Рождественский цикл в современном календаре

«Неделя святых пр а отец (праотцов)» (предпоследнее воскресенье перед Рождеством Христовым). – Церковь воспоминает всех древних родоначальников (по-гречески патриархов) богоизбранного народа и их потомков – от Адама до Иосифа Обручника, «юридического» отца Мессии. Здесь пред нами символически предстает вся история дохристианского человечества! В бесконечном перечне имен особо выделяются ветхозаветные пророки, готовившие людей к принятию Мессии ("проповедавшие Христа"), и все библейские праведники.

«Неделя святых от е ц (отцов)» (ближайшее воскресенье перед Рождеством). – Церковь вновь воспоминает всех ветхозаветных святых, но особо прославляются предки Иисуса Христа по плоти. Поэтому в Евангельском чтении на Литургии приводится человеческая родословная (генеалогия) Иисуса Христа.

«Рождество Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа [в 5508 г. от Сотворения мира, в царствование Кесаря Августа, в Вифлееме Иудей0

ддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддд

сакк4

ё

ом]». – В квадратных скобках – дополнение названия праздника по старым Месяцесловам. Более точное в догматическом аспекте – его греческое название; буквально: «Рождение по плоти (kat a s a rka) (!) Господа Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа». – (25 декабря / 7 января[4]).

По своему происхождению – это римский праздник Dies Natalis Domini («День Рождения Господа»), существовавший, вероятно, уже во II–III вв. Знаменитый римский «Хронограф 354 года» относит рождение Христа на год консульства Гая Цезаря и Эмилия Павла (т. е. 1 г. н. э.): «При этих консулах Господь Иисус Христос родился в 8-й день до январских календ (то есть 25 декабря) в пятницу 15-й луны». Разумеется, выбор даты обусловлен не историческим (мы не знаем даже точного года Его рождения!), но апологетическим и миссионерским мотивом. В Римской империи был распространен культ солнечного бога Митры, который нужно было вытеснить христианским торжеством. Перенеся День Рождения Христа на радостно переживаемый язычниками «День рождения Непобедимого Солнца» (Dies Natalis Solis Invicti) – то есть день зимнего солнцеворота, 25 декабря, – христианские богословы сделали его центром народной жизни. Вся видимая природа прекло­няется перед младенцем Иисусом, и даже животворящее Солнце, это мнимое божество язычников, повинуется родившемуся «Солнцу Правды», начиная именно с этого священного дня Его появления на свет Божий свой поворот к весне!

Этот актуальный для III–IV столетий исторический мотив – полемика с астрологией и солнцепоклонничеством – сохраняется в тропаре праздника (в квадратных скобках –авторские пояснения). «Рождение Твое, о Христос Бог наш, озарило Вселенную светом познания, потому что в нем [этом свете] служители звезд [волхвы] звездой же были научены поклоняться Тебе, Солнцу Правды [а не Митре, не видимому Солнцу!], и познавать Тебя с высоты восхода [вифлеемской звезды]. Господи, слава Тебе!»

На Христианском Востоке праздник Рождества, акцентировавшего явление Бога именно воплоти, принимали с трудом. Здесь ему противодействовали влиятельные еретики – ариане, а затем монофизиты. Первые отрицали единосущие Сына Отцу, поэтому православная Троица была для них «многобожием», а рождение Иисуса как Сына Божия – «язычеством». Вторые отрицали равночестное единение в Иисусе Христе двух несоизмеримых природ – Божественной и человеческой. Они выросли на почве ветхозаветного (семитического) абсолютного монотеизма, для которого мысль о единении Божества и человечества, тем более «по плоти», – худшее кощунство (вспомним обоснование смертного приговора Христу[5]). Но даже православные христиане Востока, унаследовавшие эту библейскую ментальность, согласно которой день рождения – это день скорби, – тоже не хотели праздновать «День Рождения Господа», причем, дольше всех, как это ни парадоксально, – именно Иерусалимская Церковь (даже до VII в.!), «колыбель Христианства» в прямом и переносном смысле! Не отвергая, разумеется, евангельского события рождения Иисуса в Вифлееме, они предпочитали праздновать его в рамках «расплывчатой» по содержанию Тэофании (см. ниже); тем более, что день рождения как таковой – от императора до рядового гражданина – это важнейший в дохристианском Риме «языческий» праздник. Востоку трудно давалось богослужебное воспроизведение догмата Халкидонского собора (451 г.) о Бого-Человечестве Иисуса Христа, т. е. о равночестном единении в Нем этих двух несоизмеримых природ. Совершенно не случайно некоторые Восточные Церкви (Армянская, Коптская и др.), рано отделившиеся от греко-римского Православия, сохранили свой архаичный календарь: отдельного праздника Рождества у них нет, и они отмечают это событие евангельской истории в рамках древнего Богоявления. (В скобках заметим, что этот стойкий ветхозаветный менталитет присущ и некоторым современным христианам, не празднующим день своего рождения. Сами того не желая, они присоединяются к стенаниям неискупленного человека[6], всё ещё живущего «до Рождества Христова»!)

