Глава 15. Эмиль сообщил нам, что на вечер намечается собрание

Эмиль сообщил нам, что на вечер намечается собрание. Подобное проводилось год назад в его деревне. Он приглашал всех нас. Мы пообещали, что придем непременно. Незадолго до назначенного часа Эмиль, его мать и я зашли за матерью и сестрой излеченного мальчика, которые просили взять их с собой. По дороге назад мы обратили внимание на множество полуразвалившихся грязных лачуг. Девочка остановилась перед одной из них и сказала, что здесь живет слепая женщина. Она спросила у Эмиля, можно ли взять ее с собой. Эмиль не стал ее отговаривать. Девочка открыла дверь и вошла в хижину, а мы остались снаружи. Через несколько минут она появилась в дверях, сказала, что женщина очень испугалась, и попросила Эмиля по­дойти к ней. Они поговорили пару минут, а затем вдвоем вошли в дом.

Мать Эмиля сказала: «Этот ребенок способен творить добро — он всегда добивается поставленной цели. Мы решили, что будем лишь помо­гать и подсказывать ему, а действовать он будет сам. Мы сделаем все для того, чтобы эта девочка поверила в себя. Вы только посмотрите, как она уговаривает эту женщину сходить на собрание. Бедняки ужасно боятся нас. Вы думали, что они станут упрашивать нас, чтобы мы подарили им по такому же домику? Как бы не так! Они разбежались, куда глаза глядят. Поэтому к ним нужен особый, бережный подход. Если бы мы сказали, что хотим улучшать условия их жизни, они бросились бы наутек при первом нашем приближении».

Я спросил, как ей удалось помочь ребенку и его родителям.

«Все дело в духовном настрое самого ребенка, — ответила мать Эмиля. — С его помощью мы могли бы помочь всем беднякам. Девочка — костяк семьи. Через нее мы пробьемся к душе этой милой женщины и к душам других людей. — Она показала вокруг. — Как бы нам хотелось прижать их покрепче к сердцу! Поверьте, этот домик мы возвели неспроста».

Вышли Эмиль с девочкой. Они сказали, что женщина согласилась и просит девочку немного подождать ее. Мы пошли, а наша маленькая подружка осталась в доме.

Когда мы прибыли на место, почти все уже были в сборе. Председа­тельствующим на сегодняшнем собрании назначен был Верховный Жрец монастыря. Нам рассказали, что Эмиль познакомился с ним полтора года назад, и с тех пор между ними завязалась теплая дружба. Это собрание устроил сам Лама, и нас пригласили на него тоже по его просьбе. С этой целью они и заглянули к нам в последний день нашего пребывания в. пустыне. И еще нам сказали, что губернатор — второй человек в стране после Верховного Жреца. Предположения главы экспедиции подтвердились, но наши друзья приняли это как должное.

Эмиль сказал, что оба этих человека отныне станут нашими близкими друзьями и что им не часто удается завязать контакт с такими высокопос­тавленными особами, но Мастера никогда не торопят событий. Он добавил, что вчера вечером Иисус и Будда явились помочь им в третий раз. Мастера очень довольны, что мы тоже при этом присутствовали. Нет, они нисколько не хотят доказать свое превосходство. Они просто воспользовались благоприятной возможностью, чтобы перетянуть этих людей на свою сторону.

В эту минуту в комнату вошла девочка. Она вела за собой слепую женщину. Девочка подыскала для нее местечко в глубине зала. Когда женщина села, ее помощница стала перед ней, взяла ее за руки и, накло­нившись, что-то тихонько ей сказала. Затем она выпрямилась, отпустила женщине руки и приставила свои маленькие ладошки к ее глазам. Она стояла так две-три минуты. Это привлекло внимание всех присутствую­щих, включая Верховного Жреца. Все встали и устремили взгляд на жен­щину и на девочку, а Верховный Жрец быстро подошел к ним и положил девочке ладонь на темя. Ребенок при этом вздрогнул, но рук не убрал. Все трое постояли так еще пару минут, потом вдруг девочка сняла ладони с глаз женщины и радостно прокричала: «Вы уже больше не слепая! Вы все видите!» Она поцеловала женщину в лоб и, повернувшись, зашагала к нашему Руководителю.

