Индия городская

Есть несколько Индий. Самая большая и самая «на­стоящая» живет в деревнях — в 600 тысячах мелких и крупных поселений, довольно густо покрывающих рав­нины страны и даже забирающихся в горы. Но ино­странному путешественнику прежде всего открывает­ся другая Индия — Индия городов. Она во многом отличается от своей старшей сестры (может быть, луч­ше сказать — матери?). Она моложе, меньше по вели­чине (20% жителей), у нее другой ритм жизни и даже другое население. Как нельзя понять и почувствовать Индию, увидев лишь ее меньшую и специфическую часть, точно так же нельзя понять ее, отбросив город­ские впечатления.

Путь в индийскую деревню и в прямом и в пере­носном смысле пролегает через город. Через него про­ходит дорога и в прошлое Индии и в ее будущее. С другой стороны, путь из города в город теперь уже не идет через деревни. Чтобы попасть из Дели в Каль­кутту, не нужно проезжать сотни хиндустанских, бихарских, бенгальских деревень: можно сесть на «Кара­веллу» и прибыть в Калькутту через полтора часа. Можно, конечно, воспользоваться поездом, однако же­лезнодорожные станции не дадут никакого представ­ления о сельской местности и большую часть пути вы будете просто спать.

Любой прибывающий в Индию иностранец начи­нает знакомство с нею (к сожалению, часто и закан­чивает) с городов. И мы начнем наше знакомство свер­ху, с того, чем Индия хочет казаться и чем она думает стать.

Первый «высший» уровень сети, связывающей всю страну,— система четырех городов-гигантов, как бы нарочно ориентированных на четыре стороны света.

В последнее время их особое социальное существова­ние подчеркнуто самолетной трассой. Два самолета в день летают, меняя команду, по маршруту Дели-Калькутта — Мадрас — Бомбей — Дели и два других по той же трассе в обратном направлении. Эти четыре центра играют такую важную роль, что о них я расскажу отдельно.

Есть по крайней мере еще два городских уровня. Первый из них — нынешние или бывшие столицы шта­тов и княжеств, а также крупные промышленные горо­да, никогда не имевшие административного значения. Перечисление их всех заняло бы слишком много места и. было бы достаточно утомительным, но некото­рые из них назвать стоит — Бангалур, столица штата Майсур, центр машиностроения и текстильной про­мышленности; Хайдарабад, столица штата Андхра (машиностроение и легкая промышленность); Ахмадабад, недавно ставший столицей штата Гуджарат, но уже около ста лет важнейший центр хлопчатобумаж­ной промышленности; Канпур, просто промышленный центр в штате Уттар Прадеш; Пуна — научный и уни­верситетский центр, в XVII—XVIII вв.— столица дер­жавы маратхов, претендовавших на господство над всей Индией.

Конечно, такого рода характеристики не способны объяснить, чем эти города отличаются друг от друга. А отличия громадны. Бангалур, например, хотя там мне чаще всего приходилось бывать на предприятиях, запомнился как сплошной сад. Это один из самых зеле­ных городов не только в Индии, но, пожалуй, и в мире. Особенно красив он зимой, когда деревья, обрамляю­щие улицы и лужайки парков, цветут красными, жел­тыми, белыми и сиреневыми цветами. Он расположен на плато, довольно высоко над уровнем моря, и потому в нем не бывает очень сильной жары. Именно здесь предпочитали жить англичане, если они не возвраща­лись домой после выхода в отставку. И Бангалур до сих пор остался в какой-то мере городом старых евро­пейских джентльменов с собачками.

Хайдарабад — прежде всего мусульманский город: мечети, фески, купола и бороды там повсюду. На про­тяжении более двухсот лет он был столицей низама, крупнейшего из владетельных князей Индии, сокровища которого были так велики и так засекречены, что он прослыл самым богатым человеком в мире. Теперь у него есть лишь дворец и пенсия.

