Арифурэта. Том первый. Глава 0. Пролог.

Во мраке, луч света исчезает. Рука неосознанно тянется, касаясь лишь пустоты. При падении все тело сводит мгновенной судорогой. Лицо Нагумы Хазимэ, исказилось страхом, когда источник света исчез из его поля зрения.

В это мгновенье, Хазимэ падал с крутого обрыва, а под ним зияла яма, ведущая куда-то. Единственный источник света исходил из пола, далеко внизу. Все еще падая, свет отдалялся все дальше и дальше, окружающее его место заполнила мгла. Осмотрев после падения подземелье, Хазимэ обнаружил крутящийся под дуновением ветра фонарик.

Являясь японцем, неравенство, которое он приметил, находясь в этом мире, невозможно было описать словами и надежда что этот фэнтезийный мир покроет все сполна, была давно утеряна. Он был сыт по горло полосой неудач, приключившейся с ним до этого самого момента.

***

Начинался понедельник, самый «удачный» из всех возможных дней. Большинство людей тяжко вздыхали, хотя предыдущий день был как сладкий сон…

И Нагумо Хазимэ вовсе не был исключением из их числа. Однако, в случае Хазимэ, это было не просто беспокойство, уютная школа для многих, у него вызывала лишь негативные ассоциации,наверно потому то он и был подавлен. Как обычно, когда последний звонок объявил о начале урока, он распахнул дверь в свою классную комнату и поплелся своим успевшим окаменеть от ночной смены телом к своей же парте.

В данный момент он был центром всеобщего внимания, большинство парней, цокали языками или смотрели сердито в его сторону. Сказать, что девушки имели более дружелюбный вид, тоже было нельзя. Ладно, еще, если люди равнодушно проходили мимо, но эти вот презренные взгляды прожигали сейчас его насквозь.

Хазимэ пытался решить всё мирным путём, просто направившись к своей школьной парте, но всегда находились те, кто неуклонно задирал его каждый раз.

-Эй, задрот! Ты что резался в игры всю ночь? Наверняка в какое-нибудь эроге.

-Фу, как грубо. Не ложиться спать всю ночь и играть напролет в эроге, смотреть противно.

Чего, черт побери, они нашли в этом смешного, чтобы так ржать? Хохот издавал никто иной, как Хияма Дайске. Он был главарем студентов, что ежедневно приставали к Хазиме. Троица рядом с ним, с тупыми улыбками на лицах, Сайто Йошики, Кондо Реичи и Нанано Шинджи, была самым большим шилом в заднице, что не давали ему покоя.

Хияма утверждал что Хазимэ отаку. Но внешность и манера поведения Хазимэ не являлись такими уж отталкивающими, чтобы звать его задротом или оскорблять. Короткие волосы, но не сваленные или хаотично-стоящие как будто бы только встал с постели. Он не был в корне оптимистом и не излучал лучи добра, но это совсем не значит, что он был антиобщественным, более того, он был весьма отзывчивым малым. Тихий, но не источающий ауру злобы. Хазимэ был в восторге от таких вещей как манга, визуальные новеллы, игры, фильмы вот и все.

Сложившееся мнение, что отаку отбросы общества, было в умах многих, хотя, в общем, показывать открытую враждебность никто не решался. Почему же эти лица мужского пола так несдержанно презирали его и негодовали?

Ответ прост: девушка.

-Нагумо-кун, доброе утро! Опять припозднился, Ты должен приходить пораньше.

Девушка подходит к Хазимэ, улыбаясь при этом. В этом классе, нет, во всей школе, она одна из тех исключений, что вели себя с Хадзимэ дружелюбно.

Её имя Ширасаки Каори. Она известна как одна из двух «богинь» школы, знаменита как среди мужского звена, так и женского, своей неподражаемой внешностью. Ее длинные, блестящие волосы доходили ей до груди, а красивые, немного грустные бездонные глаза, придавали еще большее чувство стиля. Ее аккуратненький носик и губы цвета Сакуры создавали из нее идеал, к которому стремились многие.

Девушка с неунывающей улыбкой, была твердо убеждена, что несет ответственность за людей, нуждающихся в помощи и небольшом человеческом понимании. Она всегда открыта и никогда не показывала эмоций, что могли быть неверно истолкованы собеседником. Было трудно поверить, что она была лишь студенткой старших курсов.

