя, и не испытывать при этом отвращения – он бы даже не засмеялся столь неудачной шутке.
Что-то случилось с Гарри. Наверное, смерть Сириуса сломила внутри какую-то пружину – гриффиндорец больше не хотел терять кого-либо. Пусть даже этим «кто-либо» окажется его бывший заклятый враг. Врагом в настоящем времени назвать Малфоя язык не поворачивался.
Гарри прочитал тогда в библиотеке достаточно, чтобы понять – любовь слизеринца к нему чиста и искренна, а как назвать врагом того, кто тебя любит? Гриффиндорец решил, что с завтрашнего дня начнет искать что-либо, разрушающее связь между партнером и вейлой. Но где искать? Он понятия не имел, что ему нужно и где оно может находиться. И Гарри решил обратиться к Гермионе – в конце концов, она самая умная ученица школы и его друг. Она сама говорила, что Гарри может подойти к ней в любой момент, так почему бы и не воспользоваться помощью?
-Гермиона, можно с тобой поговорить? – нервно спросил Гарри девушку, которая сидела в кресле и читала учебник по Травологии. Рон, развалившийся в соседнем кресле, презрительно фыркнул, демонстративно встал и направился к спальне мальчиков.
-Он обиделся на тебя, Гарри, - сообщила Гермиона, захлопывая книгу. - Что случилось? Ты сам не свой с утра.
«Еще бы, будешь тут сам своим с такими снами», - подумал Гарри, а вслух сказал:
-Я в порядке, просто мне нужна твоя помощь.
И гриффиндорец рассказал подруге все: о Малфое, о его становлении вейлой, о планах Волдеморта. Умолчал он лишь об эротическом сне с участием его и слизеринца, подумав, что все-таки это его личное дело, и он имеет право об этом не рассказывать.
Гермиона невозмутимо слушала и, когда Гарри закончил, негромко сказала:
-Что ж, я так и подумала, что с Малфоем что-то не так. Он ужасно выглядит эти два дня. И как-то странно смотрит на тебя – за завтраком это заметили многие.
-Потому что я – его партнер, - мрачно сообщил Гарри, размышляя, была ли Джинни в числе счастливых наблюдателей. Гермиона подскочила и зашипела на всю гостиную:
-Что?! Гарри, ты шутишь! - она понизила голос. - Но… Но это…
-Невозможно, я знаю, - Гарри забрался в кресло Рона с ногами, - но это так.
-И что ты собираешься делать? – повторила Гермиона вопрос внутреннего голоса Гарри. Поттер пожал плечами и как можно равнодушнее ответил:
-Я хочу найти что-либо, ослабляющее или разрывающее связь между вейлой и партнером. И хотел попросить тебя помочь мне в поиске.
-Гарри, ты свихнулся, - испуганно проговорила девушка. - В природе не существует ничего подобного! Есть только заклинание Отказа, но оно давно забыто. В какой-то книге было упоминание о нем…
-Так это же здорово! – подскочил Гарри, не веря своему счастью. - Мы найдем его и…
Но Гермиона тут же отрицательно замотала головой:
-Оно очень опасное, Гарри! Не было зарегистрировано ни одного случая, в котором вейла после использования заклятия оставалась в живых. Ты хоть представляешь, что ты хочешь сделать? Ты хочешь убить Малфоя. Ты хочешь убить существо, которое тебя безгранично любит и которое зависит от тебя, ты…
-Нет, Герм, хватит, - прервал речь девушки гриффиндорец. - Я не смогу.
Девушка сочувственно посмотрела на своего друга, который в этот момент был готов выть от досады.
-А ты не пробовал к нему присмотреться?
Гарри сначала гневно воззрился на Гермиону, но потом сник:
-Нет. Я просто не представляю, что Малфой вообще может испытывать ко мне что-либо, кроме ненависти. Это как Волдеморт придет ко мне и предложит мир и дружбу. Я не приму.
