Глава первая. Медленно, качаясь из стороны в сторону, к остановке подъехал старенький

Медленно, качаясь из стороны в сторону, к остановке подъехал старенький, желтенький автобус. Глядя на это, такое человеческое, чудо, я раз сто мысленно себе напомнила, что все еще не так плохо и мне обязательно понравится жить, как живут обычные среднестатистические, американские подростки, не страдающие жаждой убийства. Местами почерневшая табличка, прикрепленная к левому верхнему углу лобового стекла, с некой гордостью гласила: «Школьный автобус». Для кого-то это гордость, а для кого-то, как я, это страшный приговор. Я понимаю, что все должно быть реалистично и очень обыкновенно. Но, не на столько же! Да я завяну, как прекрасный цветок, лишенный солнечного света.

Так, что-то я отвлеклась. Двери автобуса распахнулись не с первого раза, да еще и с таким скрипом, что у меня уши скрутились в трубочку. Водитель удивленно хлопая глазами посмотрел на меня. Было в этом взгляде что-то очень странное. Он не смотрел, а пожирал меня взглядом. Вдобавок, его сердце колотилось так быстро, будто вот-вот выпрыгнет из груди и ударит меня по лицу. А потом все будет по старому сценарию — я просто его убью. Мне стало тошно.

— Здравствуйте! — пролепетала я, взобравшись в салон по крохотной лесенке. Ох, у них даже ступени скрипят. Ой, все. Хочу обратно в Техас. Устрою там революцию и спасу весь вампирский род.

Двери с таким же ужасным скрипом затворились за моей спиной, заставляя меня вернуться в ужасающую всем своим видом реальность. Интересно, это кто-то еще кроме меня слышит? Прелести вампирской жизни. Мой сверхчувствительный слух уже порядком утомился.

Проходя по коридору, между сидений, я отказалась от такого успокаивающего воздуха и мысленно напоминала себе, что главное не дышать, вдруг кто-то из детишек, покажется уж слишком вкусным. Не хотелось ненароком кого-то съесть. Школьный ассортимент поражал своим многообразием. Или угнетал. Я еще не разобралась. Здесь сидели все, кому не лень вставать в самую долбанную рань и ждать такой чудной лимонный автобус: начиная от детей с родителями, видимо из первых адско-школьных кругов, заканчивая старшеклассниками.

Как на зло, свободное место оказалось в самом конце. Прижав к груди папку обеими руками, я торопливо направилась к примеченной цели. Большинство сидящих таращились на меня и шушукались, обсуждая свежую новость. Голова раскалывалась от такого количества голосов. Признаюсь, в такой ситуации столь чувствительный слух оказался лишним. Я словно радио какое-то. Улавливаю все частоты. Ничего особенного я про себя не услышала, все то же: Вот это да! А крошка то ничего. Что это с ней? Красивая, но бледная какая-то. С такой бы не отказался...

Вот тут я не выдержала и окинула парня таким злобным взглядом, что тот замер и замолчал. Наверное, люди все же ощущают опасность на расстоянии своей пятой точкой. Но, мне плевать. Будет знать, как мечтать о том, чего ему не светит. Единственное, что ждет его в недалеком будущем — учебный день.

Заняв свободное место у окна, я тут же вжалась в спинку сиденья, стараясь спрятаться от назойливых взглядов. Пришлось положить сумку на соседнее сидение, чтобы какой-нибудь назойливый комар не надумал стать моим ужином. Спасаться от голосов, струящихся сквозь воздух, словно неутомимая вода, помогли наушники. Я так и просидела слушая музыку, тупо глядя в окно и концентрируя все внимание на том, чтобы не дышать.

Когда жуткий визг старых педалей оглушил пассажиров, я торопливо вынула наушники из ушей и нетерпеливо уставилась в окно. Как и во многих других городах, Средняя школа Бейкон Хиллз находилась прямо за автострадой. Большинство улиц города пересекались с востока на запад и обозначались одной из букв алфавита. Итак, школа была на пересечении Восточной улицы В и Кларксон-авеню. Почему-то название «Восточная улица В» показалось мне смешным, и я захихикала. Да, нервы сдают.

Сама школа была совершенно непримечательной — несколько зданий из темно-красного камня, и только вывеска «Средняя школа Бейкон Хиллз» говорила о его назначении. К тому же вокруг корпусов росло столько деревьев и кустарников, что я не сразу смогла определить истинный размер каждого. А как же дух школы? Где высокая ограда и металлоискатели на входе? Где высокие охранники и их псы? Н-да.

Дождавшись, когда последний живой мешок с кровью выберется из автобуса, я наконец-то смогла сделать глубокий вдох и, повесив сумку на плечо, тоже выскользнула из салона. Тут мне пришлось остановиться. За спиной со скрипом закрылись двери и лимонный автобус бросился на встречу горизонту, оставляя меня наедине с той катастрофой, что уютно расположилась впереди. Медленно выдохнув, я расправила плечи и уверенным шагом направилась к главному корпусу, где висела табличка «Администрация». К моему огромному сожалению, туда вела всего одна тропа. И путь мой лежал через самое сердце школьного двора, куда сбежались все, кто только смог сюда приползти. Казалось, будто вся школа просто взяла и высыпалась на улицу. Вот зачем? Зачем вы так рано приехали? Нет, чтобы остаться дома хоть на чуть-чуть дольше. Иногда, даже минута сна может спасти положение.

Гордо вздернув подбородок, я неторопливой походкой от бедра, сохраняя холодное безразличие на лице, зашагала по каменной дорожке. Появилось ощущение, будто я в зоопарке, и все смотрят на меня так, словно я новая редкостная находка в зоологии. Остается только ждать, когда они начнут на меня тыкать пальцем. Мне нравилось это раньше. Эти прикованные, даже немного завороженные, взгляды, наполненные восхищением. Но теперь, единственное, чего я хотела — спокойствие. Я живу уже шестой век, и за это время мне порядком надоело это излишнее внимание. Н-да, сразу видно, что здешние люди не привыкли к вампирам. Отличный город для того, кто хочет начать с чистого листа.

