Глава 1. 2 страница

* * *

Малфой принял душ, переоделся, связался с питомником Тори по сети - он с момента переезда на Спиннерс-энд озаботился оплатой дополнительного канала связи – и попросил секретаря передать ей срочную просьбу о встрече. Через полчаса Астория, одетая в рабочую мантию и высокие сапоги, выскочила из камина в гостиной и торопливо подошла к бывшему супругу.

- Мерлин, со Скорпиусом всё нормально? – после перемещения она слегка задыхалась, припорошённый пеплом бледный лоб лоснился от пота.

- Нет-нет, что ты. Всё хорошо. Я позвал тебя по другому поводу.

- Ох, Драко, василиска тебе в зеркало… напугал, - Тори уселась с ним рядом и глубоко вздохнула, - что-то случилось?

- Случилось.

… Когда Драко закончил рассказ, принесённый Типси кофейник опустел, а в пепельнице скопилась приличная горка окурков. Астория откинулась на спинку дивана и задумчиво сказала:

- Да, Малфой… следует признать, что твой аврор ничего не делает наполовину.

Драко устало усмехнулся.

- Это всё, что ты можешь мне сказать?
- Нет. Как вы собираетесь поступить с ребёнком?

«Женщины… - с внезапной злобой подумал Малфой, - все мысли – лишь об одном и том же». Ноздри мерзко щекотал запах горелого табака. В порыве раздражения Драко взмахнул палочкой, груда окурков мгновенно съежилась и исчезла, а хрустальное донышко пепельницы рассекла глубокая трещина.

- Ого! – Тори нахмурилась, - вот даже как… послушай… только не вставай сразу на дыбы. Я могу взять его.

Малфой вздрогнул и изумлённо посмотрел в знакомые голубые глаза. Астория не смеялась.

- Ты соображаешь, о чём говоришь?

- Вполне. Ты опасаешься внешнего сходства? Не переживай, это можно будет списать на отдалённое родство – если не ошибаюсь, кто-то из дедушек Эда был женат на урождённой Поттер, а в нашем семейном древе я встречала фамилию Блэков…

В висках у Драко запульсировало.

- Да дело не в сходстве! – рявкнул он. - Поверь, это – последнее, о чём я стал бы беспокоиться!

- А в чём тогда? – Астория ответно повысила голос. - Мерлин мой, Малфой, ты что? Совсем спятил? Да как можно отдать чёрт знает кому собственную кровь и плоть?

- Вот только не нужно этого пафоса!

- Какой, к Мордреду, пафос?! Это же ребёнок, Драко, твой ребёнок, а не кусок мяса! Ты…

Её голос вдруг оборвался. Тори закрыла глаза и медленно покачала головой:
- Знаешь… я вспомнила, как мы ждали Скорпиуса. Неужели же ты относился к нему по-другому, если бы… его вынашивал мужчина?

- Да это-то здесь при чём? – заорал Малфой, окончательно теряя самообладание. - Ты что, не понимаешь – речь идёт о Гарри! О его жизни!

Астория брезгливо дёрнула подбородком и поднялась с дивана.

- Ну разумеется. Понимаю. Знаешь, а ты не задумывался о том, что твой Гарри должен был бы подумать – Мерлин, я уж молчу про тебя! – о собственных детях? Это же проще всего – сложить лапки и бросить их на произвол судьбы. Знаешь… не по-мужски это как-то.

Драко тоже встал.

- Я жалею о том, что рассказал тебе, - процедил он, в ярости обрывая с манжета домашней мантии узкое кружево оторочки, - не говори мне ничего про Поттера… ты, кажется, просто не понимаешь, в каком он сейчас состоянии.

Тори упрямо вскинула голову.

- Понимаю. Послушай, Малфой. Я вовсе не хотела порицать тебя или… Гарри. Вам сейчас очень тяжело..Но мне кажется, что вы оба ведёте себя по меньшей мере безответственно, а этого я совершено не ожидала. Уж от тебя-то точно.
- Что ж, я благодарен тебе за прочитанную нотацию, - холодно ответил Драко, - не смею больше задерживать.
- Да и чёрт с тобой, - зло сказала его бывшая жена и направилась к камину.

