Мир Душ.

- Да как ты…!!! Гордыня и самолюбование – это порок, губящий даже Титанов! Тем более Титанов!!! Именно им считал тебя, Шум, народ Великих! – глаза мягкой Чари на миг вспыхнули светом негодования. Она рывком встала из-за стола и отвернулась закрывшись крыльями.

- Родная? – Дрел привстал с кресла, но Чари в этот момент повернулась назад к друзьям. На глазах блестели навернувшиеся слезы. Свод почти зеркальной магической полусферы, укрывшей площадку, наполнился ее тихим мелодичным пением.

«Скрипнут старые, старые двери

Половица под шагом вздохнет

Мрак забвенья украдкой доверит

Гостю быль поседевших тревог

В тихом омуте брошенной тайны

На истлевших скрижалях времен

Нервной дрожью вплетенной в страданья

Духа гостя коснется узор

В нем великие грозные Боги

Правят жизнь справедливой рукой

Демонической власти чертоги

Охраняет свирепый конвой…

…Но истлело в темнице поверье,

Замок рухнул… лишь глыбы лежат

В сы’рой тьме мышь вздохнет и исчезнет

Бросит в холод мышиный тот взгляд…

В нем титан покоривший пределы

С невозможностью бывший на ты…

Быть рабом обличенный уделом

Ловит шорох сырой темноты

Серый ком в стылой древней пещере

Позабыл как горел небосвод

Как драконы и стрелы в нем пели

Веру правде и силе… но вот…

Зло втоптало безжалостным шагом

Хриплый стон в грязь кровавых утех

Над поверженным раненым Богом

Демон правит торжественный смех…

Свет зениц угасает с биеньем

Сердца мудрого мира творца –

Быть ему лишь легендой, поверьем,

Глупой мышью в тенетах ловца…

И в руке задрожала лучина,

Пилигрим на колени упал –

В жутком мраке, в сетях паутины

Он в ладони ДУХ БОГА держал…

Глаза мыши в надежде блистали

Лапки те’рзали серый свой мех…

Гость ушел… а в темнице остались…

Его слезы… да демонов смех…»

- Эта песня была последней, что я сочинила в прошлой Тирольской жизни, после того как Хранители Завета схватили Дрела, и очень не за долго до того как Шчиры наведались за мной. Что случилось потом никому рассказывать не надо, - голубые глаза Чари полнились серой безнадежностью. – То, что тебя до нельзя восхитило, Тиринар, заставило меня лишь почувствовать себя этой самой мышью!

Укишера и Дрел сидели мрачнее грозовых туч. Тьма цепкими когтями безысходности оплела их души паутиной неминуемого грядущего поражения.

- М-да, - многозначительно протянул Тиринар. Его лицо выражало сдержанную мудрую серьезность. Он встал, не выпуская бокала из рук, и сделал несколько шагов к краю площадки, разглядывая сквозь мерцание защитного барьера поток падающей в бездну красочной материи. – Вот так и гаснут в хладном страхе огни Величия, - не поворачиваясь, ровно произнес Властелин. В этих ровных словах чувствовалась затаенная буря.

- Меня признаться, показанное тобой тоже впечатлило до нервной дрожи, - Дрел отставил в сторону бокал. – Чудовищная мощь! Играючи схлопнуть такое неистовое зияние Мира Огня! Мановением одной лишь воли вознести непреступные скалы до небес…

Укишера упорно молчала, что-то напряженно обдумывая. Щупальца на ее голове ходили ходуном, чуть ли не закручиваясь в узлы. Бирюзовый взор безотрывно тонул в густом мраке вина ее бокала.

- И все же дивная пирушка меня вдохновляет! – Тиринар повернулся. На лице вновь сияла легкая, бесшабашная улыбка. – Друзья, мы входим в эру «Дрянных передряг»! – с воодушевлением изрек Великий исказив лицо смешной гримасой жути. – Как вам названьице? Жизнь суматошна и опасна сама по себе и хотим мы того или нет, от нашей сегодняшней «Воли» будет зависеть не только наша, но и доля многих миллионов жизней народов Эндоры. Высказывайтесь! Принимаются все, даже запредельно невразумительное. Убежден в одном твердо – в любой наш бред фантазий мелкий достославный пакостник Арлуша сумеет преподнести сладкий оттенок кошмара! – Тиринар вальяжно плюхнулся в кресло, прихватив со стола гроздь янтарного винограда.