В административном корпусе было очень светло и теплее, чем я ожидала. Маленький кабинет канцелярии оказался довольно уютным: складные кресла для посетителей, яркая ковровая дорожка, множество плакатов и объявлений на стенах, громко тикающие часы. Я насчитала больше десяти растений в пластиковых горшках, будто на улице недостаточно зелени! Невысокая стойка, заваленная папками с яркими ярлыками, делила кабинет пополам. За стойкой — три стола, за одним из которых сидела крупная рыжеволосая женщина в очках. Незнакомка была в джинсах и бордовой футболке, и я тут же почувствовала себя как-то странно. В Техасе всегда солнечно, поэтому непривычно видеть людей в теплой одежде. Я очень остро ощущаю перепады температуры, поэтому мне постоянно холодно. Довольно парадоксально быть мертвой и ощущать, как холод струится по мертвенно-бледной коже. Да-да, у меня сердце не бьется и воздух моему организму не нужен. Но, не смотря на все это, мне холодно.

Женщина подняла на меня глаза, густо обведенные черным карандашом, и тут я потеряла свой дар речи. Так, судя по цвету бровей и волос на затылке, она шатенка, причем довольно темная. Зря она перекрасилась. Не люблю рыжих. Они мне в основном ведьм и валькирий из старых басней напоминают. Слишком уж колдовской цвет. Цвет, который можно сравнить с жаром летней ночи и безумного, всепоглощающего пламени.

— Чем я могу вам помочь? — спросила администратор. Видимо, она привыкла видеть в канцелярии знакомые лица. Прочистив горло, я с трудом вернула себе способность говорить.

— Сицилия Адд… — Осеклась. — Фаррел, - представилась я, и женщина понимающе кивнула. – Я должна была занести документы мистеру Хорстону. Он у себя?

— Ну, конечно! — воскликнула администратор и лихорадочно стала что-то искать в большой стопке документов. Видимо, она ожидала моего появления, раз так спохватилась. — Вот ваше расписание и карта школы, — наконец объявила она, положив на стойку несколько листов. — Папку оставьте на столе, я передам мистеру Хорстону, что вы заходили. — Женщина широко улыбнулась, хлопая своими наращёнными ресницами, как веерами. Появилось злое опасение: меня сдует, если простою здесь еще хоть пять минут?

Администратор рассказала о предметах, которые мне предстояло изучать, и объяснила, где находятся нужные классы и лаборатории. Затем вручила формуляр, его, с подписями преподавателей, я должна была вернуть в конце дня. Как все строго. В мое время такого не было. Как можно вежливее улыбнувшись, на что мне пришлось вложить столько сил, чтобы не скривиться, я надеялась, что улыбка выглядела искренне.

Когда я вышла на стоянку, там уже почти не было свободных мест. До начала первого урока времени оставалось немного, и я решила где-нибудь спрятаться, дальше от любопытных глаз и осмотреть территорию школы. Но, тут мне пришлось остановиться. Широко распахнутыми глазами, я в удивлении уставилась на стоянку. Ох ты ж! У большинства студентов машины навороченные. Мне стало обидно. За столько лет матушка еще ни разу не доверила мне ключи от своего серебристого «Вольво». Может, стоит как-то намекнуть матушке по поводу новой машины? Нет, ну честно? Чувствую себя отстойно. Это же настоящий беспредел! Для уверенности не хватает только звенящих в руке ключей от собственной тачки. Я мечтательно улыбнулась, представляя себя за рулем «Бугатти». Так, что-то я загнула.

В Техасе, до того, как вступили в Клан, мы жили в бедном районе, по иронии судьбы примыкавшем к новому престижному кварталу, так что увидеть на школьной стоянке новенький «мерседес» или «порше» было обычным делом. Здесь же самой лучшей машиной был сияющий «ауди», сильно выделяющийся на общем фоне. Я присела на скамейке в самом неприметном месте, чтобы не привлечь лишнее внимание. Отсюда я могла с легкостью наблюдать за учениками и привыкать к новым запахам. В основном, это были духи. Очень остро выделяющиеся на фоне чистого воздуха своим цветочным ароматом. Здесь почти у каждой второй девушки цветочные духи. Причем, запахи были настолько сильными, что я начинала теряться в догадках: они ими обливаются, или все же просто купаются?

Тешась тишиной под высокими деревьями, я изучала карту, стараясь разобраться и запомнить, как можно больше. Ходить по кампусу, уткнувшись носом в карту, совершенно не хотелось.

Ну все, похоже, готова. Я сложила сумку, повесила ее на плечо и снова глубоко вдохнула. Время уже без пяти, если задержусь еще хоть на минуту либо опоздаю, либо рискую захлебнуться в тонких ароматах микрофлоры здешних умников. Да, да. Я все еще о духах. От чего-то мне стало смешно, и я тихо рассмеялась. От нервов мысли сходят с ума.

Отыскав корпус под гордой цифрой «три», я поднялась на второй этаж никого не замечая и ни на кого не обращая свое драгоценное внимание. А вот мне такого счастья не подарили. Таращились все, кто имел такую возможность. Даже самые последние электронные зануды в очках оторвали свои квадратные лица от экранов своих планшетов, чтобы одарить меня своим озадаченным взглядом. Но, мои мысли были далеко от реальности.

И так, меня ожидал целый час монотонной речи преподавателя на тему истории. Тут я поняла, что мне стоит приготовиться к тому, что я весь урок буду скучать и изучать трещины в потолке кабинета, или морщины на лбу преподавателя.

Отыскав двери, украшенные крохотной табличкой с числом «двадцать семь», я зашла в класс и тут же удивленно повела бровью. Какие у них маленькие классы! Тут человек десять сидело. Плюс, минус, свободные парты.