«Собор Пресвятой Богородицы» (26 декабря / 8 января). – На следующий день после празднования Рождества Христова Церковь призывает нас вновь собраться в храмах для торжественного прославления Пресвятой Девы Марии, ставшей соучастницей великого таинства воплощения и вочеловечения Сына Божия. Отсюда и название праздника: «Собрание (греч. с и нодос, слав. собор) [в честь] Пресвятой Богородицы».

«Память святых и праведных Иосифа Обручника, царя Давида и Иакова, брата Господня». – Праздник посвящен трем иудейским праведникам, сыгравшим особую роль в Священной истории спасения, – родоначальнику мессианской династии Давиду († ок. 970 до н. э.), в переносном смысле – «отцу» Мессии (ставшему его прямым потомком), а также двум Его ближайшим родственникам – «юридическому» отцу Иосифу и сводному брату Иакову (вероятно, сыну Иосифа от первого брака). Он считается первым епископом иудео-христианской Церкви Иерусалима и воплощает несбывшуюся надежду на обращение ко Христу всего Израиля. Они прославляются в первое воскресенье после Рождества; если же Рождество приходится на воскресенье, то их память совершается на следующий день, вместе с Собором Богородицы.

«Память Святых млад е нец (младенцев) четырен а десяти (четырнадцати) тысяч, и же в Вифлееме от Ирода изби е нных» (29 декабря / 11 января). – Воспоминаются первые невольные мученики будущей Христианской Церкви. Их судьба – символ всегда гонимого миром Христианства.

«По плоти Обр е зание Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа» (1/14 января). – Праздник основан на сообщении евангелиста Луки (2:21). Он продолжает тему Рождества и утверждает реальное –а не призрачное, как считали некоторые древние еретики, –воплощение и вочеловечение Сына Божия, ставшего Сыном человеческим. Полемизируя с ними, св. Епифаний Кипрский († 403) указывал, что «Христос Бог, сошедший с неба и пребывавший в утробе Девы Марии обычное для чревоносимых младенцев время, был обрезан в восьмой день действительно, а не в призраке [плоти]»[7].

«Святое Богоявление. Крещение Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа» (6/19 января). Исторический смысл праздника выясняется при изучении древних восточнохристианских Месяцесловов. В них праздник Рождества Христова, 25 декабря, отсутствует вообще, а под 6 января (по юлианскому календарю) значится праздник Тэоф а ния («Богоявление») или Епиф а ния («Явление [Божества]»), вероятно, египетского происхождения (II—III в.). До V века Тэофания замещала для восточных христиан праздник Рождества и имела «синтетический» характер, включая в себя гораздо больше смысловых обертонов, чем в настоящее время. Явление в мир Бога – это и рождение Иисуса в Вифлееме (явление во плоти), и Его крещение от Иоанна в Иордане, когда Он впервые явил Себя Мессией израильскому народу, и совершенное Им первое чудо в Кане Галилейской, явившее Его божественную силу, и умножение пяти хлебов (у африканских христиан). После принятия Востоком римского праздника Рождества Христова, смысл торжества Богоявления сосредоточился на крещении Иисуса Христа в Иордане. Отсюда и его второе название. При этом «Богоявление» стало пониматься как раскрытие тайны Триединого Бога: звучащий с небес глас Бога Отца, выходящий из воды Сын Божий и, нисходящий в виде голубя (горлицы), Святой Дух. Тем не менее, доминировавшая в древности тема праздника сохраняется и в современных богослужебных текстах, например, в его кондаке. «Явился Ты сегодня Вселенной, и свет Твой, Господи, запечатлелся на нас, разумно воспевающих Тебя: "Ты пришел, Ты явился, о Свет неприступный!"» Здесь прославляется только явление Сына Божия! Поскольку в день Богоявления древние христиане совершали массовое крещение подготовленных к этому людей (их называли «просвещаемыми»), то образное название этого таинства – «свет», «просвещение» – часто употре­блялось в качестве названия и самого праздника: «Просвещение», «День св е тов».

