Североамериканские Соединенные Штаты: длинный путь к Центральному банку

В США Центральный банк в его нынешнем виде появился на два с лиш­ним столетия позднее, чем в Великобритании. Правда, современный Цен­тральный банк США имеет длительную предысторию. Еще с XVIII века ростовщики прикладывали немалые усилия для того, чтобы в Америке этот институт появился. На короткие периоды они добивались успеха: сначала был создан Банк Северной Америки (1781-1785), после этого - Первый Банк Соединенных Штатов (1791-1811), наконец - Второй Банк Соединенных Штатов (1816-1834). Затем на протяжении восьмидесяти лет Америка жила без центрального банка.

Америка в период колонизации была достаточно бедна золотом и се­ребром. Именно это обстоятельство привело к появлению денег, которые не были металлическими и не имели какого-либо товарного обеспечения. Их единственным обеспечением было доверие к выпустившим их властям. Назывались они «колониальными расписками».

«Не считая Средневекового Китая, где бумагу и процесс печатания изо­брели намного раньше, чем на Западе, мир познакомился с государственны­ми бумажными деньгами только в 1690 г., когда правительство Массачусетса эмитировало неразменные бумажные деньги»^[961]. Тут следует сделать уточне­ние: мир познакомился с государственными бумажными деньгами, неразмен­ными на золото. Государственные бумажные деньги, разменные на металл, появились в Европе раньше - в начале XVII века.

В печатании неразменных бумажных денег уже участвовали все се­вероамериканские колонии за исключением Виргинии. Впрочем, в конце 1750-х гг. и здесь начали печатать такие деньги. Бумажные деньги не ссужа­лись в виде кредитов и не использовались для открытия депозитов, а слу­жили исключительно в качестве средства обмена и для уплаты местных налогов. Такая денежная система способствовала быстрому росту товароо­борота в колониях и была полностью независима от ростовщических де­нежных систем метрополий (Англии и Франции), которые пытались навя­зывать колонистам кредиты. А кредиты эти колонистам были совершенно не нужны. Колониальные расписки были общественным благом, доступ­ным каждому, кто что-то производил и предлагал для продажи на рынке. Конечно, при использовании бумажных неразменных денег периодически возникала инфляция из-за того, что власти злоупотребляли печатным стан­ком. Но ведь злоупотребления возникали и в тех странах, которые исполь­зовали разменные на золото бумажные деньги, когда таких денег выпуска­лось на суммы большие, чем имевшиеся запасы золота. Главное - система бумажных неразменных денег гарантировала финансовую независимость североамериканских колоний от метрополии.

Таким образом, Англия, сильно нуждавшаяся в металлических деньгах (долг правительства перед Банком Англии неуклонно рос), не могла «доить» североамериканские колонии. В 1764 г. английским королем Георгом III был издан указ, который требовал, чтобы колонисты платили налоги Англии золотом, отказались от «колониальных расписок» и пользовались деньга­ми метрополии (которые им, естественно, надо было брать в кредит под проценты). Североамериканские колонии после этого указа начали быстро нищать. Доведенные до отчаяния колонисты подняли восстание и начали борьбу за независимость. Для финансирования войны колонии вновь вер­нулись к печатанию бумажных денег: в начале денежная масса равнялась 12 млн долларов, а в конце войны - 500 млн долл. Война, как известно, окончилась признанием Лондоном суверенной Конфедерации североаме­риканских штатов. Однако положение в новом государстве было тяжелым. Денежная система была расстроена, власти имели большие долги, особенно перед Францией, которая в войне выступала союзницей колонистов.

Не мытьем так катаньем ростовщикам удалось заставить правитель­ство Америки отказаться от «колониальных расписок» и создать в 1781 г. центральный банк, который был похож на аналогичный институт в Англии. Назывался он Банк Северной Америки (БСА), действовал как коммерческий банк на территории всех штатов, имел право эмитировать бумажные деньги сверх золотого запаса, ссужал деньги федеральному правительству под об­лигации последнего, держал на счетах средства Конгресса. Таким образом БСА эмитировал деньги, которые создавали долг.