Оставив на столе учителя формуляр, я еще больше удивилась узнав, что историю у нас будет вести какой-то китаец. Ой, все. Это полный провал. И не надо говорить, что я расист. Дело не в этом. Просто, я считаю, что Историю США должен вести коренной американец.

Мистер Юкимура, — как гласил бейджик, прикрепленный к карману преподавателя, — оценивающе меня осмотрел, а потом указал на свободное место в самом конце. Отлично, там хоть меньше назойливых комаров будет и их восхищенных взглядов. Буду делать вид, что мне очень интересно слушать речь преподавателя. Уж, что, а это делать я умею. Годы практики с матушкой не прошли даром.

Я заняла парту у окна, чтобы быть ближе к свежему воздуху. Кстати, у них парты одиночные. Вот так счастье. Не придется притворятся, что мне интересно слушать болтовню соседа или соседки. Вывалив на стол учебные принадлежности, я откинулась на спинку стула и мечтательно прикрыла тяжелые веки.

Мои мысли были далеко за пределами космоса, выискивая лишний повод для какой-нибудь оскорбляющей шутки, когда я ощутила «это». Легкий порыв воздуха, заполоненный ароматом терпкой, но такой сладкой, крови, резко вызывает зуд по всему телу. Инстинкты хищника пробудились раньше, чем я смогла то осознать. Открыв глаза я уставилась в ту точку, откуда доносился сладкий аромат. Мое истерзанное обоняние затрепетало. Какой приятный запах!

— Нет, ну ты это представляешь?! — дико возмущался вошедший через дверь парень. — Это же будет скандал! — Темная кожа, цвета шоколада и курчавые черные волосы в совокупности создавали образ спортивного парня. А вот сережка в ухе заставила думать о другом. Но, до этого юноши мне дела не было, потому что сразу следом за ним вошел источник самой вкусной в мире крови. Вся моя сущность ликующе завопила вместе с жаждой, клубящейся в груди.

— Ради Бога, Мэйсон, заткнись. — Попросил друга тот, подойдя ближе к столу преподавателя, чтобы оставить формуляр. Именно в тот момент, юноша, словно что-то ощутив, поднял голову и втянул носом как можно больше воздуха. Со стороны это могло показаться признаком раздражения, но вовсе не для вампирского зрения. Я точно видела. Было что-то в этом движении не так. Слишком мало от человека, больше от зверя. Медленно повернув голову, парень взглянул прямо на меня. В мои глаза. На его лице отразилась смесь удивления и настороженности. Все правильно. Он ощутил во мне опасность. Это было видно по каждому мимолетному движению. Ох, я столько раз за сегодняшний день шутила о кровопролитии, что сейчас мое чувство юмора содрогалось из-за всего происходящего. А тем временем он шагнул в поток ветра от кондиционера, и я почувствовала этот запах.
Нет. Не верю. Этого не может быть! Мне всегда хватает одного пакетика крови на месяц. Я не могу быть голодна. До этого момента, ощущение жажды не терзало меня. Хотя бы чисто из физических предположений, что не так со мной? Или, в чем особенность этого парня, что меня сводит с ума один только запах его крови? Такого не должно быть. Прежде никогда не было, так почему сейчас? Что-то определенно было не так.

Его аромат сразил меня как таран, как взрыв. Нет слов, достаточно сильных, чтобы передать то ощущение, которое поразило меня в тот момент.

В ту секунду я оказалась как никогда далека от того человека, которым когда-то была, я утратила последние клочки человечности, которые еще во мне оставались.

Я была хищником. Он был моей добычей. Все решилось в один короткий миг, когда я первый раз уловила аромат его крови. И больше не было ничего во всем мире, кроме этого.

Не было комнаты, полной свидетелей – они все отошли на второй план. Я забыла, что так и не собрала в кучу учебники на моем столе. Тем более, что это уже не имело принципиального значения, потому что вряд ли это кого-то заинтересует, когда я буду рвать его плоть в клочья.

Я была вампиром, а у него была самая сладкая, самая ароматная кровь, какую я только ощущала за все шестьсот лет своей жизни.

Я даже не догадывалась, что такой аромат может существовать. Если бы я знала, я бы давно отправилась на его поиски. Я бы обошла всю планету из-за него. Я могла только догадываться, какова его кровь окажется на вкус…

Жажда обжигала мое горло. Во рту пересохло, и даже то, что у меня жадно текли слюни, не помогало. Желудок сжался от голода. Я рефлекторно напрягла мышцы для прыжка.

Все это заняло не более секунды. Я, словно в замедленной съемке, видела, как он все еще делает тот шаг.

Когда его нога, наконец, коснулась земли, он украдкой взглянул на меня. Его взгляд встретился с моим, и тут я увидела себя в зеркале его глаз.

Потрясение, которое я испытала, когда увидела свое лицо, спасло его жизнь в те секунды. А он не облегчил мне задачу. Когда он увидел выражение моего лица, его такие красивые зеленые глаза вспыхнули. Аромат затопил мой мозг густым туманом. Это было все, о чем я могла думать. Мысли стали бессвязными, и я пыталась сбросить с себя узы самоконтроля.

Он пошел быстрее, как будто осознал необходимость бежать. Из-за своей поспешности он споткнулся и почти упал на девочку, сидящую передо мной. Какой же он уязвимый и слабый. Даже для человеческого существа. Но, что-то в нем заставило меня насторожиться.

Я попробовала сосредоточиться на том лице, которое увидела у него в глазах, лице, в котором с отвращением узнала свое. Лицо чудовища, живущего во мне, монстра, которого я столетиями загоняла внутрь при помощи нечеловеческих усилий и жесткой самодисциплины. С какой же легкостью он снова вынырнул на поверхность!

Аромат окутал меня, рассеивая мои мысли и почти заставляя меня срываться с места.

Нет.

