Введение. История Древнего Ближнего Востока во II тыс

История Древнего Ближнего Востока во II тыс. до н. э. в значительной мере определяется соперничеством двух народов — хеттов, обитавших в центре Малой Азии и объединившихся в могущественное Хеттское государство в XVIII в. до н. э., и хурритов, составлявших со второй половины III тыс. до н. э. основную часть населения Северной Месопотамии и Северной Сирии. Уже в XVII в. до н. э. продвижение хеттов на юг, в Сирию, привело их к столкновению с хурритами и к воздействию хурритской культуры на хеттскую.

Особенно заметным это воздействие становится в период Нового царства (XIV—XIII вв. до н. э.), когда вырастает удельный вес южных областей Малой Азии со смешанным хурритским и лувийским населением в составе Хеттского царства. В этих областях складывается монументальное изобразительное искусство, повлиявшее, в свою очередь, и на искусство столицы хеттов Хаттусаса (ныне Богазкей, около 100 км от Анкары). Крупнейшим памятником, отразившим это влияние, является скульптурная галерея Язылыкая. Храм Язылыкая использовался хеттскими царями Нового царства для заупокойного культа их династии, имевшей хурритское происхождение. Царицы этой династии носят хурритские имена, а цари — двойные имена (хурритское — от рождения, хеттское — по восшествии на престол).

В архиве хеттских царей в Богазкее найдены копии древнехурритских текстов, упоминающих аккадского царя Саргона Аккадского I (с которым себя сравнивает Хаттусилис I (ок. 1650—1620) в летописном рассказе о походе к Евфрату) и, по-видимому, воспроизводящих реальные исторические события, а также более поздняя хурритская версия сочинения о царях Аккада и хурритская версия аккадской поэмы о Гильгамеше. Вероятно, с этими памятниками месопотамской литературы хетты познакомились через посредничество хурритов (переведенный с хурритского эпос о Гильгамеше в хеттской сокращенной версии переделан так, что на первый план выдвинуты события, происходившие на территории Северной Сирии, интересовавшей хеттов и хурритов). В архиве Богазкея найдены и оригинальные хурритские поэтические произведения. О значимости живой хурритской (и тесно с ней связанной лувийской) литературной традиции в новохеттский период свидетельствует то, что согласно списку лиц, обслуживающих один из храмовых центров литературной и музыкальной деятельности в Хаттусасе, из общего числа 208 слушателей 10 было «певцами, певшими по-хурритски» (т. е. рапсодами, исполнявшими хурритские поэтические сочинения с музыкальным сопровождением), тогда как «писцов на дереве» (писавших иероглифами, которые применялись для записи лувийских и — в Язылыкая — хурритских текстов) было 33, а писцов клинописных (хеттских) текстов — всего 19.

Одним из замечательных достижений современной науки о древнем Востоке является осуществленная в 70-е годы нашего века дешифровка клинописной системы музыкальной записи, впервые выработанной для аккадских музыкальных сочинений, а затем развитой хурритскими писцами и музыкантами. В архиве северосирийского древнего международного порта Угарита (современное Рас-Шамра) найдена клинописная таблица, содержащая запись слов и музыки хурритской обрядовой песни, связанной с ритуалом обеспечения плодородия. В хурритском тексте чередуются пятисложные, семисложные и девятисложные строки. Эта древневосточная традиция непосредственно повлияла на греческую музыку и поэзию. Воздействие могло происходить как в самом Угарите, где среди других кварталов был и микенский греческий, так и благодаря длительному многовековому общению микенских греков-ахейцев государства (Аххиявы среднехеттских и новохеттских исторических сочинений) с хеттами, бывшими проводниками той же традиции. Поскольку есть основания предполагать влияние хеттских эпических сочинений, переведенных с хурритского, на греческий эпос, хеттскую литературу можно рассматривать как мост между античной литературой и хурритской, выступавшей в качестве ответвления древней месопотамской культурной традиции.

Вместе с тем хурритская литература была тесно связана с египетской, о чем свидетельствует дословное совпадение целых эпизодов хурритских мифологических поэм, переведенных на хеттский язык, с египетскими мифологическими текстами. По отношению к Египту, по крайней мере периода XV в. до н. э., хурритское влияние на религию бесспорно. В магических египетских ритуалах времени Аменхотепа III (рубеж XV—XIV вв. до н. э.) и в некоторых других надписях упоминается хурритская воительница на лошади Иштар Шаушка (по мнению многих ученых, ее образ лег и в основу греческой легенды об амазонках). Любопытно, что именно в этот период заключаются

[119]

на протяжении трех поколений династические союзы фараонов с дочерьми царей хурритского государства Митанни, а несколько позднее предполагался брак вдовы фараона с хеттским царевичем, о чем подробно повествует летопись первого хеттского царя Нового царства Суппилулиумаса, до того воевавшего с Египтом. Амарнский период (конец XV в.) был не только временем, когда в Египте утвердилась религия поклонения Солнцу, некоторыми специфическими деталями напоминавшая современные ей хурритские и хеттские религиозные представления, но и периодом оживленной дипломатической переписки Египта с другими странами Ближнего Востока. В архиве эль-Амарны, где сохранилась эта переписка, было найдено и письмо фараона правителю Арцавы — южной лувийской области Малой Азии, в среднехеттский период отделившейся от Хеттского царства. В этом письме, написанном по-хеттски, говорится о предполагавшемся дипломатическом союзе Египта и Арцавы.

В том же египетском архиве найдено большое письмо царя Митанни фараону, написанное на хурритском языке и долгое время остававшееся главным подспорьем при изучении этого языка. Но ни это письмо, ни другие хурритские документы, найденные на территории Митанни и смежных областей Месопотамии и Сирии, по большей части не имеют существенного литературного значения (исключения составляют, кроме упомянутой песни из Угарита, древние заклинания из Мари, продолжавшие старую месопотамскую традицию). Поэтому основным источником исследования обширной хурритской литературы — одной из великих литератур Древнего Востока — остается архив Богазкея, прежде всего найденные в нем хеттские переводы и переложения хурритских сочинений, исследование оригиналов которых (в тех редких случаях, когда они сохранились) началось в самые последние годы по мере постепенного продвижения в понимании хурритского языка. Но хеттские переводы иногда представляют собой лишь сокращенный пересказ: так, хурритская поэма «Песнь о Божественном Кесси, отце гор» состояла более чем из 14 клинописных таблиц (каждая таблица соответствует многим страницам современного издания), тогда как хеттский пересказ — это просто сухое изложение содержания поэмы (или ее части), занимающее всего лишь несколько десятков строк. Окончательное представление о хурритской литературе сложится лишь тогда, когда интенсивно ведущиеся в последние годы исследования разных диалектов хурритского языка позволят читать и понимать подлинники, с которых сделаны хеттские переводы.

Иллюстрация:

Бог-воин. Рельеф у царских ворот в Богазкёе

Известняк. XIV в. до н. э.

Анкара. Археологический музей

Дата добавления: 2015-08-13