Главным организатором БСА был суперинтендант по финансам Ро­берт Моррис. Предполагалось, что первоначальный уставный капитала банка будет равен 400 тыс долл. Однако Моррису не удалось собрать такой суммы, и он запустил руку в государственную казну: взял золото, которое власти получили от Франции в виде займа для формирования резерва бан­ка. Затем французское золото он выдал в качестве кредита самому себе и своим партнерам (в том числе Томасу Уиллингу, будущему президенту БСА, и Александру Гамильтону, будущему министру финансов). За счет кредита они приобрели акции БСА. Данная схема приобретения акций за счет ка­зенных средств, кстати, затем не раз использовалась при создании других центральных банков, которые первоначально имели статус частных пред­приятий акционерного типа.

«Отцы-основатели» быстро сообразили, что БСА очень скоро поставит страну под контроль ростовщиков, поэтому приняли решение о ликвида­ции этого института.

Так, третий президент США Томас Джефферсон предупреждал, ка­кую угрозу представляет собой центральный банк для свобод, завоеванных американской революцией:

«Если американский народ когда-либо позволит банкам контролиро­вать эмиссию своей валюты, то вначале произойдет инфляция, а затем - дефляция, банки и корпорации, которыми заправляют банкиры, будут от­нимать у людей всю их собственность до тех пор, пока их дети не проснутся бездомными на земле, когда-то завоеванной их предками. Право выпускать деньги должно быть отнято у банков и возвращено конгрессу и народу, ко­торому оно принадлежит. Я искренне полагаю, что банковские институты более опасны для свободы, нежели регулярные армии»^[962].

Однако вскоре на смену БСА пришел новый центральный банк - Пер­вый Банк Соединенных Штатов (ПБСШ), создание которого «проталки­вал» Александр Гамильтон (за ним стоял Банк Англии и Натан Ротшильд). ПБСШ просуществовал 20 лет (срок действия выданной ему лицензии). В 1811 году находившийся в то время у власти четвертый президент страны Джеймс Мэдисон категорически выступил против продления срока дей­ствия лицензии ПБСШ. Некоторые авторы пишут, что Натан Ротшильд «предупредил, что Соединенные Штаты окажутся вовлеченными в самую катастрофическую войну, если лицензия банка не будет продлена»^[963]. Со­впадение или нет, но в 1812 году Англия начала войну против Соединен­ных Штатов.

Созданный через несколько лет Второй Банк Соединенных Штатов (ВБСШ) начал активно воздействовать на экономическую и политическую жизнь страны. Через несколько лет после учреждения ВБСШ «накачал» хозяйство страны большим количеством денег, многократно превысившим золотой запас, и это создал экономический бум и инфляционный рост цен. Затем началось изъятие денег, за чем последовали резкий экономический спад и дефляция.

При президенте Эндрю Джексоне началось расследование деятельности ВБСШ, комиссия по расследованию, в частности, констатировала, что «не вызывает сомнений, что это сильное и мощное учреждение было активно вовлечено в попытки оказывать влияние на выборы государственных слу­жащих с помощью денег». Джексон вступил в серьезное противостояние с председателем Банка Николасом Бидлом.

В 1832 году президент страны Эндрю Джексон начал свою вторую пред­выборную кампанию под лозунгом: «Джексон и никакого банка!» В том же году он потребовал отозвать лицензию у банка и в своем выступлении перед Конгрессом обосновал свое требование:

«...Более восьми миллионов акций этого банка принадлежит иностран­цам. разве нет угрозы нашей свободе и независимости в банке, который так мало связывает с нашей страной?.. Контроль нашей валюты, получение денег нашего общества и удержание тысячи наших граждан в зависимости. были бы значительно больше и опаснее, чем вооруженная сила врага»^[964].

С большим трудом Джексону удалось перевести средства казначейства со счетов ВБСШ в другие банки (для этого ему пришлось заменить двух се­кретарей казначейства, только третий секретарь исполнил указание Джексо­на). Бидл объявил войну президенту страны, резко сжав объем денежной мас­сы в обращении, что вызвало депрессию в хозяйстве. Вину за кризис люди из окружения Бидла пытались взвалить на президента Джексона, удалось даже начать процедуру импичмента. Противостояние между группой Джексона и группой Бидла достигло апогея. С большим трудом президенту удалось до­биться ликвидации ВБСШ. Кстати, президент не только сумел отозвать ли­цензию Банка, но также в кратчайшие сроки (к началу 1835 года) погасить полностью все долги правительства.