Я вцепилась в край стола, пытаясь удержаться на стуле. Дерево не выдержало. Столешница хрустнула, у меня в руке осталась горсть щепок, а на поверхности остался отпечаток моих пальцев.

Не оставлять следов. Это было наше главное правило в Клане. Я тут же сравняла края отверстия так, что нельзя было догадаться, что это сделано человеческой рукой, оставив только кучку щепок на полу, которые тут же раскидала ногой.

Не оставлять следов. Уничтожать улики. Пить до дна.

Я знала, что сейчас произойдет. Парень подойдет, чтобы сесть напротив меня, так как к сожалению других мест, не было, а я его убью.

А свидетели, восемнадцать учеников и учитель, не дадут мне покинуть эту комнату после того, что они увидят. Но, ничего. Я и их убью. Это будет самым массовым кровопролитием за всю мою историю.

Я содрогнулась при мысли о том, что мне придется сделать. Даже в самые худшие моменты я не совершала подобных зверств. Я никогда не убивала невинных, ни разу за шестьсот лет. А теперь я собиралась уничтожить сразу двадцать человек.

Чудовище усмехалось мне в лицо.

Часть меня содрогалась при одной мысли об этом, а другая часть тем временем планировала хладнокровное убийство.

Если я сперва убью парня, у меня будет пятнадцать-двадцать секунд, чтобы насладиться его кровью, прежде чем остальные среагируют. Может, чуть больше, если они сначала не поймут, что я делаю. У него не будет времени, чтобы закричать или почувствовать боль, ведь я не буду слишком жестокой и убью его быстро. Это все, что я могу дать этому незнакомцу с его восхитительно желанной кровью.

А потом я не должна дать остальным возможности сбежать. Насчет окон можно не беспокоиться, они слишком маленькие и расположены высоко, чтобы в них можно было выпрыгнуть. Остается дверь – если заблокировать ее, они окажутся в ловушке.

Мне придется трудно, да и времени уйдет на это немало, если пытаться удержать их всех тут, пока они будут паниковать, бороться, метаться по классу. Это возможно, конечно, но будет много шума. Они будут кричать. Кто-нибудь услышит… И мне придется убить еще больше невиновных в этот черный час.

И кровь его остынет, пока я буду разбираться с остальными.

От аромата у меня перехватило дыхание…

Так что придется ему сначала побыть свидетелем.

Я наметила план. Я сидела в первом ряду на последней парте. Сначала я примусь за тех, кто сидит перед мною. Я могла бы убить четверых или пятерых за секунду. Это не вызовет слишком много шума. Правой стороне повезет больше, им не придется наблюдать, как я двигаюсь к ним, чтобы убить. Потом, направляясь от центра налево, мне потребуется самое большее пять секунд, чтобы прервать каждую жизнь в этой комнате.

Достаточно времени, чтобы парень видел, как я подхожу. Достаточно времени, чтобы он почувствовал страх. Достаточно времени, если, конечно, он не замрет от шока на месте, для крика. Один сдавленный крик, который не принесет ему никакой пользы.

Я глубоко вдохнула, а запах растекся по моим венам, сжигая мою грудь и уничтожая те остатки разума, которые у меня еще оставались.

Он все еще поворачивался. Через несколько секунд он усядется в метре от меня.

Чудовище внутри меня улыбалось в нетерпении.

Кто-то слева от меня захлопнул книгу. Я даже не обернулась, чтобы взглянуть, кто из обреченных на смерть это сделал. Но движение воздуха перед моим лицом слегка рассеяло запах.

На одну короткую секунду я была способна мыслить ясно. В ту драгоценную секунду я мысленно увидела два лица.

Одно было моим, точнее было когда-то: монстр, убивший стольких людей, что сбился со счета. Обдуманные и оправданные убийства. Я убивала других, более слабых чудовищ. Я была уверена, что мной руководит рука господня, когда я решала, кто из них заслужил смертный приговор. Я убивала своих собратьев, соклановцев, ради славы и крови. Я шла на компромисс с моей совестью. Я питалась человеческой кровью, но для меня это было оправданно. Мои жертвы были не большими людьми, чем я сама.

Другое лицо принадлежало Моргану. Вампиру, обучившему меня всему, что я знала.

Между нами не было абсолютно никакого сходства. Яркий день и глубокая ночь.

Мы и не должны были быть похожи. Ведь Морган не был моим создателем. Он мой друг. Пожалуй, единственный настоящий.

Мы не были похожи внешне. Разве что, как и у всех вампиров, у нас обоих была белоснежная кожа.

И все же, хотя никаких оснований для нашего сходства не было, я представляла себе, что за те двести лет, когда я избрала его путь и следовала за ним, мы стали похожими. Черты лица не изменились, но на меня как будто легла печать его мудрости, его сострадание можно было прочесть в изгибе моих губ, а безграничное терпение – в рисунке бровей.

И вдруг все эти крошечные улучшения исчезли под маской чудовища. За какое-то мгновение во мне не осталось ровным счетом ничего от того, что могло отразить годы, которые я провела с моим наставником, моим другом, моей любовью. Мои глаза, как у дьявола, пылали красным огнем, и все сходство между нами было утеряно навеки.

В моем воображении глаза Моргана не смотрели на меня осуждающе. Я знала, что он простит мне это ужасное деяние, которое я собиралась совершить. Потому что он меня любил. Потому что он думал, что я лучше, чем я есть на самом деле. И он продолжал бы меня любить, даже если бы я не оправдала его надежд.

Парень, имя которого я не знала, опустился на стул, его движения были неуклюжими и настороженными (он опасался меня?), и аромат его крови окутал меня густым облаком.

Я не оправдала бы надежд своего наставника. Боль от осознания этого факта ранила меня так же сильно, как и жажда.

Я с отвращением отодвинулась подальше – чудовище внутри меня жаждало схватить его.

