Глава 15. Курт.

Все происходит именно так, как пообещал Блейн. Длинные толстые свечи воткнуты прямо в песок, расстелено большое покрывало, а на нем сидят Курт и Блейн. Еще десять минут назад между ними стояла эта большая бутылка Пина-Колады, и они по очереди из нее отпивали, но сейчас бутылка отодвинута, а Курт закинул ноги на бедра Блейна и играет пальцами с его кудряшками. От океана идет приятный бриз, огромное темно-синее небо усыпано звездами, а песок под покрывалом очень теплый.

- Это все еще похоже на сказку, - тянет Курт, втягивая носом приятный солоноватый воздух.
- Несмотря на то, где я успел побывать за свою жизнь, я тоже так думаю. Тут очень красиво. А вот осенью предлагаю поехать в Европу. Займемся визой и на осенние каникулы рванем. Прага? Как тебе? – Блейн опускает руку на колено Курта и поглаживает нежную кожу, заставляя мальчика немного дернуть ногой и улыбнуться.
- Ты серьезно сейчас? Ты думаешь, я смогу отказаться? Я всегда мечтал повидать мир, и даже когда были живы родители, я думал, что попаду на Бродвей, стану всемирно знаменитым и смогу путешествовать. Потом, уже в приюте, я оставил эти глупые планы, мечтая только о том, чтобы найти себе место в дневной смене в магазинчике на заправке.

Поймав полный сочувствия взгляд Блейна, Курт быстро качает головой:
- Нет, я не стараюсь тебя разжалобить. Просто это то, как оно было. Приют выбил из меня остатки всех надежд, я практически опустил руки. Знаешь, Мерседес мне сразу сказала, что подростков никогда не забирают. Предупредила, что, если я буду хорошо учиться, то смогу поступить в колледж и получать стипендию, но это казалось практически невозможным. Там такие безумно сложные тесты, да и на тот момент, когда почти каждый тыкал в меня пальцем и плевался, мне вовсе не хотелось бороться…

Блейн обнимает его за плечи и прижимает к себе, касается щекой щеки и тихо покачивает, но Курт хочет договорить. Он хочет дать понять Блейну, как много тот для него сделал, как много он для него значит.
- А потом появляешься ты. Ты хоть представляешь, что это значило для меня, Блейн? Ты стал тем самым спасительным кругом и вовсе не потому, что у тебя достаточно денег, чтобы обеспечить мне блестящее будущее, нет. Потому что ты вселил в меня надежду. Ты снова помог мне мечтать. Ты успокоил мои страхи. Дал мне заботу, уверенность в завтрашнем дне. Ты дал мне любовь, которой я не чувствовал после ухода отца. Любовь такую, в которой у меня не возникает сомнений. Любовь, которая по-настощему греет меня изнутри. И я не знаю, виноват ли ром в этом коктейле, или просто такой вечер, но, - Курт всхлипывает и прижимается носом к шее мужчины, обнимает его шею изо всех сил и тихо добавляет: - я люблю тебя. Больше всего на свете. Больше жизни, потому что ты и дал мне эту жизнь. Новую. С чистого листа.

Курт вытирает нос о футболку Блейна, укладывает щеку ему на плечо и смотрит на темное небо за спиной мужчины. Блейн гладит его спину, все еще прижимая к себе, и наконец отвечает:
- И я люблю тебя, Курт. Не сомневайся, ты дал мне не меньше. Когда мне казалось, что уже ничего хорошего не случится в моей жизни, кроме новых брюк и яблочного пирога, появляешься ты. Ставишь мой мир с ног на голову и даришь мне семью. Я всегда чувствовал себя одиноким. Странное чувство, знаешь…
Курт поднимает лицо, чтобы видеть глаза Блейна, и внимательно смотрит на него, впитывая каждое слово.

- У меня еще живы родители. Алисия и Девон Андерсон. Матери в сентябре будет семьдесят, а отцу семьдесят три. У меня есть старший брат. Его зовут Купер Андерсон, ему сорок девять лет, и жена его первого сына сейчас ждет ребенка. Всего у меня двое племянников. Макс и Мелани. Мелани младше Макса почти на десять лет, и она просто очаровательная, но они все живут в Лос-Анджелесе, и мы видимся пару раз в год. Обычно на Рождество и День Благодарения, когда все приезжаем в родительский дом. У меня было несколько длительных отношений в жизни, но я никогда никого не знакомил с родителями. Стоит ли мне говорить, что родители никогда не были в восторге от моей ориентации и всячески делают вид, что я просто закоренелый холостяк? С братом отношения окончательно испортились в старшей школе. Он тогда наконец получил свою роль в первом большом проекте…

- Стоп. Так тот Купер Андерсон? – удивленно переспрашивает Курт, и Блейн только кивает в ответ.

