Картина шестая

Утро следующего дня. Солнечный свет заливает мастерскую. Напольные часы бьют двенадцать раз и играют менуэт. На улице - неясный шум. Ширма отодвинута. Лиза, полуодетая, спит на кровати. Петр спит полусидя у камина, прикрыт грудой старых платьев и костюмов. Во главе великолепно сервированного блюдами из "Метрополя" стола сидит Симон во фраке. В одной руке держит бокал, в другой - вилку с кусочком лимона. Неподвижен.

Симон (оживает, улыбается). Бип! Бип! Бип! Радио Свободной России начинает свои передачи. Здравствуйте. (Поет арию Демона из одноименной оперы Антона Рубинштейна. Стихи Михаила Лермонтова.)
"На воздушном океане,
Без руля и без ветрил,
Тихо плавают в тумане
Хоры стройные светил;
Средь полей необозримых
В небе ходят без следа
Облаков неуловимых
Волокнистые стада.
Час разлуки, час свиданья -
Им ни радость, ни печаль;
Им в грядущем нет желанья
И прошедшего не жаль..."

Какой, однако, стол накрыт для меня. Икра... Креветки... Стейк... "Камамбер"... Пир. Ну просто пир. А по какому случаю? Как удалось затащить все это на мою скалу? Впрочем, теперь я все могу... "Печальный Демон, дух изгнанья,/Летал над грешною землей..." Как приятно найти себя наконец. И как долог путь к себе. Думаешь, бывало, что ты то да се, а потом, глядишь, вдруг все открывается... И Великая Пустота вокруг... Куда же все подевались?.. Куда? А всем и не надо быть. Достаточно одного Симона. (Вздрагивает.) Кто здесь? Кто здесь? (Пауза.) Как мог я столько лет поклоняться Религии Разума? Глупец. Писал книгу... Какого Разума? Где ты видишь его? Философия Пустоты - вот что занимает меня теперь. Великая Пустота обволакивает мир и лежит без конца и края под моими ногами. Отсюда с высоты все так замечательно видно. Сейчас, еще один кусочек стейка, - и я начинаю работать над Книгой Пустоты... Чем больше наполняется сей мир людьми, тем пустыннее он становится. (Вздрагивает.) Кто здесь? Кто здесь? Никого... (Ест величественно.)
Лиза (вздрагивает во сне). Кто здесь? Кто здесь? (Пытается сесть и обнаруживает, что руки и ноги ее привязаны к кровати. Реагирует спокойно.) Так. Началось... Петя... Петр!
Петр (бормочет сквозь сон). Пусть признается... Отпустите его... Пусть скажет, кто он... Кто здесь? (Открывает глаза.) Лиза... Лиза? Ты звала?
Лиза (смеется). Ты живой? Какое счастье. А то приснится Бог знает что. Петя, а у меня радость в жизни - я привязана.
Петр (рычит). Опять?
Лиза. Представляешь - каждые четыре года одно и то же.
Петр (рычит). Я убью его! (Рванулся к Лизе и упал, так как сам привязан к каминной решетке.) Негодяй! (Симону.) Эй, ты, недоумок! Опять за старое?

Симон не реагирует, ест.

Лиза. А где он? Из-за ширмы не видно.
Петр. За столом сидит, жрет... Во фраке.
Лиза. Чего у него - праздник какой?
Петр. Спроси.
Лиза. Или поминки.
Петр. По ком?
Лиза (смеется). По нам.
Петр. Ты чего такая радостная в таком случае?
Лиза (смеется). Я не радостная. Я - счастливая. Что тебя нашла.
Петр. Я тронут.
Лиза. Петя, даже если жить нам осталось совсем немного... (Хохочет.)
Петр (испуганно). Ты чего? Ты чего?
Лиза. Ой, так неловко, Петя. Хочешь признаюсь?
Петр. Ну давай.
Лиза. Я такая дура... Но признаться я хотела не в этом... Петя... Со мной что-то не так - я все время мечтаю о прекрасном.
Петр. Ну...
Лиза. Ну и вот... Согласись - мне же не пятнадцать лет уже, а я удержаться не могу - все мечтаю и мечтаю...
Петр. А кто пел? Вроде опера какая...

