Антон Александрович Павлов, 2010 10 страница

Руки матери дрожали, мозг отказывался думать, когда она выводила послание сыну

«Андрей… Андрей – ты Сила! Всё в тебе! Он здесь, чтобы убить тебя! Возьми ошейник и сделай это! Твоя мама госпожа Елизавета»

Она написала это и медленно, почти торжественно подошла к двери.

У Елизаветы Сергеевны появился план.

Ей нужна была Сила. У того, кто стоял за дверью, Силы было предостаточно. Если бы только удалось сделать маленький фокус с перекачиванием силы биополя… Если бы только удалось. Как два сосуда: пустой и полный жидкости, если соединить их трубочкой, то появится давление…

Координатор рассказывал об этом на лекции…

Елизавета Сергеевна подошла к двери, чтобы принять силу в себя и повернуть её против владельца. Она прильнула к глазку, чтобы увидеть и впитать в себя всё до последней капли.

Она так хотела спасти сына. Так хотела помочь ему… Ведь, что её жизнь была до этого? Всего лишь подготовка к священному моменту!

- Покажи своё истинное лицо, демон, - прошептала Елизавета Сергеевна и приблизила лицо к двери.

В глазок ударили с той стороны так, что он вышел из массива двери и воткнулся в глаз Елизаветы Сергеевны. Теперь глазок торчал из глазницы старушки и походил на чёрный груздь, вылезший из лесной земли.

Елизавета Сергеевна упала на колени, и какое-то время изучала своё отражение в разбитом зеркале, а потом сердце старушки не выдержало и перестало биться.

Хлынула кровь из пробитой человеческой плоти.

Казалось, сам дьявол смотрит сквозь дверной глазок в черепе госпожи Елизаветы…

У милиции вопросов сначала было очень много, потом всё меньше и меньше, а через полмесяца и вовсе Андрей уже самолично обивал порог районного и городского УВД. «Дело по статье такой-то «убийство с отягчающими…» возбуждено, расследование ведётся…» - отвечали чиновники в милицейских погонах.

Больше всего вопросов было по поводу записки Елизаветы Сергеевны, адресованной Андрею. То, что речь шла про какой-то ошейник, то, что мать подписала записку, как «госпожа Елизавета» - всё это наталкивало следствие на мысль о сумасшествии странной бабули – экстрасенса. Андрей видел, что у следователя так и чешутся руки приписать «попадание дверного глазка в глаз» в один из видов самоубийства.

Так бы всё встало на свои места. Младший сын покончил с собой, матушка – покончила с собой. Теперь очередь за старшим…

Андрей ощущал себя в последнее время как житель экологически неблагоприятной зоны, или неблагополучного района, или подъезда. Тебе и деваться некуда, потому что сменить место жительства тебе не хватит средств. А жить как то надо и детей воспитывать.

Ты присматриваешься к соседям наркоманам. Глядишь утром на трубы заводов, не пойдёт ли из них подозрительный кислотного цвета дым… Слушаешь внимательно радио, не раздастся ли голос диктора: «Внимание! Срочное сообщение! Началась война…»

Тогда нужно хватать жену и дочку и бежать…

Куда бежать? Если всё происходит внутри твоей семьи?

Андрей стоял у мусорного контейнера, сжимая в руке чёрный пакет. Внутри помимо разного хлама лежал ошейник в коробке, который мать пыталась всучить Андрею перед смертью. Андрей сам не знал, почему так и не объяснил толком следствию ситуацию с этим ошейником. Возможно потому, что ему не хотелось, чтобы мать воспринимали абсолютно сумасшедшей.

Андрей занёс руку над контейнером. Рядом бродила собака со слежавшейся и слипшейся шерстью. Псина будто уже подохла и ожила. Она зло смотрела на человека. Андрей увидел внутри контейнера кусок мёрзлого алого мяса и понял причину нетерпения собаки. Он перехватил пакет в руках, вытащил коробку с ошейником и сунул под пальто. Выкинул пакет с оставшимся мусором и вернулся в машину, стоявшую неподалёку от мусорки.