- Именно он. А я собирался поступать в Нью-Йорк, в Академию Драматического Искусства. Он пришел на мое прослушивание и прямо перед ним попросил меня одуматься. Сказал, что таланта из меня все равно не выйдет, только угроблю четыре года жизни. Я не послушал его, все же вышел на сцену, но все время, пока я пел, я думал только о том, что нет ни единого человека в мире, кто бы в меня верил. Не лучшее воспоминание, но я расплакался тогда и ушел со сцены, так и не спев. Знаешь, я поступил в Йель, окончил его с отличием и никогда не жаловался. Я получаю много денег, у меня несколько больших счетов в банке, я ни в чем себе не отказываю, и мне не на что жаловаться, но… Но я навсегда запомнил то чувство отчаяния. Я верил ему. Я считал его своей опорой. И в тот миг просто землю выбили из моих ног, а я оказался слишком слабым, чтобы взлететь…

Блейн замолкает на некоторое время, молча смотрит куда-то в плечо Курту, и тот не решается сказать ни слова. Его сердце бьется в новом ритме, подстраивается под темп чужого сердца, и он еще никогда в жизни не был ни с кем так близок.

- Я всегда чувствовал себя одиноким. Непонятым. Недооцененным? Не исполнившим свои мечты и свое предназначение. Я никогда не чувствовал себя частью семьи, не знал настоящей поддержки. А теперь… - Блейн кладет руку на щеку Курта, вытирает кончиками пальцев влажную дорожку и улыбается. Искренне и тепло. Так, что метафорические бабочки в животе Курта трепещут и расцветают. – Теперь ты моя семья. Теперь я не чувствую себя одиноким. Ты словно часть меня.

- Твоя половина, - тихонько говорит Курт и сам улыбается от того, как это звучит. Как это трогает его: принадлежать кому-то и знать, что кто-то принадлежит тебе. Быть половиной одного целого. Быть уверенным в ком-то, крепко держать чью-то руку и знать, что когда бы ты не оступился, она не даст тебе упасть.
- Моя половина, - так же тихо кивает Блейн и накрывает губы Курта своими, целуя совершенно по-новому. Без прежних ноток извинения. Без робости. Без ощущения вороватости и неправильности. Целует так, словно это самое естественное в мире действие. Курт знает, что не имеет значения, сколько им лет и какая между ними разница. Пускай Курт чуточку опоздал родиться, их души тысячелетиями были вместе в небе, ожидая мига, когда материализуются на земле. И даже после того, как эти оболочки умрут, их души все равно будут вместе, они вернутся в небесное пространство, где будут наслаждаться друг другом и ждать дня, когда вновь родятся на земле люди, в которых они смогу вселиться. Души вечны. И неважно, будут ли в следующих жизнях они женщинами или мужчинами, какие между ними будут связи, какие расстояния. Они найдут дорогу к другу, сколько бы времени не потребовалось.

Курт укладывается спиной на покрывало, а Блейн ложится сверху, устраивается между ногами мальчика и продолжает целовать его. Курт обнимает Блейна за талию, поглаживает его спину, забирается пальцами под футболку и обводит контуры мышц. Блейн аккуратен, как и всегда. Целует нежно, смещает губы на щеку, шею, оставляет несколько поцелуев под ушком и смыкает губы на мочке, заставляя Курта поерзать и прогнуться в пояснице, ощущая приятные мурашки по спине. Блейн не прижимается к нему, и это заставляет Курта недовольно простонать и притянуть мужчину ближе.

- Я раздавлю тебя, Курт, - смеется он, ловя взгляд мальчика.
- Нет. Я хочу. Мне приятно, когда ты немного давишь на меня, к тому же, песок мягкий…

Блейн ничего не говорит, но укладывается сверху. Он все еще держит часть веса на локтях, но это все равно лучше, чем было. Курт сжимает коленями его бока и откидывает голову назад.

