Зигзаг Малфоя 4 страница

Но Снегг как будто прочитал мысли Гарри. Он сказал:

— Без мантии. Пойдете у всех на виду — я уве­рен, именно этого вы и добивались.

Гарри повернулся и шагнул прямо в широко рас­крытые двери — лишь бы подальше от Снегга. Боль­шой зал с четырьмя длинными факультетскими сто­лами и преподавательским столом на возвышении был, как обычно, украшен парящими в воздухе све­чами, в свете которых тарелки на столах сверкали и переливались. Но у Гарри все расплывалось в гла­зах, и он видел только какое-то неясное мерцание. Он шел так быстро, что успел миновать стол Пуф-фендуя, прежде чем на него начали оглядываться, а когда несколько человек вскочили на ноги, что­бы лучше видеть, он уже высмотрел Рона и Герми-ону, рванулся вперед и втиснулся на скамью меж­ду ними.

— Где ты был? Ух ты, что это у тебя с лицом? — спросил Рон, выпучив на него глаза, как и ближай­шие соседи по столу.

— А что с ним такое? — Гарри схватил ложку и прищурился, разглядывая свое искаженное отра­жение.

— Ты весь в крови! — ахнула Гермиона. — Повер­нись-ка сюда...

Она взмахнула волшебной палочкой, сказала: «Тергео!» — и засохшая кровь мигом втянулась в волшеб­ную палочку.

— Спасибо, — сказал Гарри, ощупывая ставшее со­вершенно чистым лицо. — Как выглядит мой нос?

— Нормально, — ответила Гермиона с тревогой. — А как он должен выглядеть? Гарри, что случилось, мы тут чуть не умерли со страху!

— Потом расскажу, — коротко ответил Гарри. Он заметил, что Джинни, Невилл, Дин и Симус

насторожили уши, и даже Почти Безголовый Ник, призрак факультета Гриффиндор, подплыл побли­же, чтобы послушать.

— Но... — сказала Гермиона.

— Не сейчас, Гермиона, — мрачным и многозна­чительным тоном произнес Гарри.

Он очень надеялся, что все вообразят, будто его задержали некие героические свершения, желатель­но с участием парочки Пожирателей смерти и де-ментора. Конечно, Малфой постарается растрепать правду кому только можно, но есть некоторая ве­роятность, что большинство гриффиндорцев его не услышат.

Он перегнулся через Рона, чтобы взять себе пару куриных ножек и горсть чипсов, но не успел — они исчезли, и вместо них появился десерт.

— Ты и распределение пропустил, — сообщила Гермиона. Рон тем временем потянулся к огромному шо­коладному торту.

— Шляпа говорила что-нибудь интересное? — спросил Гарри, положив себе пирога с патокой.

— Да, в общем, то же, что и всегда... Советовала объединиться перед лицом врага и так далее.

— Дамблдор что-нибудь говорил про Волан-де-Морта?

— Нет пока, но он всегда произносит речь после окончания пира, правильно? Наверное, уже скоро.

— Снегг сказал, что Хагрид опоздал на пир...

— Ты видел Снегга? Где это? — спросил Рон, судо­рожно запихивая в рот куски шоколадного торта.

— Столкнулись по дороге, — уклончиво ответил Гарри.

— Хагрид опоздал всего на несколько минут, — сказала Гермиона. — Смотри, Гарри, он тебе машет.

Гарри поглядел в сторону преподавательского стола и широко улыбнулся Хагриду, который в са­мом деле махал ему рукой. Хагрид так и не научил­ся вести себя с подобающей преподавателю солид­ностью, как, скажем, профессор Макгонагалл, декан факультета Гриффиндор, которая сидела сейчас ря­дом с ним, доставая ему макушкой чуть выше лок­тя, но пониже плеча, и неодобрительно косилась на столь бурное приветствие. Гарри удивился, заметив, что по другую сторону от Хагрида сидит профессор Трелони, преподавательница прорицаний — она ред­ко покидала свой кабинет на верхушке башни, и он еще ни разу не видел ее на пиру по случаю начала учебного года. Она была одета так же причудливо, как и всегда, вся в развевающихся шалях и сверкаю­щих бусах, глаза казались невероятно огромными за стеклами очков. Гарри всегда считал ее обыкновен­ной мошенницей и страшно удивился, узнав в кон­це прошлого учебного года, что именно она произ­несла пророчество, из-за которого лорд Волан-де-

