Здания, поскольку так называемая мудрость старости вообще не удушает ге-

Ниальности юности.

Жизнь, которую я до тех пор вел в доме родителей, мало отличалась от

Обычной. Я жил безбедно и никаких социальных проблем предо мной не стоя-

Ло. Окружавшие меня сверстники принадлежали к кругам мелкой буржуазии,

Т. е. к тем кругам, которые очень мало соприкасаются с рабочими чисто

Физического труда. Ибо, как это на первый взгляд ни странно, пропасть

Между теми слоями мелкой буржуазии, экономическое положение которых да-

Леко не блестяще, и рабочими физического труда зачастую гораздо глубже,

Чем это думают. Причиной этой - приходится так выразиться - вражды явля-

Ется опасение этих общественных слоев, - они еще совсем недавно

Чуть-чуть поднялись над уровнем рабочих физического труда, - опять вер-

Нуться к своему старому положению, вернуться к жизни малоуважаемого ра-

Бочего сословия или даже только быть вновь причисленными к нему. К этому

У многих прибавляются тяжелые воспоминания о неслыханной культурной отс-

Талости низших классов, чудовищной грубости обращения друг с другом. Не-

Давно завоеванное положение мелкого буржуа, само по себе не бог весть

Какое высокое, заставляет прямо трепетать перед опасностью вновь спус-

Титься на одну ступень ниже и делает невыносимой даже одну мысль об

Этом.

Отсюда часто получается, что более высоко поставленные люди относятся

К самым низшим слоям с гораздо меньшими предрассудками, чем недавние

"выскочки".

Ибо в конце концов выскочкой является в известном смысле всякий, кто

Своей собственной энергией несколько выбился в люди и поднялся выше сво-

Его прежнего уровня жизни.

Эта зачастую очень тяжкая борьба заглушает всякое чувство сожаления.

Отчаянная борьба за существование, которую ты только что вел сам, зачас-

Тую убивает в тебе всякое сострадание к тем, кому выбиться в люди не

Удалось.

Ко мне лично судьба в этом отношении была милостивее. Бросив меня в

Омут нищеты и необеспеченности, через который в свое время прошел мой

Отец, выбившийся затем в люди, жизнь сорвала с моих глаз повязку ограни-

Ченного мелкобуржуазного воспитания. Только теперь я научился понимать

Людей, научился отличать видимость и внешнюю скотскую грубость от внут-

Ренней сути человека.

Вена уже в начале XX столетия принадлежала к городам величайшего со-

Циального неравенства.

Бьющая в глаза роскошь, с одной стороны, и отталкивающая нищета - с

Другой. В центре города, в его внутренних кварталах можно было с особен-

Ной отчетливостью ощущать биение пульса 52-миллионной страны со всеми

Дата добавления: 2015-08-21