В городах этого типа обязательно имеются два бур­но растущих района — административный и универси­тетский. Иногда исключительно из них состоят целые города. Таким является, например, Бхубанешвар — новая столица штата Орисса. Создается впечатление, что в нем вообще нет ничего, кроме безупречных улиц, административных зданий, домиков с квартирами чи­новников и громадного Уткальского университета.

Строительство «достойных» столиц штатов развер­нулось или развернется вскоре в Ахмадабаде (Гуджа­рат) и в Гаухати (Ассам).

Заслуживает особого внимания Чандигарх, один из новых городов, задуманный специально как столица штата Панджаб. Чандигарх — явление не только в ин­дийском, но и в мировом градостроительстве, потому что сооружен, вернее начал сооружаться, по проекту Корбюзье.

Мне этот опыт не кажется удачным, хотя, быть мо­жет, впечатление обманчиво и судить еще преждевре­менно, ведь строительство не завершено. На всхолм­ленной, совершенно выжженной равнине, вернее, во впадине, окруженной горами, там и сям возвышаются претенциозные здания. Закованные в бетон и стекло, они образуют то правильные параллелепипеды, то при­чудливые многогранники. Неожиданно торчат баш­ни, похожие на покривившиеся заводские трубы, из земли или из стен выступают острые бетонные пи­рамиды.

Иногда эти здания красивы (например, Верховного суда или Картинной галереи), но чаще вычурны и по­ражают неуместностью, несоответствием пейзажу и естественным краскам Индии.

И уже просто раздражение вызывает то, что архи­текторы мало учитывали особенности здешнего клима­та и здания не отвечают своему основному назначе­нию — делать удобной жизнь и труд человека. Оказы­вается, в большинстве случаев они возводились в расчете на кондиционированные установки. Однако приобретение и эксплуатация кондиционера в Индии — дело чрезвычайно дорогое и непростое. Снабдить ими все дома в городе невозможно. Да и нужно ли? В Чан­дигархе довольно умеренный климат, по крайней мере по сравнению с Дели. Здесь вполне можно было обой­тись теми традиционными приемами «естественного кондиционирования», которые в течение веков выра­ботали индийские градостроители. Пока же я зады­хался в университетской библиотеке, с тоской глядя на потоки солнечного света, льющиеся в широкие окна. В прекрасном здании Верховного суда я, естественно, не работал, но мне страшно подумать о представите­лях панджабского правосудия, которым приходится подолгу сидеть там в черных, наглухо застегнутых костюмах.

Индийцы не любят солнца у себя дома, они любят, чтобы были веранда, где можно отдохнуть в более про­хладное время суток, анфилада комнат (воздух, про­ходя через них, остывает), чтобы открытые окна, раз­ного рода проемы, ажурные стены обеспечивали сквоз­няк. В результате разница в несколько градусов между температурой снаружи и внутри помещения позволяет чувствовать себя вполне сносно даже в страшную жару.

Дома, составляющие геометрически правильные жилые «секторы» Чандигарха, с индийской точки зре­ния неуютны и неудобны. С улицы или со двора сразу входишь в прихожую — узкий темный коридорчик, ну совершенно такой же, как в наших квартирах. Неболь­шие комнаты, заставленные необходимой мебелью, не­богаты воздухом, а следовательно, душны. Ничего не сделано для естественной вентиляции.

Даже наиболее европеизированные жители Чанди­гарха с неоправданным смущением признавались мне, что они недовольны своими «осовремененными» квар­тирами.

Вместе с тем Чандигарх во многих отношениях вы­годно отличается от других городов. Если не считать мусора и пыли от непрекращающегося строитель­ства— это очень чистый город. Скоро он будет зеле­ным. В нем запрещено держать коров — постоянный источник грязи в городах вроде Калькутты. Но чтобы в нем можно было жить, его еще следует немного «индианизировать», приспособить к привычкам и вкусам жителей.

Следующий уровень — мелкие городки, центры дис­триктов (округов) и талуков (районов). Как я уже говорил, все они кажутся на одно лицо. Подобное впе­чатление создается прежде всего удивительной одно­типностью архитектурных сооружений — преобладают двух- и трехэтажные узкие белые дома. Климатические условия определяют другое единообразие — почти повсюду видны обширные веранды, плоские крыши, служащие террасами, зеленые садики перед до­мами.

