Еще загадки

Традиционное шекспироведение вынуждено изобретать свои собственные

мотивировки поведения шекспировских героев. И коль скоро эти мотивировки не

опираются на логику текста, они, как правило, просто наивны. Скажем, по

Доверу Уилсону, Гамлет приходит в ярость, видя, как актеры предваряют "Мыше-

ловку" пантомимой, но, к счастью, король ничего не понимает, ибо смотрит в

другую сторону...

Во-первых, это Офелия, судя по ее реплике, не понимает, "что

показывают". А король пока ничем себя не выдает, он смотрит пантомиму молча

и, надо полагать, очень внимательно.

Во-вторых, если Гамлет и издевается над бессмысленными пантомимами, то

ведь именно что над бессмысленными. И совершенно не факт, что у Шекспира

пантомим и интермедий не было (их просто нет в дошедших до нас текстах

шекспировских пьес, но ведь Шекспир-драматург писал для Шекспира-режиссера и

не был заинтересован в тиражировании своих секретов).

В-третьих, если б Клавдий схватился за сердце уже при виде пантомимы

отравления Гонзаго, Гамлет рукоплескал бы актерам, ведь это означало, что

отравитель признался сразу.

Однако Клавдий выдерживает пантомиму. И только вербальный текст, тот

текст, что накануне вписан в пьесу самим Гамлетом, его переворачивает.

Клавдия (и это важно Шекспиру) пробивает именно слово - пусть и

полуграфоманское, но слово. Игорь Шайтанов пишет, что монолог Гертруды в

моем переводе - свидетельство простодушия королевы, "доходящего до

идиотизма".

Защищая традицию, мой оппонент традиционно забывает, что перед нами

совсем не та Гертруда, которую мы видели в первых сценах трагедии.

После объяснения с сыном королева знает, что Клавдий - убийца ее мужа.

И она говорит Гамлету, что не донесет на сына, ибо слово создается дыханием,

дыханье - жизнью, но жизни-то в ней и нет, чтобы повторить услышанное. Иными

словами, раскрыв матери глаза на Клавдия, сын нравственно ее убил, ведь

Гертруда поняла, что она сама подписала мужу смертный приговор, когда пошла

на интрижку с его братом.

Ставя "Мышеловку", принц пожалел свою мать и инвертировал

последовательность событий. В пьесе Гамлета Луциан соблазняет вдову убитого

им дяди. Однако в пьесе Шекспира все было иначе: Клавдий сначала соблазнил

королеву, а после уже отравил ее мужа. Вот что Гамлету говорит тень его

отца:

"Да, это кровосмесительное, это прелюбодейное животное колдовством

своего ума, своими предательскими подарками - о нечестивый ум и нечестивые

дары, имеющие силу соблазнять! - склонил к своей постыдной похоти согласие

моей кажущейся столь добродетельной королевы. О Гамлет, какое это было

падение! Отвернуться от меня, чья любовь была достойна тех обетов, которые я

дал ей при вступлении в брак, и опуститься до ничтожества, природные

качества которого были бедны по сравнению с моими! Но как добродетель

никогда не вступит на путь греха, хотя бы сладострастие ухаживало за ней

даже в небесном обличье, так похоть, хотя бы связанная узами с лучезарным

ангелом, пресытится на небесном ложе и начнет пожирать отбросы..." (перевод

М. Морозова, I, 5).

Эти слова мог бы сказать римский император Клавдий о своей жене

Мессалине. Оттого-то наедине с матерью Гамлет будет беспощаден:

КОРОЛЕВА. О, какой опрометчивый и кровавый поступок!

ГАМЛЕТ. Кровавый поступок? Почти столь же дурной, добрая матушка, как

убить короля и выйти замуж за его брата.

КОРОЛЕВА. Убить короля?

ГАМЛЕТ. Да, госпожа, я так сказал... (перевод М. Морозова, III, 4).

Королева пока еще ничего не поняла. Но Гамлет говорит, что Клавдий

убийца брата, и все встает на свои места: "О, Гамлет, замолчи! Ты повернул

мне глаза вглубь души..."

Что осознала королева, и что должны понять мы?

Гертруда осознала, что она соучастница убийства мужа, ведь отвергни она

Клавдия, тому не имело бы смысла убивать Старого Гамлета. Рассчитывать на

датскую корону Клавдий мог только, если у него уже была гарантия, что вдова

пойдет за него. Так и Гай Силий сначала добился, чтобы Мессалина пошла за

него замуж, а уже после стал готовить заговор против императора, но

промедлил. История императрицы-шлюхи Мессалины и ее второго брака была

слишком известна, чтобы Гертруда не поняла, в чем смысл обвинения,

брошенного ей Гамлетом. (Подробней об этом на с. 295.)

После объяснения с сыном спасти Гертруду может только смерть. И она эту

смерть находит, когда понимает, что в кубке, который Клавдий предлагает

Гамлету во время поединка его с Лаэртом, не жемчужина, но яд.

Она знает, что вино отравлено, и перед смертью сама говорит об этом

Гамлету. Гертруда пьет яд, спасая сына и сводя счеты с собственной жизнью.

Последнее прочтение принадлежит не мне, а московскому художнику и

режиссеру Дмитрию Крымову. Но можно утверждать, что это не очередная

режиссерская трактовка текста (ведь нет такого яда, который сообщал бы

человеку о своем присутствии в его организме), это корректная реконструкция

шекспировского замысла, проясняющая еще одно темное место пьесы, дошедшей до

нас без многих авторских ремарок.