- Как думаешь, я буду выше тебя? – интересуется он, хитро улыбаясь и зная, что так сможет немного позлить Блейна. Курту вообще нравится, когда Блейн не сдерживает свои эмоции. Курту хочется, чтобы Блейн не изображал из себя солидного взрослого мужчину, чтобы вел себя, как хочется. Курт ведь знает, как сильно Блейн хочет его во всех смыслах. Он быстро повзрослел благодаря Андерсону и Интернету и теперь отлично угадывал голодные взгляды мужчины среди других. Тем более, он сам намеренно их провоцировал. Он не боялся. Может быть, Блейну и удалось немного напугать его болью, но, в конце концов, ведь не обязательно сразу заниматься… всем. Можно хотя бы начать с малого. Утренняя эрекция Курта сводила его с ума уже несколько лет, а с появлением в постели Блейна с такой же эрекцией все стало только хуже. Или лучше. Смотря с какой стороны посмотреть. Почему Блейн не хотел научить Курта помогать ему? Да, он все еще смущался и побаивался делать первый шаг, но если бы Блейн начал, он бы обязательно поддержал! И он бы позволил ему многое… Курт столько фантазировал о теле Блейна, о его прикосновениях…

- Я думаю, что ты точно сейчас получишь, - засмеялся Блейн, - если не прекратишь свои шутки о моем росте. Он… Нормальный.
- Я люблю твой рост. Мне все в тебе нравится. Ты очень красивый. Очень-очень. Честно. Обожаю все в тебе. И когда ты смеешься. И когда ты хмуришься. Иногда меня так накрывает, что мне хочется тискать тебя, как плюшевую игрушку… - засмеялся мальчик, подхватывая смех Блейна, который с легкостью перекатился на спину и усадил Курта сверху.
- Я плюшевая игрушка? Да? Ну тогда ты кукла. Потому что у тебя совершенно фарфоровая кожа и очень красивые волосы.
- Ага, особенно сейчас, без укладки, - бурчит Курт, откидывает челку назад и наклоняется, чтобы прижаться к губам Блейна, куснуть за нижнюю и немного оттянуть. Его руки забираются под футболку и задирают ее до самой шеи. Мальчик обводит кончиками пальцев два маленьких круглых соска и ведет пальцем вниз, по тонкой линии между мышцами живота. Курт опускается ниже и наклоняется, касаясь губами гладкой смуглой кожи. Как он и хотел, она оказывается совершенно пресной, с легким запахом океана за их спинами и привкусом Блейна. Курт трется кончиком носа о левый сосок, и тот твердеет. Маленькая темная горошинка приобретает некоторый рельеф, и Курт, любопытничая, лижет ее, а затем сжимает губами, перекатывает языком и обводит, прежде чем отпустить. Мальчик поднимает глаза и впервые видит Блейна таким: с неожиданно темными глазами, с приоткрытым ртом и припухшими от покусывания губами. Он осторожно сжимает бедра Курта пальцами, перекладывает ладони на ягодицы и ненавязчиво поглаживает, пока Курт, упоенный успехом, смущенно улыбается и наклоняется, чтобы проделать тоже самое со вторым соском Блейна. Теперь они оба влажные и твердые, и Курт выпрямляется, разглядывая проделанную работу.

- А если я? – шепчет Блейн, и Курт смеется, с легкостью стягивая футболку через голову и отбрасывая назад, но тут же оборачиваясь, чтобы убедиться, что не бросил ткань на горящую свечу, хоть те и стоят на приличном расстоянии.
Блейн укладывает его на спину, и, когда Курт смотрит снизу вверх на мужчину, все струны его тела натягиваются, наполняясь любовью. По уши. Боже, он по уши влюблен в Блейна. В самого красивого и сексуального мужчину на свете. Они на острове, на берегу, возле океана, под звездным небом. Блейн нежный с ним и аккуратный, он ласкает его, словно Курт сделан из стекла. Что может быть лучше? Что может быть более идеальным?

Блейн наклоняется и легко целует Курта в губы. Когда тот тянется, чтобы углубить поцелуй, Блейн поднимает голову и качает ею. С новым поцелуем Андерсон прижимается к шее Курта, аккуратно лижет бьющийся пульс и сползает к ключице, прикусывая кожу на ней. Его губы сползают на сосок, и теперь Курт чувствует то, что чувствовал Блейн. Внизу его живота стягивается узел, и он чувствует, как твердеет и упирается в шорты член. Мальчик вцепляется в бедро Блейна пальцами и пытается притянуть его, шарит рукой по спине мужчины и кое-как сжимает его ягодицу, пытаясь соприкоснуться бедрами с его бедрами, но они слишком далеки. Блейн, кажется, понимает, чего хочет Курт, потому что он кладет ладонь на бедро мальчика и медленно ведет вверх.

