Сводный брат

Солидный, известный в своих кругах психотерапевт был серьезно озабочен. Его сын, веселый смышленый девятилетний мальчуган, уже неоднократно был уличен в краже. Доктор Соколов пребывал в некоторой растерянности. Сначала он бодро начал применять в общении с сыном различные психотерапевтические приемы, потом малость его побил, потом пожалел. Потом свозил на прием к знакомому детскому психиатру с вопросом: не клептомания ли это?

Психиатр сказал, что клептомании не находит, но сын, Сережа, продолжал воровать.

Доктор Соколов был сильно подавлен. Он верил в себя как в специалиста и считал себя хорошим отцом. Виктор Алексеевич Соколов размышлял, стоит ли обращаться за помощью к психологам. Честно говоря, он не очень-то им доверял, предпочитая иметь дело со специалистами, имеющими медицинское, а не психологическое образование. Но следовало что-то предпринять. Проблема стремительно разрасталась. Виктор Алексеевич с женой жили в ежедневном страхе: что и где их сын украдет на этот раз.

Ох, как трудно было психотерапевту Соколову обратиться к неизвестному ему психологу и спросить: «Вы не знаете, почему мой сын ворует?»

Лично он на такой вопрос ответил бы клиенту так: «А вы сами-то, что думаете по этому поводу?» И ждал бы, пока клиент не начнет рассказывать о своих переживаниях по этому вопросу. Фу, как же не хотелось доктору Соколову подвергаться этой процедуре! И он решил защититься своим авторитетом.

Он позвонил в психологическую консультацию.

– С вами говорит кандидат медицинских наук, психотерапевт, Соколов Виктор Алексеевич.

– Очень приятно, Виктор Алексеевич. Слушаю вас, ответила я без особых эмоций.

– Скажите, пожалуйста, вы консультируете детей и их родителей по вопросам детского воровства?

– Консультируем по вопросам нарушений поведения, – мягко поправила я психотерапевта.

– Так вы можете проконсультировать мальчика девяти лет? – сильно волнуясь, спросил доктор, – А то я, понимаете ли, взрослый психотерапевт. Боже, зачем я оправдываюсь! – еще сильнее занервничал доктор.

– Это ваш собственный сын? – спросила я и поняла, что мой вопрос прозвучал для доктора неожиданно.

– Да, – сумел четко ответить психотерапевт.

– Конечно, приезжайте, это бывает с детьми. Разберемся, – ответила я приветливо, но Виктору Алексеевичу показалось, что я говорю совершенно равнодушно.

Неожиданно доктор Соколов испытал некоторое облегчение. Он вышел из своего учреждения на улицу, посмотрел на небо и, повторив про себя: «Это бывает с детьми», отправился домой.

Виктор Алексеевич Соколов не знал своего отца. Его случай был как раз из тех, что отец у него теоретически, конечно, был, но его никто никогда не видел и ничего мальчику о нем не рассказывал. Мама была заботливой и ласковой, так что Виктору Алексеевичу было совестно ее расспрашивать и тем более в чем-то ее упрекать.

Когда Витя был в первом классе, мама вышла замуж, и в доме появился отчим. Маму все поздравляли, потому что отчим был человек положительный. Он был молодой, но уже прилично зарабатывал. Непьющий, спокойный, приветливый. Правда, он был иногородний, и у него не было московской прописки и своей жилплощади. Мама прописала отчима к себе, и они стали жить втроем в двенадцатиметровой комнате. Вите пришлось потесниться, но зато у него появился отец. Опять же появился теоретически, потому что фамилия у него осталась мамина, отчество было от деда, а приветливый отчим остался для мальчика совершенно чужим человеком. Витя чувствовал себя лишним в своей маленькой семье. А еще он кожей чувствовал, что отчим его не любит, а только терпит.

После школы Виктор поступил в медицинский институт и добился места в общежитии. Дома он перестал появляться.

Виктор Алексеевич учился, много работал, купил себе однокомнатную квартиру и защитил кандидатскую диссертацию. Жизнь как-то устроилась.