Морт убил родителей Гарри и пытался уничтожить его самого. После этого он и вовсе не стремился бы­вать в ее обществе. К счастью, в этом году ему уже не нужно было изучать прорицания. Ее взгляд, слов­но луч маяка, двинулся в сторону Гарри; он быст­ро отвернулся, и на глаза ему попался стол слизе-ринцев. Под оглушительный хохот и аплодисменты Драко Малфой демонстрировал с помощью панто­мимы, как он разбивает кому-то нос. Гарри уткнул­ся взглядом в свою тарелку, где лежал кусок пиро­га с патокой. Внутри у него снова все кипело. Чего бы он только не отдал, чтобы сразиться с Малфоем один на один!..

— Так зачем тебя приглашал профессор Слиз-норт? — спросила Гермиона.

— Хотел узнать, что на самом деле произошло в Министерстве, — ответил Гарри.

— Все хотят! — фыркнула Гермиона. — В поезде нас без конца об этом спрашивали, да, Рон?

— Ага, — сказал Рон. — Все хотят узнать, правда ли, что ты Избранный...

— Об этом много говорят и среди призраков, — вмешался в разговор Почти Безголовый Ник, на­клонив к Гарри не до конца отрубленную голову, так что она угрожающе закачалась над гофриро­ванным воротником. — Меня считают в некотором роде авторитетом по Поттеру; наши дружеские от­ношения хорошо известны. Я, однако, заверил при­зрачное сообщество, что не намерен донимать тебя расспросами. «Гарри Поттер знает, что может дове­рять мне безоговорочно, — сказал я им. — Я скорее умру чем предам его доверие».

— Большое дело, ты ведь и так уже мертвый, — заметил Рон.

— Ты всегда тактичен, как затупившийся то­пор, — оскорбился Почти Безголовый Ник Он взмыл в

воздух и полетел к дальнему концу гриффиндор-ского стола.

Тем временем за преподавательским столом Дам-блдор поднялся на ноги. Разговоры и смех в зале почти мгновенно стихли.

— Самого доброго вам вечера! — Дамблдор с ши­рокой улыбкой раскинул руки, как будто хотел об­нять всю школу.

— Что у него с рукой? — охнула Гермиона.

Не она одна обратила на это внимание. Правая рука у Дамблдора была такая же почерневшая, без­жизненная, как в ту ночь, когда он пришел забрать Гарри из дома Дурслей. По залу зашелестел шепо­ток. Дамблдор все правильно понял, но только улыб­нулся и одернул фиолетовый с золотом рукав, при­крыв свое увечье.

— Не о чем беспокоиться, — сказал он беспеч­но. — А теперь... нашим новым ученикам — добро пожаловать, наших старых учеников — с возвра­щением! Вас ожидает еще один год обучения вол­шебству...

— Она у него такая была, когда я видел его ле­том, — зашептал Гарри на ухо Гермионе. — Толь­ко я думал, он ее уже вылечил... Или мадам Помфри могла ему помочь.

— Она как будто омертвела, — сказала Гермиона, болезненно поморщившись. — Некоторые травмы невозможно исцелить... Древние проклятия... А бы­вают еще яды, для которых не существует проти­воядий...

—...а школьный смотритель, мистер Филч, просил меня объявить о категорическом запрете на любые шуточные товары, приобретенные в магазине под названием «Всевозможные волшебные вредилки».

Желающие играть в команде своего факульте­та по квиддичу, записывайтесь у деканов факульте­тов, как обычно. Кроме того, нам требуются новые комментаторы, желающие пусть также записывают­ся у деканов.

В этом году мы рады представить вам нового пре­подавателя. Профессор Слизнорт (Слизнорт встал, сверкая лысиной в свете свечей, его обтянутый жи­летом живот отбрасывал тень на весь стол) — мой бывший коллега, согласился снова преподавать у нас зельеварение.