- Да. Пожалуйста. Пожалуйста, - тихо шепчет Курт, прикрывая глаза и приподнимая таз. Блейн осторожно накрывает ладонью стоящий член, и у Курта из легких выходит весь воздух. Это так чертовски хорошо, что он готов пойти на все, лишь бы Блейн не останавливался. Мужчина вновь прижимается губами к его губам, пытаясь отвлечь, но Хаммел не хочет отвлекаться. Все его мысли и чувства сосредоточены на большом пальце Блейна, который медленными круговыми движениями обводит головку члена Курта, проводит до основания, к поджатым яичкам, и обратно вверх. Смазка Курта пропитывает ткань белья, и мальчик открывает рот в поцелуе, чтобы дышать чаще.

- Это так приятно, Блейн.
- Я знаю. Ты уверен, что хочешь этого?
- Да, не останавливайся. Я могу сделать это для тебя?
- Тш… Просто получай удовольствие.

В темных глазах Блейна плещется страсть, но Курт все равно видит, что тот делает усилия. Видит это всего пару секунд, а затем откидывает голову назад, когда Блейн стягивает его шорты, оставляя только в трусах, и сжимает член уже через один слой ткани. Курту никогда в жизни не было приятно настолько, и его ноги то сгибаются в коленях, то вытягиваются, а пальчиками он комкает покрывало, несильно толкаясь в руку Блейна. Что-то из живота тянется вперед, концентрируется и напрягается, и Курт удивленно распахивает глаза, ища ответ у Блейна.

- Я… Я сейчас.

Блейн наклоняется, целует его в губы и гладит резче и быстрее, в считанные минуты заставляя мальчика застонать и подбросить бедра вверх, когда его мышцы прошибает судорога, а потом наступает резкое расслабление. На трусах расплывается темное пятнышко, а Курт откидывается на покрывало, заводя руки за голову и жмурясь от переполняющего удовольствия.

***

- Ты как? – уточняет Блейн через несколько минут, когда он уже лежит рядом и гладит пальцами живот Курта.
- Это… Блейн. Я, - мямлит мальчик, поворачивая голову и глядя в улыбающиеся глаза мужчины. – Это было так потрясающе. Я не могу описать словами.
- Я буду лжецом, если не скажу, что ты был потрясающе красивым в момент оргазма. А еще у тебя очень, ммм, возбуждающий голос.

Все это звучит так по-взрослому, так, словно они любовники и нет никаких преград. Курт сразу смелеет, обнимает Блейна за шею и притягивает для быстрого, благодарного поцелуя.

- Спасибо. Я так счастлив, что это был ты. И я совершенно не смущен. И мне не страшно. Это было круто.
Блейн смеется, качает головой и трется носом об нос мальчика.
- Круто. Особенно то, как я чувствую себя с тобой. Словно мне тоже шестнадцать. В конце концов, я уже лет двадцать не кончал вот так вот.
- О? – бровь Курта приподнимается, и он прикусывает губу, готовый запищать от гордости за то, что смог возбудить и довести до оргазма Блейна. – Но я бы мог тебе помочь и сам. Я теперь понял, как это делать, и…
- Тш, помощник. Не говори об этом, иначе я снова заведусь.

Курт молчит пару минут, вместе с Блейном смотрит в темное звездное небо, а потом шепчет улыбаясь:
- Я чувствую себя совершенно взрослым. И у меня потрясающий мужчина. И мы только что занимались любовью.
Блейн посмеивается в его шею и не говорит ничего, позволяя Курту наслаждаться моментом. Он никогда не забудет этот остров и это лето. Наверное, лет через десять он обязательно уговорит Блейна приехать сюда снова. Они возьмут именно это бунгало. Расставят свечи. Постелят покрывало. Выпьют немного рома уже без противного кокоса, а потом займутся любовью по-настоящему. Блейн будет обнажен, будет целовать Курта повсюду и войдет в него. Они сольются воедино.

Это впервые, когда мысли о сексе не вызывают того прежнего смущения. Впервые, когда Курт чувствует себя мужчиной. Мужчиной для его Блейна.

Дата добавления: 2015-09-02