Анастасия обеспокоенно посмотрела на мужа

- Я думала, тебя собака сейчас укусит, - сказала она. – Я стала больше переживать за нас всех, после всего случившегося.

- Да уж, - Андрей чувствовал, как коробка давит на рёбра и выпирает. Как глупо получится, если Настя спросит сейчас, что я там прячу, - подумал Андрей.

Анастасия ничего не заметила. Она смотрела в окно. Когда они подъезжали к дому, мимо прошёл старик сосед с болезненно облезлой пихтой в руках. Он помахал Андрею, и тот в ответ нажал на клаксон.

- До Нового года совсем ничего осталось, - сказала Анастасия. – Тебе не кажется странным, что Елизавета Сергеевна завещала все деньги этой семье?

- Это её дело, - отмахнулся Андрей.

После смерти матери нотариус объяснил, что всю недвижимость мать оставила Андрею, а деньги на сберкнижке – семье Павленко – Ахметшиных.

- Да я и не спорю. Это правда её личное дело, - сказала Анастасия. – У тебя случайно живот не болит?

- С чего ты взяла? – Андрей выпрямил спину.

- Ты сидишь как-то странно и не пристегнулся…

- Ерунда…

Дома Андрей незаметно от домашних, открыл сейф и быстро засунул к дальней его стенке коробку с ошейником. Рука Андрея замерла в тёмном пространстве сейфа. Он погладил холодный ствол газового пистолета, прошёлся по коробочке патронов, приоткрыл её. Как аппетитно поблёскивали пули. Как приятно было осознавать заключённую в них силу.

Андрей открыл коробку с ошейником. Взял его и попробовал растянуть. Тот с усилием поддался. Материал растягивался медленно, а сжимался быстро, как кусок толстой резины. Если надеть такой на шею, то освободиться без посторонней помощи, будет проблематично. А если тебя в этот момент тащат за верёвку, то и вовсе – бесперспективно.

Надеть это на демона и тащить в ад, - усмехнулся Андрей, и спросил себя, – Зачем ты оставил эту глупость? Зачем притащил её в дом? Ещё и положил в сейф рядом с газовым револьвером? О чём ты думаешь Андрей?

Андрей не понимал, что с ним происходит после смерти матери. Но он знал почему это происходит с ним.

Убийц милиция не могла найти. Никаких следов, никаких вариантов. Кто-то появился возле глазка входной двери квартиры матери, возможно позвонил или постучался… В тот момент, когда она выглянула в глазок…

Вот здесь и зарыта собака, - думал Андрей, вспоминая дворнягу, похожую на ходячий труп, которую он видел возле мусорного контейнера. – Вот здесь и начинались странности.

Кто-то ударил с той стороны двери по глазку и тот пробил матери глаз. Врач сказал, что если бы старушка не умерла от сердечного приступа, то её убила бы потеря крови. В коридоре всё было красным, будто взорвалась банка с краской.

На опознание Андрей ехать не хотел. Ему это казалось ненужным. Почти извращением, издевательством над ним и матерью. Милиция настояла. Андрей увидел то, что скрывала морговская синеватая простыня. В тот момент, когда мозг идентифицировал лежащее на металлическом столе тело с обезображенным лицом, как «моя мама», в тот момент что-то важное в его сердце перегорело раз и навсегда.

Это что-то было одной из деталей в микросхеме души Андрея, вставленной в невидимый модем, соединявшей его с Богом. Микросхема вышла из строя. Андрей не хотел сознаваться себе в этом. По-прежнему, ежедневно утром и вечером и до обеда, пожалуй, даже более методично, он молился…

…Так ученик, которого в классе прозвали «ботаником» отвечает домашнее задание. Всё чётко, всё заучено и всё мимо разума, мимо сердца. Андрей молился после убийства матери и понимал, что стал религиозным «ботаником».

Но и без православной молитвы он не мог уже обходиться, как наркоман без дозы.