- Вдохновляющая речь, ничего не скажешь, - буркнула Чари, взъерошив перья на голове. – И глубокомысленная прозорливость! Блеск!

Укишера опустила палец в бокал, играя с вином. Под действием ее природной магии на его поверхности вытягивались причудливые фигурки.

- Пожалуй начну я, - оторвавшись от размышлений, подняла глаза Укишера. Взгляд был полон стальной жесткости и незыблемой уверенности. – В отличии от вас всех, блуждающих до сего момента в тенетах разноликого забвения, не исключая и тебя, мой дорогой муж, эта самая жизнь отмеряла мне семь тысячелетий размышлений в заточении. Размышлений осознанных о своем месте, о месте моего народа в мире Завета, в мире законов порожденных Арлом. Жажду немедленной схватки с его слугами усмиряла беспомощность пред их могуществом. Сотни лет привели ей на смену удушливое отчаяние замкнутости. Оно давило, растворяло смысл бытия, медленно но неуклонно ставило на колени, напоминая каждым новым рассветом, что раб должен оставаться рабом и не поднимать дерзкого свободолюбивого взора на писателя Заветов, Всемудрого хозяина Предтечу… Но за этим отчаянием пришла непреклонная решимость. Я сделала выбор и делаю этот выбор и сейчас – лучше смерть в агонии и горячке неравной битвы за Свободу, чем удушливое рабство жизни в цепях опостылевшего Завета! – глаза Уки ни на мгновение не полыхнули светом ярости или другим проявлением чувств. На друзей взирали два бездонных озера хладного равновесия. – Ты со мной, муж мой?

Тиринар встал и молча склонился над ней подарив горячий поцелуй.

- И не могло быть иначе, Капелька! – на его лице сияла торжествующая улыбка победителя. – До недавнего времени, пока Уки не вернула мне память Шума, Эндора была моим единственным, любимым домом. Процветающая страна мира, добра и гармонии. Она была столь прекрасна, что обличенный властью я ушел в самую глушь, не желая вмешиваться в ее буйное очаровательное цветение. И посмотрите во что превращена она сейчас волей Предтечи? Пепелища святынь, распри и междоусобицы в преддверии новой Веры и войны с Зираидой. Хаос! Чистой воды во всей красе Хаос! Комету ему в глотку! Я намерен драться! Мы намерены драться! – Тиринар ласково посмотрел на возлюбленную. – Вместе мы можем быстро вооружить воинства Эндоры магией Великих. И хоть я понимаю, что опасное оружие может натворить бед в руках незрелых детей, выжженный Фиэней и Генар тому подтверждение, но думаю что времени на такие шалости у них попросту не будет. Эндорцы вынуждены будут защищать свои жизни. Надо использовать этот шанс прямо сейчас, пока короста Арловой Веры не подмяла под себя легковерные чистые души эльфов и других народов. С расширением географии мира фанатиков шалунам вроде нас и вовсе негде будет развернуться. Замешкаемся сейчас – завтра о нас и не вспомнят. Спросят – «а где вы Боги были, когда нужда в вас сжигала наши сердца?»

- Боги… Как гордо мы именуем себя, - грустно вздохнула Чари. – Дрел, ты помнишь, как счастливы мы были в любимом Тироле? - она встала, обошла кресло Дрела сзади и обняла, припав головой на его плечо. – Помнишь, как я тебе пела? Как парили чарующие строфы моих творений, повергая в трепет даже сердца Ищущих в Ночи в лучезарной столице Сат, в долине моего органа и замка, помнишь? Были ли мы не свободны тогда? Ощущали ли оковы запретов?

Дрел молча покачал головой. Чари отстранилась от любимого и подошла мягкой походкой сзади к Тиринару. Тот отправил несколько спелых ягод себе в рот.

- Чудесный виноград, не правда ли? – очаровательно сладким голосом поинтересовалась Чари, чуть согнувшись над его ухом.