-Но ведь если ты и правда партнер Малфоя, то тебе нечего бояться. Союз с вейлой – это самая прекрасная вещь на свете. Это жизнь, полная любви, заботы и нежности. И подумай, от чего ты отказываешься.
Гриффиндорец поморщился, представив Малфоя в бигудях, пушистых тапочках с помпонами и в фартуке с надписью «Я люблю Гарри», готовящего на кухне блинчики. Бред.
-С каких это пор ты на его стороне? – вдруг подозрительно поинтересовался Золотой мальчик.
-Ни с каких. И я не на его стороне. Я просто хочу, чтобы ты был счастлив, Гарри. А если Малфой – вейла, а ты – его избранник, то твое счастье в твоих руках. Решение за тобой, - Гермиона зевнула и предложила: - Слушай, давай так: я поищу что-нибудь о разрывах с вейлами, а ты попробуешь присмотреться к Малфою. Идет?
-Идет, - тоже зевнул Гарри. Только сейчас он понял, как устал. Воистину, день выдался сумасшедший. И парень был определенно не готов к таким событиям.
«Верните мне Амбридж и заберите Малфоя», - мысленно попросил он, заворачиваясь в одеяло. И, как только его голова коснулась подушки, он забылся тревожным сном.

***
-Мистер Малфой, к Вам посетитель, - проинформировала мадам Помфри, забирая у Драко поднос с завтраком. Он проснулся еще рано утром, долго лежал, глядя в потолок и гадая, придет ли к нему гриффиндорец, как обещал, или он передумал?
Драко с трудом вытерпел два часа, которые провел в споре с самим собой, прежде чем к нему в палату пришла мадам Помфри с завтраком.
-Благодарю, мэм, - вежливо кивнул слизеринец, с трудом скрывая волнение, которое захлестнуло его от её слов. Он чуть было не запрыгал на кровати от неожиданной радости, которая теперь наполняла все его существо. Но внешне Драко оставался спокоен и невозмутим, как этого требовал этикет, только возбужденный блеск глаз выдавал, что творится у него в душе.
-Мне пригласить его или Вы… - мадам Помфри не успела договорить, как возглас Драко заставил её вздрогнуть от неожиданности:
-Нет!! Пусть захо… - слизеринец осекся, поняв, что эмоции все-таки перелили через край, и надо взять себя в руки, и закончил уже спокойно, - …дит.
Школьная медсестра ласково и понимающе улыбнулась Драко, который против воли смущенно покраснел, и вышла за дверь. Блондин мгновенно подобрался, сел на кровати, гордо приосанившись, поправив волосы, одернув пижамную рубашку, разгладив зачем-то одеяло в ногах и сделав еще много движений, выдающих его крайнее волнение, замер в ожидании.
Дверь в палату осторожно приоткрылась, заставив Драко испуганно вздрогнуть, и из-за нее робко показался Гарри Поттер. В груди слизеринца сладко екнуло, вейла растеклась в экстазе, на щеках появился предательский румянец. Гарри выглядел великолепно, хотя был одет в синие маггловские джинсы, черную футболку, свободно сидящую на нем и, тем не менее, подчеркивающую его фигуру. Ничего особенного, но вейла считала наоборот. Кажется, сегодня его волос умудрилась коснуться расческа… Он явно подготовился к встрече. Зоркий взгляд слизеринца сразу приметил тонкий серебряный ободок на руке гриффиндорца. Значит, он носит его подарок…
«Да что я как девчонка!» - раздраженно подумал слизеринец, медленно возвращая лицу надменное выражение. Но тихий родной голос снова вернул идиотическую улыбку на её законное место:
-Доброе утро, Малфой, - Поттер немного потоптался на пороге и подошел к кровати сияющего от счастья слизеринца. - Мм… Как спалось?