Перед тем, как шагнуть внутрь, она обернулась. Лицо Тори было усталым, и Малфой видел, как подрагивает её узкая кисть, роняя на ковёр серые крупицы Дымолётного порошка.
- И всё-таки… ты подумай над моим предложением, ладно? – тихо попросила она. - Драко, пожалуйста…

Малфой неохотно кивнул, и Астория исчезла в зелёном пламени.

Хмурый и разозлённый, он подошёл к окну, отдёрнул тяжёлую ткань шторы и уставился на залитую солнечным светом улицу. Обветшалые дома напротив скалились на него торчащими из рам осколками оконных стёкол и, казалось, готовы были рассыпаться по кирпичику. В выбоинах старой мостовой стояли маленькие бурые лужицы, водостоки обвивали грязно-зелёные спирали вьюнка, его поникшие пыльные листья трепал ветер. Малфой сморщился. Н едавно они с Поттером как раз начали подумывать о покупке дома… ведь в мэнор Гарри отказался переезжать категорически. Какой теперь дом… как говаривал покойный Винс: «В бурю любая гавань хороша*»... Мерлин, и зачем только меня понесло выкладывать всё это Тори… Впрочем… кое-что из разговора с ней определённо можно считать полезным… Идея, возникшая в его сознании, постепенно оформлялась всё чётче и чётче. Драко задумчиво постучал пальцами по отполированному до блеска стеклу, развернулся и аппарировал в свою подвальную лабораторию. Через несколько минут он вызвал туда Типси. Эльф внимательно выслушал приказ хозяина, робко задал несколько уточняющих вопросов, взял из рук Малфоя крошечный пузырёк и исчез. Драко потряс головой и с силой провёл ладонями по лицу. Что ж… он поставил на карту многое. Теперь остаётся только ждать.

Остаток дня Малфой провёл в мэноре, выискивая в библиотеке всю имеющуюся литературу о praegnatus masculinus. Слава Мерлину, матери не было – Грамблер сообщил Драко, что хозяйка гостит у своей сестры. Когда огромные башнеобразные часы в углу библиотеки пробили шесть, Малфой заклинанием уменьшил несколько фолиантов, которые содержали нужные сведения, и камином вернулся на Спиннерс-энд.

Типси уже был дома и заверил хозяина, что его миссия увенчалась успехом. По расчетам Драко, Поттер должен был появиться с минуты на минуту, он велел домовику подавать обед и уселся к столу. Суп, бифштекс и десерт были уже съедены, а Гарри всё не было. Малфой в очередной раз глянул на циферблат и ощутил, как под диафрагмой начинает копошиться ледяной комок – что, если заклинание что-то почувствовало, и Поттеру стало плохо прямо в Аврорате? Он отодвинул кофейную чашку и уже решил вновь связаться с кабинетом Гарри по сети, как вдруг негромкое потрескивание поленьев в камине перешло в шипящий шорох. Малфой резко обернулся.

Ровный яркий огонь пошёл странной рябью, меж золотистых язычков промелькнули знакомые зелёные искры. Драко встал из-за стола и подошёл поближе. Искр стало больше, но цвет пламени не изменился. Что за хрень? Сбой в сети, что ли? Малфой уже собрался отойти, как вдруг камин полыхнул Авадой, и прямо под ноги Драко вывалился долгожданный подарок в виде Главного аврора Всея Магической Британии.

Поттер был пьян, и пьян жестоко. Он поводил глазами, как книззл, нализавшийся экстракта белладонны, и вяло копошился на полу в безуспешной попытке встать. В воздухе повис могучий дух огневиски. Малфой ошеломленно подумал о том, какое же количество этого напитка было влито в аврорскую глотку – ведь обычно Гарри был весьма устойчив к действию алкоголя. Он окинул брезгливым взглядом взлохмаченные волосы, бледное отёчное лицо, мантию, на которой можно было без труда прочесть всё вечернее меню Избранного, и почувствовал себя магглой, встречающей субботним вечером своего пролетария-муженька. Ощущение, надо признать, было крайне неприятным. Вся тревога, которую он только что испытывал, моментально исчезла в неизвестном направлении, Драко скривился и двумя пальцами взял Гарри за воротник.

- Тяжёлый день, мистер Герой? – раздражённо спросил он.

- Да ебись ты гиппогриффом, - неожиданно чётко ответил Поттер.