Симон (сам с собой). Музыка должна звучать громко, чтобы в головах была только Пустота. Стариков не надо кормить вообще - у них на столах и на кладбищах должна быть Пустота... Стану газету издавать: эти двое, что жили здесь, мужчина и женщина... облили себя бензином и подожгли... Люди будут читать и радоваться... Какая Великая Пустота... (Смотрит наверх.) Господин Управляющий, а вы еще выше сидите, чем я. Ваша скала повыше будет. Хотите кусочек ананаса в сиропе? А шампиньоны в сметанке? А картошечку а-ля рюс в мундирчике? Помните, господин Управляющий, как в молодые-то годы сидишь, бывало, у костерка и картошечку с одного бочку черную голыми руками таскаешь... Она жжет руки-то... картошечка... А ты чистишь кожурку-то... Ох, счастье! Рядом лошадь фырчит, копытом бьет... Барсиком зовут... Но это было и прошло. Я вам знаете что скажу... Создание Великой Пустоты - долгий и тяжелый труд... (Вздрагивает.) Кто здесь? Кто здесь? (Пауза.) Меня, знаете, господин Управляющий, в одно движение выбрали, чтобы я, значит, возглавил... Так у нас мысль такая: все движения объединить и создать Движение Всеобъемлющей Пустоты... Я бы канал телевидения купил. И крутил бы по нему только один Великий Клип. О том, как в конце концов украли и Великую Пустоту. Когда уже красть было нечего. И наказали за это дворничиху с соседнего двора. А сами улетели в другую галактику - и украли ее тоже вместе с Млечным Путем. А здесь остались жить инвалиды всех войн. Четвертушка черного, кусочек сахара и кружка воды. Гуляйте, ребята... Мне на моей скале хорошо, господин Управляющий, а вам на вашей? "Весь мир подо мною. Один в вышине/Стою над снегами у края стремнины..." Я в оперу решил поступать. Что-то голос прорезался. Давайте хором... (Поет раздумчиво.)
"На воздушном океане,
Без руля и без ветрил,
Тихо плавают в тумане
Хоры стройные светил..."
(Застывает. Неподвижен.)
Петр. Лиза, ты тут?
Лиза. Да. Заслушалась.
Петр. Я что-то детство вспомнил... Ты отцу звонила? Как он?
Лиза. Я все время звонила, как ты и просил... И оттуда много раз и вчера отсюда... Он есть, но его как бы и нет...
Петр. Как это?
Лиза. Там женщина подходит с его бывшей работы. Валя зовут... Ну та, при которой я тогда и бежала от них... Оказалось, любит сильно, плачет все... Никто понять не может - после моего отъезда он все метался, метался и вдруг исчез... нашли в каком-то приюте через полгода... потерял память, плохо ходит, говорить не может... То ли сделал с собой что, то ли... Валя взяла его домой, поит, кормит, лечит... Хорошая женщина оказалась... Я деньги присылала на лекарства... Не помогает ничего... Опять я кругом виновата... Хотела поехать к ним сегодня... Ты там развязаться пробуешь?
Петр. Серьезно привязал на этот раз. Что-то мне это не нравится. И топор на стол положил.
Лиза. На остров Пасхи год назад летала... Мечта детства... Стою рядом с этими изваяниями, смотрю на них и думаю: Господи, как же я Петю люблю...

За окнами грянул оркестр. Шум толпы, крики.

Симон (вздрогнул, заволновался и начал подниматься из-за стола, как сомнамбула, потом заметался по мастерской, бормочет). Говорить... Надо говорить... Какой момент... Наконец-то... Вот оно... И простой Симон выходит к народу... и становится... Великий момент Истории... Вхожу в историю... вхожу... Вот сейчас... Вот еще немного... Вот беру кисть в руки... Вот я говорю... Вот я... (Открывает балконную дверь. Шум толпы и музыка врываются в комнату. Кричит изо всех сил.) Граждане! Вот я... Вот мы все... Не поддавайтесь! Только вперед!.. И никаких! Я уверен! Это людское море! Этот пьянящий воздух! Эта заря! Ура!
Толпа на улице (скандирует). Пи-во! Пи-во! Пи-во!
Симон (кричит). Что? Что? Товарищи! Граждане! Господа! Вперед!
Толпа на улице (скандирует). Пи-во! Пи-во! Пи-во!