В тридцать лет он познакомился с интересной женщиной, своей ровесницей, и влюбился. Ирина была в разводе, воспитывала семилетнего сына. Очень быстро молодые люди решили жить вместе, в трехкомнатной Ирининой квартире, а однокомнатную квартиру Виктора сдавать. Через год, когда Ирина сообщила о своей беременности, они поженились.

Виктор Алексеевич прочитал множество психоаналитической и психотерапевтической литературы о переживаниях супругов, связанных с разводами, и о том, как рекомендуется строить отношения в семье с неродными по крови детьми. Он знал, что его пасынок продолжает встречаться со своим родным отцом, и всячески это приветствовал. Он старался быть самым демократичным отчимом в мире, все понимающим, снисходительным и терпеливым. Он понимал, что рождение в семье второго ребенка – событие, к которому надо серьезно готовиться. Виктор Алексеевич страстно желал иметь своего собственного, родного ребенка, желательно мальчика! Но он понимал, что пасынок может ревновать и переживать, поэтому его надо готовить к появлению «братика» специально! Он вел с Максимом задушевные беседы, объяснял, как прекрасно будет Максиму, когда у него появиться «родной человечек», о котором он будет заботиться как старший брат! Как он будет всему учить малыша! И, конечно, как малыш будет обожать старшего брата и во всем ему подражать! Ведь Максим будет старше малыша почти на девять лет! Он будет для него авторитетом!

Ну что же плохого во всей этой идиллии!? Забыл только, забыл известный психотерапевт поинтересоваться: а чего хочет сам Максим? О чем он мечтает перед сном? И насколько привлекает его перспектива воспитывать младшего брата? Точнее, СВОДНОГО БРАТА.

Виктор Алексеевич был буквально на седьмом небе от счастья, когда узнал, что у него родился сын. Он был уверен, что будет ему хорошим отцом. Жена еще была в родильном доме. Виктор Алексеевич поехал по магазинам и накупил малышу одежды и игрушек. Когда Виктор Алексеевич вернулся, Максим был дома. Он с любопытством стал рассматривать покупки, а Виктор Алексеевич с упоением рассказывал ему, как замечательно все они заживут вместе с малышом. Максим молча его слушал.

– Мы будем жить очень счастливо! – заверил он Максима. Тот серьезно и внимательно посмотрел на отчима.

– А мы уже жили очень весело и счастливо, – тихо сказал он.

– А будет еще лучше, вот увидишь, – воодушевленно воскликнул Виктор Алексеевич.

– Это вряд ли, – ответил пасынок.

– Ну, что за настроение! – снова весело крикнул Виктор Алексеевич. – У тебя ведь брат родился!

Максим встал с дивана и пошел в другую комнату. Ему вдруг ужасно захотелось позвонить своему родному отцу.

Сережа рос веселым и здоровым ребенком. «Вот что значит расти в благополучной семье», – с удовлетворением отмечал Виктор Алексеевич.

А семья была на самом деле вполне благополучной. Ирина оказалась хорошей женой и матерью. Отношения Виктора Алексеевича с пасынком тоже сложились неплохо. Максим хорошо учился, занимался спортом. Он хорошо относился к отчиму и матери, но выходные дни и каникулы чаще проводил у своего родного отца. Ирине это не очень нравилось, но психотерапевт Виктор Алексеевич лучше разбирался в этих вопросах. Он громко, так, чтобы Максим слышал, объявил жене, что Максим имеет полное право встречаться со своим родным отцом столько, сколько хочет. В этот момент Виктор Алексеевич очень собой гордился. В конце концов, он выше всех этих мелких переживаний! Ревности какой-то непонятной! И потом Максим был уже достаточно взрослым! Если его начать сильно контролировать, подросток перестанет доверять!

Карьера Виктора Алексеевича шла в гору. Работа отнимала много сил и времени. Подрастающий Сережа требовал внимания. Его отдали учиться в престижную гимназию.

