Глава пятая. Хотя Понтий Пилат был невысок ростом, сам воздух вокруг него,

Хотя Понтий Пилат был невысок ростом, сам воздух вокруг него,

казалось, был пропитан уважением к его личности и положению. Все в нем - от

смуглой кожи и коротко подстриженных серебристых волос до сияющих

начищенным металлом нагрудников и украшенной серебром обуви - говорило,

что он представляет элиту римской армии. Тяжелые капли пота, выступившие

на лбу и шее Пилата, сближали его с простыми смертными, смягчая выражение

величественности на его лице, когда он твердой поступью, заложив руки за

спину, торжественно маршировал по нашему двору. Во все время пребывания

во дворце Пилат говорил с Закхеем на греческом языке, который мы хорошо

знали, так как он служил нам для делового общения. Я же со старшим

офицером, центурионом Марком Криспом, молчаливо следовал за ними.

Закончив осмотр дворца и хранилища, мы присели отдохнуть в тени

беседки. Шемер принес серебряные кубки, в которые разлил охлажденное белое

вино.

Пилат первым поднял свой кубок и произнес:

- Приветствую тебя, Закхей! Ты был так любезен и показал свой дом,

и теперь я понимаю, почему люди называют тебя самым богатым

человеком в Иерихоне. Кажется почти невероятным, что такого

благополучия можно достичь за одну жизнь. Сколько же тебе лет?

Закхей, отпив глоток вина и улыбнувшись, ответил:

- Прокуратор, лучшие дни моей жизни уже канули в прошлое, но

даже на склоне своих лет я остаюсь в душе ребенком. Боюсь, что

подобно всем остальным, я желаю прожить долгую жизнь, не

чувствуя приближения старости. Но в мой следующий день

рождения я отпраздную шестидесятилетие.

Пилат восхищенно покачал головой.

- Ты удивительный человек, Закхей! По делам твоим тебя можно

сравнить только со знаменитейшим купцом из Дамаска, тем, кого

люди называют величайшим торговцем в мире.

- Вот уже много лет я знаком с Хафидом. Его бесчисленные караваны

по несколько раз в год приходят к нам, привозя и увозя горы

товаров.

- Дворец твой великолепен и достоин восхищения, а твоему

хранилищу равных нет даже в Риме.

Закхей пожал могучими плечами.

- Господин, мои главные богатства - не в сокровищах моего дворца,

они на фермах, на полях. Они растут на фиговых и финиковых

деревьях, на плантациях хлопка и сахарного тростника, но даже они

- не самое главное мое богатство. Мое основное богатство - это

верные, трудолюбивые люди, с любовью и заботой ухаживающие за

садами и полями. Я был бы очень рад показать вам все свои

сокровища, но с одним условием - вы проведете с нами два - три

дня.

Пилат замахал руками.

- В этом нет никакой необходимости. Мой предшественник, Валерий

Грат, составил исчерпывающий отчет обо всем, что касается твоей

деятельности. И Рим благодарит тебя за то, что ты всегда вовремя

присылаешь налоги. Большая их часть идет на поддержание мира в

нашей огромной империи. Скажи мне, с тех пор как ты живешь в

Иерихоне, приходилось ли вам платить подати в Иерусалимский

храм?

- Разумеется. Цезарь получает то, что ему положено, так же, как и

Господь.

Успев заметить, что Пилат стиснул от негодования зубы, я слушал этот

диалог со все возрастающим предчувствием неясной опасности. Почему новый

прокуратор пришел к нам? Прокураторы редко наносили дружеские визиты,

особенно в Иудее, предпочитая оставаться в роскошной правительственной

резиденции в Кесарии. В Иерусалиме они появлялись только в исключительных

случаях - в дни празднеств, когда собиралось громадное количество народа.

Тогда прокуратор и сопровождавшие его когорты обеспечивали поддержание

порядка среди многочисленных паломников.

Закхей, казалось, прочел мои мысли.

- Господин, ваш визит - огромная честь для нас. За все то время, что

Грат правил Иудеей, он ни разу не почтил наш дом своим

присутствием.

Пилат сразу догадался, какой смысл вложил мой хозяин в свой вопрос,

однако сделал вид, что ничего не понял. Указав на часть городской стены, что

виднелась сквозь ветви растущих вокруг дома пальм, Пилат спросил:

- Не эти ли стены были сметены много лет назад событием, которое

ваш народ называет чудом?

- Нет, не эти. Другие. Те, что окружали старый город, который

располагался немного севернее, - уточнил Закхей. - После того как

более четырнадцати веков назад наши предки спаслись от

египетского рабства, они долгие годы скитались по пустыне в

поисках родины. Именно тогда наш народ пересек Иордан и ступил

на эти зеленые равнины. Однако жители Иерихона отказались дать

израильскому народу приют и закрыли ворота города. Но Господь

подсказал предводителю израильтян Иисусу Навину, как попасть в

обещанный изгнанникам город.

