В старой габсбургской монархии. И выходило даже так, что это санкциони-

Руется самой Германией. С истинно габсбургским лицемерием всюду создава-

Ли впечатление, будто Австрия все еще остается немецким государством. И

Это лицемерие только увеличивало нашу ненависть к династии, вызывая в

Нас прямое возмущение и презрение.

Только в самой германской империи те, кто считал себя единственно

"призванным", ничего этого не замечали. Как будто пораженные слепотой,

Они все время поддерживали союз с трупом, а признаки разложения трупа

объявили "зарей новой жизни".

В этом несчастном союзе молодой империи с австрийским государственным

Призраком уже заложен был зародыш будущей мировой войны и будущего кра-

Ха.

Ниже я еще остановлюсь не раз на этой проблеме. Здесь достаточно под-

Черкнуть тот факт, что, в сущности говоря, уже в самой ранней моей юнос-

Ти я пришел к выводу, от которого мне впоследствии не пришлось отказы-

Ваться никогда; напротив, вывод этот только упрочился, а именно я пришел

К выводу, что упрочение немецкой народности предполагает уничтожение

Австрии: что национальное чувство ни в коем случае не является идентич-

Ным с династическим патриотизмом; что габсбургская династия была нес-

Частьем немецкого народа.

Я уже тогда сделал все надлежащие выводы из того, что я понял: горя-

Чая любовь к моей австро-немецкой родине, глубокая ненависть к австрийс-

кому государству!

Полученная мною в школе любовь к историческому мышлению никогда не

Оставляла меня в течение всей моей дальнейшей жизни. Изучение истории

Становится для меня неиссякаемым источником понимания исторических собы-

тий современности, т. е. политики. Я не ставлю себе задачей "учить" сов-

Ременность - пусть она учит меня.

Рано я стал политическим "революционером", но столь же рано я стал

Революционером в искусстве.

Столица Верхней Австрии имела тогда совсем не плохой театр. Играли

там почти все. 12 лет я впервые увидел на сцене "Вильгельма Телля". Че-

Рез несколько месяцев я познакомился с первой оперой в моей жизни - с

"Лоэнгрином". Я был увлечен до последней степени. Мой юный энтузиазм не

Знал границ. К этим произведениям меня продолжает тянуть всю жизнь, и я

Испытываю еще и теперь как особое счастье то, что скромность провинци-

Альной постановки дала мне возможность в позднейших посещениях театра

Находить всегда нечто новое и более высокое.

Все это укрепляло во мне глубокое отвращение к той профессии, которую

Выбрал для меня мой отец. Все больше приходил я к убеждению, что в ка-

Дата добавления: 2015-08-21