Андрей забросил коробку с ошейником в сейф и подумал, что если вдруг придётся отбиваться от грабителей и у него закончатся патроны к газовому револьверу, то можно будет набросить ошейник на шею бандиту и…

Затащить в ад?

Да куда угодно. Хоть бы и в ад! Андрей с удовольствием затащил бы ублюдка, убившего мать. Ох, с каким наслаждением бы он сделал это…

Так думать было нельзя. Любить ведь нужно всех, особенно врагов. Но как хотелось, чёрт возьми набросить этот ошейник поддонку на шею и таскать его, как бешеную собаку! Ох как приятно было видеть мучения этого таинственного «выдавливателя дверных глазков в глаза старушек».

Возлюби врага твоего, Андрей! – шептал внутренний голос Андрею. – Возлюби его всем сердцем и убьёшь тем самым. И врага и скверну в себе…

Вечером Андрей закрылся в кабинете и закончил день не молитвой, а чтением записки матери. Клочок жёлтой бумаги выдали из милиции недавно, вместе с ошейником и другими изъятыми вещами. Вверху записки стоял инвентарный номер: 6/2.

Андрей читал записку и пытался вникнуть в смысл, или, наоборот, в абсурд слов, написанных матерью

«Андрей – ты Сила! Всё в тебе! Он здесь, чтобы убить тебя! Возьми ошейник и сделай это! Твоя мама госпожа Елизавета»

- Прости, Господи, - прошептал Андрей, убирая записку, - Прости, Господи, но молиться тебе сегодня я не буду…

Только сегодня, Господи. Не могу. Не хочу. Прости меня, Господи, и помилуй. И не обижайся, если можешь.

*****

Из коридора его позвала Катя. Андрей вышел, дочка протягивала трубку телефона.

- Алло?

- Это Рустам, - голос мужчины на том конце провода сбился. – Вы, наверное, помните меня. У меня жена и сын… Был сын. Я…

- Я помню Рустам. Здравствуйте, - сказал Андрей.

Какое-то время они молчали. Молчание не знак согласия, а признак незнакомых людей.

- Елизавета Сергеевна, ваша мама завещала нам деньги… - сказал Рустам. – Мы с Ириной решили съездить куда-нибудь… Вы не будете против?..

- Рустам, это ваши деньги. Можете тратить их куда угодно. Я буду только рад, - пожал плечами Андрей. – Не нужно звонить и оправдываться.

- После смерти Гриши мы… - сказал Рустам. – Мы поедем в кругосветное путешествие. Я уже уволился с завода. И…

- Что, Рустам? – спросил Андрей, прикидывая сумму, которую оставила мать Павленко – Ахметшиным, что им хватило на кругосветное путешествие.

- Я помню, Андрей, что вы остались в тот раз. Гриша попросил и вы остались… Вы так помогли нам… Именно в тот раз, потому что всё это не имело смыла. Вообще во всём не было смысла. Господи, я не знаю, какому Богу молиться, но я бы отдал все деньги за одну только прогулку с Гришей…

- Прогулку? – переспросил Андрей.

- Да. По зоопарку. Он ведь не всегда болел. Мы с ним собирались… - голос Рустама окреп. – Да, это было бы великолепно. Кстати, Андрей…

- Что?

- Ким Борисович передал вам привет, - сказал Рустам. – До свидания, Андрей.

Андрей положил трубку. Почему-то ему показалось, что весь разговор Рустам затеял только для того, чтобы передать привет от Кима.

Часть 3

Завод стекла

Накануне назначения Андрея на должность начальника цеха логистики «Завода стекла» они с Анастасией мечтали, как будут откладывать большую часть зарплаты на накопительный счёт в банке. Уже через пару лет они смогут каждое лето отдыхать на море. Потом они купят новый «Лексус». В кредит конечно. Но они смогут это позволить себе! Катя к тому времени окончит школу, и они определят её на экономический или юридический факультет.