Драко осатанел от злости и с силой рванул воротник, надеясь привести идиота в сидячее положение. Но такой напор оказался непосильным для победителя Лорда – глаза у него полезли на лоб, лицо исказилось, и ковёр в гостиной украсила лужа блевотины. Драко рефлекторно шарахнулся назад и вытащил палочку. Очистив ковёр, он направил её на Поттера, который сидел теперь, привалившись к камину и прикрыв глаза.

- Во-от, - глубокомысленно протянул Гарри, - это называется – токсикоз.

- Это называется по-другому! – рявкнул Малфой.

- Не смей на меня орать, - cказал Поттер тихо и твёрдо. И опять закрыл глаза, словно обессиленный этой короткой фразой.

- Петрификус Тоталус! – глаза моментально раскрылись вновь и бешено вытаращились, но Драко проигнорировал яростный мутный взгляд. - Мобиликорпус!

… Два Отрезвляющих заклятия - одно за другим, контрастный душ и Фините Инткантатем. Сняв обездвиживающие чары, Малфой ожидал бури, но стоящий в новенькой душевой кабинке Гарри не произнёс ни слова. Он молча вылез наружу, шлёпая по кафельному полу, добрался до стойки с полотенцами и обернул талию махровой тканью. Потом так же молча вышел из ванной.

Когда Драко, левитируя перед собой поднос с сандвичами и чаем, вошёл в спальню, Поттер лежал в кровати, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. Малфой опустил поднос на прикроватную тумбочку.

- Надо поесть, Поттер, - негромко сказал он, cадясь и внимательно вглядываясь в неподвижное бледное лицо. Гарри чуть пошевелился.

- Прости меня, - с явным трудом произнёс он и, поёживаясь от озноба, обхватил себя руками за плечи.

- Не дури. – Драко тщательно взвешивал каждое слово. - Я знаю, как тебе хреново сейчас. Но я не могу и не хочу относиться серьёзно к тому, что ты сказал мне вчера – Мерлин, Поттер, ты же боец! Ты справишься с этим. Мы оба с этим справимся.

Гарри вдруг привлёк его к себе, привычно ткнулся носом в волосы. Драко вдохнул знакомый запах апельсинового мыла, смешанный с ароматом тёплой кожи, и закрыл глаза.

- Прости. Я… я действительно вёл себя, как слабак. Просто… дело не только в этом. Я… я напился потому, что вернулся из Хогвартса.

- Мерлин! – Малфой постарался, чтобы в его голосе прозвучало максимальное волнение, - что-то с детьми?!

- Джеймс. Сегодня он потерял сознание сразу после квидддичной тренировки. Джин прислала мне Патронуса прямо в тренажёрку.
Поппи говорит – ничего страшного, просто… как его… пубертатный период, сосудистый спазм, но… Драко, я подумал – я не имею права бросить их. И тебя… тоже.

Малфой осторожно сомкнул руки вокруг поясницы Гарри, медленно, размеренно поглаживая его спину.

- Всё правильно, Поттер. Ты молодец. Мы выберемся из этого, я обещаю.
- Да, - глухо ответил Гарри, - выберемся. Слушай. Нам надо всё обсудить. У меня… - его передёрнуло, - всё это будет длиться столько же, сколько у женщины? Мне придётся куда-то уехать.. понимаешь?
- Завтра, Гарри. Мы обо всём поговорим завтра. Сейчас – чай и спать.
- Мне ничего в глотку не полезет.
- Ты должен.

Он всё-таки заставил Поттера немного поесть, укутал его одеялом и сидел рядом, перебирая влажные после душа волосы, до тех пор, пока Гарри не задремал. Потом бесшумно вышел из спальни и тяжело спустился в гостиную. Драко сел на подоконник, призвал из кухни треснувшую пепельницу и закурил. Ночной сумрак за окном успокаивал взвинченные нервы. Малфой чувствовал себя так, словно только что провёл удачную реанимацию.

… В колдопсихиатрии принцип лечения некоторых заболеваний нередко состоит в том, чтобы вырвать больного из его состояния посредством шока, встряхнуть, переключить внимание объекта с собственных страданий на что-то другое. Препарат, который Типси нанёс на внутреннюю сторону воротника и манжет оставленной в квиддичной раздевалке рубашки Джеймса-Сириуса Поттера, был одной из бесчисленных разработок покойного крёстного Драко. Снейп много занимался сонными зельями, и это, которое он, со свойственным ему ехидством, назвал «Зельем идеального преступления», было, пожалуй, самым удачным. Оно вызывало кратковременную потерю сознания: бледность кожи, брадикардию**, снижение частоты дыхания. И главное, препарат не представлялось возможным определить в крови – он метаболизировался почти мгновенно, а продукты распада - мочевина и гиппуровая кислота - были вполне естественны для обмена веществ…

Старший сын Гарри просто отключился на десять минут… но этих десяти минут хватило на то, чтобы убедить его отца не сводить счёты с жизнью.