Опять грянул оркестр.

Симон (бледный, перепуганный, шатаясь входит в комнату, закрывает балконную дверь, прислоняется к ней, шепчет). Зачем так громко? Что они кричали? Кто эти люди? Где я? Кто здесь? Кто здесь? Помогите! (Рухнул на пол.)
Лиза. Что с ним? Обморок? Я не вижу отсюда...
Петр. Наверно. (Пытается развязаться.)
Лиза. Что они кричали там?
Петр. По-моему, требовали пива. Требование разумное, я бы и сам выпил, но зачем так громко и хором?
Лиза. А-а... Я поняла. Вчера в гостинице смотрела телевизор. Тут неподалеку открывают фонтан из настоящего пива. Ожидали до пятидесяти тысяч человек.

Петр. О, времена! О, нравы! И на помощь не позовешь - никто не услышит. (Кричит.) Симон! Симон! Очнись! Не реагирует. Лиза, ты как там?
Лиза. Эрвина жалко. Он такой хороший. Страусов разводить начали...
Петр. Попробуем иначе... (Орет.) Мама! Помоги мне! Мама!
Симон (резко садится на полу). Да... Мама... Да... (Смотрит на Петра в изумлении.) Петр, брат мой... Что с тобой? Господи! (Бросается к Петру, отвязывает его.) Кто привязал тебя? (Укоризненно.) Петя, Петя... Я тысячу раз говорил тебе - будь осторожен... Наверное, ты впустил в дом незнакомых людей... Наверное, выпил... Ах, Петр, Петр...
Петр. Лизу отвяжи.
Симон (изумлен). Лизу? Какую Лизу? Где?
Петр. Там, за ширмой.
Симон (идет к ширме, бормочет). Кто такая? У тебя новая девушка? (Подходит к Лизе, изумлен.) И вас привязали? Здравствуйте. Меня зовут Симон. Я брат Петра. (Отвязывает ее.) Простите Петра. Он так неосторожен, так доверчив... Впустил в дом грабителей... (Пристально смотрит на Лизу.) Поразительно.
Лиза (садится на постели). Что?
Симон. Вы так похожи на нашу маму.
Лиза. А мама ваша... она...
Симон. Мама умерла. И отец умер. И Джим умер. Все умирают. (Улыбается.) У меня никого нет, кроме Пети.
Лиза. Мы... с вами... виделись раньше?
Симон. Нет... Нет... Зачем вы так похожи на маму?

Порыв ветра колыхнул занавески, и солнечные зайчики побежали по мастерской, словно пробиваясь сквозь листву деревьев.

(Садится на пол.) Мама... А сколько мне лет, мама?
Лиза. Ты уже взрослый, сынок, ты сам должен знать.
Симон. А-а... Помню... Мне семь лет, потому что в сентябре я пойду в первый класс.
Лиза. Да, сынок. Мы с отцом уже купили тебе портфель, тетради и пенал.
Симон. А Петьке - пять. Он еще маленький.
Петр. Зато мне вчера в варениках косточка попалась... на счастье... И дерево сливовое я нарисовал совсем похожее... И папа обещал меня взять на рыбалку...
Симон. Он всегда задается, мама... И ты его больше любишь, чем меня...
Лиза. Я вас обоих очень люблю...
Симон. У меня мечты разные есть... Вот вырасту и стану самым главным в нашей стране... чтобы все было справедливо... Или стану известным художником... Или поеду в Париж и там женюсь... (Улыбается.) Или еще, мама: я вырасту и сойду с ума...
Лиза. Что за глупости, Сема...
Симон. Потому что тогда все мои мечты сбудутся... И Петька не сможет смеяться надо мной...
Лиза. Сейчас самые длинные дни, самые короткие ночи... Это значит, что света много, а темноты совсем мало...
Симон. Можно долго играть и вечером не бояться...
Петр. Давай целовать маму в обе щеки. Я - в эту. Ты - в эту. И она обрадуется... что дети ее так любят...
Лиза. Смешные... Неужели я так с вами всю жизнь и буду возиться...
Симон. Мама... Как зовут нас всех?
Лиза. Ты разве не знаешь, сынок?
Симон. Нет... Знаю... А на самом деле?