После таких счастливых мыслей Андрей быстро заснул. Ему приснился странный сон…

… Он стоял в узком заводском коридоре, похожем на тоннель. Над головой раскачивалась одна единственная горящая лампа. Нужно было идти вперёд, чтобы попасть в цех. Андрей не двигался, потому что у него не было цели, с которой он пришёл. В реальной жизни он всегда знал, зачем он идёт в цех. Во этом сне – нет. Он стоял в полнейшей прострации, разглядывая лампу, с мельтешащими вокруг неё мотыльками.

- Андрей Иванович, - позвал кто-то.

Он повернулся и увидел высокую фигуру, застывшую в проёме двери. Фигура не двигалась, выжидала, сложив на груди руки. Тень от её головы на стене была почти идеальным овалом.

Лысый человек пришёл в мой сон.

Я знаю одного лысого человека.

Ким.

Андрей посмотрел вниз на свои ноги. Он стоял в заводском коридоре босиком. Вот откуда этот холод. Он переступил ногами и под босыми ступнями неприятно чавкнуло. По бетонному полу сочилась мерзкая чёрная жидкость. Снизу вверх она заползала на стены, чтобы капать с потолка.

Андрей посмотрел в проём двери. Фигура лысого исчезла. Слава тебе, Господи.

- Андрей! – голос совсем рядом.

Андрей зажмурился. Подсознанием он уже понял, что это не безобидный сон, а самый настоящий кошмар. Холод из ног, проник в живот, в почки и печень, затопил желудок и подступил к горлу.

Это не холод. Это страх!

Я не посмотрю, я ни за что не буду смотреть туда… - проносились в голове Андрея мысли. – Я что идиот?

- Андрей взгляни на меня… - Андрей почувствовал холодные как две змеи, пальцы на своём горле.

- Мне холодно, – пробормотал Андрей и открыл глаза. – Уходи, кто бы ты ни был.

На него смотрел мёртвый Аркаша. Голова брата походила на смятое варёное яйцо. Губы Аркаши сочились кровью, когда он говорил

- Я мало думал своими мозгами, брат. Ты будешь следующим, если не научишься думать головой. Готовься. Он уже знает где ты, и придёт за тобой.

- Нет! - вскрикнул Андрей и проснулся, взмахнув руками, отталкивая от себя ужасное видение.

Будильник с прикроватного столика улетел в стену и рассыпался мелкими деталями и кусочками пластмассы, зашуршавшими по полу, побежавшими адскими насекомыми под кровать и шкаф…

За чашкой утреннего кофе, Андрей старался не замечать образовавшегося внутри чувства. Ощущения другой реальности. Дыхания кошмарного сна.

На «Заводе стекла» с самого утра вся рабочая общественность многозначительно посматривала в сторону Андрея. Никто не сомневался, что одиннадцатичасовое совещание у генерального директора будет посвящено назначению Андрея на должность начальника цеха логистики.

Без четверти одиннадцать Андрей уселся за длинным столом в директорском кабинете. Рядом рассаживались сотрудники «Завода стекла» все как один чистенькие, опрятные, благоухающие дорогими ароматами. То тут, то там вспыхивали лицемерные улыбки и велись ни к чему не обязывающие разговоры о проблемах производства. Ведь о проблемах можно или говорить, или решать их.

Кто-то интересовался «как семья, как дети», но по глазам интересующегося видно было, что его волнует только его семья и его дети.

Сотрудники выкладывали перед собой мобильники, записные книжки, папки с бумагами. Кое-кто атаковал директорскую кофемашину. По кабинету поплыл запах кофе. Он мигом напомнил заводчанам о покинутых домах. Об уютных постелях и телах супругов. Он напомнил о детях, сонно сидящих сейчас за партами на уроках в школах. О детях, которых они доверили чужим людям, чтобы самим зарабатывать деньги.

Как ученики без учителя в классе, сотрудники «Завода стекла» разговаривали всё громче и громче. Гул, как от пчелиного улья, поднимался к потолку, и его выдувал в морозную реальность улицы кондиционер.