------------------------------------

* - «В бурю любая гавань хороша» (Аny port in a storm) - английский вариант пословицы "Не до жиру, быть бы живу"

** - Брадикардия - падение частоты сердечных сокращений.

Глава 3.

... С трудом подняв тяжёлые со сна веки, Драко обнаружил, что поттеровская половина кровати пуста. Он заставил себя не вскакивать и не кидаться на поиски – сейчас главное было вести себя с Гарри так, как будто ничего экстраординарного не происходит, – полежал пару минут, медленно выходя из вязкой дремоты, и вызвал Типси. Домовик сообщил, что «второй хозяин» уже давно встал и говорит по каминной связи с Хогвартсом. Малфой, стараясь не особенно торопиться, принял душ и спустился вниз.

Поттер обнаружился в кухне – плебейская привычка есть именно там всегда раздражала Драко, но Гарри вечно отговаривался тем, что так уютнее. Он сидел у стола и вяло копался ложкой в тарелке с кашей. На свежевыкрашенных стенах играли солнечные зайчики, размеренно тикали часы, из радиоприёмника в углу мурлыкала неувядающая Селестина, и эта умиротворяющая обстановка резко контрастировала с апатичным выражением помятого поттеровского лица. Малфой нахмурился.

- Привет. Как ты? – спросил он, садясь и придвигая к себе чашку.

- Нормально, - кисло ответил Гарри, - прости за вчерашнее.

Несмотря на уныние, его голос был далеко не таким мёртвым, как в смотровой де Гуайты, но и, слава Мерлину, без ноток истерики. Малфой вздохнул с облегчением и отпил глоток огненного кофе.

- Пустяки. Не извиняйся, я же не женщина… но всё-таки два момента хотелось бы уточнить – ты понимаешь, что повторение этого… эпизода может привести к неприятным последствиям?

- Понимаю, - буркнул Поттер.

- Прекрасно. И второе – где ты набрался? Даже форму не переодел.

- У Джорджа.

Драко зло усмехнулся. Этого и следовало ожидать: у них уже месяца два был каминный канал в уизлевскую лавку – по личной просьбе Уизела, которому в любой момент могла потребоваться помощь Главного аврора, ибо оставшийся в живых близнец последнее время пил, не просыхая. Хорошо хоть, Поттер не аппарировал в таком состоянии.

- М-да…

- Слушай, я же извинился. И не видел меня никто, мы в подсобке сидели…

- Ты хоть лишнего ничего не наговорил?

- За идиота меня держишь? – на скулах Поттера заиграли желваки.

Отлично, приходит в себя.

- Ладно, забудем. А что встал так рано, проголодался?

- Нет, связывался с Помфри. Она говорит, Джейми в порядке, она ещё вчера его в спальню отпустила.

- Отлично, – Драко одобрительно посмотрел на кашу в поданной Типси тарелке - Не переживай, такое случается со многими в его возрасте.

- Да, она так и сказала. Последит за ним пару тренировок, и всё.

Превосходно.

- Что ж, всё хорошо, что хорошо кончается. Какие у тебя планы на сегодня?

- Да никаких. Официально я выхожу на работу с понедельника. Играть пойдём?

Ах ты, чёрт, ведь нынче суббота. Драко вновь нахмурился.

- Гарри… боюсь, о квиддиче придётся пока забыть… ненадолго.

- Вот как.

Поттер плюхнул ложку в почти нетронутую овсянку и зло фыркнул. Драко потянулся через стол и легко прикоснулся пальцами к широкому смуглому запястью.

- Гарри. Я не сказал: забыть о полётах вообще. Но никаких бладжеров. Мы же можем просто погонять за снитчем в Пиккетс Лок.