В этих городках особенно заметно, что Индия — страна, имеющая крупные промышленные концерны и единый рынок,— в одинаковых лавчонках продаются конфеты и печенья одних и тех же сортов, содовая вода, кока-кола, соки, ткани. В каждом, даже самом малень­ком городке обязательно имеется обувной магазин, над которым горит непременная вывеска «Батя». По­всюду основным видом транспорта служат рикши, подсобным — тонги, двухколесные повозки, запряженные тощей лошаденкой.

Конечно, есть и отличия — в городках Южной Ин­дии на базарах больше кокосовых орехов, ананасов, в Андхре — арбузов и дынь, в Северной Индии — ман­даринов, манго и дорогих яблок, привозимых из Каш­мира или из Симлы. Но вот бананы можно купить в любом месте и почти в любое время года.

Вопрос, едят ли их индийцы, так и остался для меня без ответа. Как будто бы должны — продаются бананы громадными массами на каждом углу и стоят очень дешево (один равен по цене примерно коробку спичек). Но я никогда не видел, чтобы кто-либо покупал много бананов, зато не раз видел, как они гниют на лотках. Куда девается вся эта масса — непонятно. Показатель­ным, на мой взгляд, было поведение детей. Нередко случалось так, что мне нечем было угостить их, кроме банана. Я предлагал его со смущением — вдруг ребе­нок откажется, а родители будут недовольны. Нет, ребенок, даже из обеспеченной семьи, никогда не отка­зывался, хотя, понятно, не прыгал от радости. Он дело­вито очищал его и ел, родители же умилялись моему скромному гостинцу. По собственному опыту я знаю, что дюжина бананов — это тот максимум, который можно себе позволить иногда, чтобы не наесться ими однажды на всю жизнь, поэтому я пришел к выводу, что индийские дети, а значит, и взрослые не объеда­ются бананами.

Если еще можно рассмотреть черты различия в го­родках разных географических районов, то в городках одного и того же штата страны их часто не обнару­жишь вовсе.

Как-то мы ехали на машине по Керале, стремясь скорее добраться до постелей, ожидавших нас в Кочи-не. Ночь, конечно, опередила нас, упав на землю что-то около 7 часов. Машина мчалась сквозь черноту, посе­ребренную луной, пролетала мимо низких рисовых по­лей, врезалась в рощи кокосовых пальм на холмах и вот уже тормозила: впереди появлялись огни очеред­ного городка. Мы въезжали на базарную площадь с лавками настежь, залитую светом электрических и кар­бидных ламп, набитую толпой, повозками, велосипе­дами, наполненную музыкой из репродукторов, возгласами торговцев и зазывал; шарканьем подошв и ды­мом от казанов, где готовился аппетитный ужин.

Минута, две, три — и города нет, снова чернота, луна, пальмы. Не успеешь привыкнуть к тишине, впе­реди снова маячат огни — и снова базарная площадь, точь-в-точь как та, которую мы только что покинули. И так три часа подряд.

Конечно, ночь сглаживает различия, подчеркивает общие приметы — шум, свет, лавки. Но и днем в каж­дом новом маленьком городке меня не покидало ощу­щение, будто я уже был здесь.

В сегодняшней Индии общими признаками городов, причем всяких — крупных и мельчайших, стали заво­ды и учебные заведения. Два-три заводика, действую­щих часто на ручном труде, обязательно дымят труба­ми и в Джалгаоне, и в Каддапе, и в Банде, и в сотнях других городов. И вы непременно увидите новые розо­вые, салатовые или белые здания, на воротах которых красуется вывеска «Колледж» — сельскохозяйствен­ный, педагогический или медицинский.

Да, городская Индия серьезно относится к задаче, возложенной на нее историей,— вести страну вперед, к индустриализации, науке и современной культуре.

А теперь вернемся к четырем гигантам, как бы представляющим Северную, Восточную, Западную и Южную Индию.

Дата добавления: 2015-08-18