— Зельеварение?

— Зельеварение?!

Слово эхом разнеслось по Большому залу. Уче­ники переспрашивали друг друга, сомневаясь, пра­вильно ли они расслышали.

— Зельеварение? — хором повторили Рон и Гер­миона, уставившись на Гарри. — А ты говорил...

— Тем временем профессор Снегг, — Дамблдор повысил голос, перекрывая ропот в зале, — возь­мет на себя обязанности преподавателя по защите от Темных искусств.

— Нет! — сказал Гарри так громко, что сразу не­сколько голов повернулись к нему.

Ему было наплевать; вне себя от ярости, он смот­рел на преподавательский стол. Как можно после все­го, что было, позволить Снеггу преподавать защиту от Темных искусств? Ведь всем известно, что Дамбл­дор много лет не доверял ему эту работу!

— Гарри, ты же говорил, что Слизнорт будет вести защиту от Темных искусств! — сказала Гермиона.

— Я так думал! — отозвался Гарри, напряженно вспоминая, когда именно Дамблдор ему об этом сказал. Если подумать, Дамблдор и впрямь не го­ворил, какой предмет будет преподавать профес­сор Слизнорт.

Снегг, сидевший справа от Дамблдора, не встал, когда было произнесено его имя, только лениво приподнял руку в ответ на аплодисменты со сто­роны слизеринского стола, но Гарри был уверен, что разглядел торжествующее выражение на нена­вистном лице.

— Одно хорошо, — сказал он с бешенством, — к концу года мы избавимся от Снегга.

— В смысле? — не понял Рон.

— Эта должность прбклята. Никто еще не про­держался на ней больше года... Квиррелл так и вооб­ще погиб. Я лично буду держать скрещенные паль­цы — может, еще кто помрет...

— Гарри! — укоризненно воскликнула шокиро­ванная Гермиона.

— Может, он просто в конце года вернется к сво­им волшебным зельям, — рассудительно заметил Рон. — Вдруг этот Слизнорт не захочет остаться на­долго. Грюм вот не захотел.

Дамблдор прокашлялся. Не только Гарри, Рон и Гермиона отвлеклись на разговоры; по всему залу обсуждали поразительное известие о том, что Снегг наконец-то дождался исполнения своей заветной мечты. Словно не замечая, какую сенсационную но­вость он только что сообщил, Дамблдор ничего боль­ше не сказал о перемещениях в штате преподавате­лей. Выждав, пока установится абсолютная тишина, он заговорил снова. ₍

— Далее... Как известно всем присутствующим в этом зале, лорд Волан-де-Морт и его сторонники снова действуют в открытую и собирают силы.

При этих словах Дамблдора молчание сделалось натянутым, как струна. Гарри оглянулся на Малфоя. Малфой, не глядя на Дамблдора, удерживал в возду­хе вилку при помощи волшебной палочки, как буд­то речь директора школы не заслуживала его вни­мания.

— Мне хотелось бы всячески подчеркнуть, на­сколько опасна сложившаяся ситуация и насколько важно, чтобы каждый из нас заботился о безопас­ности Хогвартса. Магическая охрана замка за лето была усилена, у нас появились новые, более мощные средства защиты, но тем не менее все мы, и ученики, и преподаватели, должны быть крайне осторожны и не допускать ни малейшей беспечности. Поэтому я прошу вас, в целях безопасности соблюдайте все ограничения, о которых будут говорить вам учи­теля, пусть даже это покажется вам обременитель­ным, и в особенности строго выполняйте правило о запрете ученикам выходить после отбоя из своих спален. Заклинаю вас — если заметите что-нибудь необычное или подозрительное в замке или за его пределами, немедленно сообщайте об этом кому-либо из преподавателей. Я верю и надеюсь, что вы будете постоянно помнить о своей безопасности и о безопасности других учеников.

Голубые глаза Дамблдора обвели взглядом зал, и он снова улыбнулся.