Это вызвало бешенство со стороны ростовщиков. На президента Джек­сона было совершено два покушения, но, к счастью для него, оба оказались неудачными. Эндрю Джексону, в отличие от других американских прези­дентов, которые вступали в схватку с ростовщиками, удалось умереть своей смертью. Он дожил до 77 лет и любил повторять, что главное достижение его жизни - ликвидация того самого банка.

Тем не менее борьба по вопросу создания центрального банка продол­жалась. Некоторые президенты пытались вернуться к беспроцентным не­разменным деньгам, которые напоминали «колониальные расписки». Так, например, поступил президент А. Линкольн. Для ведения войны с южными штатами он обратился за кредитами к европейским банкам, контролируемым Ротшильдами. Банкиры предложили деньги под высокие проценты (от 24 до 36% годовых). Это подвигло Линкольна принять решение о выпуске соб­ственных казначейских денег, которые не были обременены процентом. Они получили название «гринбэки».

Благодаря «гринбэкам» денежную массу в стране за годы Гражданской войны удалось увеличить с 45 млн долл. до 1,77 млрд долл., т.е. почти в сорок раз. Конечно, в стране началась инфляция, но военные расходы полностью финансировались, а главное, стране удалось избежать попадания в долговую «петлю» Ротшильдов.

За такое посягательство на власть банкиров Линкольн 14 апреля 1865 года был убит. Сегодня уже неопровержимо доказано, что убийство было «заказным», а «заказчиками» выступали европейские банкиры - те самые, которые в свое время были держателями акций ПБСШ и ВБСШ.

Незадолго до трагической смерти президента Линкольна (в 1863 г.) ро­стовщикам удалось протащить через Конгресс Закон о национальном банке (National Bank Act). Это был еще один шаг на пути к созданию централизо­ванной банковской системы с центральным банком во главе. До этого бан­ковская система в стране была полностью децентрализованной; она состояла из банков отдельных штатов, которые имели разный масштаб, но не было вертикальной иерархии.

Закон предусматривал создание системы национальных банков несколь­ких уровней:

а) банки центральных резервных городов (в эту группу входили только крупные банки Нью-Йорка);

б) банки резервных городов (с населением более 500 тыс человек);

в) прочие банки.

Национальные банки получили право выдавать ссуды правительству. Деньги (банкноты), которые они выпускали, были обеспечены не золотом, а долгом, а именно облигациями государства. Легализовалась система частич­ного резервирования обязательств национальных банков. Уже полтора века назад стали закладываться основы той системы денежной эмиссии, которая существует сегодня в США, - эмиссии под долг правительства.

Президент Линкольн был резко против такой национальной банковской системы, о чем он уже после принятия закона предупреждал Америку:

«Власть денег грабит страну в мирное время и устраивает заговоры в тяжелые времена. Она более деспотична, нежели монархия, и более себялю­бива, нежели бюрократия. Я предвижу наступление кризиса в ближайшем будущем, что лишает меня спокойствия и заставляет опасаться за безопас­ность моей страны. Корпорации вступили на престол, грядет эра корруп­ции, и власть денег в стране будет стремиться продлить свое господство, воздействуя на предрассудки народа до тех пор, пока богатство не соберет­ся в руках немногих и республика не погибнет»^[965].

Удивительно, насколько актуально звучат слова президента Линколь­на, произнесенные почти полтора столетия назад. В частности, он обращает внимание на то, что банки «воздействуют на предрассудки народа». Се­годня сила этого воздействия усилилась на порядки - с помощью СМИ, университетов, «профессиональных экономистов» и т.п. Что касается слов «пока богатство не соберется в руках немногих», то сегодня уже можно констатировать: процесс «собирания» близок к своему завершению, причем не только в пределах США, но и всего мира. Фраза «власть денег... устраи­вает заговоры в тяжелые времена» может быть подтверждена десятками конкретных примеров. Наиболее близкий нам пример - организация в на­шей стране трех так называемых «русских революций» международными банкирами (Ротшильдами, Варбургами, Шиффами и др.).

