Глава тридцатая. Они ворвались в самую сердцевину архипелага Шолс, между островами Сматтиноуз и Стар

Они ворвались в самую сердцевину архипелага Шолс, между островами Сматтиноуз и Стар. Чарли дотянулся до тумблера и включил прожектор. Мощный луч света взрезал темноту, и белое пятно заплясало на волнах. Чарли описал им широкий круг. Летучие рыбы вспыхивали над поверхностью воды.

Началась ночь отчаянных, изнурительных поисков.

Чарли с Тинком по очереди стояли у штурвала и буквально прочесывали океан, высвечивая воду вокруг катера прожектором. Они кричали и звали, пока не охрипли. Часа в три ночи проснулся Джо и, протерев глаза, встал за штурвал. Чарли с Тинком продолжали смотреть. С каждой вспышкой прожектора, с каждой проходящей секундой сердце Чарли колотилось все сильнее. Неужели он все-таки ошибся? Неужели неверно прочитал послание? Или вообще все это было лишь порождением его горя? «Дай мне знак, Тесс, – мысленно молил он. – Покажи мне путь».

Ответом была тишина.

Рассвет наступил в шесть часов сорок три минуты, небо на востоке посветлело, на нем появились желтые и оранжевые полосы. Но на этот раз наступление нового дня означало для Чарли самое худшее. Он поставил на карту все – и проиграл. Сэма он больше никогда не увидит. Остается лишь работа на кладбище: стрижка газонов да рытье могил. Он потерял все, что у него было, и не обрел взамен ничего, и только самого себя он мог в этом винить.

После ночи, проведенной на вахте, у него разболелась спина. Желудок сводило от голода. Голова просто раскалывалась после долгих часов отчаянных криков в темноте. Что теперь, что делать дальше? Он ждал знака если не от Тесс, то хотя бы от Сэма. Оставалось надеяться, что хотя бы у младшего брата все в порядке.

Затем он услышал, как Джо с недовольным ворчанием поднимается но трапу.

– Извини, – сказал он, – я вроде как отрубился. – Голос был хриплый со сна. – Ну, что-нибудь есть?

– Ничего.

– Что ж, ты сделал все, что мог, – сказал Джо, уверенно вставая к штурвалу и локтем отодвигая Чарли в сторону. – Я капитан этого катера, и я приказываю ложиться на обратный курс.

– Да ты что, ведь только что светать начало, – запротестовал Чарли. – Мы могли не заметить ее в темноте. – Он обернулся к Тинку. – Как ты считаешь? Где нам еще нужно искать?

Джо перебил его:

– Чарли, пора признать очевидную вещь. Я понимаю, что ты имел причину плыть сюда. Но она погибла.

– Нет! Она жива! – Чарли словно обезумел. В его памяти сразу всплыли нужные примеры, и он ринулся в бой. – Вспомни того рыбака, который девять суток был без сознания в Беринговом море. Помнишь? Его показывали в новостях. Его тогда японское китобойное судно подобрало, и он выжил.

– Было дело, – сказал Джо, разворачивая катер.

– Холодная вода замедляет обмен веществ! – Чарли перешел почти на крик и не узнавал собственного голоса. – Такое явление свойственно всем млекопитающим. Его называют рефлексом погружения. Тело само чувствует, как снизить энергообмен с окружающей средой и какие части тела практически вывести из метаболизма, чтобы сохранить тепло для жизненно важных органов. – Он постарался не ограничиваться одним примером. – А помнишь тех альпинистов на Эвересте несколько лет назад? Они застряли на высоте в двадцать семь тысяч футов, в мертвой зоне. Они заблудились, замерзли и впали в кому. И все-таки они выжили.

– Ты что, рехнулся? – спросил Джо. – Твоим альпинистам просто повезло, вот и все.

– Это было не просто везение. Это было чудо.

– Сколько раз тебе повторять? Чудес не бывает. Джо резко толкнул вперед рычаг газа, и катер словно с радостью рванулся в сторону родной гавани. Чарли знал, что все кончено. Он молча спустился по трапу на корму, сел на скамейку и обхватил голову руками. Его мысли тонули в реве моторов.

Когда он смотрел на пейзаж позади катера, солнце как раз поднималось над горизонтом, окрашивая небо в самые невообразимые нежные цвета. Становилось теплее, но у Чарли внутри все словно вымерзло. Пальцы у него тряслись, все тело била дрожь, и он сомневался, будет ли ему когда-нибудь снова тепло.

Дата добавления: 2015-08-13