— Но сейчас вас ждут уютные, теплые постели, какие только можно пожелать, и главная ваша зада­ча на данный момент — хорошенько выспаться пе­ред завтрашними уроками. А потому давайте скажем друг другу: «Спокойной ночи! Пока!»

Как всегда, с грохотом начали отодвигаться ска­мьи, сотни учеников потянулись из Большого зала по своим спальням. Гарри не спешил — ему совсем не хотелось идти в общей толпе, где на него будут таращиться все, кому не лень, да еще, чего доброго, оказаться рядом с Малфоем, дав ему возможность лишний раз разыграть в лицах историю со сломан­ным носом. Он притворился, будто завязывает шнур­ки на кроссовках, дожидаясь, пока основная масса гриффиндорцев уйдет из зала. Гермиона унеслась выполнять обязанности старосты — показывать дорогу новичкам, а Рон остался с Гарри.

— Что у тебя на самом деле было с носом? — спро­сил он, когда они наконец вышли из зала в самом хвосте толпы, где их никто не мог подслушать.

Гарри коротко рассказал. И вот доказательство, насколько сильна была их дружба, — Рон не стал смеяться.

— Я видел, как Малфой что-то такое изображал, связанное с носом, — произнес он мрачно.

— Да ну его, — со злостью ответил Гарри. — Луч­ше послушай, о чем он болтал, пока не знал, что я там...

Гарри ожидал, что Рон будет потрясен его расска­зом. Но Рон остался вполне равнодушен — исключи­тельно из тупого упрямства, по мнению Гарри.

— Ладно тебе, Гарри, он просто хотел покрасо­ваться перед Паркинсон... Ну какое такое важное за­дание Сам-Знаешь-Кто мог ему поручить?

— Откуда ты знаешь, может, Волан-де-Морту ну­жен свой человек в Хогвартсе? Это был бы уже не первый раз...

— Не называл бы ты это имя вслух, Гарри, — по­слышался за спиной укоризненный голос. Гарри оглянулся и увидел Хагрида, качающего головой.

— Дамблдор произносит это имя, — упрямо ска­зал Гарри.

— Ну, так то Дамблдор, верно? — загадочно отве­тил Хагрид. — Отчего ж ты так опоздал, Гарри? Я за тебя беспокоился.

— Меня задержали в поезде, — сказал Гарри. — А ты почему опоздал?

— Навещал Грохха, — радостно ответил Хагрид. — Совсем забыл о времени. У него теперь новое жилье в горах. Дамблдор ему устроил — отличная большая пещера. Ему там лучше, чем в Лесу. Мы с ним так хо­рошо поболтали.

— Правда?

Гарри старался не смотреть на Рона. Во время их последней встречи со сводным братцем Хагрида, свирепым великаном, вырывающим деревья с корня­ми, словарный запас Грохха состоял ровно из пяти слов, причем два из них он был не в состоянии про­изнести как следует.

— Да-а, он столькому научился, — сказал Хагрид с гордостью. — Вы просто не представляете. Вот еще малость подучу его и возьму к себе в помощники.

Рон громко фыркнул, но ухитрился сделать вид, что сильно чихнул. Они уже стояли у дубовых две­рей замка.

— Ладно, до завтра, первый урок сразу после обе­да. Приходите пораньше, поздороваетесь с Клю-вокры... то есть я хотел сказать — с Махаоном!

Весело помахав им рукой, он вышел во тьму.

Гарри и Рон уставились друг на друга. Гарри ви­дел, что у Рона, как и у него самого, на душе кош­ки скребут.

— Ты как, будешь продолжать занятия по уходу за магическими существами?

Рон покачал головой:

— А ты?

Гарри тоже покачал головой.

— А Гермиона? — спросил Рон. — Она вроде тоже нет?

Гарри снова покачал головой. Ему не хотелось думать о том, что скажет Хагрид, когда узнает, что трое его любимых учеников отказались продолжать изучение его предмета.

Глава 9 ПРИНЦ-ПОЛУКРОВКА

На следующее утро Гарри и Рон встретились с Гер-мионой до завтрака в общей гостиной. Надеясь, что Гермиона поддержит его теорию, Гарри поторопил­ся рассказать ей о том, что подслушал в «Хогвартс-экспрессе».