Обычно предложение отправится в этот пригород Лондона, где было самое большое в Англии частное квидддичное поле, действовало на Поттера безотказно – он любил там летать, на каникулах они даже пару раз аппарировали туда с сыновьями. Но сейчас Гарри лишь хмуро покачал головой.
- Прости, настроение пропало.

Малфой проглотил вместе с кашей уже готовое сорваться с языка «Это всё гормоны, Поттер» и спокойно ответил:
- Как знаешь.

Внезапно Гарри оттолкнул тарелку и решительно посмотрел ему в лицо.

- Ладно. Мерлин меня раздери, надоело ходить вокруг да около. Я хочу поговорить. Поговорить… об этом. Я видел, на столе в гостиной лежали книги…
- Только не вздумай лезть в них! – торопливо сказал Драко.
- Почему это? – Гарри хмыкнул и вновь взял ложку. - Впрочем, я уже того… залез.

Малфой негромко застонал.

- Поттер, это же специальная литература. Моргана защитница, я ведь не лезу в твои справочники по ЗОТИ. Ну что ты, как ребёнок, в самом деле!

- Справочники по ЗОТИ гораздо понятнее, - грустно усмехнулся Гарри, - ладно, не бери в голову. В принципе, я уяснил одно… вроде, такие… блин, младенцы не особо и отличаются от нормальных. Так?

Малфоя вдруг охватила непонятная злость.

- Не знаю, что ты там понял, Поттер, но такие младенцы просто нормальные, - процедил он, - Мерлин… ты в Хоге-то как учился? На пятом курсе у Флиттвика был факультатив по чарам, там немного говорили о целительских заклятиях, и я точно помню, praegnatus masculinus упоминали. Ты чем слушал?

- Не ходил я на них.

- Ну ещё бы. Наш знаменитый…

- Заткнись. Заткнись, понял?

Гарри наклонил голову и, словно оружие, стиснул в кулаке измазанную овсянкой ложку. В кухне повисло напряжение. Малфой на мгновение прикрыл глаза и длинно выдохнул.

- Ладно. Извини, я не хотел. Поттер, обычно такие чары – просто колдомедицинская манипуляция, не более. Их используют веками. Дети появляются здоровыми – и в физическом, и в психическом отношении. Мерлина ради… не надо думать, что внутри тебя монстр.

Он явно попал в болевую точку: лицо Гарри окаменело, твёрдые губы плотно сжались. Несколько секунд он сидел не двигаясь, потом расслабился и откинулся на спинку стула.

- Хорошо. Мне трудновато в это поверить, но раз ты так говоришь…

- Я возьму у Отасиль брошюры для… короче, там всё разъяснено до мелочей. Почитаешь и успокоишься.

- Я и так спокоен. Теперь другое. Сколько это будет длиться?

- Как и обычно, около сорока недель. Но мужчинам лучше заканчивать процесс пораньше – всё-таки тазовые кости у нас не особенно приспособлены для такой нагрузки. А дети не страдают, после рождения они получают специальные зелья для ускоренного созревания. В общем, примерно неделе на тридцать пятой – тридцать шестой в плановом порядке делают... специальную операцию…

- Не жалей меня, Малфой. Кесарево сечение, ты хотел сказать?

- Это маггловский термин. Впрочем, наш не особо и отличается.

- Мне плевать на семантику. Технически, как я понимаю…

- Да. Ты всё понимаешь правильно.

- Что ж. Уже легче.

Гарри, по-детски держа чашку обеими руками, задумчиво прихлёбывал свой любимый кофе с гвоздикой. Драко мельком подумал о том, что и от кофе ему в ближайшем будущем придётся отказаться, но благоразумно удержал эту мысль при себе.

- Давай дальше. Сколько мне ещё удастся это скрывать?

- Думаю, максимум месяца два. И ты понимаешь, что тебе нужно будет завязывать с оперативной работой?

- Понимаю, не дурак. Ладно, с этим я разберусь. А что потом?

- Потом… - Малфой серьёзно посмотрел ему в глаза, - у меня есть небольшой домик в Ирландии. Через два месяца у тебя медкомиссия. Ты помнишь, кто её всегда возглавляет?

- Луэллин.

- Именно. Она… кое-чем мне обязана, пару лет назад я снимал с маггловских наркотиков её племянницу. Я с ней поговорю… да не вставай ты на дыбы! Помнишь, что существует целительская тайна?