Солнечные зайчики исчезли. Звонит телефон. Лиза вздрагивает.

Петр (Лизе). Скажи, чтоб попозже.
Лиза (в трубку). Алло... Я слушаю вас... Ну что же вы молчите? Что вы все молчите? Алло... Я сейчас трубку повешу... Боже мой! Отец? Отец! Ты? Господи! Как я рада! Да! Я - Лиза! Да! Я твоя дочка! Не волнуйся... Говори спокойно. Я люблю тебя. Что? Болел? Имя вспомнил? Родной ты мой. И телефон вспомнил? Умница моя. Говори медленно... Я приеду. Конечно. Ты виноват? Нет, это я виновата. Да, Валя очень хорошая... Она любит тебя... Устал?.. Отдохни... Не волнуйся... Валя, это уже вы? Валя, счастье-то какое! Ну не плачьте. Я приеду. Можно не одна? Спасибо вам... (Вешает трубку. Пауза.) Представляешь - она кормила его и стала рассказывать, что я вернулась, а он вдруг говорит: я позвоню ей... Петя...
Петр (встает). Лиза... Знаешь, давай выйдем на улицу... Хоть ненадолго... На бульвар... Потолкаемся среди этой безумной толпы... Будем кричать: "Пива! Пива!" Я куплю тебе воздушный шар... Я несколько месяцев не был на улице... Я не видел людей... Я забыл, что это такое... Почему больше не продают "уйди-уйди", шариков на резинке, и куда-то делось настоящее эскимо... Пойдем шататься, петь песни и делать замечательные глупости...
Лиза. А Симон?
Петр. Его вообще-то Семен зовут. С детства. Имя такое. Хорошее. Семен, ты что?
Симон (сидит на полу, оглядывается). Я-то вообще, что?.. Вы идите... Я убираться буду... Я убираться люблю... (Встает, начинает прибираться.) Чтоб чисто было кругом...

Вдалеке громыхнуло. И стал накрапывать дождь.

Петр (Лизе). Представляешь - чуть прошлись, вдруг откуда-то дождь, гроза... Девушка спряталась в подворотню, а я иду мимо и спрашиваю...
Лиза (хохочет). А он идет мимо и говорит: "Девушка, не хотите познакомиться со мной?.." И безумно на отца моего похож...
Петр (смеется). А девушка говорит: "Я всю жизнь мечтала вот именно с вами познакомиться...." Вот это, Лиза, моя мастерская...
Лиза (смеется). Так вы еще и художник?
Петр (смеется). А это брат мой, Семен...
Лиза (смеется). Так у вас еще и брат есть?.. (Симону.) Очень приятно. Надеюсь, мы будем друзьями.
Петр (Симону). Ну что ты молчишь, Сема?
Симон (Лизе, раздумчиво). Мне всегда приятно вас видеть. (Бродит бесцельно.)
Петр. Ты немногословен, брат мой... Лиза, идем?
Лиза. Да... Только оденусь... (Идет за ширму.)

Петр выходит на балкон, подставляет руки дождю, пытается вздохнуть глубоко. Зазвонил телефон.

