Исторический аспект рассмотрения института юридического лица.

Институт юридического лица представляет особый интерес для цивилистов нашего времени так как, современная юридическая наука задается многими вопросами связанных с изучением юридического лица. К примеру, неизученным остается вопрос о существовании юридического лица в римской науке и существовала ли тогда процедура его регистрации. В юридической литературе практически отсутствуют исследования, посвященные анализу развития процедуры регистрации юридического лица в римском законодательстве. В какой-то мере это связано с тем, что многие источники того периода были утеряны или дошли до нас в незначительном объеме. Ученые обращают внимание на то, что в древнеримский период был известен специальный правовой механизм не только признания юридического лица в виде самостоятельного субъекта гражданского права, но и были сформированы определенные критерии, позволяющие утверждать, что объединения, существовавшие в Древнем Риме, представляли собой прообраз юридического лица. В дальнейшем к схожему мнению приходит и Е.А. Флейшиц, указывая: «Основная мысль о юридическом лице как приеме юридической техники для введения в оборот имущественной массы, обособленной от имущества физических лиц, была выражена римским правом отчетливо».[1] Труды древнеримских юристов Гая, Ульпиана, Марциана,[2] позволяют утверждать, что римскому законодательству было известно юридическое лицо.

Анализируя фрагменты работ древнеримских юристов, многие ученые - представители российской школы цивилистики высказали свою точку зрения по данному поводу. В работах правоведов дореволюционного, советского и современного периода были сформулированы важнейшие идеи, предположения, выдвинут ряд утверждений, которые представляют собой особый интерес для предмета исследования. Так, широко известный своими фундаментальными трудами в цивилистической науке дореволюционный правовед Г.Ф. Шершеневич указывал, что «под именем юридического лица понимается все то, что, не будучи физическим лицом, признается со стороны закона способным, ввиду определенной цели, быть субъектом права» [3].

В данный период «объединения» преобладали материальные и процессуальные признаки юридического лица, что может являться подтверждением его существования. Выделяют важнейшие материальные признаки, которыми обладали юридические лица, в их число входят:

-имущество корпорации, которое существовало обособленно, а не в форме совокупной собственности физических лиц;

-выход из корпорации и вступление новых лиц в нее не влияют на юридический статус;

-долговые обязательства членов корпорации не возлагаются на нее;
- все, что получает корпорация, принадлежит ей, а не лицам, из которых она состоит;
- корпорация обладает уполномоченным лицом, наделенным правом заключать сделки от ее имени, искать и отвечать в суде, представлять ее в органах власти.[4]

Начиная с императорского периода и до первой половины периода республики процедура регистрации к частным корпорациям не применялась, и поэтому они возникали свободно. Таким образом, римское государство не ограничивало процесс создания частных корпораций [5]. Для возникновения корпораций не требовалось государственного контроля, было достаточно волеизъявления учредителей, которое могло закрепляться в специальном договоре.[6]
Первые попытки установить государственный контроль в виде государственной регистрации происходят в I в. до нашей эры. В тот период в Риме возник политический и социальный кризис, который коренным образом изменил отношение государства к институту юридического лица и моменту его возникновения. Среди ученых не существует единого мнения о том, какой фактор послужил причиной для введения со стороны государства контроля над процессом возникновения субъектов частного права. По данному поводу в юридической литературе существует несколько точек зрения: одни ученые полагают, что происходившие изменения являлись проявлением социального фактора, так как «образовывались даже общества для всяких преступных целей, не исключая грабежа и разбоя», другие указывают на проблему политического характера, согласно которой все происходившие изменения были вызваны интересами правящей элиты. По этому поводу И.Б. Новицкий писал, что свободное образование коллегий вызывало подозрение со стороны принцепсов и оказалось политически неприемлемым, что в совокупности с наличием ряда злоупотреблений, имевших место на почве свободного образования коллегий, и привело к запрету свободного создания объединений.[7]