Зачем мне понадобилось сюда приезжать? Зачем он живет? Какое он имеет право разрушать тот хрупкий мир, в котором я живу? Почему этот мальчик вообще родился? Он уничтожит меня.

Я отвернулась от него, охваченная внезапной беспричинной ненавистью.

Что это за существо? Почему именно я, почему сейчас? Почему я должна терять все только потому, что матушке взбрело в голову появиться именно в этом богом забытом городишке?

Зачем я только приехала!

Я не хочу быть монстром! Я не хочу устраивать резню в этой комнате, полной детей! Я не хочу терять все, что приобрела за долгие годы, когда я шла вопреки своим инстинктам!

Я не сделаю этого. Он меня не заставит.

Главной проблемой был его запах, ужасно влекущий аромат его крови. Если бы был хоть какой-нибудь способ сопротивляться… если бы еще один порыв свежего воздуха прочистил бы мне мозги.

Я встряхнула своими длинными, густыми волосами и сняла заколку, чтобы челка упала на глаза. Нужно любым способом сдержать зверя внутри. Ну же! Я справлюсь. Просто нужно отстраниться от мыслей и вспомнить, чему я научилась у Моргана.

Я чувствую его взгляд на себе. Он спятил? Он как будто приглашал монстра на обед! Дразнил его.

Не было ни малейшего движения воздуха, способного разогнать запах. Так я скоро бы сдалась. Ни малейшего дуновения ветра. Но ведь я могу не дышать.

Я остановила движение воздуха через мои легкие. Облегчение наступило сразу же, но не полностью. Я все еще помнила этот аромат, ощущала его вкус на кончике языка. Я не смогла бы сопротивляться ему в течение долгого времени. Но может, я выдержу один час. Только один урок. Достаточно времени, чтобы покинуть эту комнату, полную жертв, которые не должны стать жертвами. Если я выдержу один час.

Это было странное ощущение - не дышать. Мой организм не нуждался в кислороде, но это было вопреки моим инстинктам. В напряженные моменты я полагалась на обоняние больше, чем на остальные чувства. Оно направляло меня на охоте, предупреждало в случае опасности. Я не часто сталкивалась с чем-то, что могло представлять для меня опасность, но инстинкт самосохранения у меня был развит так же сильно, как и у любого человека.

Неудобно, зато безопасно. Лучше, чем ощущать его запах и погружать мои зубы в эту прекрасную, тонкую, прозрачную кожу, чтобы добраться до горячей, мокрой, пульсирующей…

Час! Только час. Я не должна думать о запахе и вкусе.

Он смотрел на меня слишком долго, заставляя меня сгорать в невыносимой жажде. Я знала точно, что если загляну в его глаза, то следующий час станет кровавой страницей в моей истории. Но, почему он смотрит? Почему?! Я ощущаю его взгляд всем своим существом.

Мое прежнее раздражение побледнело по сравнению с теми эмоциями – и ненавистью которые я испытывала в эти минуты. Я просто ненавидела этого парня напротив меня, ненавидела всем сердцем, в то время, как цеплялась за саму себя, за любовь к моей семье, за мечты о том, что я лучше, чем есть на самом деле. Я ненавидела его, ненавидела за то, что он заставил меня почувствовать, и это немного помогало мне. И прежняя злость на него, пусть слабая, тоже немного помогала. Я цеплялась за каждую эмоцию, которая отвлекала бы меня и не давала возможности представлять, каков он будет на вкус.

Ненависть и злость. Нетерпение. Когда же, наконец, пройдет этот урок?

А что потом, когда урок закончится?.. Тогда он выйдет из кабинета. А что буду делать я?

Я могу познакомиться с ним. Привет. Я Сицилия Аддерли. То есть Фаррел! Сицилия Фаррел! Я новенькая и еще не совсем тут разобралась. Не подскажешь, где тут кабинет политологии? Тогда, он предложит проводить меня на следующий урок. Хотя бы из вежливости. Даже если он боится меня, как я подозреваю, он согласится и пойдет со мной. Будет достаточно просто завести его куда-нибудь в укромное местечко. Лес доходит до самой стоянки для автомобилей. Я могу сказать ему, что забыла книгу в машине.

Кто заметит, что я буду последним человеком, с которым его увидят? Как обычно, идет дождь, и две фигуры в темных плащах, идущие в сторону автостоянки, не вызовут лишнего любопытства.

За исключением того, что я не была единственной, кто интересовался сегодня его персоной. Мэйсон, скорее всего его лучший друг, в частности, следит за каждым его движением, когда он ерзал на стуле. (Ему было некомфортно рядом со мной, как я и думала до того, как его запах уничтожил все мои благие намерения). Мэйсон заметил бы, что он ушел вместе со мной.

Если я вытерплю один час, может, я выдержу и второй?

Я вздрогнула от обжигающей боли.

Он пойдет домой. Там никого не будет — а, если будет, то убью. Я прослежу за ним, тихо подкрадусь сзади и выпью. Даже если он закричит (хотя вряд ли), никто его не услышит.

Это выглядело вполне разумным. Я прожила пять полных столетий без надобности крови из горла. Если я не буду дышать, продержусь еще два часа. И когда я застану его одного, то никто мне не помешает. И никакой возможности поэкспериментировать, не согласился монстр внутри меня.

Ох, глупо думать, что, если с нечеловеческими усилиями и терпением я спасу девятнадцать человеческих жизней в этой комнате, то буду меньшим монстром, когда убью этого невинного парня.

Хоть я его и ненавидела, я знала, что моя ненависть несправедлива. Я знала, что на самом деле ненавижу саму себя. И я буду ненавидеть нас обоих сильнее, когда он умрет.

Я с трудом выдержала этот час – изобретая все новые и новые способы его убийства. В то же время я старалась избегать мыслей о заключительной сцене его смерти, иначе я проиграла бы эту битву с самой собой и прикончила бы каждого, кто оказался в поле моего зрения. Так что я только планировала стратегию. Только так я смогла продержаться до конца урока.