— Но он же явно просто выпендривался перед Паркинсон, правда? — встрял Рон, прежде чем Гер­миона успела что-нибудь сказать.

— Ну-у — неуверенно протянула она, — не знаю... Вообще-то похоже на Малфоя — пытаться придать себе больше важности, чем есть на самом деле... Но выдумать такое...

— Вот именно, — сказал Гарри, но углубляться в детали не стал, потому что кое-кто в гостиной на­чал прислушиваться к разговору, не говоря уже о том, что многие таращили на него глаза и шептались украдкой.

— Воспитанные люди не показывают пальцем! — рявкнул Рон на крошечного первокурсника, вставая в очередь к выходу из гостиной.

Мальчишка, который шептался о Гарри со своим приятелем, прикрывшись ладошкой, густо покрас­нел и со страху кубарем выкатился через портрет­ный проем. Рон засмеялся с довольным видом.

— Хорошо быть шестикурсником! Да еще у нас в этом году будет свободное время. Целые уроки, когда можно просто сидеть и расслабляться.

— Это время нам дано для самостоятельных за­нятий, Рон! — сказала Гермиона, выбираясь вслед за ними в коридор.

— Только не сегодня, — возразил Рон. — Сегод­ня, я так думаю, у нас будет полная лафа.

— Стой! — Гермиона протянула руку и перехва­тила пробегавшего мимо четверокурсника, крепко сжимавшего в руке ядовито-зеленый диск. — Куса­чие тарелки запрещены, дай сюда, — строго сказа­ла она ему.

Мальчишка, насупившись, отдал ей рычащую та­релочку, проскочил под рукой Гермионы и умчался за своими друзьями. Рон подождал, пока он скроет­ся из виду, и потянул к себе кусачую тарелку.

— Отлично, я всегда о такой мечтал! Возражения Гермионы заглушил громкий смех —

Лаванда Браун, по-видимому, нашла выходку Рона чрезвычайно забавной. Она еще долго продолжа­ла хихикать, а пройдя мимо Рона, оглянулась через плечо. Рон весь надулся от самодовольства.

Потолок в Большом зале был безмятежно голубо­го цвета с легкими штрихами облачков, как и квад­ратики неба, видневшиеся в высоких окнах с час­тым переплетом. Заправляясь овсянкой и яични­цей с беконом, Гарри и Рон рассказали Гермионе о вчерашнем разговоре с Хагридом, лишившем их Душевного покоя.

— Но он же не может всерьез думать, что мы ста­нем продолжать курс ухода за магическими сущес­твами! — расстроилась Гермиона. — Я хочу сказать, разве мы хоть когда-нибудь... ну, вы понимаете... про­являли энтузиазм?

— То-то и оно, правильно? — сказал Рон, целиком заглатывая яичницу-глазунью. — Мы больше всех старались на уроках, потому что мы любим Хагри­да. А он решил, что мы любим его дурацкий пред­мет. Как вы думаете, хоть кто-нибудь будет у него готовиться к ЖАБА?

Гарри и Гермиона не ответили — в этом не было нужды. Они прекрасно понимали, что никто из их однокурсников не захочет продолжать изучение ухода за магическими существами. Они не реша­лись посмотреть на Хагрида, а когда десять минут спустя он поднялся из-за преподавательского сто­ла и жизнерадостно помахал им рукой, трусливо заерзали в ответ.

После завтрака все остались на местах, дожида­ясь, пока к ним подойдет профессор Макгонагалл. В этом году раздача персональных расписаний не­сколько усложнилась, так как профессор Макгона­галл должна была вначале удостовериться, что все получили нужное количество баллов за СОВ и мо­гут продолжать занятия по выбранным предметам для подготовки к ЖАБА

Гермиона мгновенно получила разрешение про­должать курс по заклинаниям, защите от Темных ис­кусств, трансфигурации, травологии, нумерологии, древним рунам и зельеварению и тут же унеслась на первый урок древних рун. С Невиллом дело за­тянулось дольше. Его круглое лицо выражало тре­вогу, когда профессор Макгонагалл просматривала его заявку, сверяясь с результатами СОВ.