В смущении она промолвила: «Я говорю на вашем языке. Чем это объяснить?» И добавила: «Неужели эта женщина не понимает, что она больше не слепая? Ведь она же все видит».

Мы снова посмотрели на женщину; она встала и, схватив обеими руками края ризы Верховного Жреца, сказала на своем родном языке: «Я вижу вас». Затем с робким удавлением посмотрела вокруг и промолвила: «Я вижу всех вас». Выпустив из рук края ризы, она упала на стул, закрыла лицо руками и, горько рыдая, запричитала: «Я вижу, вижу, но вы все такие чистые, а я такая грязная! Отпустите меня».

Мать Эмиля подошла к ней сзади и положила обе руки ей на плечи. Жрец поднял руки, но не сказал ни слова. Внезапно лохмотья, в которые была одета женщина, превратились в новые, чистые одежды. Мать Эмиля убрала руки у нее с плеч. Женщина встала, и начала растерянно шарить глазами вокруг. Жрец спросил, что она ищет, и женщина ответила, что ищет свою старую одежду. Жрец на это сказал: «Не ищите свои старые лохмотья. Взгляните: на вас новое, чистое платье». Женщина замерла в недоумении, затем ее лицо озарилось улыбкой, она низко-низко поклонилась и села на свое место.

Нам рассказали потом, что она ослепла двадцать пять лет назад, когда разбойники попали ей в глаза дробью.

Возбуждение было так велико, что нас тут же окружила целая толпа. Тем временем глава экспедиции пробрался к девочке и вполголоса стал с

ней беседовать. По его словам, она прекрасно говорила по-английски Когда беседа велась на местном языке, наша хозяйка объясняла нам в двух словах, о чем идет речь.

Кто-то предложил сесть за стол. Когда мы стали рассаживаться, прозревшая женщина поднялась и сказала матери Эмиля, молча стоявшей рядом, что ей уже пора. Девочка вышла из толпы и вызвалась проводить ее домой. Тогда Верховный Жрец спросил у женщины, где она живет, и выслушав ответ, сказал, что ей не стоит возвращаться в эту клоаку. Девочка сказала, что, возможно, удастся уговорить ее остаться у них, и, взявшись за руки, они вдвоем вышли из залы.

Когда все уселись за стол, перед нами откуда ни возьмись появились тарелки. Верховный Жрец вскочил с места и удивленно просмотрел вок­руг. Но когда на столах таким же образом начала появляться еда, он повернулся к матери Эмиля, сидевшей от него по правую руку, и выразил свое удивление, сообщив, что видит подобное первый раз в жизни. Затем он обратился за объяснениями к Эмилю, который помогал нам в качестве переводчика. Эмиль сказал, что они могут использовать силу, с помощью которой исцелили слепую женщину, для самых разнообразных нужд. Жрец был порядком озадачен и не проронил больше ни слова.

Наконец, он встал с места и, попросив Джаста перевести то, что он скажет, произнес: «Я увидел нечто большее, чем дано увидеть обыкновен­ным смертным. Вся моя жизнь была посвящена Жреческому Ордену, и я полагал, что верой и правдой служу своим братьям, а оказалось, что я больше всего угождал самому себе. Сколько новых братьев появилось у меня сегодня! И как расширился мой кругозор! Теперь я понимаю, какую ограниченную жизнь вели мы раньше, презирая всех чужеземцев и уважая только себя. Я увидел, что вы такие же возвышенные люди, как и мы, и испытал поистине небесную радость».