Но вот вошёл Сергей Владимирович Крайнев - генеральный директор «Завода стекла» и гомон стих. Казалось, даже аромат кофе немедленно приглушился, а кондиционер застеснялся и стал работать абсолютно бесшумно…

У Крайнева были каштановые волосы, стоящие ёжиком, и горящий взор глаз, у которых словно бы не было ресниц. Крайнев походил на пожар, втиснутый в дорогой костюм и туфли. Говорил Крайнев пламенно, гонял на автомобиле со скоростью молнии, а в спорах мог и вовсе вспыхнуть и взорваться...

Крайнев хлопнул в ладоши и сказал

- Коллеги, у нас будет новый начальник цеха логистики…

Головы всех без исключения сидевших в кабинете повернулись к Андрею. Крайнев подошёл к двери, толкнул её и сказал

– Войдите Ким Борисович. Я представлю вас…

Андрей сидел, не шелохнувшись. Он смотрел на свои сжатые вместе ладони и видел, что пальцы побелели и мелко подрагивают. Дрожь передалась телу, прошла по животу неприятной судорогой. Андрей сглотнул тугой комок и взял себя в руки, подумав «Да будет воля твоя Господи, но не моя».

Ким вошёл в кабинет. Огромный человек с абсолютно лысой головой. «Мужчина. Лидер. Харизма» - эти слова невольно возникали в сознании смотревших на него людей. Его движения были похожи на стремительный разлив жидкого металла по форме.

Ким обвёл всех присутствующих тяжёлым взглядом.

Он не боялся, что ему не хватит времени. Его нисколько не смущало, что люди здесь абсолютно ему незнакомые. На несколько секунд его взгляд зацепился за Андрея. Ким еле заметно улыбнулся. Так улыбается человек на улице, заприметив жмущуюся к забору знакомую дворнягу.

- Я буду с вами работать. Здравствуйте, - Ким наклонил абсолютный овал головы, показав ямку на затылке.

Некоторые из присутствующих мужчин кивнули, кто-то несмело сказал «добро пожаловать». Ким поднял ладонь вверх, как в нацистском приветствии и голоса смолкли. Крайнев стоял рядом, как зажженная зажигалка, горячо улыбался, и довольно смотрел на Кима. Было видно, что он испытывает то удовольствие, которое получает мать, приводя в дом злого отчима, который наведёт порядок среди непослушных детей.

- У Кима Борисовича – отличный послужной список, - сказал Крайнев. – Последнее его место работы «Металлургический завод». Теперь он решил выбрать наше предприятие… Почему, Ким Борисович, вы это сделали?

- «Завод стекла» молодое динамично развивающееся предприятие. А «Металлургический завод» - вымирающий мамонт. С которого уже обстригли все волосы… - Ким сделал паузу и растянул крупные губы в ухмылке, призывая всех засмеяться.

Несколько женщин издали смешки, похожие на кудахтанье куриц. Ким выделил этих женщин взглядом и отдельно для них улыбнулся и продолжил говорить. – Кроме того, я вижу здесь знакомое лицо…

- Что вы говорите? – удивился Крайнев. По видимому он начинал нервничать, потому что представление нового работника обычно не занимает столько времени.

- Андрей Иванович, а я вас помню, - улыбнулся Ким.

- Вот как? – улыбнулся Крайнев. – Андрей Иванович, поприветствуйте друга и будем начинать работать.

Андрей еле заметно кивнул, как бы подтверждая слова Кима.

- Андрей Иванович мне и порекомендовал ваш завод, - сказал Ким.

- Да, порекомендовал себе на голову, - усмехнулся Крайнев. – Вы ведь заняли его место, Ким Борисович…

- Да вы что? – развёл руками Ким. – Да не может этого быть. Такое совпадение!

Андрей ничего не слышал. Он словно бы сидел под линией ЛЭП, и потрескивание в высоковольтных проводах заполняло всё вокруг.

