Триумф жестокости

Еще одно изначальное противоречие режима заключалось в том, что требование абсолютной открытости жизни и мыслей, предъявляемое гражданам, сочеталось с патологической секретностью, окружающей все, что касалось правящей верхушки. Ситуация в Камбодже не имеет аналогов во всем коммунистическом мире: существование ККП было официально признано только 27 сентября 1977 года, через 30 месяцев после прихода к власти полпо-товского режима 17 апреля 1975 года! Строжайшей тайной была окутана личность самого Пол Пота. Впервые он появился по случаю «выборов» в марте 1976 года, под видом рабочего каучуковой плантации. В действительности он никогда не работал ни там, ни на «родительской ферме», как это утверждалось в официальной биографии, распространенной во время его визита в Северную Корею в октябре 1977 года. Только тайным службам западных стран удалось, сопоставив много данных, прийти к выводу, что Пол Пот — это Салотх Сар, коммунистический активист, сбежавший в 1963 году из Пномпеня и объявленный руководством ККП «погибшим в подполье». Желание Пол Пота оставаться в тени, дабы укреплять свою абсолютную власть, было так велико, что в стране не было его живописных и скульптурных изображений, не издавалась официальная биография, его фотографии публиковались редко, сборники трудов — ни разу. Ни о каком культе личности не было речи; только после января 1979 года камбоджийцы узнали, кто был их главой¹⁴¹.

Пол Пот выдавал себя за Ангкор* и наоборот; казалось, в качестве некоего анонимного божества он присутствует в любой крохотной деревушке, невидимо стоит за спиной всякого представителя власти. Это также было одним из приемов психологического воздействия на население: в обстановке неведения никто никогда не может чувствовать себя в безопасности.

Рабы системы не принадлежали более самим себе. Их настоящее — неустанный труд под неусыпным наблюдением, постоянный поиск пропитания, бесконечные собрания с самокритикой; малейшее ослушание могло дорого обойтись. Прошлое тоже находилось под пристальным контролем (порой людей заставляли ежемесячно пересказывать подробную автобиографию; малейшее расхождение с предыдущей версией каралось смертью)¹⁴². Если возникали сомнения в правдивости показаний, людей арестовывали и подвергали пыткам, домогаясь признания в том, что они якобы пытались утаить. Люди находились в полной зависимости от доносов, боялись случайных встреч с бывшими коллегами, соседями, учениками... Что касается будущего, то оно висело на волоске и полностью зависело от каприза всемогущего Мо-

* Исторически Ангкор (имя которого присвоили себе Пол Пот и его режим) — это грандиозный комплекс храмов, дворцов, водохранилищ и каналов близ города Сиемреап (сооружен в IX—ХШ веках). (Прим. ред.)

Камбоджа: в стране немыслимых преступлений 563

лоха. Ничто не могло ускользнуть от всевидящей власти, имевшей «глаза размером с ананас», как гласил распространенный лозунг. Во всем усматривался политический подтекст, любое отступление от правил воспринималось как проявление оппозиционных настроений, читай: «контрреволюционное преступление». Человек старался избежать любой мелкой промашки: следуя параноической логике красных кхмеров («нас повсюду окружают невидимые коварные враги»), случайностей и непреднамеренных ошибок быть не могло, все квалифицировалось исключительно как измена. Разбивший стакан, неумело обошедшийся с буйволом или неверно проведший борозду мог предстать перед трибуналом, состоявшим из членов кооператива, среди которых были его родные и друзья. Недостатка в обвинителях никогда не наблюдалось. Нельзя было упоминать мертвых: предателей, получивших по заслугам, и трусов, не желавших трудиться на Ангкор. На само слово «смерть» было наложено табу: вместо него приходилось употреблять словосочетание бат клуон («исчезнувшее тело»).

Система имела свои слабости: отсутствовали судебный аппарат (не было проведено ни одного процесса) и, главное, нормальная полиция. Внутренней безопасностью занималась малопригодная для этого армия. Несовершенство аппарата подавления оставляло лазейки для спекуляции, воровства, но также и для свободного обмена мнениями... Следствием малочисленности кадровой полиции стало массовое использование детей и подростков в качестве помощников жандармов. Одни, так называемые тьхлоп, были частью аппарата красных кхмеров и являлись по сути обыкновенными шпионами: прячась на сваях домов, они подслушивали, не ведется ли где недозволенных разговоров, и высматривали, не укрываются ли запрещенные запасы продовольствия. Другие, обычно малолетние, докапывались до политической подноготной собственных родителей, братьев и сестер и доносили на них «ради своего же блага». Всем камбоджийцам без исключения запрещалось все, что не было специально разрешено (или могло квалифицироваться как таковое). Тюрьма была по сути прихожей морга, поэтому мелкие нерецидивные проступки, за которыми следовала уничижительная самокритика, либо прощались, либо наказывались переменой места работы (например — по китайскому образцу — переводом в свинарник) или побоями разной степени тяжести, обычно после собрания коллектива. Предлоги не приходилось слишком долго искать. Члены семьи не могли не пытаться увидеться, проведя врозь много месяцев и работая всего в нескольких километрах друг от друга. В трудовом процессе трудно было избежать мелких погрешностей, тем более людям, не имевшим опыта подобной работы; сказывалась также усталость, притуплявшая бдительность. Кроме того, работать приходилось отслужившими свой срок инструментами. А как не поддаться соблазну подобрать что-то съедобное или «украсть», то есть сорвать, банан? Любое из этих преступлений могло привести к тюремному заключению или казни¹⁴³.

Подобные проступки совершали все, и кара за них чаще всего бывала умеренной. Но всё относительно: если порка для молодых была банальным наказанием, то людей пожилого возраста нередко забивали до смерти. Пытали иногда сами военные — красные кхмеры, но чаще провинившегося били его «коллеги», такие же «75», сами боявшиеся оказаться на месте неудачника. Спасение избиваемого зависело от его умения изобразить полную покорность: мольбы, тем более возмущение, расценивались как протест против на-

564 Коммунистические режимы Азии: от «перевоспитания» к кровавой резне

казания, а значит, против режима. Цель состояла не только в каре, но и в устрашении. Поэтому широкие масштабы приняла имитация казней¹⁴⁴.

Дата добавления: 2015-09-03