- Изумительнейший – охотно кивнул тот.

- Создатель творил его семя с предназначением. Услада. Блаженство нектаром, взращенным ласковым солнцем, призвано утолить жажду изысканным ароматом и влагой. И вдруг представь, - глаза Чари широко распахнулись, - виноградине стало настолько хорошо, что она не желает отправляться в последнее путешествие к твоему чреву. Обрастает шипами, полниться ядом, и виноградарь берет нож не с тем чтобы обрезать поспевшую кисть, а чтоб вскрыть глотку хозяина виноградника, считая лозу любимым детищем достойным счастья. Ну ни странно ли? – промурлыкала Чари.

- Я бы на месте хозяина ужасно опечалился. Может даже больше, - прикинулся простофилей Тиринар.

Укишера буравила Чари жестким взглядом.

- И хозяин виноградника решил заодно посадить на кол всех друзей того виноградаря. Так, из-за любви к вкусненькой ягодке, - съязвила Повелительница вод.

- Друзей делает друзьями общность интересов и помыслов. Что сделал один бунтарь, с легкостью повторят и близкие ему по духу. Логичное предположение? Вот перед вами стоит доказательство! – Чари указала на себя обеими руками. – Не пойди я спасать жизни Эндорцев тысячелетия назад, не вмешайся Дрел в суд Хранителей над Амдебафом, мы бы купались в блаженстве любви где-то в другом мире! Творили, искали, созидали и любили друг друга! Нам лишь надо было чтить закон создавшего нас и Хранители бы перенесли нас к новому циклу! Все так просто! Моей жизненной сутью, нотой моего духа есть воспевание красоты и любви во всех пределах Вселенной, а вы… Что предлагаете мне вы? Щедро оросить мои струны кровью, заменить их еще не остывшими жилами и сыграть на этом инструменте звенящим лезвием меча? Не хочу! Не стану! – гневно выкрикнула Чари, пронзительно жаля сердце каждого магической нотой звука своего колдовского голоса.

- Наша птичка-певунья предлагает свить уютное гнездышко любви и переждать? Вдруг про нее забудут? – щупальца на голове Уки привстали от гнева.

- Хорошую песнь ты спела… Про мышь. Я имею ввиду про мышь, - веселость Тиринара улетучилась. – Конечно же мы можем как мыши забиться по теплым уютным норам и опасливо ждать. Ждать когда же за нами придут Арканы в предложением, которое неприемлет отказа. Прятаться и вкушать до исступления личного счастья. Ага, так мыши и делают.

- Принесший к Скрижалям Завета добровольно в покаянной чаше кровь своих грехов, добровольно испивший их яд наказаньем, будет прощен, обращен и приобщен Всемилостивым Предтечей к деяниям вечным, - процитировала письмена поднебесной колоннады Сата в Тироле Чари. – Я говорю о низложении нашей божественной гордыни, покаянии и добровольному явлению к Арлу с повинной. Так наше с Дрелом и ваше с Уки воссоединение получит Вечность для счастья и любви. Мир вернется к циклам, заложенным его истинным Властителем и его не будет разрывать смертоносное противостояние воли Арла и его нерадивых отпрысков-изгоев.

- Я… предпочту… умереть… стоя…!!! – глаза Укишеры вспыхнули светом негодования. Она медленно поднялась из кресла, уперев руки в стол. – Не ожидала от тебя такого сестрица! Особенно после того, как за твои крылышки отдала жизнь Нианна! Да восславят ее подвиг и бесстрашие звезды во все времена!

- Я была безумна и жаждала смерти! – столь же яростно возразила Чари так же уперевшись руками в стол. – Я теперь я хочу жить! У меня есть Дрел, - обласкав взглядом любимого, тише добавила дева-птица.

- Вот только с безумием проблема осталась! – презрительно бросила ей в лицо Укишера.

- Да как ты смеешь! – прошипела Чари, воззрившись диким взглядом и медленно расправляя крылья. На кончиках перьев заплясали белые искры, не предвещая ничего хорошего.

