Часть четвертая. Берлин (без даты)

«ЗЛАЯ ШУТКА»

Берлин (без даты)

Молодой доктор‑еврей осматривал Бисмарка, и Бисмарк сам сказал ему все, как есть:

– Мне всего пятьдесят, а я полная развалина – нервы ни к черту, невралгия, ноги болят, астма. И эти морщины, эти мешки под глазами…

– Хотите мой диагноз? – спросил доктор.

– Знаю! – усмехнулся Бисмарк. – Нельзя столько жрать! Но с этим я ничего не могу поделать. Еда заменяет мне женщин.

Доктор бессильно развел руками:

– Тогда поезжайте в свой Биарриц.

Бисмарк усмехнулся – даже до евреев дошли эти слухи. Нет, он не враг евреям, но… «Должен признать, что свои предубеждения к ним я впитал с молоком матери. И в 1847‑м я открыто высказался против предоставления им гражданских свобод. Так что, если они считают меня своим врагом, я прощаю им это. Они даже нравятся мне – при определенных условиях. И в объединенной Германии я не буду против того, чтобы дать им конституционные права, равные с христианами. Фактически, нужно признать, у них же нет своего дома. Они общеевропейцы, они космополиты, кочующий народ. Их родина – Сион, Иерусалим, но сейчас они принадлежат всему миру и рассеяны по всей земле. Бедные, они лишены чувства местного патриотизма. Хотя и среди них можно найти честных и скромных людей… У них даже есть хорошие качества: уважение к родителям, супружеская верность, благотворительность, интеллигентность. И они, конечно, куда успешнее, чем другие, могут делать деньги. Так что было бы неплохо скрестить немецко‑христианского жеребца с еврейской кобылицей. Еврейские деньги пошли бы в оборот, и в результате этого скрещения возникла бы очень хорошая порода. Я даже не знаю, что по этому поводу посоветовать моему сыну…»

А по поводу Биаррица врач, конечно, прав – Биарриц подарен ему Господом Богом, это его лучший лекарь.

Брюссель. 3 августа 1865 г.

Сидя у окна, открытого на авеню дэ Фрэ, Кэтти снова писала Бисмарку:

«Дядюшка,

возможно ли, что Вы хотите поехать в Биарриц без Кэтти? Неужто газеты говорят правду? Если Вы так поступите, я Вас никогда не прощу и отрекусь от дядюшки ВО ВЪКИ ВЕКОВ!.. И, вообще, чем вы собираетесь там заняться?.. Мы же, с Божьей помощью, приедем туда только в первых числах октября…

Нет, пожалуйста, можете ехать без меня, но не смейте никого водить в наш грот! Ответьте мне поскорей и скажите, что все это значит.

Адье, злой дядюшка!»

И Кэтти в сердцах поставила такой восклицательный знак, что гусиное перо сломалось и чернила разбрызгались по странице.

Став министром‑президентом, «Бисмарк поселился на Вильгельмштрассе в доме прусского министра иностранных дел, где Барбелина – платоническая любовь Фридриха Великого – жила когда‑то; и Бисмарк проживал в этом весьма неудобном старом особняке все 28 лет своего канцлерства, постоянно оставляя впечатление у посетителей, что он тут только на постое. Его кабинет выходил прямо в холл‑прихожую. Всё и везде было заполнено книгами и всякой всячиной; железнодорожное расписание, русская грамматика и дорогие подарки русского царя – все вперемешку лежало на креслах и столах. Портреты коронованных особ были прислонены к стенам – некоторые годами оставались не повешены на стенах. На втором этаже кое‑где даже отсутствовали ковры. Почти не было книжных полок и отдельной библиотеки. Посуда и кухня не соответствовали его положению министра; и когда раз в год Бисмарк устраивал прием для иностранных дипломатов, еду привозили из ресторана. Только винный погреб был на высоте – когда Бисмарк в 1890‑м съехал из этого дома, 13 000 бутылок вина были вывезены отсюда за два дня. И это не удивительно, если принять во внимание его заявление, что за свою жизнь он намерен выпить 5000 бутылок шампанского, не считая столового вина и коньяка, не говоря уже о пиве. Правда, Бисмарк построил в саду несколько офисных помещений для своих секретарей…» (А. Тэйлор. «Бисмарк. Человек и Государственный деятель»).

Дата добавления: 2015-09-03