Он не первый день работал в коллективе, где решения принимаются в последний момент. Он работал с такими руководителями, которые берут за правило введение подчинённых в постоянное заблуждение. Он работал с такими начальниками, которые за день до увольнения работника, зная о грядущем сокращении, давали ответственное поручение и ругали за недобросовестное выполнение. А потом увольняли, якобы найдя причину.

Само по себе назначение другого кандидата на должность начальника цеха логистики, не было для Андрея вообще никакой неожиданностью.

Но назначили Кима. Откуда он, мать его, взялся на «Заводе стекла»? Почему именно сейчас? Ким словно бы материализовался из воздуха, чтобы стать начальником Андрея. Это походило на удар под дых. Это было кем-то запланированной случайностью!

И вдруг Андрей ощутил понимание вселенской взаимосвязи явлений, событий. Это всего лишь очередное испытание его как православного христианина! Вот в чём соль! Вот ответ…

По большому счёту у Андрея ни на работе, ни в личной жизни не было врагов. Со всеми он находился в тёплых приятельских отношениях. Никто не подсиживал его, никто не держал за пазухой кирпича. И Андрей, в свою очередь, уважал и любил всех своих ближних.

Но была ли в том ему награда? Не потому ли жизнь со временем стала превращаться в сладкий сироп, в котором он ощущал себя мухой? Не потому ли случилась эта беда, что в какой-то момент, его духовное развитие остановилось? Он ведь уже воспринимал это назначение, как нечто само собой разумеющееся.

А был ли я примерным христианином? – подумал Андрей. – Был ли я вообще христианином?

Нет. Эпизоды с матерью и Аркашей доказали это.

Что нужно православному, чтобы расти? Испытания, который посылает Бог.

Ким!

Вот он единственный и неповторимый враг в его жизни. Враг с восклицательным знаком! Сильный мощный соперник, который, только вступив в игру, сразу обставил его.

Ким!

Враг, которого нужно полюбить и Господь тогда снизойдёт до Андреевой души и даст такие таинства и такую сладость существования, что прежняя жизнь покажется сидением в зловонном болоте.

Андрей быстро поднялся, скрипнув отодвигаемым стулом, и пошёл навстречу Киму, протягивая руку. Андрей улыбнулся, как только мог широко, так что уголки рта заболели, будто треснув на морозе. Ким протянул ему руку в ответ, улыбаясь не менее широкой улыбкой.

- Добро пожаловать на «Завод стекла», Ким Борисович, - сказал Андрей.

- Вот это благородство. Вот это я понимаю, - восхитился Крайнев и хлопнул в ладоши. Его примеру последовали все и вот уже зазвучали аплодисменты поступку Андрея. – Но что у нас с алюминиевой рамкой? Почему, чёрт возьми, нельзя уложиться в срок с отгрузкой? Что за сверхъестественные силы нам мешают в этом? А, господа начальники цехов и участков?..

Андрей не слышал этих слов. Он рисовал овалы в блокнотике, ставил внутри них точки, полукружия и получались лица. Они все как одно напоминали физиономию Кима. Андрей пару раз взглянул в его сторону, будто бы невзначай, будто бы просто проходя взглядом по всем присутствующим. Ким немедленно встречал его взгляд и улыбался холодной улыбкой и лёгким кивком.

Я всё про тебя знаю, - говорила эта улыбка.

Андрей ехал вечером домой. Мотор несчастной «Дэу» ревел, а иногда и откровенно плакал, захлёбываясь рыданиями поршневых колец. На одном из перекрёстков Андрей так сильно рванул с места, что ему показалось, что шипы из протекторов обсыпали лобовое стекло позади едущей машины.

Так нельзя. Так можно и в аварию попасть!

Андрей съехал с обочины и остановил «Дэу» возле смутно знакомого перелеска. Он вылез и вспомнил, что примерно в этом месте он останавливался после первой встречи с Кимом. Андрей прохрустел снегом и вышел к заводскому отстойнику.