Примерно в то же время из банка Ротшильдов в Лондоне было послано письмо в один банк Нью-Йорка. Вот что писали в нем оппоненты президен­та Линкольна:

«Немногие, разбирающиеся в системе (процентных денег), будут либо настолько заинтересованы в ее прибылях, или же настолько зависеть от ее покровительства, что со стороны этого класса сопротивления не будет, тогда как, с другой стороны, огромная масса народа, умственно не способная к по­стижению грандиозных преимуществ, которые капитал извлекает из систе­мы, будет безропотно нести свое бремя, быть может, даже не подозревая, что система враждебна ее интересам»¹.

Одно из редких документальных подтверждений истинных намерений ростовщиков. Звучит цинично, но в точности просчета дерзких планов от­казать нельзя. Вся «финансовая наука» Ротшильдов сводится прежде всего к выявлению и просчету человеческих слабостей и использованию их в своих интересах. Ротшильды в первую очередь играют не на финансовых рынках, а на человеческих слабостях!

Всего за относительно короткий период с момента создания независимо­го государства до учреждения того центрального банка, который до сих пор функционирует в США, право выпускать американские деньги восемь раз переходило от правительства к центральному банку и обратно.

На какие только ухищрения не пускались банкиры для того, чтобы убе­дить общественность и законодателей в необходимости учреждения цен­трального банка!

Главными инициаторами создания центрального банка в Америке во второй половине XIX века стали Ротшильды. Они направили для реализации этого проекта в Америку своего агента Дж. П. Моргана, который в 1869 г. создал в Соединенных Штатах компанию «Northern Securities». Позднее был создан банк «J. P. Morgan», который стал эффективным инструментом про­движения интересов Ротшильдов в США. Другими американскими банками, подконтрольными Ротшильдам, были «Kuhn, Loeb & Co.» и «August Belmont & Co.». Важным инструментом продвижения проекта создания центрального банка стала Национальная Ассоциация Банкиров (НАБ). В частности, НАБ инициировала банковскую панику 1893 года, разослав членам ассоциации письма, в которых банкирам предписывалось потребовать у своих клиентов возврата кредитов и создать резкий дефицит денег на рынке. Паника нуж­на была Ротшильду и другим ростовщикам для того, чтобы инициировать в Конгрессе подготовку законопроекта о центральном банке, который бы занялся предотвращением и ликвидацией подобных банковских паник. В 1907 г. банковская паника еще раз была инициирована группой банкиров, за которыми стояли Ротшильды. Использованный при этом метод был прост - распространение слухов о неплатежеспособности некоторых банков (слухи начал распространять Дж. П. Морган через подконтрольные ему газеты). В условиях банковской паники Морган получил разрешение на необеспечен­ную эмиссию в размере 200 млн долл., которые затем были предоставлены в виде кредитов для спасения падающих банков. Морган фактически сыграл роль центрального банка и выглядел спасителем страны.

Для политической поддержки проекта ростовщики не пожалели средств на то, чтобы привести к власти «своих» президентов - сначала Теодора Руз­вельта, а затем Вудро Вильсона. А одновременно - не допустить переизбра­ния на второй срок в 1912 году президента Уильяма Тафта, который был на­строен резко против проекта создания центрального банка.

Обычно про Теодора Рузвельта редко вспоминают в контексте истории создания центрального банка страны. Однако именно он принял решение о создании Национальной денежной комиссии, которая должна была всесто­ронне рассмотреть вопрос о целесообразности такого института. Примеча­тельно то, что в указанную комиссию вошли люди, представляющие интере­сы главных ростовщиков: сенатор Нельсон Олдрич (председатель комиссии), банкиры Пол Варбург, Фрэнк Вандерлип, Чарльз Нортон и другие. Все они были связаны кровными или деловыми отношениями с Рокфеллерами, Мор­ганами, Ротшильдами.

Дата добавления: 2015-08-09