Закон императора Августа «Lex julia de collegiis», в свою очередь закреплял правовое положение возникновения юридического лица, так как в названном законе говорится о необходимости получения разрешения сената «Еx senatus consulto coire licet» и санкции императора для образования корпорации, коллегии. Древнеримский ученый Марциан во второй книге «Публичных судов» указывал: «Если (кто-то) не по соизволению сенатус-консульта или Цезаря соберет коллегию или какой бы то ни было подобный союз, он заключает товарищество вопреки сенатусконсульту, мандатам и конституциям». Также в законах Салона и в Законах XII таблиц упоминается о юридическом лице, в частности это были объединения ремесленников, которые могли создаваться свободно, но должны были подчиняться уставу. Последующее развитие института юридического лица происходит в средневековый и новейший период[8]

Практика регистрации юридических лиц за рубежом была также достаточно противоречива и поучительна. Временами государство вообще отвергало необходимость создания коллективного субъекта права, мотивируя это либо субъективными причинами (например, волей монарха), либо государственной необходимостью. Так, ещё Ж.Ж. Руссо полагал, что «важно… дабы получить выражение именно общей воли, чтобы в Государстве не было ни одного частичного сообщества и, чтобы каждый гражданин высказывал только своё мнение»[9]. Любопытно заметить, что элементы данных довольно архаичных в своей основе взглядов можно встретить и в современной юридической науке. Скажем, некоторые американские административисты при мотивировке по сути правильной позиции о необходимости более тщательного контроля над юридическими лицами, чем над лицами физическими, одним из доводов в пользу своего решения приводят то обстоятельство, что юридические лица являются «творением законодателя».

Вместе с тем, развитие взаимоотношений между государством и юридическими лицами (в том числе, и в современной России) последовательно шло по направлению уменьшения прямого управления искусственными субъектами права, при сохранении и увеличении объёма регулирования их деятельности. Принято выделять три системы, в которых могут функционировать юридические лица. Первая система, обычно называемая в литературе системой самозарождения, связывает факт возникновения юридического лица с моментом подписания участниками учредительного договора. Подобный тип «регистрации» исторически нашёл своё отражение в Швейцарском Гражданском Уложении. Однако стоит отметить, что, во-первых, такая система зачастую применяется только к ассоциациям, не преследующим коммерческой цели и, во-вторых, она в международной практике скорее является исключением, чем правилом при регулировании рассматриваемой проблемы. [10]

Следующей системой, в корне противоположной предыдущей, считается концессионная. В ней юридические лица выступают в качестве подданных, коим государство жалует специальную правоспособность, то есть в разрешительной системе (другое название) действует принцип, согласно которому «no corporation exists without the King’s consent» (что в переводе с английского означает, - «ни одна корпорация не существует без согласия королей»). Одной из стран, практически поддержавших предложенную модель, выступила Германия.

Необходимо подчеркнуть, что в этой стране явочная система не сформировалась сразу как нечто раз и навсегда данное; напротив немецкое законодательство о государственной регистрации юридических лиц исторически претерпевало существенные изменения. Так, И.А. Покровский писал о том, что «явочная система у составителей Германского Гражданского Уложения вызвала неудовлетворённость, поскольку была неопределённой и не имела твёрдых признаков, по которым можно судить о том, является ли данный союз подлинным (правоспособным) юридическим лицом или нет». В результате «для корпораций с идеальными целями» была установлена явочная система, а для коммерческих объединений – концессионная. Согласно Германскому Гражданскому Уложению, некоммерческими союзами являлись не преследующие извлечение прибыли в качестве цели своей хозяйственной деятельности и приобретает свою правоспособность после регистрации в реестре союзов, который ведется в соответствующем участковом суде, коммерческим в свою очередь признается союз преследующий извлечение прибыли в качестве своей основной цели, приобретающим свою правоспособность с момента государственной регистрации.если иное не предусмотрено федеральным законом, так как государственная регистрация проводиться в соответствии с законодательством федеральной земли по месту нахождения союза.[11]

В современной Германии, несмотря на сохранившийся дифференцированный подход (который, напомним, дуально, т.е подразделяет государственную регистрацию юридических лиц на гражданскую и торговую), указанной разницы более не существует.

Дата добавления: 2015-08-18