-Отлично, - хрипло пробормотал Драко, не отводя взгляда от Гарри. «Мерлин, какой же он красивый…». - А тебе? – глупо спросил Малфой, не найдя другого способа продолжить разговор. Гарри пожал плечами:
-Нормально. Слушай, вчера мы так и не поговорили…
«Да мы с тобой много чего вчера не сделали!» – буркнула вейловская часть Драко. Тот вдруг дружелюбно улыбнулся и поинтересовался:
-Да? И о чем же?
Если бы Гарри не знал, что в последнее время творится со слизеринцем, у него бы отвалилась челюсть.
-О том, что тебе грозит опасность.
Драко закатил глаза:
-Поттер, не будь занудой! Я вчера уже сказал тебе, что…
-Малфой, ты можешь меня выслушать? – спокойно спросил Гарри, осторожно усаживаясь в ногах Драко. - Я понимаю, что в твоем праве хоть сейчас отправить меня подальше и не слушать, но я прошу тебя уделить мне пару минут.
-Валяй, - откинулся на подушки Драко, чтобы было удобнее наблюдать за гриффиндорцем, пока тот рассказывает, и согнул ноги в коленях. - Да, и садись удобнее, что ты жмешься.
Гарри хмыкнул и сел нормально. Прокашлявшись, он начал, не сводя взгляда со своих ногтей:
-Возможно, ты не знаешь, но между мной и Волдемортом существует… связь… Иногда у меня получается проникать в его сознание. Это неконтролируемо, - ответил Гарри на невысказанный вопрос Драко, который тут же закрыл рот. - И это снова случилось прошлой ночью. Я видел то, что произошло, глазами Волдеморта. Он разговаривал с Пожирателем по имени Забини. Он спросил, все ли готово – я не знаю, что, - и тот ответил, что осталось дождаться того…
Гарри смущенно замолчал. Нет, ну как ему сказать?
-Дождаться чего? – переспросил Малфой, с непониманием глядя на вдруг замолчавшего гриффиндорца.
-Он сказал, что нужно дождаться того, пока сблизимся ты и… - Гарри сглотнул, проклиная свою нерешительность, - … и я. И еще я потом… как бы это сказать… Прочитал мысли Волдеморта. Он думал о том, как он убьет меня и… и… он подумал, как займется…сексом, - голос гриффиндорца вдруг осип, но Поттер прокашлялся и продолжил, - … сексом с обезумевшей от потери… вейлой. Я все знаю. Малфой? Малфой, что с тобой?
Драко вдруг побелел как смерть и со всей силы вцепился в одеяло пальцами. Он не мигая смотрел на Гарри с полминуты, а потом вдруг истерично засмеялся. Он смеялся, запрокинув голову назад, так что стало видно вены под тонкой белой кожей шеи. По его лицу потекли слезы, и Малфой отстраненно отметил про себя, что что-то уж слишком часто он плачет. Гарри, ошалело наблюдающий истерику Драко, вдруг решительно поднялся и залепил слизеринцу пощечину. Тот громко всхлипнул, приходя в себя, и как-то совсем по-детски обхватил колени руками и уткнулся в них лицом. В гриффиндорце опять шевельнулось то странное чувство, которое он испытал, увидев вчера качающегося от боли Драко. Он опять притянул к себе слизеринца и обнял его, тихо покачивая.
-Успокойся, все будет хорошо... – шептал он дежурные фразы, баюкая обмякшего в его руках Малфоя. Тот глухо простонал и вдруг отодвинулся от Гарри.
-Ты знал? Ты знал, что я вейла и что ты… - он закрыл руками лицо, - Мерлин, какой идиотизм… За что мне это? Мало мне тебя, так еще и этот красноглазый псих, которому взбрело в голову меня трахнуть! Лучше бы тебе пришла эта мысль! – вдруг выпалил он, поднимая глаза на Гарри, явно не ожидавшего таких откровений. - О, прости… Иногда я не могу контролировать вейлу и говорю всякую чушь.