Так почему же она так хорошо относилась к Хазимэ? Этот вопрос попортил немало ночей самого Хазимэ (благодаря чему он имел среднюю успеваемость) и студенческого корпуса. Общепринятое мнение – характер Каори настолько невинен, что сказывалось на ее манере общения в общем.

Отношение класса к нему должно было улучшиться, разговаривай Каори не с ним, а с красавчиком, но, к сожалению, Хазимэ был самым обыкновенным, не говоря уже о его посредственных хобби, что никак не улучшало мнение окружающих. То что такой, как Хазимэ мог спокойно разговаривать с Каори, сносило крышу самым рьяным ученикам его класса. Часто они задумывались: „Почему он а не я?“. Ученицы же, видели в нем лишь пользующимся дружелюбным отношением Каори червем и были не довольны этим фактом.

-А, доброе утро Ширасаки-сан.

Опа, неужели это Саки? Он чуть было не закричал это вслух, но встретился с ней взглядом, скривил лицо, как будто подавился долькой лимона и неуклюже поздоровался.

Каори была такой счастливой. Почему она была счастливой? К тому же блеск был таким ослепляющим, словно он стоял перед маленьким солнцем, на лбу выступила легкая испарина. Он удивлялся так каждый раз. Почему, такая как Каори, которая слыла самой привлекательной девушкой в школе, связывалась с таким типом как он. Хазимэ пришел к выводу, что у нее есть еще черты характера, о которых он даже не думал.

Однако он даже помыслить не мог, чтоб льстить себе, думая, что она могла испытывать теплые чувства к нему. Его давно покинул интерес всего, что касалось школы, чтобы он мог невозбранно сконцентрироваться на своих увлечениях. Из-за этого его внешний вид оставлял желать лучшего, как и его физические данные. И если кто-либо вдруг решил бы сравнить его с ней, то он даже близко с ней не стоял. Поэтому, его поведение оставалось загадкой.

Нельзя было недооценивать и «группу поддержки» Саки! Я и в мыслях боюсь об этом подумать, но если бы сказал вслух, то меня бы нашли еле живым за спортзалом…

Когда я попытался закончить эту беседу, к нам приблизились трое.

-Утречка, Нагумо-кун, с каждым днём ты все назойливее.

-Каори, опять ты за ним присматриваешь? Как мило с твоей стороны.

- Что бы ты ни говорила этому дохляку, он бесполезен даже как тряпка.

Девушка, поздоровавшаяся первой, была Ягаши Шизука. Лучшая подружка Каори. Ее отличительной чертой были длинные черные как смоль волосы, заплетенные „конским хвостом“. Её, хоть и узкие глаза были донельзя проницательными, но в их глубине было чувство снисходительности, что делало ее скорее прохладной ко всему, чем холодной. Она была высокой при ее 172 сантиметрах для девушки, ее осанка и её телосложение выдавали в ней человека благородных кровей, сама ее поза была чем-то схожа с самурайской.

В действительности её семья обладает додзё для проведения кендзюцу. Поэтому она мастерски владеет своей семейной техникой. Когда Ягаши была еще ребёнком, она ни разу не проиграла, ни одного матча. В настоящее время она засвечивается в журналах как „красивая мечница“, у нее есть даже поклонники, что сохнут по ней.

Простой люд звал бы ее „Оне-сама“ (старшая сестра в очень уважительном варианте), восхищаясь ею.

Следующим кто грубо говорил с Каори (без суффикса, а значит невежливо), был Аманогава Куки. Уже его имя выдавало в нем женский идеал мужчины. Несравнимый ни с кем облик, позитивен, спортивен и к тому же добр от природы. У него были шелковые, цвета каштана волосы и мягкие, всепрощающие глаза. Он был довольно коренаст и не мал ростом, 180 сантиметров. Куки был ко всем дружелюбен и имел очень развитое чувство справедливости. Еще крохой он посещал додзё кендзютцу Ягаши. Как и Шизуку, он был атлетом национального уровня. Они с детства дружили. Дюжины девчонок желали его, но находясь рядом с Каори и Шизуки, он был как за каменной стеной, что разбивала вдребезги их порывы признаться ему. Но все же, как минимум два раза в месяц, ему признавались.