Однажды, торопясь на работу, Виктор Алексеевич заметил, что его кошелек не застегнут как обычно. Он пересчитал деньги, но ничего особенного не обнаружил. В другой раз он заметил, что деньги засунуты в кошелек небрежно, как будто кто-то сильно торопился. Но сам Виктор Алексеевич был всегда аккуратен с деньгами.

Соколов решил последить за своим кошельком получше. Он сразу заподозрил Максима. Парню семнадцать лет, он мало бывает дома… У Максима много дорогих вещей. Откуда? Пасынок говорил, что подарки отца. Но правда ли это? Жену психотерапевт решил не расстраивать до выяснения всех обстоятельств…

А деньги продолжали пропадать…

Несколько раз Соколов точно пересчитывал сумму в своем кошельке, а наутро денег становилось меньше. Сначала немного меньше, потом заметно меньше…

Проверять дальше стало бессмысленным. Наконец, однажды вечером Виктор Алексеевич спрятал кошелек и пошел спать. Наутро он многозначительно посмотрел на Максима.

– Все в порядке? – бодро, не без иронии спросил он у пасынка.

– Все отлично, – вызывающе, как показалось отчиму, ответил Максим.

Вечером Максима дома не оказалось. Он уехал к отцу.

«Понятное дело», – усмехнулся Виктор Алексеевич своей прозорливости. Он решил не расстраивать супругу и разобраться с этим делом сам.

Максим сообщил по телефону, что поживет какое-то время у отца. Виктор Алексеевич предвидел это. Он чувствовал себя мудрым, видящим все насквозь человеком, выдающимся специалистом в своей области. «Ну, что ж, подождем!» – усмехаясь и привычно пощипывая подбородок, спокойно размышлял психотерапевт. Никуда Максим не денется! Надо только подумать, как сообщить о кражах денег жене, чтобы не впутывать в это дело Сережу.

Спустя два дня жена сообщила, что у нее пропала золотая цепочка.

– А Максим домой не приходил? – выдал себя с головой опытный психотерапевт.

– При чем здесь Максим? – раздраженно спросила жена.

– Приходил или нет? – настаивал Виктор Алексеевич.

– Он заехал за спортивной формой на полчаса, – снова раздраженно ответила жена. – На что ты намекаешь?

– Извини, Ирина, – подчеркнуто спокойно, как на своем приеме, сказал супруг, я должен кое– что тебе рассказать…

– Нет, нет, и нет! – кричала жена, узнав о подозрениях мужа. – Максим не нуждается в твоих деньгах. Ты обвиняешь его, потому что он не родной тебе сын, – выкрикнула она наконец. Виктор Алексеевич был готов к такому повороту разговора. Он ласково сказал: «Мы во всем разберемся, не надо так волноваться! Поверь, я на работе встречаю много разных сложных ситуаций… Психотерапевт снисходительно усмехнулся.

– Хочешь, я сам поговорю с Максимом? Как профессионал. Ведь надо что-то делать?

Жена с неприязнью смотрела на него.

– И много денег у тебя пропало? – с иронией спросила она.

– Да нет, немного. Дело не в этом, ответил супруг.

Первый раз он почувствовал, что они с Ириной стоят как бы по разные стороны баррикады…

А вечером того же дня золотая цепочка нашлась! Ирина молча предъявила ее мужу.

– И Максим больше не заходил, – язвительно заметила она.

– Ну, этого мы не знаем, – тихо произнес психотерапевт. Он остался при своем мнении. С другой стороны, разговор с пасынком вроде бы потерял смысл. Во всяком случае, Виктору Алексеевичу очень не хотелось ссориться с женой.

Ирина не рассказала мужу о том, что через два дня после пропажи цепочки она обнаружила пропажу золотого кольца. Максим как раз в это время вернулся домой. Ирина надеялась, что кольцо тоже отыщется…

В воскресенье Виктор Алексеевич пошел с сыном прогуляться. Он любил проводить время вдвоем с Сережей и всегда старался использовать прогулки для беседы на познавательную или моральную тему. Сережа в этот раз слушал плохо. Он тянул отца в магазин. Пока Виктор Алексеевич смотрел кассеты и диски с новыми фильмами, мальчик куда-то убежал. Виктор Алексеевич купил новый фильм и увидел перед собой Сережу. Он невольно залюбовался сыном! Глаза у мальчика блестели, щеки зарумянились, на губах довольная улыбка! Они уже двинулись к выходу, когда их остановил сотрудник магазина. Виктор Алексеевич не сразу понял, в чем дело. Но молодой человек решительно требовал оплатить товар, который взял мальчик. Сережа сказал, что ничего не брал.