В темноте надвигающихся сумерек, водоём вполне мог сойти за живописное озерцо. Андрей выкурил сигарету, глядя, как отражается в проталинах перевёрнутая улыбка луны.

Он заметил человеческую фигуру на берегу, и та вдруг стремительно стала приближаться к берегу. Андрей даже увидел в воображении репортаж о «найденном на берегу заводского отстойника неопознанном мужчине лет сорока – пятидесяти…» Он бросился к «Дэу», влез в неё и рванул с обочины. Когда он разогнался до шестидесяти, чёрный силуэт, бежавший по берегу, казался уже выдумкой воображения.

Может быть, - думал Андрей, - Может быть это тот самый бомж, щеголявшей в дублёнке Аркаши? Бомж – рыбак поздним вечером вполне может оказаться бомжем убийцей.

Взрыв адреналина в крови вытеснил переживания сегодняшнего дня. Настроение поднялось и в тот момент, когда Андрей ставил машину в гараж, в его сознании даже мелькали мысли, почерпнутые из книг по психологии, лежавших в свободном доступе на рабочем сервере. «Без неудач – нет движения вперёд». Аллилуйя.

Анастасия что называется «цвела и пахла». Катя красовалась в праздничном платье. С самого порога ощущался аромат праздничных кушаний. Андрей, умылся и сел за стол. Он хмуро смотрел на приготовленные Анастасией салаты и огромный творожный торт, который символично назывался «Победитель».

Настя выставила блюда на стол. Андрей положил себе немного самого любимого «Морского коктейля». Аппетит как отшибло. Андрей долго разглядывал креветку, пожевал её и выплюнул на краешек тарелки. Вкус был отвратительный.

- Папочка, ты стал большим боссом? – спросила Катя.

- Ну, не совсем, - Андрей ковырялся в «морском коктейле», пытаясь определить, что же ему так напоминает щупальца осьминога. Думал, думал и понял: собачьи брылья!

- Что-то не так? – спросила Анастасия.

Андрей вздохнул тяжело.

- Да. Меня не назначили начальником. Назначили другого, и я по-прежнему зам. Но салат очень вкусный и я рад, что если бы меня назначили начальником, мы бы от души наелись на ночь, - Андрей усмехнулся.

- Ну, папа, тогда я к себе убегаю… - Катя моментально испарилась из кухни.

Анастасия положила себе селёдки под «шубой» и спросила

- Сильно расстроился?

- Сначала да, теперь уже нет…

- Нет? – изумилась чему-то Анастасия и вдруг горячо сказала. – Только ты можешь претендовать на это место! Кого же всё-таки назначили?

Андрей молчал.

- Евгения Евгеньевича оставили что ли? Старого лентяя?

- Насть, в это сложно поверить, но начальник Аркаши, теперь мой начальник…

- Этот лысый? С кладбища? – изумилась Анастасия. От переполнявших её чувств, она разрушила треугольник «селёдки под шубой», превратив его в картину авангардиста.

- Да, Насть. Руководство посчитало, что он более достоин этой должности, - пожал плечами Андрей.

- Ерунда, - убеждённо сказала Анастасия. – Как, чёрт его дери, он может быть достоин этой должности, если его только взяли? А ты фактически последний год руководил цехом?

- Ну, с начальством не поспоришь…

- То есть, как не поспоришь? – изумилась Анастасия и проткнула вилкой молоки сельди в салате. – Ты что сдался? Ты согласился с этим назначением?

Андрей вспомнил рукопожатие с Кимом.

- Ты думаешь как? – Андрей встал из-за стола и поставил тарелку с недоеденным салатом в мойку. – Думаешь, вот так просто? Берёшь и говоришь начальству: вы сделали не правильно, а делайте правильно! Я самый лучший, я самый хороший…

- А как ещё? – Анастасия тоже повысила голос. – У нас на работе так и было.

- Стоп! – Андрей поднял указательный палец. – Что-то я не заметил твоего карьерного роста, милая моя.

