Глава тринадцатая. Сообщение о трагедии мгновенно разнеслось по всему Лондону

Сообщение о трагедии мгновенно разнеслось по всему Лондону, а потом об этом стало известно и в других странах. Рассказ принимал причудливые формы, подробности противоречили одна другой. Сорок восемь часов репортеры осаждали приемную в городской больнице, пытаясь разузнать у врачей, что же все-таки произошло. На следующее утро в одном из кабинетов клиники собрался врачебный консилиум, а телекамеры уже назойливо жужжали в ожидании заявления медицинской комиссии. Специальный хирург, прилетевший из южноафриканского госпиталя Грут, выступил с заключительным сообщением:

– Я хочу объявить... что смерть наступила в восемь часов тридцать минут утра. Мы сделали все, чтобы спасти его жизнь, но ранение не оставляло надежды на выздоровление.

Горестные вздохи пронеслись по толпе репортеров, и врач дождался, пока они стихнут.

– Больше сообщений не будет. Отпевание и панихида состоятся в церкви Всех Святых, где и произошла трагедия... Затем тело будет перевезено в Соединенные Штаты для захоронения.

...В Нью-Йорке на катафалке, за которым выстроилась длинная вереница лимузинов, стояли рядом два гроба. Впереди на мотоцикле ехал полицейский. Когда похоронная процессия добралась до кладбища, там уже собралось много народу. Охрана из отдела безопасности сдерживала любопытных, а официальная группа подошла к свежевырытым могилам. Священник в длинной белой рясе стоял у колонны с американским флагом. Зазвучала траурная музыка, и гробы медленно перенесли с катафалка на постамент.

– Мы скорбим сегодня, – нараспев начал священник, – о безвременной кончине двоих из нас. В путешествие навстречу вечности они взяли с собой и частицу наших душ. Давайте же помолимся не только о них, нашедших свой покой, но и о нас самих... Какой бы короткой ни была их жизнь, эта жизнь закончена, и мы должны быть благодарны им за то короткое время, которое они разделили с нами...

Собравшиеся в скорбном безмолвии стояли вокруг; одни всхлипывали, другие молчали, многие из присутствующих прикрывали ладонями глаза от солнца.

– Мы говорим сегодня «прощай» сыну большого человека, который был рожден в богатстве и благополучии, имевшему все земные радости, о которых только может мечтать человек... Но на его примере мы видим, что одних земных благ недостаточно.

Снаружи, у ворот кладбища, толпились репортеры и щелкали фотоаппаратами. Небольшая группа людей стояла поодаль и обсуждала происшедшие события.

– Как все это дико, а?

– Ничего дикого. В первый раз, что ли, людей убивают на улице?

– А как тот парень, который видел их из окна? Тот самый, что вызвал полицию?

– Он был пьян. У него брали кровь на анализ и выяснили, что он изрядно принял.

– Не знаю, – отозвался третий. – Странно как-то. Что они могли делать у церкви в такой час?

– У посла умерла жена. Возможно, они приходили молиться.

– Какой идиот будет совершать преступление на ступенях церкви?

– Да таких полно. Уж поверь мне.

– Не понимаю, – вмешался третий. – Похоже, что от нас многое скрывают.

– Это не в первый раз.

– И не в последний...

Два гроба медленно начали опускать в могилы, и священник простер к небу руки. Среди скорбящих выделялась стоящая в стороне пара. Она была окружена телохранителями и переодетыми полицейскими, которые пристально оглядывали толпу. Статный мужчина имел величественный вид, рядом с ним стояла женщина в черном и держала за руку четырехлетнего мальчика. Вторая рука ребенка была забинтована и, поддерживаемая шарфом, висела на груди.

– И провожая Джереми и Катерину Торн в мир вечного покоя, – продолжал священник, – мы обращаем свой взор к их ребенку, Дэмьену, последнему из живых в этой великой семье. Ребенок сейчас переходит с другую семью. Пусть же он процветает в любви, которую получит от своих новых родителей, пусть он примет наследство отца и станет вождем всего человечества.

Дэмьен стоял рядом и наблюдал, как опускаются гробы. Он цепко держался за руку женщины.

– И наконец, пусть тебе, Дэмьен Торн, – выразительно простирая к небу руки, говорил священник, – Бог дарует свое благословение и милость... Пусть же Христос сохранит тебя в своей вечной любви...

При этих словах из глубин безоблачного неба послышался отдаленный раскат грома, и толпа начала понемногу расходиться. Новые родители Дэмьена терпеливо ждали, пока все разойдутся, потом подошли к могилам, и ребенок склонился над ними, шепча молитву. Люди оглянулись и застыли на месте. Многие разрыдались. Наконец ребенок поднялся и медленно отошел со своими приемными родителями от могил. Охранники окружили их со всех сторон и проводили до президентского лимузина.

Четверо полицейских на мотоциклах сопровождали автомобиль сквозь толпу репортеров, которые пытались сфотографировать мальчика. Дэмьен сидел на заднем сиденье лимузина и пристально глядел на них через пуленепробиваемое стекло. Однако все фотографии оказались испорченными. На них явно выделялось пятно, видимо, эмульсионный брак на пленке. Пятно своими размытыми очертаниями напоминало дымку.

Эта дымка неумолимо зависала над президентским лимузином.

пер. А. Ячменева, М. Павловой

Дата добавления: 2015-08-18