– Послушайте, молодой человек, – начал было солидно Виктор Алексеевич, обратившись к продавцу. Но вдруг заметил, что курточка сына подозрительно оттопырена. Он расстегнул сыну куртку и вытащил из внутреннего кармана два диска…

Отец с сыном молча вышли из магазина. Виктор Алексеевич не мог опомниться.

– Зачем, зачем ты украл эти диски? – шепотом прокричал он. – Они тебе совершенно не нужны. Все, что тебе нужно, я и так могу тебе купить.

Сережа опустил голову и молчал. По дороге домой он не сказал отцу ни слова.

Кражи стали случаться все чаще. Каждый вечер Виктор Алексеевич устраивал настоящий обыск у Сережи в комнате. И чаще всего что-нибудь там находил: припрятанные деньги, сигареты, кассеты, видеоигры…

Разговоры с Сережей ни к чему не приводили. Он или молчал, или начинал плакать, каяться и просить прощения. Ирина уже давно была в курсе дела. Она была в ужасе, но Виктору Алексеевичу казалось, что когда он заподозрил в кражах Максима, жена переживала больше. Но, возможно, ему это только казалось!

Виктор Алексеевич приехал ко мне на консультацию вместе с Сережей, но без жены. На мой молчаливый вопрос ответил вызывающе: «Имею право…»

Сережа вошел в кабинет вместе с отцом. Было заметно, что Виктор Алексеевич сильно волнуется. Мальчик был миловидный, но выглядел моложе своего возраста. Виктор Алексеевич изо всех сил старался не выдать свои чувства, держался солидно, но то и дело взволнованно всматривался в личико сына, готовый в любой момент прийти ему на помощь. Я попросила оставить нас с мальчиком наедине.

– Расскажи, из кого состоит ваша семья?

– Мама, папа, Максим и я, – ответил Сережа.

– А кого из них ты больше всего любишь?

– Максима, ответил мальчик.

– Это твой брат? – уточнила я.

– Сводный брат, пояснил Сережа.

– Это как? – прикинулась я несведущей.

– У него свой папа, а у меня свой. Нас мама как бы свела, и мы живем вместе, хотя Максим чаще живет у своего отца.

– Тебе это чем-то не нравится?

– Я по Максиму скучаю. Я бы хотел, чтобы он был мне настоящий брат, а не сводный.

– А чем таким интересным вы с Максимом занимаетесь?

Сережа оживился:

– Он меня в карты научил играть. На деньги! И в рулетку тоже. И водит меня играть на игровых автоматах! Так здорово! Я часто выигрываю!

– Вот здорово, – удивилась я. – А когда он уезжает к своему папе, ты с ним не просишься, чтобы не расставаться?

– Ага, прошусь. Он меня брал раза два! Его папа такой прикольный! И у него прикольный джип! Он нам накупил всего-всего! Было очень весело!

– А твой папа, Сережа, прикольный? – тихо спросила я.

– Мой папа – психотерапевт, – серьезно ответил мальчик. – Какие ему еще приколы?

Да-а, подумала я, о таких «приколах» этот психотерапевт даже не подозревает…

– А знаешь, – сказала я Сереже, – расскажи мне, как это Максим научил тебя так хорошо играть в карты?

«Один раз мама с папой пошли в гости, а Максима оставили со мной. Нам было скучно, и Максим сказал, что плохо, что я не умею играть в карты. И я стал его просить научить меня играть. Максим показал мне, как играть в „очко“, и у меня получилось! Максим предложил играть на деньги, а то без денег, говорит, неинтересно. У меня было немного своих денег, а у Макса всегда есть деньги, ему его отец много дает. Ну вот, стали мы играть. И я как стал выигрывать! И я выиграл у Макса пятьсот рублей! А Макс говорит: „Все, выиграл – бери! Все по закону!“ Я еще хотел играть, но Макс меня спать отправил. Он обещал, что потом еще со мной сыграет. А мне та-ак понравилось!