Один раз, в самом конце, он вновь взглянул на меня своим прожигающим взглядом. Казалось, что парень был способен проглядеть мое искаженное жаждой убийства лицо, сквозь занавес волос. Я снова почувствовала прилив неоправданной ненависти, когда встретилась с его взглядом и увидела свое отражение в его испуганных и в одно время непонимающих глазах. Мы смотрели друг на друга слишком долго, а я почти потеряла самообладание.

Но тут прозвенел звонок. Спасительный звонок – какое клише. Мы оба были спасены. Он – от смерти. А я на время отложила свое превращение в ночное страшилище. Когда я бросилась прочь из аудитории, у меня не хватило выдержки двигаться так медленно, как следовало бы. Если бы кто-то смотрел в тот момент на меня, ему бы показалась весьма странной моя манера перемещаться. Но на меня никто не обратил внимания. Все их мысли все еще крутились вокруг урока, а мои — вокруг парня, которому суждено было умереть через час.

Я скрылась в туалете, чтобы привести себя в порядок. Там было три кабинки. Я предусмотрительно заглянула под дверь каждой — ног нигде не наблюдалось. Возле одной стены стояли две раковины средних размеров с зеркалами над ними, а другую занимало огромное зеркало с полочкой для кисточек, косметики и прочего девичьего барахла. Я бросила на пол сумку и учебник истории, сделала глубокий вдох и резко вздернула голову, отбросив с лица волосы.

Мне не нравилась сама идея о том, что мне надо прятаться. Это было очень трусливо. Но, бесспорно, на тот момент это было необходимо.

Мне не хватало терпения, чтобы быть среди людей. Сосредоточившись на том, чтобы всеми силами избегать убийства одного из них, я не смогла бы бороться с искушением убить кого-нибудь другого. А тогда бы все мои усилия прошли бы впустую. И мне бы следовало тогда признать победу чудовища.

Опиравшись спиной о холодную стену, я медленно опустилась на пол. Душевная боль заглушила здравый смысл. Боль от того, что я не могла совладать с собой. Я надела наушники и включила музыку, которая обычно успокаивала меня, но в этот раз она мне мало помогла. Гораздо больше мне помогал прохладный чистый воздух с дождем, задувавший в открытые окна. Хотя я очень четко помнила запах крови этого юноши, воздух, который я жадно вдыхала, словно очищал мой организм от заразы.

Я снова была нормальной. Я могла мыслить разумно. И могла бороться. Бороться с тем, чем я не хотела быть. У меня не было никакой необходимости идти после занятий в его дом. Я не должна была его убивать. Я снова была существом, способной мыслить рационально, и у меня был выбор. Выбор есть всегда.

Теперь я не чувствовала того же, что чувствовала в аудитории… но сейчас я была далеко от него. Может, если я в будущем буду избегать его очень-очень старательно, то у меня не возникнет необходимости изменяться. Мне нравилась моя жизнь такой, какая она есть. Зачем я должна позволять какому-то ничтожному пареньку, хоть и восхитительно вкусному, разрушать ее?

Я ведь не могла разочаровать Моргана. И не могла причинить моей матери тревогу, волнения… боль. Да, это ранило бы мою мать тоже. А Розалия была такой нежной, такой чуткой и мягкой. Она хотела для меня лучшее будущее. Хотела подарить жизнь обычной девушки. Было непростительно даже думать о том, чтобы причинить боль кому-то вроде Розалии. Я не хочу разочаровать ее.

Даже смешно, я смеялась над любой возможностью убить, а когда столкнулась с ней вплотную — потеряла свой, такой хваленый, контроль.

Я снова почувствовала, как меня охватывает огонь, только на этот раз это был обжигающий стыд. Я не хотела, чтобы кто-нибудь узнал об этом.

Если я смогу избегать этого парня, если я смогу справиться со своим желанием убить его – и пусть чудовище корчится и в отчаянии скрежещет зубами - тогда никому не надо будет знать об этом. Ни матушке, ни Моргану. Главное, держаться подальше от его запаха.

В конце концов, почему бы мне просто не попробовать? Сделать правильный выбор. Попробовать быть той, которую во мне видел Морган. Почему-то воспоминания о вампире заставили меня содрогнуться. Что он подумает, если узнает. О, нет! Только сейчас, я поняла, что по моей щеке медленно катится одинокая слеза. А потом, она разбивается о пол ровно также, как и моя сила воли. Тогда, эмоции захватывают меня в плен. Одна за другой, слезы бегут по щекам оставляя неприятное ощущение чего-то мокрого, на вкус соленого. Я теряюсь, поддаюсь, оказываюсь раздавленной собственными чувствами и рыдаю навзрыд.
Даже наплакавшись вдоволь, я не ощутила облегчения. Я не знала, сколько прошло времени, прежде, чем мне удалось сдвинуться с места. Да и меня это не сильно волновало. Я поднялась с мраморного пола и подошла к раковине, желая смыть с лица всю горечь и обиду. Появилось ощущение, что эта тоска въелась мне под кожу.

Повернув винт, я подставила руки под струю холодной воды. По спине пробежалась легкая дрожь. Наушники выпали, громко ударившись о поверхность керамической раковины. Я не обратила на это внимание. Мне было ровным счетом плевать.

Все, о чем я сейчас думала и все, о чем я вообще могла думать, в одно короткое мгновение улетучилось. Пустота клубилась в душе, словно дым. Остался только — он. Его образ, стал моей навязчивой мыслью. Я не могла думать о чем-то другом. Не могла просто взять и отсеять эту мысль. Не могла. Парень, с самой сладкой в мире кровью. Я хищник, а он моя добыча. Это все, что я хотела знать.

В одно мгновение, он вытеснил из моего разума все, что только можно было. Тишина, звенящая в голове, казалось, была готова уничтожить меня. Я не хотела этого. Не хотела быть монстром. Не хотела подвести матушку. Я слишком многого не хотела, и в итоге осталась ни с чем. От этого становилось больнее.