- Я и не хотела расти, - пожала плечами Анастасия. – Я хотела дома сидеть и ничего не делать. А ты работаешь и работаешь… А потом не тебя назначают, а чужака. Как вообще такое совпадение возможно?

- Всякое в жизни бывает, Насть. Разные испытания посылаются… - пробормотал Андрей.

- Испытания? Посылаются? – Анастасия сморщилась, разжевав горькую молоку селёдки. – О чём ты говоришь? Твоё начальство ошиблось.

- Я не хочу обсуждать эти вопросы с тобой, Насть, - сказал Андрей. – Как минимум это бесполезно.

- Сходи к генеральному. Это ведь недоразумение, - сказала Анастасия.

- Не надо мне советовать, что и как делать! – почти крикнул Андрей.

Анастасия как оглушённая положила себе «морского коктейля». От остатков «селёдки под шубой» креветки приобрели кровавый цвет. Андрей помыл тарелку и спокойным голосом произнёс

- Прости…

- Прощаю, - сказала Анастасия. – Слушай, Андрей, такое совпадением с этим лысым… Мне нехорошо как-то на душе.

- Мне тоже, - признался Андрей. – Давай, Насть, пока о моём повышении забудем…

Анастасия промолчала в ответ. Она ничего не забыла. Вспомнила об этом уже в супружеской постели.

Андрей никогда не произносил этого вслух, но, тем не менее, такое имело место быть… Анастасия не только мыла после еды посуду за ним, она ещё всегда, вне зависимости от настроения, удовлетворяла его. Почти всегда это происходило при выключенном свете, в миссионерской позе и довольно приятно для обоих. Но инициатором близости в девяносто процентах случаев выступал Андрей. Было ли это отражением принципа «да убоится жена мужа своего» он не задумывался.

Сегодня Анастасия впервые за многие годы мягко отстранила его стремительные (завтра ведь снова работа и рано вставать) поцелуи в шею и спросила

- Ты подойдёшь к генеральному?

- Настя, не забивай себе голову, - сказал Андрей и продолжил наступательные поцелуи.

- Я буду спать только с начальником цеха логистики, но не с замом, - сказала Анастасия шутливо.

- Не важно, Настя, кем работает твой муж, важно, что у него внутри, - сказал Андрей.

В сорок лет сексуальное желание ещё довольно сильное, но уже становится обидчивым не в меру. Андрей отодвинулся от жены на край кровати. Очень быстро в душе разрасталось, как пожар, раздражение. Он смирял его как мог молитвами, и всё-таки не выдержал. – Это глупо, Настя!

- Я всего лишь хочу, чтобы ты подошёл к генеральному. Скажи, что сделаешь это?

- Ты не вправе требовать от меня!

- Спокойной ночи, - сказала Анастасия и укрылась одеялом.

- Настя, это стечение обстоятельств. Это судьба, если хочешь. Приказы начальства, они как…

- Как божья воля? – высунулась из одеяла Анастасия. – Как веления Господа? Кто тебе это сказал? Подойди к Крайневу и поставь ультиматум: или я, или этот чужак! Кто он такой, чтобы занимать твоё место?

- У Кима приличный опыт, хоть и в металлургии. Он… - Андрей тяжело вздохнул. – Настя, понимаешь, сначала ты думаешь, что ты всё можешь, что ты всесилен. Но происходит событие, которое переворачивает твои планы с ног на голову, и ты понимаешь, что не готов ещё. Полгода, как минимум…

- Спокойной ночи, - Анастасия отвернулась от Андрея.

Андрей вышел из спальни и поднялся в кабинет. Он встал на колени возле изображения Христа и прочитал «Отче наш».

От многократного повторения, текст молитвы звучал скороговоркой: «Отче наш сущий на небесах. Да святится имя твое…» С тем же успехом Андрей мог бы поставить перед собой постер с Гэндальфом в окружении хоббитов, как говорила Катя, и читать «Карл украл у Клары кораллы…».

Дата добавления: 2015-08-10