В другой раз сели играть, и представляете, я все проиграл! Макс сказал, что так со всеми бывает, и дал мне денег в долг. Мы еще немного поиграли, но мне совсем не везло! Я опять все проиграл! А Макс сказал, что карточные долги надо отдавать, это дело чести. Он же отдал мне деньги, когда я у него выиграл! Макс сказал, что пока я ему долг не отдам, он играть со мной не будет. А мне ужасно хотелось играть в карты! Просто думать больше ни о чем не мог! А Максим, как нарочно, к отцу уехал. Я ждал его, не мог дождаться!»

Сережа замолчал.

– Ну, дождался ты его? – спросила я.

– Дождаться-то дождался. А денег-то у меня нет! Я ему говорю: Максим, ну ты же мне брат, одолжи мне еще денег! А он палец вверх поднял и говорит: «Не брат, а сводный брат. Большая разница. Мне деньги мой отец дает, а тебе твой пусть даст!»

Я говорю ему: «Максим, да разве мне мой отец столько денег даст?»

А он смеется: «Не даст, так сам возьми. Вон, он свой портфель в коридоре бросает, а там кошелек».

– Так он заметит, Максим!

– Так ты не все бери, дуралей! Возьми немного, не заметит!

– Максим, а ты тоже у своего отца деньги потихоньку берешь?

– А мне зачем? – ответил Максим. – Мой отец мне и так столько денег дает, сколько я скажу.

– Повезло же тебе с отцом, – завистливо вздохнул Сережа.

Сережа стал брать деньги из кошелька своего отца. Сначала он брал по пятьдесят или сто рублей. Потом взял пятьсот, только потому, что все купюры в кошельке были по пятьсот рублей. Максим сказал, что это правильно: одной пятисоткой больше, одной меньше.

Как-то раз кошелька в портфеле не оказалось. Сережа пошел посоветоваться к Максиму в комнату. Они с братом собирались идти играть на автоматах. Сережа мечтал об этом уже целую неделю. Максим сказал, что если денег нет, то нечего и ходить.

– Где же мне взять деньги? – заныл Сережа.

– Продай что-нибудь, – посоветовал Максим.

– А что? – с надеждой спросил мальчик.

– Думай, – ответил сводный брат. – Твои проблемы.

Сережа побрел через коридор в свою комнату. Около зеркала лежала мамина золотая цепочка. Сережа знал, что всего их у мамы три. Он вспомнил, как мама говорила, что в крайнем случае можно будет продать украшения. А у Сережи сейчас как раз и был крайний случай! Он почти машинально взял цепочку в руку… и сунул ее к себе в карман. Но мама заметила пропажу. Сережа слышал разговор родителей и понял, что в пропаже цепочки обвиняют Максима. Мальчик отнес цепочку в мамину комнату и положил в ее шкатулку. Некоторое время Сережа рассматривал мамины украшения. Их оказалось довольно много. Цепочек было действительно три, а вот колец много штук десять. «Не заметит», – решил Сережа и взял одно, не самое красивое.

Действительно, о кольце никто не вспомнил.

Сережа с нетерпением ждал Максима. Надо было посоветоваться, кому можно продать кольцо?

Максим приехал домой взволнованный и веселый.

– Мой папа, наконец, расстался со своей телкой, – непонятно сказал он брату.

Сережа не стал уточнять. Его волновал предстоящий поход к игровым автоматам. Он показал Максиму мамино кольцо и сказал: «Они ничего не заметили».

Максим был удивлен: «Ну, ты, малец, даешь! Лучше ничего не придумал?»

Сережа вздохнул: «Помоги продать, а?»

Максим усмехнулся: «Ладно, я сам у тебя его куплю для своей девушки. Но это в первый и последний раз. Больше у мамы ничего не бери. Понял?»