- Помню. – холодно ответил подобравшийся Поттер. - Но ты уверен…

- Абсолютно. Помимо всего прочего, это отнюдь не в её интересах – портить отношения со мной. Мы сделаем тебе фальшивое колдомедицинское заключение, получишь направление в санаторий… месяца на три… и отправишься в Ирландию. А я постараюсь аппарировать туда каждую неделю. Ты сможешь в любой момент связаться через камин со мной или с Отасиль, периодически она будет появляться для осмотров. За неделю до… операции переправим тебя к ней в клинику, а когда всё закончится, вернёшься назад - и никто ничего не поймёт.

Гарри, механически постукивая по столу черенком ложки, напряжённо думал. В конце концов он решительно кивнул.

- Идёт.

- Вот и отлично. Я сегодня же напишу Отасиль.

- Возьми у неё… то, что ты хотел дать мне почитать.

- Разумеется. Ну так что – может, всё таки полетаем?

- Отвлечь меня хочешь? Ладно. Давай, Драко, полетаем… хоть время убьём.

… Из Пиккетс Лок они вернулись уже под вечер. Пока Поттер торчал в ванной, Малфой отправил де Гуайте сову с просьбой прислать ему нужные брошюры и набор необходимых для Гарри зелий: заказывать такое в лондонской аптеке было равносильно объявлению в «Ежедневном Пророке». Они поужинали почти в полном молчании, не считая просьб передать маслёнку или соль – оживление, которое Поттер демонстрировал верхом на метле, исчезло бесследно. Потом Гарри ушёл в спальню, а Малфой устроился в гостиной перед камином, чтобы ещё раз просмотреть одну из принесённых вчера монографий. Он всё не мог избавиться от неуютного чувства – обычно свободные вечера они проводили вместе, и сейчас отсутствие Поттера в кресле напротив воспринималось как нехватка чего-то крайне необходимого. Драко шуршал пожелтевшими страницами, время от времени встряхивая головой и смаргивая. В висках немного тянуло, веки словно налились горячим молоком: он всё-таки здорово вымотался за эти дни. Малфой уже собирался встать, но тут в камине зашипело и защёлкало. Он развернулся и узрел на уровне собственных колен знакомый узел рыжих волос и прищуренные карие глаза. Пылающие багровые угли под действием Дымолётного порошка пошли зелёными пятнами, и торчащая из них голова Уизлетты казалась воткнутой в кусок гниющего мяса. Драко усмехнулся, бывшая жена Поттера вздёрнула подбородок.

- Позови Гарри.

- Гарри спит, и я не стану его будить, - на людях они были холодно вежливы друг с другом, но если редкий случай сводил их наедине, все правила хорошего тона летели к мерлиновой матери.

Джиневра поджала губы.

- Не ври мне – он никогда не ложился так рано.
- Ты забыла добавить «со мной».
- Пошёл к чёрту.
- Я там уже был. Уизли, не тяни. Что тебе надо от Гарри?
- Мне надо обсудить с ним годовщину свадьбы родителей. Он, как ты, вероятно, знаешь, приглашён.
- Знаю. И что? Это так срочно?
- Именно что срочно. Если он собирается покупать подарок, я не хочу, чтобы снова вышел конфуз.

Драко подавил смешок. Несколько месяцев назад Поттер явился от бывшего тестя как в воду опущенный. Артур Уизли, которому прошедшие годы прибавили седины и морщин, но отнюдь не ума, по-прежнему увлекался разнообразными маггловскими приборами. По личной просьбе старого дурака на очередной день рождения Гарри подарил ему так называемый «холодильник» - штуку, в которой магглы хранили продукты. Когда на кухне Норы появился здоровенный белый ящик, Молли Уизли вышла из себя, но Артур залопотал о том, что это страшно полезная и удобная вещь, и жена махнула на него рукой. Уизли почти месяц возился с подарком, наконец, зачаровал его так, чтобы агрегат мог работать без маггловского электричества, и убедил супругу, что пользоваться им намного удобнее, чем ежедневно накладывать охлаждающие чары. И ведь она ему почти поверила, а «холодильник» возьми да и плюнь в неё ведром колотого льда, когда она хотела убрать туда остатки овощного рагу… Миссис Уизли провела сутки в Мунго, с Драко едва не приключилась истерика от смеха, а многострадальный Избранный услышал от своей бывшей множество добрых слов. Так что, с одной стороны, Малфой понимал Джиневру, но насколько это всё же было в её духе – попытаться испортить своими нотациями субботний вечер…

- Я скажу завтра утром, чтоб он связался с тобой.
- Уж будь так любезен.

