Мир меняется. Мне печально

Миры такие разные, они меня­ются от мира к миру. И в некоторых из них жить очень, очень трудно. Для этого приходится трудиться. О, вы можете спросить, а как же еще? Это значит, вы уже очень много за­были.

В некоторых мирах можно жить, как птички. И я очень люблю встре­чать птах в ваших мирах, мне все время кажется, что они еще помнят что-то об ином...

К сожалению состояние это не­прочно и с годами проходит. Поэто­му я всегда стараюсь сделать что-нибудь такое, чтобы продлить его.

Например, дарю птичкам обереги или рассказываю сказки, которые останутся с ними на всю жизнь. Ведь птичкам нужно будет что-то рассказывать своим детям, пока те еще будут помнить, и для этого не придумаешь ничего лучше сказки.

Но я постоянно пропускаю тот миг, когда птички еще порхают, но уже избрали стать чем-то иным. А это опасно—напоминать бывшей птичке о том, что она предала что-то святое в себе, например, способ­ность летать. За одно это скоморо­ха можно убить!

Как убивают скоморохов? Я все­го лишь написал всем моим знако­мым птичкам про обереги... Нет, это, конечно, не совсем так. Я хотел написать учебник чародейства для самых маленьких. Наверное, это очень большое преступление в этом вашем современном мире. Меня тут же наказали. Мир изменился, в нем не должно быть чародейства, не должно быть волшебства. Наказы­вают сами люди, они не хотят это­го... Они отказываются слушать сказки и делают вид, что обереги — это не просто глупость, а даже по­меха в их битве за настоящую жизнь.

Вот так их и убивают. Почти все мои знакомые птахи, как только по­чувствовали, что это сказка про то, как они обещали летать, дружно от­вернулись от меня и перестали за­мечать, что в их мире есть этот не­приличный чудак...

К счастью, миры меняются не только в эту сторону. Помните, в старину в сказках все было просто: старшие сестры или дочери были глупы и злы, а младшая — умни­цей и любимой. А сейчас все наобо­рот. Я писал эту сказку про обереги для своих птах, но младшие оказа­лись злыми и неумными. Они не за­метили ее, как когда-то не замеча­ли аленький цветок. И даже хуже, за то, что я ее написал, они начали крушить все вокруг, стали изводить саму сказку, которую я для них и вас создавал... И я понял, что делаю что-то очень неверное, что-то такое, что очень помешает им жить в этом изменившемся мире.

Но потом старшая из птичек прислала мне весточку издалека, и я понял, что мир всего лишь об­ратился наничь и течет в обратную сторону. Теперь младшие являют­ся старшими, а я не там искал и не туда смотрел...

«Я перечитываю и плачу. Я по­чему-то чувствую эту сказку очень хрупкой вещью. И мне хорошо, ког­да я ее читаю. Я ее перечитываю уже третий раз, и она не стано­вится от этого скучнее. Она все больше захватывает.

Когдая читала ее в первый раз, мне было просто интересно, и я слушала ее как сказку. Второй — я удивлялась, что это все есть и живет. А сейчас перечитываю, и мне кажется, что это учебник чародея — ты рассказываешь, как сделать колдовскую вещь. И я хочу этому научиться: взять крючок, который цепляет чужие взгляды, взять глаз, которые наблюдает за хозяйкой, положить туда привя­занность к своей хозяйке и способ­ность превращаться в пустую без­делушку в руках чужака... Как? Как все это сделать? Я даже не спрашиваю, как это возможно. Я знаю, что это возможно, я вижу, что это работает. Но как это сде­лать?»

После того, как все птички ска­зали мне свое: Фи! — вспорхнули и улетели на другое дерево, я понял, что не нужен, и не хотел продол­жать свой рассказ. Я даже немного болел. Но эта весточка спасла меня.

Все-таки кому-то еще нужно знать, как делать обереги. Может быть, мир не погиб окончательно и его еще можно сберечь!

Я напишу, как делать крючок, как создавать глазки, как вклады­вать привязанность. Все этот очень-очень просто, да вы и умеете... Вот только у вас не получается. Поче­му? Потому же, почему у меня сей­час не получается писать об этом. Я еще не выздоровел и мне печаль­но, а душа моя опустошена...

Поймите это как первый урок: нельзя браться за создание оберега в таком состоянии, когда ты не чув­ствуешь, что душа твоя поет. А поет она тогда, когда твое чародейство нужно другому человеку или дру­гим людям, если ты пишешь книгу.

Я мог бы сейчас сделать оберег, это не сложно. Но я не могу научить это­му, потому что такой учебник—это тоже оберег, но гораздо, гораздо бо­лее мощный. Почти как куколка у той девочки. А в чем-то даже мощ­нее. Его нельзя отдавать людям, ко­торые не впустят в душу заботу о других душах. Его нельзя писать, если душа опустошена...

Я должен подождать с продол­жением, пока моя душа наполнит­ся любовью. И вы возьмите этот урок: нельзя делать оберег, если ты не любишь того, кому его делаешь. Или кому его пишешь...

Дата добавления: 2015-08-13