Вода, наполнившая ладони, медленно вытекала сквозь пальцы. Звук, бьющихся о поверхность раковины, капель воды не на долго, но отвлек меня. Я нагнулась, и одним движением, омыла ею лицо. Нужно найти опору, чтобы не потерять контроль еще раз. Спустя секунду, вода вновь наполнила ладони, и я поднесла руки к лицу, желая стереть все жуткие мысли. Резко, со злостью, я плеснула воду в лицо и подняла глаза на свое отражение. Оттуда, глазами, плавно наливающимися кровью, на меня смотрел демон. Я знала, что минутная слабость может дорого стоить, но даже близко не представляла насколько. И глядя в глаза этого чудовища, я потеряла свою силу, свое желание бороться. Мне не справиться. В этой битве, победителем мне не выбраться. По крайней мере в одиночку.

Достав телефон из кармана джинс, я быстро отыскала в телефонной книжке номер матушки и уже была готова нажать на вызов, чтобы попросить ее приехать, забрать меня отсюда куда подальше, как вдруг что-то остановило меня. Какая-то неведомая сила заставила меня еще раз задуматься. Что я делаю?
Я сделала глубокий вдох свежего воздуха и подняла взгляд на свое отражение.

Я не могу сдаться так просто. Судьба бросила мне вызов. И, лучше я приму его, чем останусь навсегда слабачкой в глазах матери. Я не позволю ему сломать себя. Не позволю! Я выдержу все. Пусть, я захлебнусь от жажды в горле. Пусть! Но, я встречусь с этим испытанием лицом к лицу. Либо убью, либо оставлю в живых. Что угодно все же лучше, чем пустой страх.
Я сосредоточилась на образе матери в своем сознании. На том, как она воодушевленно говорила, что в Бейкон Хиллз все будет иначе. Она поверила в меня, дала шанс попробовать жить жизнью обычной девушки. Я не имею право сдаться.

Кровь, заполонившая глаза, исчезла. А вместе с ней и моя неуверенность в себе. Теперь, я хотела знать, как так просто юный мешок с кровью, сумел выбить почву из-под моих ног. Хотела знать, чем он особенный. Хотела знать, в чем его сила, что имеет такое губительное влияние на меня. Хотела посмотреть на него не как на тупой-мешок-с-кровью, а как на человека.

Выключив телефон, я спрятала его в карман. Кажется, в сумке у меня была бутылка воды с вербеной. Не самая лучшая перспектива, но только так, я смогу отогнать жажду.

Подняв с пола сумку, я, не долго порывшись, отыскала там бутылку. Есть! Хорошо, что я забыла вытащить ее с дороги. В Клане я довольно часто использовала вербену, в качестве усмирителя. Еще у меня был коварный план на ее счет. Мне хотелось попробовать выработать иммунитет к ней, чтобы другие кровопийцы не имели возможности использовать ее против меня. Сейчас самое время ей проявить свою ужасную способность.
Глубоко вдохнув, я открыла крышку бутылки. Снаружи вода выглядела совсем непримечательно, но на ее дне мирно покоился крошечный цветок вербены. Впервые в жизни, я хотела испробовать ее на вкус по своей собственной воле. Я медленно поднесла бутылку к губам и отпила первый глоток. Вода плавно растекаясь по горлу, первые две секунды, вызвала облегчение, а в следующие – режущую боль. Моментально язык сковало. Хотелось закричать. Но вместо этого, я сделала еще несколько смелых глотков, мысленно приготовившись к той боли, что сейчас вспыхнет. Но даже так, мне пришлось укусить себя за руку. Только бы не дать вырваться такому желанному крику. Боль была нестерпимой, прожигающей, уничтожающей. В одно время похожей на жажду, но в другое – совершенно отличалась. Но, она напрочь отбила у меня желание убивать. Даже тот самый вкус крови на кончике языка не мог больше вызвать жажду.
Теперь, каждый раз, когда желание убить будет начинать разрастаться за пределы шуток, я буду травить себя вербеной. Думаю, это сработает отличным стимулом.
Я закинула бутылку в сумку и, подняв с пола учебник истории, еще раз посмотрелась в зеркало. Я больше не видела того чудовища в своем отражении. Возможно, что с этого дня моя жизнь круто изменится. А все из-за тупого-мешка-с-кровью. С самой вкусной в мире кровью. Но, я больше не позволю ему так влиять на себя. Я стану сильнее. Сильнее того чудовища, которое сидит во мне. И на какой-то миг — всего на мгновение, честное слово! — забыла о страхе превращения в кровопийцу, убийцу, демона и почувствовала неистовый прилив радости, словно где-то в глубине моего существа возликовала дикая кровь моих далеких предков.
Второй урок в школе почти кончился. Я решила привести мой план в исполнение немедленно. В конце концов, это лучше, чем сидеть здесь, в туалете, когда он в любой момент может пройти мимо и разрушить сею попытку в зародыше. Я снова почувствовала непроизвольную ненависть к мальчишке. Я злилась, что он имеет подсознательную власть надо мной. Что он может заставить меня стать той, кем я не хотела становиться.
Я направилась быстро – даже слишком быстро, но вокруг не было никаких свидетелей – к административному корпусу. Нельзя оставлять ни одной возможности случайной встречи с этим парнем. Теперь я буду избегать его как чумы.
Административный корпус был пуст, исключая ту самую администраторшу, которую я хотела видеть. Она не заметила, как я тихо вошла.
— Прошу прощения.