- Девочки, девочки! – скипетр Тиринара торопливо поднял два кубка на уровень их лиц. – Предлагаю тост…

Чари и Уки не сговариваясь саданули наотмашь руками по кубкам. Те разлетелись мелким бисером брызг. Глаза Великих дев пожирали друг друга яростью.

Дрел все это время хранил тяжкое молчание. Брови мускулистого богатыря сурово хмурились, а бугры мышц на руках и скулы нервно играли.

- Если все мы дадим волю гневу сейчас, то и к Арлу с покаянием никто не дойдет, ни тем паче его Арканам и новому порядку отпора дать не сможет, - прогремел здоровяк. – Мы все здесь немного чокнутые! Сядьте! – властно рявкнул Дрел. Его зычный голос возымел действие. Чари и Уки медленно опустились в кресла, сохраняя демоническое напряжение хищниц.

- Вот и умнички, - Тиринар унял искристое мерцание простертого в руке скипетра, готового бросить через стол разделяющий девушек силовой барьер. – «Ох, я бы столько вкусностей этой стеной сейчас бы сгубил. А они – вот они! Сбереглись!»

- Мы же просто мнениями обмениваемся, а не затрещинами, - примиряющая улыбка сопровождала мирно-безропотный взгляд мага с одного милого личика на другое. – Хотя настоящая веселая пирушка без них редко когда обходится. Непреложный закон оказывается даже для Великих. Во как!

- Из нас четверых один я не высказывался. Мой черед. Первое, что я хотел бы сказать, - Дрел повернулся, распрямив брови и широко раскрыв полные обожания глаза, посмотрел на Чари. – Я безумно тебя люблю, милая. Ради тебя я готов свернуть горы, нырнуть в расплавленные недра, но только не вернуться под власть Хранителей цепным зверем. Нет у орлов счастья в стальной клетке, и у нас с тобой не будет. Кажущаяся иллюзия порядка и милосердия Завета построена на бездушии, ненасытной алчности и безоговорочном, тупом подчинении любым их прихотям. Мне не довелось вам рассказывать о логове Шчиров – трещине в тверди средь густого Тирольского леса. Мы наткнулись на нее с Чари, уходя от погони. В это трещине рос лес кристаллического кошмара, куда слуги Завета приводили неугодных и, заковывая в раздирающий кристалл, поедали почленно. Эти изверги оставляли дух приговоренного навечно испытывать ужас мучений запертым в граненом личном эшафоте. И творили они этот праведный суд, как писано в Завете, «обращения» именем Предтечи. Проклятым именем Арла. Смерть растянутая в бесконечности – вот что я видел своими глазами. А видела ли ты, родная хоть одного ослушавшегося, но после раскаяния прощенного, живущим среди нас?

Чари отрицательно покачала головой.

- А вы, друзья? Я готов поклясться, что все они закончили лишь приятным угощением на пире Шчиров.

Тиринар шумно нервно сглотнул и отодвинул от себя, придвинутое чуть раньше, ароматное блюдо.

- Что-то как-то аппетит пропал. Разговор больно серьезный, - коротко пояснил он.

- После того, что ревнители Завета сделали с тобой, мной и тысячами других Великих в том подземелье, я не верю ни единому их слову, а по сему, по моему твердому убеждению, нам Судьба отмеряла счастье лишь в горячих объятьях схватки за Свободу. Все же смерть с оружием в руках на поле брани много приятнее мучительного забвения в празднично украшенном подземелье на блюде у какого-то упыря-пожирателя Аркана. Я не смею тебе приказывать, а лишь прошу – останься со мною, любимая. Ты нужна мне и клянусь, что подарю тебе все счастье и теплоту без остатка, на которое только способно сердце такого грубого мужлана, как я.

Чари вздохнула, встала со своего места и села Дрелу на колени, обвив его вокруг шеи руками. Ее глаза сияли любовью.

- С тобой, душа моя! Только с тобой до конца веков, любимый! Даже если случатся они не долгими, - ее взгляд светился обожанием. С трепетной нежностью Чари одарила Дрела долгим поцелуем.

- О! Вот это по-нашему! – повеселел Тиринар, озорно подмигнув Уки. Та еще злилась на крылатую подругу.