-Малфой, я надеюсь, ты понял, что тебе нежелательно покидать замок, - тихо сказал Гарри, пристально глядя на Драко. - И опасайся человека с фамилией Забини… Малфой, что ты делаешь? Ма…
Драко, все это время не сводивший глаз с гриффиндорца, который в теплых солнечных лучах выглядел так соблазнительно и возбуждающе, вдруг облизнул пересохшие губы. Вейла внутри заговорщически шептала, что теперь, когда он все знает, можно было бы… Какие у него губы… Розовые, пухлые… Должно быть, они такие мягкие… А волосы… Запустить в них руки, вдохнуть тонкий запах моря и хвои… А кожа даже на вид выглядит бархатной и… какая она на вкус?
Драко, словно во сне видел приближающееся лицо Поттера. Он нежно положил руки ему на талию и мягко притянул его к себе, накрывая эти потрясающие губы своими. Осторожно проведя между ними языком, с просьбой впустить его, Драко запустил руку под футболку Гарри, пальцами пересчитав позвонки, мягко нажав на каждый. Гарри, судорожно вдохнув, чуть приоткрыл губы, непроизвольно позволяя проворному языку Малфоя проникнуть внутрь. Драко медленно, смакуя ощущение, провел языком по верхней губе юноши, а потом гриффиндорец робко, неуверенно ответил на его поцелуй – Драко еле сдержался, чтобы не застонать он переполнявшего его наслаждения. Внутри разрослось что-то большое и сияющее теплым светом – словно в душе взошло солнце. «Мерлин, это ведь всего лишь поцелуй…» - успел подумать слизеринец, прежде чем его разум окончательно был отправлен «погулять» вейловскими инстинктами. Драко лег на кровать, увлекая за собой несопротивляющегося Поттера, а потом, оказавшись сверху, повел цепочку поцелуев к шее. Пьянея от пряного запаха нежной, как бархат, кожи, Драко нежно поцеловал быстро бьющуюся жилку.
Гарри млел от этих нежных прикосновений. Он просто плавился, как лед под солнечными лучами. Он с жадностью пил поцелуи слизеринца, как пьет воду умирающий от жажды. В голове стоял розовый дурман, тело было мягким и податливым и остро реагировало на каждое прикосновение вейлы, выгибаясь навстречу, а горло исторгало стоны наслаждения, заставляя сердце Малфоя лихорадочно трепыхаться в грудной клетке.
Драко еще раз нежно, словно боялся причинить хоть малейшую боль самому дорогому для него существу, поцеловал гриффиндорца в губы и с любовью посмотрел в задурманенные глаза своего партнера. Но тут бессмысленный блуждающий взгляд Гарри остановился на растрепанном покрасневшем Малфое.
Разум гриффиндорца стал постепенно проясняться. Розовый туман в голове медленно рассеялся и место наслаждения и эйфории занял шок, постепенно перерастающий в ужас и злобу. Гарри прошипел:
-Слезь с меня.
Драко почувствовал, как внутри что-то оборвалось, оставив зияющую пустоту и холод на месте когда-то сияющего и согревающего солнца. Слизеринец медленно и осторожно поднялся с Гарри и отсел на край кровати, избегая смотреть на партнера. Гарри, гневно шипя, вскочил на ноги и зло глянул на Малфоя, прежде чем вылететь из палаты, громко грохнув дверью.
Драко сверлил пустым взглядом пол медпункта. В душе словно произошел пожар: сначала горячо, а потом лишь пепелище и темнота.
Зашедшая было сообщить Гарри, что прием окончен, и что Драко нужно отдохнуть, мадам Помфри увидела, что гриффиндорец уже ушел, а Малфой неподвижно сидит, сгорбившись, на кровати и бездумно смотрит в пол. Она подошла к Драко и осторожно, но твердо велела ему лечь. Блондин безропотно повиновался. Медсестра поправила одеяло и дала выпить микстуру. Уже уходя, она обернулась и увидела, как по окаменевшему лицу вейлы текут слезы.
«Я слишком много плачу…».

***

Дата добавления: 2015-09-03