- План сражения, данный вашим Богом? - Пилат даже не попытался

скрыть презрение в своем голосе.

- Можно назвать и так. Ежедневно наши люди, по велению Господа

нашего, ходили вокруг городских стен. Впереди шли семеро

священников и трубили в бараньи рога. Обойдя вокруг города, они

удалялись в раскинувшийся неподалеку лагерь. Так продолжалось

шесть дней. На седьмой день люди обошли вокруг городских стен

семь раз, остановились и, повернув головы, посмотрели на город. И

тогда священники затрубили снова, и люди, воздев руки к небу,

закричали. И дрогнули стены города, и посыпались с них камни.

Городские ворота упали, город был взят и сожжен дотла.

Неподалеку отсюда еще можно увидеть его развалины - белые

камни, поросшие мхом. В основном же стены вокруг нового города

были построены Иродом в начале его царствования.

- Очень интересно, - с иронией заметил Пилат. Он подал знак

Шемеру снова наполнить кубки вином. - И теперь, как я понимаю,

свежая белая краска на стенах - это твоя работа. Я восхищаюсь

твоей гражданской доблестью. Должно быть, путник, проезжающий

через заброшенные земли из Иерусалима, приходит в восхищение от

открывающегося вида - сверкающее кольцо белого камня,

окруженное ослепительными зелеными полями. И все они

принадлежат главным образом тебе. Иерусалиму следует иметь

такого же щедрого благодетеля.

Закхей помрачнел.

- Иерусалим не нуждается ни в каких украшениях. Там Храм, и там

Господь. Этого достаточно.

Глаза Пилата сузились.

- Римская крепость Антония тоже находится там.

- Кто ж об этом не помнит? - кивнул с улыбкой Закхей.

У меня от волнения перехватило дыхание. Разговор становился

опасным. Наконец прокуратор с грохотом опустил свой бокал на стол и

повернулся к Марку Криспу.

- Центурион, - приказал он, - тебе придется поведать гостеприимному

хозяину о цели нашего визита.

Марк был добрым и вежливым человеком. На протяжении нескольких

лет мы вели с ним торговые дела, и наши отношения строились исключительно

на честности. Марк наклонился к Закхею, и я увидел отразившийся в его глазах

страх перед Пилатом. Голос Марка звучал не громче шепота.

- Господин, вы хорошо знакомы с главным сборщиком налогов, что

собирает подати в здешней округе?

- С Самуилом? Конечно, я его знаю! Мы даже дружим, несмотря на

то, что я презираю его занятие, а мой счетовод, - он посмотрел на

меня, - его просто терпеть не может за то, что Самуил вывозит из

моей сокровищницы очень много золота и серебра. Да, мы хорошо

его знаем.

Марк попытался улыбнуться.

- Дело в том, что Самуил серьезно болен и просит снять его с

должности главного сборщика налогов.

Закхей скрестил руки на груди.

- Вы принесли мне очень печальную новость. Он - прекрасный

человек, примерный семьянин и любящий отец. И он верно служит

своему Богу, несмотря на ненависть, которую вызывает к себе как к

сборщику налогов. Но он честен в своих делах с сборе налогов, а

такое встречается редко. Можно считать это качество своего рода

чудом. Интересно, выбрал ли почтенный прокуратор замену

Самуилу?

Прежде чем Марк успел ответить, Пилат нетерпеливо встал и положил

руку на плечо Закхея.

- Закхей, вместо Самуила главным сборщиком налогов в этом городе

я избрал тебя.

От неожиданности Закхей вздрогнул, и голова его дернулась, словно от

удара. Стук моего сердца отдавался у меня в голове, подобно ударам молота.

Лицо хозяина от гнева постепенно приобрело сероватый оттенок. Пристально

посмотрев на Пилата, он энергично замотал головой.

- Вы, наверное, пошутили, господин. Я никогда не поступил бы на

такую презренную службу. Наш народ ненавидит сборщиков

налогов. Даже если бы я голодал и сидел на паперти, прося

милостыню, я не согласился бы на ваше предложение. Почему вы

пришли с подобным предложением именно ко мне, когда вокруг

полно тех, кто готов целовать вашу обувь за одну только

возможность набить свой кошелек? Почему вы выбрали меня?

Пилат снова сел в кресло и, подняв правую руку с растопыренными

пальцами, проговорил неторопливо:

- По многим причинам, Закхей. Во-первых, - он загнул большой

палец, - ты честный человек. Во-вторых, - он загнул указательный

палец, - ты разбираешься в торговых делах и вообще во всем, что

связано с деньгами. Никто из наших сборщиков налогов, сидящих за

своими столами или расхаживающих по городу, не обладает всеми

этими достоинствами. И наконец, ты настолько богат, что тебя едва

ли заинтересуют те гроши, которые ты мог бы...