- «Готова была порвать ее на тысячу птенчиков!» - бросила тайную мысль Укишера супругу.

- «А она из тебя головастиков настрогать. Я подслушал» - еще больше разулыбался Тиринар.

- Эй, чего шушукаетесь, - смягчилась Чари и обратила на Уки примирительный открытый взор.

- Прости сестра, я немного вышла из себя, - ответно улыбнулась Повелительница вод.

- Уф, отлегло! С главным стратегическим направлением разобрались – отсиживаться и сдаваться в плен не собираемся. Чудесненько! – потер ладони Тиринар. – Теперь вопрос номер два. Второстепенно-тактический так сказать. Что собственно делать-то будем?

- То, что я решила остаться с вами не означает, что намерена сносить направо и налево головы, стоя по колена в крови. Увольте! – Чари взяла со стола яблоко.

Уки опять принялась раздраженно хмуриться.

- Я беру на себя все заботы целительства, как в эпоху Безысходности и Гибели. Творить жизнь и здоровье мне много приятней, чем сеять смерть и разрушения. Как-то ближе к поэзии и радости жизни. Пока займусь амулетами исцеления и обучением эндорских магов.

Дрел ласково провел ладонью по вееру белоснежных перьев на голове Чари и та, вздрогнув от удовольствия, едва слышно заворковала в ответ.

- Оплот… - задумчиво произнес Тиринар и помял свой подбородок. – Оплот веры в непобедимость Истинного Бога устоял. Арллур восстановлен и Хотару и его Арканам будет о чем трубить над каждым ухом колеблющегося будущего фанатика. А чем представлены мы, Великие, забившиеся в мир мертвых? Я вас спрашиваю? – смерил вопросительным взглядом присутствующих маг.

- Дворец Капельки на каскадах Ини не в счет, - тут же торопливо добавил он.

- Нам нужен город Богов Тироля! Оплот веры в нас! В нашу силу! – Дрел чуть подался вперед взмахну сжатым кулачищем.

- Именно! В точку! – развеселился Тиринар.

- И не просто город – несокрушимая цитадель, вооруженная с утонченным коварством и ошеломительной сокрушительностью! – просияла Укишера. – Вооружение и боевую мощь всего что «сносит головы», - Уки бросила укоризненный взгляд на Чари, - беру на себя! Я в этом виртуоз! Можно сказать тысячелетия изысканий будет куда воплотить!

- Если воинское братство позволит, я могла бы заняться прекрасной стороной архитектуры города. Дворцы ведь это не что иное как застывшая в камне поэзия, - мечтательно закатила глаза Чари.

- У меня есть мысль. А что если его воздвигнуть на месте скажем Фиэнея, - Тиринар привстал. – Много воды, драконы под боком да и пепелище надо бы застроить. Как вам?

Напряженно наморщив лоб Дрел о чем-то думал, явно ускользнув мыслью в какую-то дальнюю даль.

- Любимый? – склонилась к его застывшему не моргающему взгляду Чари, все еще сидящая у него на коленях.

- У меня есть предложение, поражающее, как там Тиринар выразился, запредельно невразумительным бредом, - Дрел возбужденно заблестел глазами. У нас должно получиться! Клянусь небом и крыльями у нас получится! Смотрите!

С руки Дрела скользнули четыре трехмерные руны, раскрывая мех собою изображение: парящие в воздухе огромные глыбы с острыми кольями изогнутых каменных шипов; висящая в воздухе здоровенная линза озера и одиноко висящая в пространстве древняя башня Иллириэли.

- Что это? Где это? – изумилась Укишера.

- Я знаю эту башню, - помрачнел Тиринар.

- Это то что осталось от Илуны, - сказал Дрел. – Вечная память павшим жителям.

- Старина Фиоленир, - прошептали губы Тиринара и глаза наполнились глубокой печалью. – Он славно нас принял в последний раз.

- И как нам это поможет? – не поняла Чари.

- Посмотрите! – пытливо прищурилась Укишера. – Эти все глыбищи, обломки и даже вода… не может быть! Они парят сами по себе! Без чар, без рун, без заклятий! Абсолютно не расходуя Фару!