– Понял, – ответил Сережа. – А где мне брать?

– Да где хочешь. В магазинах, у своего отца, у чужих людей. Твои проблемы. У матери – не смей! И у меня, ясное дело, не вздумай!

– Ладно-ладно, – послушно ответил Сережа. – У тебя я даже и не думал брать. А мы завтра пойдем «на автоматы»?

– А ты азартный! – с удивлением ответил сводный брат. – Ладно, пойдем!

Мне пришлось встретиться с Виктором Алексеевичем еще раз, чтобы предложить ему ряд небольших тестов. Эти испытания привели его к осознанию некоторых фактов.

– Это было жестоко, – вспоминал потом психотерапевт.

– Это было необходимо, – вздыхала я.

– Вы любите свою жену? – спросила я.

– Да, очень.

– Вы любите Максима?

– Нет.

– Вы бываете рады, когда Максим уезжает пожить к своему отцу?

– Да.

– Почему ваша жена рассталась со своим первым мужем?

– Он изменил ей. Вел себя аморально.

– Ирина сильно любила своего первого мужа?

– Извините. Не интересовался. Она не хотела говорить на эту тему. Я щадил ее чувства. Я полагал, что раз она встречается со мной, то с ним все кончено. Я считаю ее порядочной женщиной.

– Вы заметили, Виктор Алексеевич, сколько раз вы употребили в своем высказывании местоимение «Я»? А ведь вы говорили о чувствах Ирины!

– Вы знаете, что Сережа больше всех в вашей семье любит Максима?

– Простите, – Виктор Алексеевич вытер пот со лба, – по-моему, мы сильно отклонились от темы. Какое это все имеет отношение к проблеме воровства?

– Скажите, а Сережа хорошо учится в гимназии?

– Нет, – психотерапевт слегка покраснел, – учится он довольно слабо. Но, вы понимаете, слабые ученики не обязательно воруют! И вообще давайте работать быстрее! Вы понимаете, что время не терпит!

– Но дров тоже не хотелось бы наломать, – пробормотала я скорее для себя, чем для психотерапевта.

Мне было необходимо разобраться еще в некоторых нюансах, чтобы быть полностью уверенной в своих предположениях…

– Я бы хотела встретиться с вашей женой Ириной и Максимом, – попросила я Виктора Алексеевича.

– Не знаю, подумаю, – ответил известный психотерапевт.

Виктору Алексеевичу было по-настоящему тяжело. Да, в его налаженной, вполне счастливой жизни что-то происходило. Но, с другой стороны, зачем все усложнять и связывать в единый узел? Да, он не любит пасынка! Но он никогда его и не притеснял! Виктор Алексеевич сам вырос с отчимом, но У НЕГО НИКОГДА НЕ БЫЛО РОДНОГО ОТЦА! А у Максима-то был! Максиму даже лучше – у него и отец, и приличный отчим, и брат! Правда, сводный брат, но брат же! А у Виктора Алексеевича никогда не было брата. Хотя бы и сводного! Вон в Штатах, там вообще такие семьи – норма. Да и у нас многие дети растут с отчимами и сводными братьями и сестрами. И не все же воруют!!!

– Вот если бы Максим оказался вором, было бы намного проще и не так больно, – поймал себя на некрасивой мысли Соколов. И он знал бы, что делать. И вел бы себя красиво и правильно.

– Любила ли Ирина своего первого мужа? Наверное, любила когда-то, но разлюбила… Так часто бывает. Виктор Алексеевич тоже кого-то там любил в юности. А сейчас? А сейчас он любит свою жизнь: свою интересную работу, свою семью, своего Сережку! Он такой славный. Еще маленький мальчуган! Ну, запутался ребенок, сейчас появилось так много соблазнов для детей!

И Виктор Алексеевич поехал домой.

Дома никого не оказалось. Через час пришли мальчики. Они о чем-то весело говорили в прихожей.

– Сережа, – ласково позвал Виктор Алексеевич сына. Голоса и смех смолкли, Сережа возник на пороге.