— Травология — прекрасно, — сказала она. — При оценке «превосходно» за экзамен профессор Стебль будет очень рада продолжить ваше обучение. По за­щите от Темных искусств у вас «выше ожидаемого» — можете продолжать курс. А вот с трансфигурацией у вас не все ладно. Мне очень жаль, Долгопупс, но оценка «удовлетворительно» — маловато для заня­тий на уровне ЖАБА Боюсь, вы просто не справи­тесь с объемом работы.

Невилл повесил голову. Профессор Макгонагалл внимательно взглянула на него сквозь прямоуголь­ные стекла очков.

— Зачем вам, собственно, продолжать изучение трансфигурации? У меня не было впечатления, что этот предмет вам особенно нравится.

Невилл с несчастным видом пробормотал что-то вроде «бабушка хочет».

— Хмф, — фыркнула профессор Макгонагалл. — Пора бы уже вашей бабушке начать гордиться сво­им внуком, какой он есть, а не тем, каким он, по ее мнению, должен быть — особенно после того, что произошло в Министерстве.

Невилл весь порозовел и смущенно заморгал. Он никогда еще не слышал похвалы от профессо­ра Макгонагалл.

— Сожалею, Долгопупс, но я не могу взять вас в класс подготовки к ЖАБА. Как я вижу, у вас «выше ожидаемого» по заклинаниям — почему не подго­товиться к ЖАБА по этому предмету?

— Бабушка считает, что заклинания — для слаба­ков, — промямлил Невилл.

— Берите курс заклинаний, — сказала Макгона­галл, — а я черкну словечко Августе, напомню ей, что если она в свое время провалила СОВ по закли­наниям... это еще не значит, что сам предмет нику­да не годится.

Чуть заметно улыбнувшись при виде робкого вос­торга на лице Невилла, профессор Макгонагалл кос­нулась волшебной палочкой чистого бланка и вру­чила Невиллу уже заполненное расписание.

Затем профессор Макгонагалл повернулась к Пар-вати Патил. Та первым делом спросила, будет ли Фло-Ренц, красавец-кентавр, и дальше преподавать про­рицания.

— В этом году они с профессором Трелони поде­лят между собой курсы, — сказала профессор Мак-гонагалл с легким оттенком неодобрения в голосе; все знали, что она презирает прорицания как учеб­ный предмет. — У шестого курса занятия будет вес­ти профессор Трелони.

Отправляясь через несколько минут на урок прори­цаний, Парвати выглядела несколько удрученной.

— Так, Поттер, Поттер... — проговорила профес­сор Макгонагалл, поворачиваясь к Гарри и загляды­вая в свои записи. — Заклинания, защита от Темных искусств, травология, трансфигурация... Все очень хо­рошо. Должна сказать, Поттер, я довольна вашей эк­заменационной оценкой по трансфигурации, очень довольна. А почему вы не включили в заявку зельева-рение? Вы, кажется, мечтали стать мракоборцем?

— Да, профессор, но вы сказали, что для этого нужно получить «превосходно» на экзамене.

— Так оно и было, когда зельеварение препода­вал профессор Снегг. А профессор Слизнорт с удо­вольствием принимает для подготовки к ЖАБА уче­ников с оценкой «выше ожидаемого». Ну как, хоти­те продолжать курс зельеварения?

— Да, — сказал Гарри, — но я не купил учебники, ингредиенты и все остальное...

— Я уверена, что профессор Слизнорт сможет одолжить вам все необходимое, — сказала профес­сор Макгонагалл. — Прекрасно, Поттер, вот ваше расписание. Да, кстати, в команду Гриффиндора по квиддичу уже записались двенадцать человек Я пе­редам вам список чуть позже, вы сможете назначить отборочные испытания на удобное для вас время.

Через несколько минут Рон получил разреше­ние продолжать занятия по тем же предметам, что и Гарри, и оба они вышли из-за стола.

— Смотри, — ликовал Рон, изучая листок с рас­писанием, — у нас сейчас свободный урок, и пос­ле перемены тоже... и еще один после обеда... вот это класс!

