В) Полное осознание

(Некоторыми авторами слово «сампаджанна» переводится словами «полное постижение»).

Последнее упражнение предназначалось для тех практикующих, которые обладали более постоянной внимательностью, более яркой мудростью, тогда как рассматриваемое сейчас, представляя собой некоторое расширение предыдущего, более подходит для тех, кто испытывает известные затруднения в поддержании внимательности. Текст упоминает следующие виды деятельности, когда нам надлежит сохранять полное осознание: движение взад и вперед, гляденье на какой-то предмет и отвод глаз, сгибание и вытягивание конечностей, ношение верхней одежды и других одеяний (для мирян это означает надевание одежды, ее ношение и снимание), ношение чаши (или наших блюд и кувшинов с едой и питьем), еда, питье, жеванье и ощущение вкуса, опорожнение кишечника и мочеиспускание, ходьба, стоянье, сиденье, засыпанье, пробуждение, беседа, молчанье — этот перечень включает почти все виды нашей деятельности при нормальных состояниях ума.

Это упражнение в полном осознании было подвергнуто анализу в комментарии и рассмотрено там в четырех аспектах, первым из которых является полное осознание намерения. Обычно мы находим людей, занятых делами, которые не приведут их к поставленной ими цели. Достичь этой цели можно только при помощи деятельности особого рода, соответствующей намеченному результату. Поэтому практикующий полное осознание должен перед началом любых дел спрашивать себя, приведет ли фактически это действие к желаемому результату. Таким образом, благодаря перерыву для тщательного раздумья мы способны сберечь для себя большое количество энергии. Это одинаково справедливо как для медитации, так и для внимательной деятельности повседневной жизни. Как в одном, так и в другом случае нельзя терять из виду ни свою цель, ни те средства, при помощи которых мы ее достигнем. В своем учении Будда выразил похвалу достижению трех целей: достижению счастья здесь и сейчас — при помощи дхаммы, насколько это возможно в этой жизни, — достижению счастья впоследствии, т.е. блаженства, которое будет пережито в будущей жизни, вероятно, в следующей, благодаря созданию хорошей каммы в нынешней и в предыдущих жизнях, достижению высочайшего счастья ниббаны, или просветления, бодхи, приобретаемого полной практикой добродетели, достижение глубокой медитации и проникновения во всю глубину неведенья при свете дхаммы. Если у нас есть желание достичь одну из эти трех целей, наша частная цель и наши намерения должны быть верно направлены. Это приводит нас к рассмотрению второго аспекта.

Полное осознание соответствия подчеркивает то обстоятельство, что средства должны совпадать с намеченной целью. Здесь нам следует решить, находятся или нет наши средства в согласии с дхаммой. Если нет, тогда три цели дхаммы не могут быть достигнуты. Временами мы слышим, как люди говорят, что их целью является достижение высочайшего счастья, причем достижение в самой этой жизни. Но когда мы смотрим на их окружение, на их образ жизни и образ действий, на усилия, которые они прилагают для практики, зачастую можно увидеть, что у них цель не совпадает со средствами. Таким людям нужно знать этот аспект полного осознания, так, чтобы им можно было более точно соразмерить поступки с целями. Когда мы хорошо практикуем эти два аспекта, они вполне естественно приводят к третьему — к полному осознанию всего «поля» медитации.

Подобно первым двум аспектам, этот относится как к формальной практике сидячей медитации или медитации при ходьбе, так и к внимательной повседневной жизни. Как это знает любой медитирующий, уму достаточно легко соскользнуть с предмета медитации и менее чем за одно мгновенье оказаться далеко от него. Этот вид полного осознания препятствует такому явлению, постоянно укрепляя ум предметом медитации. Также и в повседневной жизни серьезный медитирующий может поддерживать движение предмета медитации, в особенности когда при этом налицо нечто такое, что нужно повторять самому себе. Более подробно об этом будет сказано позднее; здесь же мы можем отметить, что в буддийских странах обычно употребление таких слов, как «буддхо» («просветленный») и «арахам» («почитаемый миром»); в то же время можно употреблять и слова другого языка, например, «мир» или «любовь». Начавшись, такое повторение может продолжаться почти автоматически, однако со внимательностью, чтобы различные стимулы внешних чувств не могли тянуть ум за собой с места на место. Таким образом, мы не оставляем предмета медитации даже в повседневной жизни.

Но может случиться так, что практикующий почувствует тяготение к «сухому» подходу, свойственному лишь прозрению; в подобном случае у него не будет какого-то одного особого предмета, поскольку все четыре рода внимательности — к телу, к чувству, к психическим состояниям и к психическим явлениям — все стали медитацией. Тогда, благодаря применению полного осознания нашего поля медитации, ум-сердце никогда не отклоняется от медитации, ибо все сделанное познается со внимательностью и прозрением, а при этом укрепляются корни здорового состояния. Опять же, как и в других аспектах, данный аспект приводит практикующего к последнему аспекту — к полному осознанию и к отсутствию заблуждения.

Отсутствие заблуждения означает восприятие следующего факта: все, что мы считаем «своим» или «собой», например, «мой дом», «моя семья», «мое тело», «мои мысли», «мои взгляды», — все это не является нашим, так как в действительности не существует никакого обладателя. Хотя это восприятие дает вполне зрелый плод лишь при просветлении, но все же оно являет собой аспект полного осознания, который можно культивировать в повседневной жизни, особенно когда «предметы обладания», будь то люди, животные или вещи, умирают, разрушаются, оказываются утрачены, украдены или просто изношены. Все время перед нами существует множество подобных примеров; но какова наша реакция на них? Разве мы не отвергли изменения и разрушения, несмотря на их неизбежность, разве мы не испытываем гнев? Или, может быть, мы становимся подавленными и печальными? Таков путь мира, а не путь дхаммы. Если мы хотим культивировать именно этот путь, нам следует при этом почаще вспоминать три характерные свойства существования: непостоянство, страдание, отсутствие «я», которые будут более полно описаны в следующей главе. Сама их природа — это отсутствие заблуждения; и чем больше они оказываются предметом сосредоточения при размышлении о них, тем более ум-сердце очищается от заблуждения и от столь часто сопутствующих ему алчности и отвращения. Следовательно, и это упражнение ведет нас от несколько «мирской» внимательности, связанной с деталями обыденной жизни, прямо к полному осознанию совершенно свободного от заблуждения просветленного ума. Все же не надо пренебрегать этими «мирскими» деталями в пользу предположительно более возвышенных видов деятельности; ибо многие достигли состояния архата, будучи заняты внимательным созерцанием повседневных предметов. Так случилось с новообращенным мальчиком Санкичча и его другом Пандитой, которые познали прекращение нечистоты; это познание произошло в тот момент, когда им брили головы. Благодаря полному осознанию происходят и менее значительные достижения, как случилось с принцессой Убари: присев на корточки в уборной, она увидела копошащихся внизу личинок мух — и достигла глубокой сосредоточенности, джхана, основанной на проникновении в непривлекательность бытия.

В свете всего сказанного здесь о первом созерцании можно, пожалуй, усмотреть справедливость слов Будды: «Я утверждаю, что внимательность полезна повсюду». И эта истина станет еще более ясной при рассмотрении следующих трех созерцаний.

Дата добавления: 2015-08-13