Из камина послышалось фырканье, и рыжая голова скрылась за частоколом зелёных языков пламени. Драко подавил абсолютно детское желание плюнуть на горячие угли и откинулся на спинку кресла. Он впервые подумал о том, что именно гнусному характеру Джиневры он, в некотором роде, обязан тем, что Поттер сейчас лежит в спальне наверху, а не сидит рядом с нею в особняке на Гриммаулд-плейс…

* * *

… В тот апрельский вечер, последовавший за письмом Гарри, Малфой аппарировал на Дайгон-аллею в состоянии какой-то тупой отрешённости. Казалось, что сумасшедший восторг, испытанный в тот момент, когда он сжимал хрустящий пергамент, выжал из него все соки – руки подрагивали, фигура Поттера, стоящего у витрины посудной лавки, расплывалась в глазах золотисто-алым пятном, а язык беспомощно болтался во рту, не в силах произнести даже короткое «Привет». Гарри, прищурясь, посмотрел ему в лицо и протянул руку. Обменявшись рукопожатием, они вошли в магазин, Драко, не глядя, ткнул пальцем в первый попавшийся набор чайной посуды (на этот раз жёлтого цвета), а Поттер неодобрительно фыркнул, но смолчал… У Фортескью они уселись за боковой столик и, игнорируя плохо скрытые удивлённые взгляды немногочисленных посетителей, мирно заговорили о какой-то ерунде. Через полчаса, когда на них уже никто не обращал внимания, Гарри отставил чашку и незаметно кивнул на выход.

В кухне на Спиннерс-энд по-прежнему царил разгром, под ногами хрустели осколки. Поттер одним движением смёл со столешницы пепельницу и уцелевшее блюдце и рывком притянул Драко к себе. Он трахнул его прямо там, нагнув к столу, он впервые не был ласков, впервые причинял боль. Но позже, когда Гарри стоял перед ним на коленях, его губы обхватывали член Малфоя с какой-то осторожной нежностью, и Драко кончил только от этой нежности, от тёплого дыхания, от бережной ласки горячих пальцев, поглаживающих мошонку. Потом они долго стояли, обнявшись, и просто молчали. И молчание это сказало обоим больше, чем любые слова.

Малфой вернулся домой с болью в прикушенной губе, жжением в растянутой заднице и абсолютной ясностью в сознании. Теперь он совершенно точно знал – с нынешнего дня период тайных встреч для них с Поттером стремительно движется к своему логическому завершению. Так и случилось.

... Как и прежде, по субботам и средам они тайком появлялись на Спиннерс-энд. Но поведение Поттера на людях изменилось совершенно. В клубе он встречал Драко добродушным приветствием и демонстративно заводил с ним долгие беседы. Когда это случилось впервые, на лицо Уизли было просто приятно посмотреть, да и остальные игроки выглядели немногим лучше. На приёмах и балах осторожно вовлекал в разговоры со своими друзьями и всем видом выражал добродушие. Теперь они еженедельно обедали вместе где-нибудь в Хогсмиде или на Дайгон-аллее. Вскоре в «Пророке» появилась небольшая и довольно сопливая статья, повествующая о долгожданном примирении двух представителей старинных семей, которых война поставила по разные стороны баррикад и которые, наконец-то, сумели преодолеть свои разногласия… Джиневра Поттер молчала, как рыба. Гарри довольно неохотно говорил с Малфоем о том, как он решил свои семейные проблемы, но из того немногого, что Драко удалось узнать, было ясно – у Поттера с женой состоялся очень тяжёлый разговор, результатом которого стали раздельные спальни. Она больше не угрожала ему судом – всё таки Джиневра, как ни крути, была любящей матерью, и, поразмыслив, поняла - попытка вывалить перед детьми грязное бельё их отца окажется роковой ошибкой. Миссис Поттер смирилась, решив, по всей вероятности, что удержать при себе мужчину, который этого не хочет, практически невозможно, а худой мир лучше доброй ссоры. Осенью того же года Астория объявила Драко о своём решении разойтись, и в декабре они оба стали свободными людьми – впрочем, Тори не задержалась в этом статусе надолго. Кстати, примерно в это же время Малфой получил сюрприз от собственного сына: в письме, которое Скорпиус прислал отцу перед рождественскими каникулами, содержалась просьба разрешить привезти с собой в мэнор гостя – и не кого-нибудь, а Джеймса-Сириуса Поттера…