Они вернулись в гостиную, где не было никого, кроме полудюжины семикурсников и в том числе Кэти Белл, — она одна осталась из первоначального состава гриффиндорской команды, в которую Гар­ри вступил, когда учился на первом курсе.

— Я так и думала, что ты его получишь, моло­дец! — крикнула она через всю комнату, показывая на значок капитана на груди Гарри. — Скажешь, ког­да отборочные!

— Не говори ерунду, — сказал Гарри. — Зачем тебе пробоваться, я уже пять лет вижу, как ты играешь...

— Нет, так нельзя, — строго возразила она. — От­куда ты знаешь, может, на факультете есть игроки лучше меня. Самую хорошую команду можно разва­лить, если капитан держит игроков по старой памя­ти или набирает своих приятелей по знакомству.

Рон слегка смутился и принялся увлеченно иг­рать с кусачей тарелкой, которую Гермиона отобра­ла у четверокурсника. Тарелка носилась по комна­те, рыча и порываясь выдрать зубами клок гобеле­на. Желтые глаза Живоглота не отрывались от нее, он громко шипел всякий раз, как тарелка подлета­ла слишком близко.

Через час Рон и Гарри неохотно покинули зали­тую солнцем гостиную и отправились на урок за­щиты от Темных искусств четырьмя этажами ниже. Гермиона уже стояла под дверью вместе с други­ми учениками, с охапкой толстенных книг в руках и с довольно-таки очумелым видом.

— Нам столько назадавали по рунам, — сказа­ла она с тревогой, когда Гарри и Рон подошли к ней. — Письменную работу на пятнадцать дюймов, Два перевода, и еще все вот это нужно прочитать к среде!

— Кошмар, — зевнул Рон.

— Подожди, — обиженно огрызнулась она, — спорим, Снегг нам тоже кучу домашних заданий накидает!

Не успела она договорить, как дверь отворилась и из классной комнаты вышел Снегг — изжелта-бледное лицо, как всегда, обрамлено сальными черными во­лосами. Толпа перед дверью моментально затихла.

— В класс! — приказал Снегг.

Перешагнув порог, Гарри осмотрелся. На всем уже был виден отпечаток личности Снегга. В комна­те было темнее, чем обычно, потому что занавески на окнах были задернуты и класс освещался свеча­ми. На стенах красовались новые картины, в основ­ном изображавшие людей в мучениях, со страшны­ми ранами или невероятно искаженными частями тела. Ученики рассаживались молча, нервно огля­дываясь на зловещие картины.

— Я не велел вам достать учебники, — сказал Снегг, закрыв дверь и остановившись возле учитель­ского стола.

Гермиона поспешно бросила свой экземпляр учеб­ника «Лицом к лицу с безликим» обратно в сумку, а сумку затолкала под стул.

— Пока что просто послушайте меня. И попро­шу не отвлекаться.

Его черные глаза прошлись по лицам учеников, задержавшись на лице Гарри на какую-то долю се­кунды дольше других.

— Насколько мне известно, за время учебы у вас сменилось пять преподавателей по этому пред­мету.

"Насколько мне известно..." Как будто ты не сле­дил за ними, как коршун, в надежде, что станешь сле­дующим, Снегг!» — со злостью подумал Гарри.

— Естественно, у каждого из этих преподавате­лей были свои задачи и свои методы. При таком бес­системном обучении меня удивляет, что многие из вас все-таки наскребли проходной балл на экзаме­не СОВ по данному предмету. Еще больше меня уди­вит, если все вы справитесь с объемом работы на уровне ЖАБА, значительно более углубленном и об­ширном.

Снегг двинулся вдоль стены в обход класса; те­перь он говорил, понизив голос, и ученикам прихо­дилось выворачивать шеи, чтобы видеть его.

— Темные искусства, — говорил Снегг, — много­численны, разнообразны, изменчивы и вечны. Бо­роться с ними — все равно что сражаться с много­головым чудовищем. Отрубишь одну голову — на ее месте тут же вырастает новая, еще более свирепая и коварная, чем прежде. Это битва с противником, непостоянным, неуловимым, вечно меняющим об­личья, и уничтожить его невозможно.