Особенностью богоявленской службы является обряд освящения воды, которым египетские христиане заменили древний культ священных вод Нила. В настоящее время освящение крещенской воды совершается дважды – накануне праздника Богоявления (в Крещенский сочельник) и в самый день праздника после Литургии. Первая традиция восходит, вероятно, к древнехристианской практике массового креще­ния оглашенных после Утренней службы Богоявления, со временем превратившуюся в традицию воспоминания крещения Самого Иисуса Христа. Вторая традиция великого водоосвящения связана с обычаем палестинских христиан шествовать в день Богоявления на Иордан к традиционному месту крещения Спасителя.

Первое упоминание о празднике Богоявления на Западе относится к 361 году. Поскольку явлению Бога во плоти уже был посвящен праздник Рождества, то внимание акцентировалось на явлении Сына Божия языческому миру, представленному в евангельском повествовании персидскими магами (волхвами). Согласно древнехри­стианскому преданию, волхвы были цари, отсюда старое название праздника – Festum (Trium) Regum, «Праздник (Трех) Царей». В современном католическом обиходе праздник Богоявление Господа (Epiphania Domini), 6 января по григорианскому календарю, сохраняет древнюю тему «открытого явления» Господа и просвещения язычников, пришедших к Нему вслед за звездой. Существует традиция освящения ладана и мела, которым священник пишет на дверях домов своих прихожан буквы КМБ (аббревиатура апокрифических имен волхвов: Каспар, Мельхиор, Бальтазар). Кроме того, в XX столетии появился второй праздник – Крещение Господа (совершается в первое воскресенье после 6 января), с аналогичным православному содержанием. Так между Востоком и Западом произошел обмен праздниками Богоявления и Рождества.

«Собор (Собрание) [в честь] Предтечи и Крестителя Господня Иоанна» (7/20 января). – Прославляется последний пророк Старого (Ветхого) и одновременно первый пророк Нового Союза-Завета Бога с людьми, величайший «из рожденных женами» (Матфей 11:11).

«Ср е тение (Встреча) Господа нашего Иисуса Христа» (2/15 февраля). – Праздник основан на рассказе евангелиста Луки о принесении сорокадневного Младенца Иисуса в Иерусалимский Храм. В IV–V веках он существовал в богослужебном календаре Иерусалимской Церкви в качестве торжества, завершающего сорокадневный цикл Богоявления, и потому еще не имел собственного заголовка. Вскоре он появился в календарях столичных Церквей – Рима (конец V в.) и Константинополя (1-я половина VI в.).

Неразрывное соотношение трех важнейших событий – ритуальное ветхозаветное очищение Богоматери, представление Её Сына Богу и встреча с двумя ветхозаветными праведниками – воплотилось в трёх основных названиях праздника: Purificatio Mariae (Очищение Марии), Praesentatio Domini (Представление Господа) и Встреча Господа. На Востоке превалировал момент этой непредусмотренной Законом и совершенно неожиданной встречи, ставшей символом встречи Ветхого и Нового Завета, на Западе первоначально доминировала богородичная (мариологическая) символика.

В древности праздник имел чрезвычайно высокий (в отличие от современного) литургический статус. Паломница Этерия (конец IV в.) сравнивает его с Пасхой. О том же в риторически изысканной (хотя и несколько тяжеловатой) манере говорит и совершитель этого праздника пресвитер Исихий Иерусалимский (V в.). По его словам, «не ошибется тот, кто призн а ет его [Сретение] праздником праздников, субботой суббот, назовет [его] святая святых. Ибо здесь сосредотачивается всё таинство воплощения Христова, объясняется таинство воплощения Единородного Господа: в нем Младенец Христос был возвеличен и исповедан Богом, и, сидящий на руках [Симеона], как на престоле, был явлен Он – Творец нашего естества»[8].

Это – апофеоз литургического прославления важнейшего (наряду с Воскресением) догмата Христианства – Боговоплощения и Вочеловечения.

«Память праведных Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы» (3/16 февраля). – На следующий день после Сретения чествуются ветхозаветные праведники, олицетворяющие завершение всей ветхозаветной истории ожидания Мессии. В отличие от подавляющего большинства своих современников, ослепленных национально-политическими иллюзиями, приведшими библейский Израиль к трагедии, они поняли истинный смысл и цель пришествия в мир Мессии. Так завершается цикл Рождественских праздников.