Женщина с неестественно рыжими волосами взглянула на меня, и ее глаза распахнулись. Мы всегда застигали их врасплох; небольшой трюк, который они никак не могли понять вне зависимости от того, сколько раз до этого они нас уже видели. Люди забавные существа.
— О, — она открыла рот, слегка взволнованная. — Привет, Сицилия. Чем могу помочь? – Ее ресницы затрепетали под толстыми стеклами очков.
Неудобно. Но я знала, насколько милой я могу быть, когда хочу. Это было просто с тех пор, как я осознала, как каждый жест и интонация могут влиять на других.
— Я надеюсь, вы поможете мне с моим расписанием, — сказала я мягким голосом, заготовленным заранее. Я услышала, как ее сердце забилось быстрее.
— Конечно, Сицилия. В чем проблема?
— Я хотела бы узнать, можно ли мне поменять историю на какой-нибудь другой предмет. Биологию, например.
— Какие-то проблемы с мистером Юкимурой?
— Нет, просто я уже изучала этот предмет в своей школе. — Врала и не краснела.
— В нашей школе система обучения построена несколько иначе, Сицилия. Я не могу поменять предметы только для тебя одной, так как расписание одно на весь класс. Должно быть, в вашей прошлой школе была другая система, верно?

— Можно тогда перевести меня в другой класс?
— В другой класс? – У нее отвисла челюсть. — Но, тогда ты можешь пропустить целый год обучения. У нас всего один поток.
— Я наверстаю в следующем году.

— Может тебе стоит обсудить это с матерью?
Сзади меня открылась дверь, но я не обратила на это внимания и сосредоточилась на администраторше. Я наклонилась еще ближе и чуть шире распахнула глаза. Это сработало бы лучше, если бы они были золотистыми, а не черными. Черные глаза пугают людей. Но, не суть важно. Я просто хочу запудрить ей мозг.
— Пожалуйста, миссис Куп, - я сделала мой голос настолько вкрадчивым и настойчивым, насколько это было вообще возможно - и он стал ну очень настойчивым. — Разве нельзя меня куда-нибудь перевести? Я уверена, что где-нибудь есть место!
Я улыбнулась ей, следя за тем, чтобы не слишком оскалить зубы и напугать ее, и позволила улыбке смягчить выражение моего лица.
— Ну, может я попробую поговорить с мистером Хорстоном.
Понадобилась всего одна секунда, чтобы вдруг все вокруг изменилось: атмосфера в комнате, моя цель, причина, по которой я наклонилась к рыжеволосой женщине. Все, что раньше выполнялось ради достижения одной цели, теперь делалось ради другой. Всего секунда понадобилась, чтобы поток ветра от открытой двери достиг меня.
Я обернулась, хотя уже знала, что я права. Я обернулась медленно, борясь с восставшими против меня мышцами.
Он стоял, прислонившись к стене возле двери, и сжимал в руках лист бумаги. Глаза у него стали еще шире, чем обычно, когда он попал под мой свирепый жестокий взгляд. Но, парень старался не подавать виду и выглядел вполне уверенно.

Аромат его крови заполнил каждый уголок крохотной жаркой комнаты. В моем горле вспыхнул огонь.

Монстр во мне снова отразился в зеркале его глаз, чудовищная маска зла.

Моя рука замерла над стойкой администратора. Мне не надо было оглядываться назад, чтобы схватить миссис Куп за голову и ударить о поверхность стола с силой, достаточной, чтобы убить ее. Две жертвы лучше, чем двадцать.

Чудовище с тревогой, с жадностью ожидало, когда я это сделаю.

Но у меня был выбор. Он есть всегда.

Я остановила мои легкие и сосредоточился на лице Моргана перед моими глазами. Я повернулась обратно к миссис Куп, почувствовав, как она удивилась столь резкой смене моего настроения. Она рефлекторно отодвинулась подальше от меня, но ее страх еще не облекся в физическое выражение.

Держа ситуацию под контролем, как я научилась за столетия упорных тренировок, я сделала мой голос ровным и гладким. В моих легких оставалось достаточно воздуха, чтобы произнести целую фразу.
— Что же, ничего не поделаешь! Пусть все останется, как есть! Простите, что отняла у вас столько времени.

Я развернулась и бросилась прочь из комнаты, стараясь не обращать внимания на жаркую кровь мальчика, от тела которого я прошла на расстоянии всего несколько дюймов. Дверь громко хлопнула за спиной, заставляя тело рефлекторно задрожать. Я делала конвульсивные вдохи, пытаясь заполнить легкие чистым воздухом. Воздухом, в котором не было запаха его крови. Я зашагала по каменной дорожке быстрее, чем следовало, но мне было плевать. Я хотела убежать. Как можно дальше. Как можно быстрее. Туда, где он меня не достанет. Хочу забыть аромат его крови. Хочу вновь стать нормальной, стать собой.
Желая спрятаться дальше от назойливых взглядов, я зашла в здание школы. Стоило мне завернуть в длинный, полупустой, коридор и сделать несколько широких шагов, как я во что-то врезалась. Полетели книги, бумаги и еще что-то, на что я уже не обратила внимание. Коротко пискнув, хрупкое создание развалилось на холодном полу, разведя руки в стороны, и плотно зажмурила глаза. Несколько долгих секунд, я молча смотрела на это существо, пытаясь разобраться в происходящем. После всего, мне было больно даже просто думать.

Это была девушка. Такая крохотная и миниатюрная, чем-то напоминающая эльфиек из мультфильмов про магию и прочее. Я недовольно и старательно громко цокнула языком. Она заметно вздрогнула.

Резко распахнув глаза, девушка тихо застонала:

— О, нет! — сев на полу, она поправила свои очки, и наконец увидела тот кошмар, что развелся вокруг из-за ее невнимательности. А потом, подняла взгляд на меня. У нее карие глаза. Большие и круглые, преисполненные страхом. — Прости, пожалуйста. Я тебя совсем не заметила! — Она состроила щенячьи глазки, думая, что это как-то меня заденет. Но, мне было глубоко плевать.

— Я тебя тоже. — Сказала, как отрезала своим безумно холодным голосом. Обогнув девочку, я уверенно зашагала по плитке вдоль коридора.

Дата добавления: 2015-09-03