– Сережа, иди ко мне, давай с тобой побеседуем, – торжественно начал Виктор Алексеевич.

– Пап, опять! Можно я лучше пойду к Максу? – и Сережа убежал, не дожидаясь ответа.

Виктору Алексеевичу стало обидно. Он пошел в комнату к Максиму. Психотерапевт редко туда заходил: соблюдал суверенитет подростка.

– Где вы, ребята, сейчас были?

– Гуляли! – крикнул Сережа и опустил глаза.

– Не ваше дело, – ответил Максим, – выйдите, пожалуйста, из моей комнаты, я хочу переодеться.

Виктору Алексеевичу захотелось крикнуть, что это очень даже его дело! Но было неловко перед Сережей. Он вышел и закрыл за собой дверь. Вопреки собственным моральным правилам, психотерапевт немного постоял за дверью и послушал. То, что он услышал, его поразило.

– Живет тут в нашей квартире на птичьих правах и еще выступает, – сказал Максим. – Эту квартиру мой отец купил для нас с мамой, а этот из себя хозяина корчит!

– Ага, – ответил Сережа. – А когда ты в следующий раз к своему отцу поедешь, меня возьмешь?

– Там посмотрим, – ответил сводный брат.

Самолюбие, проклятое самолюбие не позволяло Виктору Алексеевичу поговорить с женой прямо и без обиняков. Он давно усвоил с ней тон спокойного, умного, выдержанного человека. Он видел, что Ирина уважает его, что ей нравится его неизменно вежливое культурное обращение. Ему даже в голову не приходило, что он, солидный взрослый человек, живет в квартире, купленной ее бывшим мужем! Ну и что же, в конце концов, в этом такого ужасного? В принципе у него есть своя квартира! Правда, очень скромная. Зато Виктор Алексеевич хорошо зарабатывал, больше Ирины. Да она никогда и не просила денег больше, чем он ей давал! И Виктор Алексеевич ценил в ней это качество!

А как обидно, что Сережа поддакнул Максиму! Так, минуточку, а почему Сережа попросил Максима взять его в гости к «тому отцу»?

Нет, он запутался, устал…

Уже перед сном Виктор Алексеевич передал Ирине, что психолог просила срочно приехать ее и Максима на консультацию.

Ирина приехала ко мне на следующий день.

Красивая, милая, со вкусом одетая женщина. Ее сильно волновало воровство младшего сына, хотя, как оказалось, она объясняла происходящее по-своему.

– Бог меня наказывает, – сказала Ирина.

– Только вы способны разрешить конфликт в своей семье, – сказала я. Только вам я могу сейчас объяснить, как обстоят дела на самом деле. Потому что только вам одинаково дороги все члены вашей семьи, и только вас все они любят безусловно.

И я рассказала Ирине о том, что Максим научил Сережу азартным играм, привил к ним вкус, а также научил, как «добывать» деньги. Я рассказала, что Сережа несколько раз ездил с Максимом в гости к ее бывшему мужу, и ему там понравилось. Позволила себе предположить, что Максим сильно переживал развод родителей и, возможно, так с ним и не смирился. И что он, разумеется, не смирился с присутствием отчима. Но то, как он поступил с Сережей, случайно или намеренно, может погубить мальчика!

Ирина плакала.

– Я же сказала, меня бог наказывает, – повторила она. Я могу вам рассказать историю своего первого замужества, да и второго, но ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ, Я НЕ ЗНАЮ!!!

«Мой первый муж – моя первая любовь. Нам было по двадцать лет, мы были безумно влюблены друг в друга и очень счастливы! Мы поженились, и опять были счастливы! Олег умел делать из всего праздник. Сколько мы смеялись! Мы были красивой парой, и многие нам завидовали! А мы только выше задирали нос!

Муж рано начал заниматься бизнесом. И сумел быстро заработать хорошие деньги. Мы купили квартиру, сделали ремонт. Ну, вы знаете, все, как положено. Хорошая машина, отдых за границей. Несмотря на свою молодость, Олег очень хотел детей. Когда узнал про беременность, засыпал меня цветами. Устроил фейерверк. Олег был прекрасным мужем и нежным отцом. Представляете, ему нравилось, что Максим очень похож на меня!