И Гарри и Драко были изумлены, узнав, что их сыновья водят дружбу между собой. Собственно говоря, этого можно было ожидать скорее от Альбуса – всё-таки он был одногодком младшего Малфоя и слизеринцем впридачу. Но, как ни странно, мальчики были абсолютно равнодушны друг к другу, а вот с Джеймсом Скорпиус неожиданно нашёл общий язык. Причина была банальной – квиддич. Альбус совершенно им не интересовался, а старший из поттеровских отпрысков чуть ли не с рождения бредил снитчами и квоффлами. На втором курсе он стал ловцом гриффиндорской команды, а Скорпиус частенько торчал на трибунах, наблюдая за тренировками – вне зависимости от того, чей это был факультет. После достопамятных статей о спасении жизни Главного аврора в госпитале Святого Мунго, Поттер подошёл к нему первым. Разговор завязался – и постепенно перерос в дружеские отношения. На Рождество Драко имел удовольствие любоваться в интерьерах собственного дома растрёпанной рыжей головой и упрямым поттеровским подбородком – один Мерлин знает, чего стоило Гарри договориться с Джиневрой. В дальнейшем такие визиты перестали быть редкостью, а однажды парк Малфой-мэнора огласили вопли четырёх глоток: Поттер присоединился к Драко и мальчикам, и они сыграли пара на пару. В тот день Нарцисса была особенно молчалива.

Время шло, и сложившаяся ситуация вполне удовлетворяла Малфоя, но в августе 2019 года случилось то, что подтолкнуло Гарри к дальнейшему развитию событий. Впервые со времён достопамятного Тримудрого Турнира в Британии состоялся финал Всемирного чемпионата по квиддичу. Драко не хотелось туда тащиться, но Скорпиус так просил, что Малфой сдался и с трудом добыл два билета – разумеется, о министерской ложе времён Фаджа было нечего и думать, но всё же места оказались не особенно плохи. Поттер тоже должен был присутствовать, и они с Драко заранее договорились, что не будут там контактировать (вместе с Гарри на матч собирались многочисленные Уизли), но, увы, Джеймс и Скорпиус моментально увидели друг друга в бурлящей толпе. После бурных приветствий Поттеру не оставалось ничего, кроме как пригласить Малфоев присоединиться к ним, а Драко, стиснув зубы, принять приглашение – детей было просто не растащить в разные стороны. Войдя в VIP-ложу, он моментально почувствовал тошноту – в глазах порыжело от огненных шевелюр и потемнело от физически ощутимой агрессии. Джиневра Поттер поджала полные губы, Рональд окрысился и поздоровался сквозь зубы, Джордж смотрел с пьяной злобой – даже здесь этот алкоголик уже успел хлебнуть чего-то живительного. Единственным человеком, который встретил Малфоя улыбкой, была маленькая Лили, помнившая его со времён встречи в Мунго. Впрочем, девочка вскоре присоединилась к брату и его приятелю, которые, свесившись через барьер ложи, с восторгом глядели в гигантскую чашу стадиона. Дети совершенно не замечали враждебности взрослых – они были полностью увлечены яркими огнями, танцами чирлидеров норвежской команды (красавицы зелигены,* которые могли дать фору любой вейле, просто очаровали мальчишек), Всевкусным драже и болтовнёй. Драко уселся неподалёку от сына и постарался абстрагироваться от окружающей действительности. До начала игры оставались считанные секунды, и в этот момент в кармане поттеровской мантии негромко брякнул зачарованный мобильный телефон – по работе он постоянно поддерживал контакты с одним из отделов маггловской полиции. Гарри встал и, выходя из ложи, сделал неуловимое движение подбородком: он явно не хотел оставлять любовника наедине с семьёй жены. Но из чувства какого-то внутреннего противоречия Драко остался на месте – он был уверен, что справится с Уизелами и без помощи Поттера, тем более, что открытого скандала в присутствии детей можно было не опасаться. Гарри нахмурился и вышел. А секундой позже Малфой сполна расплатился за собственную самонадеянность.

Дата добавления: 2015-08-21