Симон (снимает трубку). Алло! Кого? Нет, это не Петя... Кто говорит? Вася? Какой Вася?.. Нет-нет... Не знаю... Извините... Вы ошиблись... (Вешает трубку. Постоял в задумчивости. Бродит по мастерской с тряпкой и веником. В удивлении посмотрел на диковинные кастрюльки на столе, попробовал что-то из еды, подошел к камину, поднял женское платье, рассматривает его, подошел к школьной доске, читает надпись "Мама, разбуди меня... Спасибо. Петр", стирает ее, поднимает собачью цепь у будки, погремел ею, бросил... Он силится что-то вспомнить... Медленно пошел по лестнице наверх, на ходу трет тряпкой перила.)
Петр (возвращается в комнату, берет со стола топор и относит его к камину). Чего топор на столе делает?

Симон с антресолей внимательно смотрит на Петра и Лизу.

Брат, что молчишь? Что мучает тебя?

Симон. Нет, ничего... Я словно должен

Лишь вспомнить что-то... Пустяк...

Петр (смотрит на Симона).

Нет ничего, что нужно вспоминать

Об этих днях... Все сон, все дым...

Все пустота, наветы... И блики солнца...

Симон. Я словно голос слышу. Не могу

Понять, что говорит он...

Я вижу, на скале сидит над нами

В безумной высоте и наши мысли

В своих руках он держит,

Словно вожжи...

Петр. И насылает сны...

Вот ты, вот я, вот Лиза...

Вот - камин... Вот - дождь прошел...

Вот выглянуло солнце... Все очень просто...

Все безумно просто... Я разожгу огонь...

Петр колет дрова, собирает щепки. Симон убирается наверху. Погружены в свои занятия. Лиза выходит из-за ширмы, смотрит на них, улыбается.

Лиза. Петр, я люблю смотреть, как ты разжигаешь камин, чтобы было тепло. Симон, я люблю смотреть, как ты убираешься там, наверху, чтобы было чисто. Я хочу танцевать... Глупая и счастливая...

Петр возится у камина. Лиза движется по мастерской в тут же ею сочиненном танце. Симон на антресолях с тряпкой и веником в руках напряженно, чуть улыбаясь, вглядывается в Петра и Лизу... Лиза останавливается у входной двери, открывает ее.

Я вот что... Я подумала... Я пойду сейчас к отцу одна... А потом уж... Ведь все теперь хорошо... Правда?

Петр и Симон смотрят на Лизу.

Я пойду одна... Пешком... Прогуляюсь... Мне нужно пройтись... Я вернусь скоро... Мне нужно вернуться... Всегда нужно возвращаться... Ну вот к ужину... Вместе и чай попьем... (Переступила порог. Окинула взглядом все вокруг.) Мастерская наша очень красивая... Особенно, когда солнце бьет в окна... Особенно после дождя и грозы... Особенно в июне... Особенно, когда летишь над океаном и вспоминаешь всю свою жизнь... Братьев и Лизу... (Быстро пошла по лестнице вниз.)

Пауза.

Петр (смотрит на открытую входную дверь, говорит негромко, скорее сам себе). Лиза-Лиза... Ты слышишь меня? Лиза...
Симон. Да, я слышу тебя...

Петр посмотрел на Симона.

(Испугался. Хватается за голову. Кричит.) А-а-а! Что я говорю! А-а-а! Я - сумасшедший! Я сошел с ума! Лиза ушла! (Летит по ступенькам вниз. Бросается к двери. Падает на пороге.) Лиза! Лиза! Не оставляй нас! Лиза! Ты вернешься? Ты видишь - у меня нет сил! Лиза! Вернись!

Петр выходит на балкон. На улице тишина.

Петр (окликает). Девушка! Спросить забыл... Вы вечером с каким вареньем чай пить будете?

Тишина. Петр помахал куда-то вдаль.

Симон (сидит на пороге, Петру). С каким? С вишневым?

Петр кивает головой.

С вишневым сказала? (Плачет, улыбается.) Слава Богу! Слава Богу! Лиза, какая ты хорошая... С вишневым... Я и клубничное достану, и абрикосовое... Летом, чай, на веранде... И все любят друг друга... И всем хорошо... Слава Богу! Слава Богу!

Симон сидит на пороге входной двери, улыбается, вытирает слезы. Петр стоит в проеме балконной двери. Издалека нарастает невнятный шум толпы и звуки оркестра.

Дата добавления: 2015-08-18