И если мы будем помнить, что королева знает, кто убил ее супруга, ее

монолог о смерти Офелии будет не свидетельством "простодушия" или

"идиотизма", а обвинением Клавдию. Это на ее глазах Клавдий поручил Горацио

"следовать по пятам" за Офелией.

Гамлет не знает, что Офелию убили. Но Гертруда уже может о чем-то

догадываться. Во всяком случае она тут же понимает, что за жемчужина брошена

в тот самый кубок, который король столь настойчиво предлагает ее сыну. Да, в

ней самой "нет жизни", но она способна перехватить роковой кубок, спасти

сына и покончить с собой.

- Старый Гамлет подобен античному герою, спросившему у оракула: "Что

будет, если я перейду пролив?" и получившему в ответ: "Ты разрушишь великое

царство". Так и случилось, и в случае со Старым Гамлетом речь тоже шла о его

собственном царстве. Перейдя пролив, отделяющий Данию от Норвегии, и

захватив какие-то норвежские земли, Датчанин вызывает на поединок Норвежца и

убивает того. Пройдет тридцать лет. Старый Гамлет не разгадает отношений

собственной жены с собственным братом и погибнет, а его корона в конце

концов достанется сыну Фортинбраса.

- Королева не разгадала загадки смерти Гамлета-отца. Эту тайну ей

раскрывает Гамлет:

QUEEN GERTRUDE О, what a rash and bloody deed is this!

HAMLET A bloody deed! almost as bad, good mother,

As kill a king, and marry with his brother.

QUEEN GERTRUDE As kill a king!

HAMLET Ay, lady, 'twas my word. (III, 4)

Переведем:

Королева

Сколь опрометчиво и сколь кроваво...

Гамлет

Кроваво?.. Не кровавей, чем убить

Супруга-короля и выйти замуж

За его брата.

Королева

Что значит - "убить

Супруга-короля"?..

Гамлет

А то и значит.

Само имя Клавдия - это еще и напоминание о римском императоре Клавдии

(из рода Клавдиев), женившемся на своей племяннице Агриппине (матери

Нерона).

До Агриппины женою Клавдия была Мессалина, родившая императору сына

Британника и после этого, если верить Тациту, не только объявившая о своем

разводе, но и вышедшая замуж за Гая Силия.

Опасность государственного переворота была велика: в силу тогдашних

законов Силию, чтобы стать императором, надо было всего-навсего убить

бывшего супруга Мессалины.

В 48 г. н. э. Клавдий казнил Силия, а Мессалину убили его сторонники. А

потом Нерон отравил Британника.

Римская пара Клавдий - Мессалина параллельна "датской" паре Клавдий -

Гертруда. И не только потому, что известные всему Риму любовные подвиги

Мессалины вошли в поговорку, и ее имя стало нарицательным именем блуда

(Гамлет говорит, что Клавдий сделал его мать шлюхой), но и потому, что обе

женщины в конечном счете погибли из-за своих мужей-Клавдиев.

Гертруда спровоцировала убийство своего мужа, пойдя на роман с его

братом. Без этого Клавдию не было бы никакого резона убивать Старого

Гамлета, ведь ему нужна была гарантия того, что королева немедленно пойдет

за него замуж. (В противном случае на престол должен был взойти ее сын.)

В первом же своем монологе Клавдий объясняет механику своей коронации,

сообщая придворным, что он стал государем, женившись на "владычице Дании".

- Лаэрт и Гамлет не угадали ни загадки положения Офелии, ни загадки ее

смерти. Они так и не узнают, что она беременна и что по намеку короля

проводил ее на смерть Горацио.

- Лаэрт не разгадал смысла песен Офелии. Он считает, что она поет про

прошлое, а Офелия предсказывает будущее. Вот что она сообщает брату:

"Ты должен петь все ниже, ниже... И звать его все ниже, ниже..."

"You must sing a-down a-down, An you call him a-down-a". (IV, 5)

Офелия поет это двустишие Лаэрту, предсказывая, что он спрыгнет в ее

могилу и зазовет туда Гамлета.

Второй смысл пророчества в том, что именно Лаэрт предложит королю

намазать свою рапиру ядом и убьет жениха своей сестры.

Не разгадывает смысла ее песен и король.

- Лаэрт не разгадал загадку смерти отца, хотя поверил, что того убил

Гамлет. Не разгадал Лаэрт и замысел короля избавиться разом от обоих

бунтовщиков - Лаэрта и Гамлета. Хотя Клавдий при нем проговорился, рассуждая

о Ламоре ("Он превзошел все, что я мог представить себе, и я намного уступаю

ему в уменье принимать разные обличия и строить уловки!"). Не угадав

намерений Клавдия, Лаэрт гибнет. Но перед смертью открывает Гамлету, что яд

и в кубке, и на острие рапиры. Король разоблачен, и Гамлет его убивает.

- Горацио разгадывает механизм восстания Лаэрта. (Повод к бунту - слухи

об убийстве Полония королем, к тому же безумная Офелия невольно провоцирует

своим видом и своими речами датчан на выступление против ненавистного

Клавдия.) Хотя предупреждение Горацио и запоздало, король успевает внутренне

подготовиться к психологическому поединку с Лаэртом и переигрывает юнца.

"Последуйте за нею по пятам. Прошу вас!.."

"Follow her close; give her good watch, I pray you". (IV, 5)

Горацио, как мы уже знаем, тут же понял смысл этой фразы короля.

- Стражники-швейцарцы - наемники. Король платит им, и потому они за

короля.

Видимо, все они (может быть, кроме Бернардо) гибнут, защищая короля от

восставших датчан. Они просто поставили не на того государя, то есть тоже

"не угадали". Верность за деньги - не менее опасное занятие, чем любовь за

деньги.

Дата добавления: 2015-09-03