Последним из троицы был парень с пренебрегающим взглядом, Сакагами Рютаро, лучший друг Куки. Он был качком, который не любил рассматривать вещи более пристально, чем они есть на самом деле. Всё благодаря своему телосложению „медведя“ и его росту почти под 2 метра (190 см). В его глазах плескался огонь и чувство собственного превосходства. Рютаро был чрезвычайно вспыльчивым, и, как и другие вкладывал в свою жизнь все силы. Он недолюбливал Хазимэ, из-за его безалаберного подхода к жизни. Даже сейчас, он решил его проигнорировать.

-Доброго вам утра, Ягаши-сан, Теннокава-кун, Сакагами-кун. Ха-ха, ничего не поможет, как ни посмотри.

Хазимэ в ответ лишь горько усмехнулся. „Теме, что за похабные слова ты сказал Ягаши-сан?A?“ - “Я уж хотел было сказать, но меня что-то остановило.“ Обе девушки были популярны, и Шизуку ни в чем не уступала Каори.

-Раз ты это знал, почему не исправился? Ты липнешь к доброте Каори как муха на… варенье. Каори же просто не хочет ничего усложнять.

Куки презирал Хазимэ. В его глазах, он только и делал, что избегал доброты Каори, хотя она всем сердцем пыталась помочь. Он ведь не хотел, чтоб с ним нянчились! Просто оставьте меня в покое! Я бы и рад с ним согласиться, но ведь так появится еще больше проблем на мою голову. Не имело смысла с ним спорить, тем более Куки верил в то, что он всегда прав.

Даже если они говорят: „исправься“, эти хобби были главным его занятием, без чего вся жизнь пошла б на сдвиг. Его отец был геймдизайнером, мать сёдзё мангакой, в будущем он хотел бы получить работу на неполный рабочий день в компании своего отца или под материнским покровительством, начать создавать мангу.

Он уже начал практиковаться, к тому же все его увлечения были отличным фундаментом. Хазимэ не хотел менять свой образ жизни, да и серьезные мысли по этому поводу он отбросил уже давно. Если б Каори не проявляла такой живой интерес к его персоне, он бы жил обычной студенческой жизнью.

-Йо-хо-хо!

Хазимэ решил проигнорировать это наглое поведение. Однако Фортуна решила иначе.

-Куки-кун, что ты говоришь? Я просто беседую с Нагумо-куном, потому что мне этого хочется.

Класс как будто взорвался. Все парни разом рассвирепели и стиснули зубы, заскрипев ими до крови. Группа Хиямы начала бурно обсуждать друг с дружкой, что они будут делать с Хазимэ во время обеденного перерыва.

-Ох? А, вот как, Каори ты чудо.

Куки расценил ответ Каори неправильно. Он не был таким уж плохим, но ему недоставало здравого смысла, чтобы понять значение сказанного. Хазимэ на всякий случай посмотрел в небо, вдруг оно могло помочь избежать этой щекотливой ситуации.

-Извините, я не хотела бы вмешиваться, между вами двумя, но…

В этот раз, сама того не ведая, Шизуку как бы между делом извинилась вместо Хазимэ. Он пробурчал что-то вроде „без вариантов“ и пожал плечами.

В эту самую секунду спасительный школьный звонок наконец-то зазвенел и дал понять, что пора бы и уроку начаться. Учитель рассказывал в своей обычной манере. Хазимэ не долго думая, решил, как обычно помечтать наяву, в то время как другие напрягали извилины, чтобы постичь то сокровенное, сходящее с уст преподавателя.

Смотря на него, Каори улыбалась. От этого Шизуку осклабилась, парни стали беспрерывно щелкать языками, а девушки презрительно усмехнулись.

***

Я проснулся как раз в то время, когда переполох в классе начал нарастать. С тех пор как этот сон стал привычкой, в голове появлялось чувство, когда вовремя проснуться. Раз проснулся, значит, настало обеденное время.