Он на мгновение умолк, и по его лицу вдруг разлилась довольная улыбка. Минуту спустя он с изумлением воскликнул: «В это невозможно поверить! Я могу говорить на вашем языке. А почему бы и нет? Теперь я понял, что вы имели в виду, когда утверждали, что возможности человека неограниченны. И вот я могу обращаться прямо к вам, и вы меня пони­маете».

Наступила пауза. Жрец словно бы потерял мысль, но потом нашел ее и заговорил без помощи переводчика. Нам сказали, что от него не слышали раньше ни единого английского слова. Он продолжал: «Как прекрасно, что я могу обращаться к вам на вашем родном языке. Теперь, когда моё сознание расширилось, я не понимаю, почему некоторые люди считают своих братьев врагами. Неужели им не понятно, что все мы принадлежим

одной семье и происходим из одного источника и от одной причины? Неужели им не ясно, что места хватит для всех? Неужели нужно убивать своих братьев за то, что у них несколько иной взгляд на вещи? Если мы враждуем, друг с другом, мы изолируем себя и замедляем собственное развитие. Если мы вредим, друг другу, наш собственный дом рушится и погребает нас под обломками. Теперь я понял, что существует не множес­тво враждующих рас, а универсальное, вечное, безграничное Все, проис­текающее из Одного и возвращающееся к Одному.

Я понял, что вашего Иисуса и нашего Будду озаряет один и тот же свет. Их жизни, равно как и жизни всех других людей, живущих в этом свете и при этом свете, должны слиться в Одном. Я начинаю постигать, к чему все идет. Кристально-чистый свет заливает меня своим сиянием. Но человек, вознесшийся на царский престол, очень часто забывает, что его брат тоже имеет право на этот престол. Став царем, он хочет, чтобы его брат превратился в раба.

Что заставило эту девочку приложить ладони к глазам бедной слепой женщины? Теперь я сознаю, что этот ребенок обладал гораздо более глубоким пониманием, чем я, хотя я предполагал обратное. Вы называете это могущественной любовью. Эта любовь подружила Христа и Будду; поначалу я удивлялся этому, но теперь перестал. Я понял, что если мы подружимся с вами, то это никому не принесет вреда, наоборот — мы извлечем из этого одну только пользу. Сила, которая всегда хранит вас, будет хранить и меня. Оружие, которое хранит меня, будет хранить и вас. А если оно хранит вас и меня, значит, оно хранит всех. Разделяющая черта смыта. О небесная истина! Теперь я понимаю, что вы имели в виду, когда говорили, что этот мир — Божий мир и что все страны и континенты принадлежат одному Богу. Если мы перестанем делать различия, мы пе­рестанем враждовать с другими народами. Мы живем в своем тесном мирке, забывая о том, что его окружает огромный Божий мир; но стоит нам подружиться с ним, и этот мир протянет нам руку помощи. Подумать только: Бог пребывает с каждым из нас!

Теперь я вник в смысл слов Святого Брата: двери широко распахнуты для всех, кто готов в них войти. Человек не просто будет услышан, он станет тем, чем хочет стать, и, избавившись от своего «я», вступит во вселенское Братство Людей. Цену имеют дела, а не красивые слова. Двигаться вперед мешают нам не только чужие верования, но и наши собственные предрассудки. Каждое учение называет своим прямым источником самого Бога, разоблачая и опровергая чужие доктрины. Вместо того чтобы тратить силы на разоблачения, лучше бы они направили их на консолидацию. Всевышний создал не одну нацию с одной жизнью, а из одной жизни

создал все нации мира. Настало время выбора: ложные вероучения или вселенское Братство Людей. Все вероучения — человеческое изобретение. Вера, способная сдвинуть горы, все еще дремлет в зародыше. Человеку ещё предстоит достичь подлинной высоты и величия. Закон просветления превосходит закон чуда. Закон просветления — это высший закон Любви а Любовь — это Вселенское Братство.