- Именно! – разулыбался Дрел. – Арл готов был из шкуры выпрыгнуть, лишь бы достать Нианну, и применил такую тайную магию, что в наших руках ему поперек глотки встанет. Его удар изменил саму природу веществ! Законы мира в этой материи!

- Мы можем построить парящий город? – сомневаясь спросил Тиринар, недоверчиво косясь на Уки.

- Да еще и какой! Фару нужна будет лишь чтобы заставлять его двигаться. Он будет свободно плавать в атмосфере где угодно, а из той водяной линзы я создам такие излучатели…!!! О-о-о!!! Голова кругом идет!!! Зеленый, ты гений! – глаза Укишеры метались в океане возможностей. – Я готова туда отправляться сию секунду!

- Как?! – запротестовал Тиринар. – Не закончив трапезу? Я еще вон ту вкуснотищу не отведывал и этой не вкусил! Мы обидим хозяев,накрывших на стол! Да мы еще и не все тактические направления обсудили.

- Это точно, - Дрел опять о чем-то серьезно задумался.

- У тебя еще сюрпризиков припасено, милый? – Чари расслабленно млела в объятиях возлюбленного. Настроение у всех было приподнято-веселым.

- И да и нет. Не уверен, - уклончиво ответил Дрел.

- Ну-ка… Ну-ка… Ну-ка. Гений неожиданностей. Откройся-ка, - настаивал Тиринар лукаво щуря глаза.

Поглощенная пьянящими возможностями парящих глыб Укишера с головой приступила к построению в разуме эскизов летающей столицы Богов.

- Нианна пред своим уходом создала народ Грани.

- Любопытно. И в чем же грань? – Тиринар знал, что от его ученицы-непоседы простых свершений ждать никогда не приходилось. Все, что она делала было с какой-то божественно-демонической изюминкой.

Дрел вкратце рассказал о народе Мира Огня, о их жизни на грани меж мирами и в остановленных песках времени. К концу рассказа Дрела челюсть у Тиринара окончательно отвисла, а глаза от невероятного сказания, больше похожего на натуральный бред, вывалились из орбит.

- Милый соберись. Не к лицу Властелину… - Уки нежным прикосновением подняла супругу подбородок. – Не к лицу в общем.

- Разжуй меня Арл и медленно проглоти! – трепетал от восторга Тиринар. – Из искр проклятья – души врагов Арла! Ай-да Нианночка! Ай-да умница! Я бы до такого и после дюжины графинов с игристым не додумался! Грандиозно! Даже если они просто отсекут его войска от Мира Огня – это уже о-го-го!

- Так вот я и хочу узнать в кого превратились несмышленыши за это время и какой помощи можно от них ожидать, - продолжил свою мысль Дрел. – Для этого в Сетимиэль надо слетать. Именно под его просторами судя по всему Гроз и Гринда обосновались. За одно и немного в восстановлении города могу Гилииру с Омелией помочь.

- Сегодня к вечеру Лиль и Айми Храага в Генар доставят. Ему нужна наша помощь. Драконы сильно искалечены, - напомнила Укишера.

- Я с радостью ими займусь, - улыбнулась Чари с громким хрустом поедая яблоко.

- Решено! Веселимся, бузим, танцуем, до прилета русалочек. Дружно лечим старину Храага и мы втроем мчимся в Илуну творить цитадель, а Дрел быстренько наведывается в Сетимиэль, болтает по душам с Грани и, отстроив его от врат до врат, прилетает к нам на подмогу, - всецело резюмировал хмельной Тиринар.

- Веселенькое дельце! То Нианна – даешь армию за два дня, то ее учитель – отстрой город в одиночку. Кто у кого учился? – недовольно буркнул Дрел.

- Я с тобой полечу, любимый, - успокоила его Чари. – Мое участие в постройке парящего града все одно лишь на завершающем этапе потребуется. Чтоб гармонию и красоту их творчеству придать.

- Конечно, - куда нам без поэзии и грации в смертоносных формах цитадели. Увидят Арканы твою красоту и млеть от блаженства пред смертью от моих лучей начнут. А что, красота с убийственной силой, мне по душе! – звонко рассмеялась Укишера.

Дата добавления: 2015-08-21