Гарри уставился на Снегга. Одно дело — уважать Темные искусства как опасного врага, и совсем дру­гое — говорить о них, как сейчас Снегг, чуть ли не с нежностью.

— Следовательно, ваша защита, — чуть громче продолжал Снегг, — должна быть такой же изобре­тательной и гибкой, как те Искусства, которые вы тщитесь одолеть. Эти картины, — он на ходу мах­нул рукой в их сторону, — дают довольно точное представление о том, что происходит с человеком, подвергшимся, к примеру, воздействию заклятия Круциатус (он указал на изображение волшебни­цы, скорчившейся и кричащей от боли), испытав­шим поцелуй дементора (на картине волшебник бессильно привалился к стене, безучастно глядя прямо перед собой пустыми глазами) или спрово­цировавшим нападение инфернала (кровавая каша на земле).

— Значит, инферналы действительно появи­лись? — тоненьким голоском спросила Парвати Патил- — Это уже точно известно, он их использует?

— В прошлом Темный Лорд использовал инферналов, — ответил Снегг, — а значит, имеет смысл ис­ходить из предположения, что он может использо­вать их снова. Итак...

Он двинулся вдоль противоположной стены, воз­вращаясь к учительскому столу, и снова ученики, как завороженные, провожали его глазами. Темная ман­тия развевалась у него за спиной.

—...полагаю, вы абсолютно незнакомы с невер­бальными заклинаниями. В чем состоит преимущес­тво невербальных заклинаний?

Рука Гермионы взметнулась вверх. Снегг не торо­пясь оглядел класс, убедился, что выбора нет, и ска­зал отрывисто:

— Очень хорошо. Мисс Грейнджер!

— Противник не знает заранее, какое именно за­клинание вы собираетесь осуществить, — сказала Гермиона. — Это дает вам крошечное преимущес­тво во времени.

— Вы практически дословно повторили текст учебника «Стандартная книга заклинаний» для шес­того курса, — пренебрежительно заметил Снегг (Мал­фой злорадно захихикал в дальнем углу), — но, по сути, ответ верен. Действительно, тот, кто овладеет умением колдовать, не выкрикивая во все горло за­клинания, получает выигрыш во времени и возмож­ность застать противника врасплох. Разумеется, это подвластно не всем волшебникам. Здесь важную роль играет способность сосредоточиться и сила духа, которой... — его злобный взгляд снова задержался на Гарри, — наделены далеко не все.

Гарри знал, что Снегг думает сейчас о прошлогод­них уроках окклюменции, закончившихся полным провалом. Он не опустил глаз и продолжал свирепо смотреть на Снегга, пока тот не отвернулся.

— Сейчас, — снова заговорил Снегг, — вы разде­литесь на пары. Один партнер попытается без слов навести порчу на другого. Другой будет пытаться, также молча, отвести от себя порчу. Приступайте.

Снегг не знал, что Гарри в прошлом году обу­чил по крайней мере половину курса (всех участ­ников ОД) выполнять Щитовые чары. Но никто из них раньше не пробовал делать это без слов. Естес­твенно, многие стали жульничать — произносили заклинание не вслух, а шепотом. Само собой, через десять минут после начала урока Гермиона суме­ла без единого звука отразить направленное на нее Невиллом заклятие-подножку. «Любой нормальный учитель за такое достижение наградил бы Гриффин-дор не меньше как двадцатью очками», — подумал Гарри с горечью, но Снегг как будто ничего не за­метил. Пока ученики упражнялись, он расхаживал по классу, как всегда похожий на гигантского нето­пыря. Около Гарри и Рона он остановился посмот­реть, как они справляются с заданием.

Была очередь Рона насылать порчу на Гарри; Рон весь побагровел, крепко сжав губы, чтобы случай­но не поддаться соблазну прошептать заклинание. Гарри высоко поднял волшебную палочку, готовый в любой момент отразить заклятие, которого, похо­же, ему не суждено было дождаться.

Дата добавления: 2015-09-02