Глава шестая. Третье путевое происшествие, которое живыми чертами врезалось в моейпамяти

Третье путевое происшествие, которое живыми чертами врезалось в моейпамяти, было уже всего за полтораста верст от дядина имения. На дворе стояласухая морозная ночь. Снег скрипел под полозьями и искрился как рафинад. Налошадях и на людях сверкали морозные иглы. Мы подъехали к большомунеприветливому дому, похожему на заброшенные боярские хоромы. Это тоже быластанция, на которой нам категорически отказали в лошадях и не обещали дажедать их вскорости. Делать было нечего, мы выбрались из кибитки и пошли настанцию. В единственной большой комнате, назначенной и для проезжающих и длясмотрительского стола, мы нашли сердитого-пресердитого вида человека встарой, поношенной бекеше. Это был станционный смотритель. Он сидел,подперши голову обеими руками, и смотрел в огромную, тускло освещаемуюсальным огарком книгу. При нашем появлении он не тронулся и не ворохнулся,но тем не менее видно было, что чтение не сильно его занимало, потому что ончасто зевал, вскидывал глазами на пламя свечи, очищал пальцами нагар и,поплевав на пальцы, опять лениво переводил глаза к книге. В комнате быломертвое молчание, прерываемое лишь то тихим и робким, то громким и азартнымчириканьем сверчка где-то за старою панелью теплой печки. И вот опять настоле чай - это единственное универсальное лекарство от почтовой скуки;опять няня краснеет, опять дымится Борисов чуб, а смотритель все сидит и неудостоивает нас ни взгляда, ни звука. Бог знает, до чего бы додержал насздесь этот невозмутимый человек, если бы на выручку нам не подоспело самоенеожиданное обстоятельство, Среди мертвой тишины под окнами послышался скрипполозьев, и в комнату вошел бойкою и щеголеватою походкой новыйпутешественник. Это был высокий и стройный молодой человек в хорошейенотовой шубе, подпоясанной красным гарусным шарфом, и в франтовской круглоймеховой шапочке из бобрового котика. Он подошел прямо к смотрителю и,вежливо положив ему на стол свернутую подорожную, проговорил очень мягким и,как мне казалось, симпатическим голосом: - Прошу вас нарядить пять лошадей. Смотритель, кажется, очень обрадовался, что судьба посылала ему новогочеловека, которого он мог помучить. Он даже искоса не взглянул на незнакомцаи, отодвинув локтем его подорожную, сказал: - Нет лошадей. Подорожная упала на пол. Молодой человек в енотовой шубе поднял бумагуи без гнева вышел с нею вон. Борис, няня и матушка только переглянулисьмежду собою, а Борис даже прошептал вдогонку проезжему: - Вот тебе и енот! Смотритель, очевидно, ликовал. Я впоследствии имел случай сделатьвывод, что смотрительская должность имеет свойство приуготовлять в людяхособенное расположение к злорадству. Но в то время как мы переглядывались, а смотритель радовался, в сеняхраздались тяжелые шаги, пыхтенье и сап, и затем дверь грозно распахнуласьнастежь. Мы все встрепенулись и насторожили и слух и зрение.

Дата добавления: 2015-08-21