Закхей всегда с уважением относился к чужому мнению и тем более

никогда не перебивал собеседника. Но сейчас он изменил привычке и прервал

прокуратора, заговорив тихим наставительным тоном, которым учителя обычно

разъясняют ребенку его очевидные ошибки:

- Возможно, господин, вы не совсем понимаете, о чем идет речь. То,

что вы пришли ко мне с таким предложением, я, во всяком случае,

могу объяснить лишь тем, что вы недавно прибыли в Иудею и не

знакомы с нашими обычаями. Самым отвратительным способом

зарабатывать деньги у нас считается сбор налогов у своих же

сограждан. Наш народ расценивает это занятие как воровство. Лишь

блудницы и те, кто пасет свиней, более презираемы нашим народом,

чем мытари - сборщики налогов. Ибо, согласно нашей вере, нет в

глазах Господа человека более грешного и недостойного, чем

мытарь. Почему, по вашему мнению, я, человек столь преклонного

возраста, должен пожертвовать уважением всего Иерихона и

совершить страшный грех, берясь за работу, которую я всем

сердцем ненавижу и никогда не стану выполнять с чистой совестью?

Закончив монолог, мой хозяин встал, тем самым давая понять, что

разговор окончен. Но прокуратор продолжал сидеть в кресле, скривив в

усмешке губы.

- Закхей, я нашел того, кого искал. Мне, как и всему городу, хорошо

известно о твоих бесчисленных пожертвованиях и благих делах. Ты,

без сомнения, самый почитаемый человек в Иерихоне, если судить

по твоим делам. Всякий знает, какую огромную любовь и доверие

ты завоевал среди своих сограждан.

Пилат умолк, а затем заговорил медленнее, тщательно подбирая слова:

- Ты, конечно, прав, Закхей. Ни для кого не секрет, что почти каждый

сборщик налогов - вор, вымогатель и хам. А теперь ответь мне,

предпочел бы ты или твой Бог, чтобы я выбрал на эту должность

другого человека, который, возможно, и окажется именно таким

негодяем? Пойми же, ты, наконец, что у наглого и нечистого на

руку сборщика налогов есть тысяча способов обогатиться, а заодно

и сделать наше существование крайне тяжелым. Почему? Да

потому, что нечестный сборщик налогов собирает деньги не только

для Рима, но и в свой карман. А я не хочу, чтобы сборщики налогов

были нечестными людьми. Нет, Закхей. Если бы мне было все

равно, кто работает на Рим, честный человек или жулик, я бы

никогда не пришел к тебе. Я хочу, чтобы сбором налогов ведал

человек порядочный и честный. Ваш народ жалуется на налоги, но

на самом деле налоги не такие уж высокие. Высока алчность

сборщиков налогов, стремящихся набить себе мошну. Неужели ты

не сможешь пожертвовать крупицей своего свободного времени,

чтобы на деле убедиться в том, что я прав? И неужели с твоего

молчаливого согласия твоих же сограждан будут обирать до нитки?

Или ты, как некоторые, и дальше будешь сидеть и ничего не

предпринимать, пока это не коснется тебя лично? Очень удобная

позиция, - презрительно хмыкнул Пилат.

Вот так и случилось, что главным сборщиком податей стал человек,

совершенно не подходящий для этой должности. Закхей согласился на

предложение Пилата. Спустя некоторое время, когда горожане оправились от

ошеломляющей, Закхей передал мне управление нашими делами и с завидным

усердием и рвением бросился навстречу новому вызову, брошенному ему

судьбой. Впрочем, так он поступал с каждым новым делом, за которое брался.

Нечестные сборщики, сидящие вдоль дорог, были немедленно уволены.

Размер налогов стал одинаковым и для ферм, и для торговых лавок. Путем

постоянных тщательных проверок Закхей установил, что несколько

подозреваемых им в злоупотреблении властью сборщиков налогов обманывали

чуть ли не каждого горожанина.

Как это ни странно, но за четыре с лишним года, что Закхей трудился в

своей новой презренной должности, он заслужил почет и уважение. Однако это

работа отнимала у моего хозяина слишком много душевных сил. Он все чаще

стал задумываться о смысле прожитой жизни, даже несколько раз упомянул о

том, что смерть, соединение с любимой Лией в мраморной гробнице за

дворцом, была бы для него долгожданным избавлением.

Кто мог предполагать, что однажды мой дорогой хозяин в свой

семьдесят первый год вскарабкается на обычную смоковницу, и последствия

этого внешне нелепого поступка полностью изменят его жизнь?

Дата добавления: 2015-08-09