А дальше все банально. Бизнес требовал от Олега полной отдачи, а иногда было просто опасно. Стал выпивать, нужно было расслабиться! Банька, девочки. Друзья и подруги с их намеками. И вот мы однажды приехали с Максимом домой с дачи без предупреждения. У Макса нарывал палец, и я решила показать его врачу в Москве.

Ну, а в нашей спальне – Олег с моей подругой. Ну, не с самой близкой, но из нашего круга. Пьяный. Я Максима схватила и бегом из квартиры. Олег кричал, звал, но куда ему, голому да пьяному – не догнал.

Я простить не смогла, хотя он в ногах валялся. Больно было. И думала, что не смогу жить с ним больше, да и в постель в одну никогда не лягу. Максиму было пять лет. Развели быстро. Олег оставил нам с сыном квартиру. Общаться ему с Максимом я не запрещала, просила только, чтобы не на нашей территории.

С Виктором я познакомилась на вечеринке в тот день, когда мне сказали, что Олег женился на той моей подруге, с которой я их тогда застала. И что у них будет ребенок.

«Ну, все, – подумала я тогда. – Это точно конец».

Виктор привлек меня тем, что был совсем не похож на Олега. Спокойный, уравновешенный. К тому же психотерапевт. Я подумала: «Вот психотерапевт мне как раз и нужен». Дальше вы все знаете. Когда забеременела, обрадовалась. Думала, ребенок отвлечет от мыслей об Олеге. Я люблю детей, а Виктор – хороший. Конечно, Максим любит своего отца и не любит отчима, ревнует. Понимаете, он помнит, как мы счастливо жили когда-то и как все рухнуло в одночасье! Если бы я знала тогда…», – снова заплакала Ирина.

– Знали что? – спросила я.

– Что я однолюб.

На прощанье я сказала Ирине: «Поговорите с Максимом, попросите его не играть с Сережей на деньги. Это очень опасно для формирования его личности. Объясните Максиму, что Сереже грозит серьезная опасность, даже болезнь, и что Максим должен помочь спасти Сережу. Пусть он запретит Сереже брать чужие деньги и вещи. Попросите помощи у своего старшего сына, но не упрекайте его в содеянном. Ситуация в целом взрывоопасная. И не забудьте сказать ему, как сильно вы его любите и как вам трудно сейчас. Но ведь вам дороги оба ваши сына?!»

– Безусловно, – ответила Ирина.

Виктор Алексеевич приехал ко мне на встречу только через месяц. Он осунулся, но выглядел спокойным.

– Сережа в порядке, – первым делом сказал он. – Максим его полностью контролирует, – добавил он с усилием. – Боюсь, что я развожусь, – тихо прибавил он.

«Ну и дела, – подумала я, почувствовав себя виноватой, – вот так помогла!»

– Ирина вам очень признательна, – сказал психотерапевт, – она вернулась к своему первому мужу.

«Я не советовала ей этого!» – мысленно прокричала я.

– Оказывается, он ждал ее все эти годы. Слух о его женитьбе и втором ребенке был чьей-то злой шуткой. Максим счастлив. Его родители вновь соединились. Ну, а Сережа… Да, главное, Сережа в порядке. Никакой клептомании!

– Он будет жить с ними: матерью и отчимом, – сказал психотерапевт с большим усилием и покраснел до слез. Мы боимся разлучать его с Максимом.

– А как же вы? – не удержалась я. – По отношению к вам это как-то несправедливо.

– Я выполнил свою функцию психотерапевта в этой семье, – немного кривляясь, произнес доктор, – с вашей помощью, конечно, – добавил он с некоторым сарказмом. – Но главное, это Сережа, с ним сейчас все в порядке. А я – я буду его навещать. В конце концов, знаете, справедливость – это понятие относительное!

Виктор Алексеевич ссутулился и вышел, не попрощавшись.

Дата добавления: 2015-08-13