Необходимо, чтобы каждый из нас отбросил эгоизм и предрассудки и возвратился к источнику всех религий. И тогда мы обретем чистое золото алхимиков — Мудрость Всевышнего; вашего и моего Бога, не разных богов для разных людей, а одного единого Бога. Этот Бог беседовал с Моисеем из неопалимой купины; об этом Боге Иисус говорил, что Он молитвою соберет легионы, которые поддержат Его в час решающей битвы и исполнят предначертанное Отцом; этому Богу молился Петр, когда его выпустили из темницы. Теперь я вижу, какая могущественная сила придет на помощь тем, кто вступит в Братство и посвятит ему всю свою жизнь».

Он поднял бокал и молча подержал его на ладони. Мгновение спустя бокал бесшумно рассыпался. Жрец продолжал: «Войско под Иерихоном знало об этой силе; поэтому, когда священники затрубили в трубы, стены города пали. Павел и Сила, бежавшие из темницы, тоже знали об этой силе».

Он снова умолк. Вдруг все здание задрожало и закачалось, небо рас­колола гигантская молния и в миле отсюда две громадные каменные глыбы откололись от скалы и с грохотом скатились в долину. Жители деревни выбежали в страхе на улицу; мы сами едва усидели на месте.

Но Жрец жестом призвал всех к порядку и продолжил: «Зачем чело­веку армия и флот, если он знает, что у Бога есть такая сила и что Его истинные сыны могут ею воспользоваться? Да мы можем смести целую армию с такой же легкостью, с какой ребенок сдувает пух с одуванчика. А грозный линкор рассыплется у нас в руках, как этот бокал». Он взял в руки тарелку, на которую высыпал порошок, оставшийся от бокала, и подул на него. Порошок вспыхнул и улетучился в мгновение ока.

«Однако эти легионы не выполнят за вас или за меня нашу работу и не могут использовать человека в качестве своего орудия. Если же человек станет хозяином всех условий жизни, он сможет обращаться к ним за помощью, утешением и поддержкой. Он сумеет успокаивать волны, управлять ветрами, гасить огонь и вести за собой народ. Но для этого нужно овладеть легионами сил. С их помощью человек сможет принести пользу всему человеческому роду и раскроет всем людям глаза на их единство с Богом. Божественный избранник, способный призывать эти легионы, не сомневается в том, что их должно использовать только во благо челове­честву. Ведь он отлично сознает, что эти силы могут не только защитить его,но и уничтожить».

Оратор сделал небольшую паузу, сложил молитвенно руки и разме­ренным, почтительным голосом сказал: «Отец! Нам очень приятно, что наши дорогие друзья сегодня с нами. Мы с искренним смирением говорим: «Да будет воля Твоя». Мы благословляем их, и в их лице благословляем весь мир».

Он спокойно сел, словно не произошло ничего особенного. Наши друзья тоже сохраняли спокойствие. Одни мы были вне себя от волнения. Запел невидимый хор: «Все знают о силе, что кроется в имени, и человек, что смиренно себя Царем назовет, верховную власть над собой навсегда обретет».

Во время этой удивительной демонстрации силы мы не сознавали, в каком нервном напряжении находимся, но когда хор умолк, мы почувс­твовали, что музыка нас здорово расслабила. Когда затихли последние аккорды, мы встали из-за стола и обступили своих друзей и Верховного Жреца.

У нашего Руководителя и главы экспедиции наготове была куча воп­росов, и Жрец, заметив их интерес, пригласил их переночевать у себя в монастыре. Все трое пожелали нам спокойной ночи и ушли.

Мы решили отправиться в путь завтра днем. На базу нас проведут Джаст и Чандер Сэн, там к нам присоединится Эмиль, а потом мы все вместе вернемся на зимние квартиры. Расставшись со своим руководс­твом, мы возвратились в лагерь, но так и не уснули до самого рассвета — никак не могли наговориться.

Дата добавления: 2015-08-05