Рубан Юрий Иванович,

кандидат исторических наук,

кандидат богословия, доцент МинДА

Краткая библиография

Дмитриевский А. А. Праздник Богоявления на реке Иордане и в св. граде Иерусалиме. 2-е изд. М., 1994;

Кекелидзе К., свящ. К вопросу о времени празднования Рождества Христова в Древней Церкви. Киев, 1905.

Рашковский Е. Б. «С высоты Востока...» Двунадесятый праздничный цикл в православном богослужении. М., 1993.

Рубан Ю. Агиасма // Вода живая: С.-Петербургский церковный вестник. 2007. – № 1 (84).

Рубан Ю. Календарь для человека или человек для календаря? Когда мы празднуем Рождество Христово // Санкт-Петербургский Церковный вестник. 2005. № 12. С. 34–37.

Рубан Ю. От Рождества до Сретения // София (Новгород), 1997. № 4. – С. 4–5, 30.

Рубан Ю. Сретение Господне. (Опыт историко-литургического исследования) / Ответств. ред. О. П. Лихачева. СПб., 1994. (Здесь же см. подробные библиографические указания.)

Рубан Ю. Христианский литургический календарь: История и источниковедение (На примере праздника Сретения). Автореф. дисс. … к. и. н. М.: РГГУ, 1997.

Скабалланович М. Н. Рождество Христово. Киев, 1916 (репр.: Св.-Тр. Серг. Лавра, 1995).

Смирнов С. И. Водокрещи. Материалы для истории крещенских обрядов в Древней Руси. Серг. Посад, 1900.

Смирнов Ф. Происхождение и значение праздника Рождества Христова. Киев, 1883.

Туркин И. Праздник Крещение Господне или Богояв­ление. СПб., 1905.

Успенский Н. Д. История и значение праздника Рождества Христова // Журнал Московской Патриархии. 1956. № 12. С. 38–47.

Языкова И. К. Рождество Христово в европейской художественной традиции // Мир Библии. Вып. 7. М., 2000. С. 76–95.

[1] В сокращенном виде эта статья опубликована в журнале «Нескучный сад» (2012, № 1).

[2] Кстати, далеко не все знают, что в старых богослужебных книгах под 25 декабря, наряду с обычным названием праздника Рождества, помещался подзаголовок: «Пасха. Праздник тридневный»! Сравнение с Пасхой, которую богослужебные песнопения называют «праздником из праздников и торжеством из торжеств», – указание на особый характер Рождества Христова и одновременно – на всё же более скромное его чествование: Пасха с особой торжественностью празднуется неделю (Светлую седмицу), а Рождество – три дня.

[3] Слова известного католического литургиста Бернарда Боттá. Цит. по: Шмеман А., прот. Введение в литургическое богословие. Париж, 1961. С. 140. Здесь – парафраз евангельских слов из 1-го (пасхального) зачала: «И Слово стало плотью, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца. <…> Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, пребывающий в недрах Отчих, – Тот [Его] явил» (Иоанн 1:14, 18).

[4] Здесь и далее первая дата – изначальная, по юлианскому календарю; вторая – по григорианскому календарю – условная, только для XX—XXI столетий (в XXII веке все календарные даты «по старому стилю» сдвинутся вперед ещё на один день, т. е. Рождество будет приходиться на 8-е января, Богоявление – на 20-е и т. д.

[5] «У нас есть Закон, и по Закону Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Бога» (Иоанн 19:7).

[6] «Отверз Иов уста свои и проклял день свой. <...> И сказал: "Да сгинет день, в который я рожден, и ночь, что сказала: "зачат муж!"» (Иов 1:1–3). И дело не в испытаниях, постигших Иова, но в убеждении дохристианского человека, что «всему и всем – одно: одна участь праведнику и нечестивому, доброму и злому, чистому и нечистому, <...> как добродетельному, так и грешнику. <...> Живые знают, что умрут, а мертвые ничего не знают, и уже нет им воздаяния, потому что и память о них предана забвению; <...> и нет им более части во веки ни в чем, что делается под солнцем» (Экклезиаст 9:2, 5–6).

[7] "Панарий", – ересь 30, 27 // Творения. М., 1863. Ч. 1. С. 258.

[8] Hesychii presbyteri Jerosolymitani In praesentatione Domini et Salvatoris nostri Jesu Christi // PG, t. 93, col. 1468 B.

Дата добавления: 2015-08-18