Хазимэ поднял лицо с парты и достал свое бенто, шурша мимоходом. Смотря в след учащимся покидающим класс ради покупки еды, было заметно, что школьные ряды поредели. Но даже так, в классе оставалось грубо говоря две трети всех учеников и учениц, те, кто взял бенто с собой, тогда как их учитель социологии Хатакеяма Айко (25 лет), которая преподает сегодня четвёртым уроком вела беседу с несколькими студентами возле кафедры.

Хазимэ попытался, снова было вздремнуть после легкого перекуса. Однако, и в этот раз удача обернулась против него, для Хазимэ удачи вообще не существовало. Одна из «богинь» приближалась к нему, не богиня, а дьявол на самом-то деле.

Хазимэ внутренне застонал: „господи помилуй!“. По понедельникам он был особенно сонным. Обычно, до того как Каори или еще кто-то к нему обращался, он был погружен в поиск подходящего места для сна, но эти два дня смены выжали каждую клеточку его тела.

-Нагумо-кун, как редко тебя можно обнаружить в классе во время обеда. Бенто будешь? Если ты не против, можем и пообедать вместе.

После этих слов гнетущая атмосфера снова наполнила класс, Хазимэ чуть было не заорал во всю глотку. Ну почему, почему ты обращаешь столько внимания на меня? Без задней мысли, чуждые ему слова чуть не соскочили с его губ. Он попытался отказаться:

-А, спасибо за предложение, Ширасаки-сан, но я тут недавно уже сытно отобедал, может, ты присоединишься к другим?

После вышесказанного я в довесок показал, свою начисто вылизанную коробку для еды. Люди наверно подумают: „Кто этот чудак?“, чтобы отказываться от столь соблазнительного предложения, но уж лучше так, чем вечное ворчание за спиной, которое у меня уже в печенках сидит.

Тем не менее, эта простая причина не могла остановить «богиню» в достижении своей цели.

-Ах, как мало ты поел, ты наверно не доедаешь, это нехорошо, режим питания нарушать не нельзя. Я дам тебе часть своего обеда!

(Пощади, умоляю! Проникнись этой атмосферой, от которой даже воздух дрожит!)

К моему величайшему утешению мои спасители появились на горизонте, когда у меня уже земля начала уходить из-под ног. Это была группа Куки.

-Каори, давай покушаем все вместе. По Нагумо видно, что он давно не спал нормально. Мне бы не хотелось, чтоб такая сонная муха наслаждалась трапезой с Каори.

Каори вдруг заразительно засмеялась на эту высокомерную просьбу. Она была невосприимчива к красавцам и их ужимкам.

-Что? Ты мне не разрешаешь?

Шизуку против своей воли засмеялась в голос от этих слов. Тут уж и Куки засмеялся и сделал заигрывающий жест рукой. Смотря на это стороны и видя четверку известнейших студентов собравшихся у парты Хазимэ, было неудивительно, что взгляды толпы ничуть не ослабевали.

Хазимэ ругнулся про себя, вздохнув.

(Эти ребята в своих собственных мирах. Как ни смотри, эта четверка наслаждается происходящим. Пожалуйста, кто-нибудь из другого мира, приди и забери меня отсюда, призвав в свой мир)

Хазимэ пытался бежать от реальности. Как только ему захотелось отодвинуться подальше, он застыл как вкопанный.

Напротив него вырисовывался затейливый узор из белоснежных сфер. Другие тоже заметили этот феномен. Он смотрел и видел, как формы засвечивались одна за другой, и неведомая сила, что доселе держала его на одном месте, задержала и других. Он увидел магическое построение.

Это построение разрасталось и вскоре выросло до размеров целой классной комнаты. Когда, наконец, студенты просекли происходящее, они тут же попытались закричать и начали вырываться. Построение засветилось, и Айко-сенсей закричала что есть мочи: „Быстрее, выбирайтесь отсюда!“ Но в тоже мгновенье сферы взорвались.

Свет закрыл всю комнату на несколько секунд, затем несколько минут. Когда он погас, никого в классе уже не было. Он был безлюден, но все их принадлежности, что не были на них, остались лежать здесь же.

Этот мир назовет этот случай «тайно похищенные», но это уже совсем другая история.

Дата добавления: 2015-08-21