Обзор источников.

Введение. Постановка проблемы.

XVI век российской истории неизбежно вызывает ассоциации с фигурой Ивана Грозного. Действительно, за пять десятилетий его правления до неузнаваемости изменились политические реалии государства. Так, Иван IV стал первым правителем, принявшим царский титул (1547г.). А на смену пережиткам феодализма пришла сильная самодержавная власть государя. Это значит, что монарх в своих действиях теперь абсолютно не зависел от мнения сословий (и прежде всего – боярства), его воля становилась законом и определяла жизнь государства и его подданных.

О методах достижения таких изменений можно спорить. И, что важно, спорят до сих пор. Из последних оценок можно отметить мнение Александра Янова, профессора Нью-Йоркского университета, который рассматривает правление Ивана Грозного и, в частности, введенную им опричнину как «самодержавную революцию». Антиевропейский выбор Московского государства, по Янову, заставил царя прибегнуть к политическому террору. Поэтому не стоит удивляться аналогичным методам управления времен большевистской революции и сталинизма: ведь они полностью соответствуют древней самодержавной традиции. [1] В качестве противоположенного примера можно привести оценку деятельности

Ивана IV митрополитом Петербуржским и Ладожским Иоанном (Снычёвым). Даже царский эксперимент с введением опричнины ныне покойный архиерей считал образцом «наилучшего, наихристианнейшего пути решения стоявших перед ним, как помазанником Божиим, задач», и, безусловно, такое мнение тоже имеет право на существование. [2] Думается, приведенные полярные оценки наглядно демонстрируют актуальность темы и в наши дни. Отчасти она объясняется тем, что в нынешний переходный от советского строя период общество пытается понять настоящее, обращаясь к своему прошлому. В частности, к не менее переходному XVI веку. Переходному от власти Великого князя, ограниченной объективными причинами, связанными с пережитками феодализма, к самодержавию.

Рассмотрению одного из аспектов деятельности первого русского царя посвящена и данная работа. Нам предстоит выяснить, каким же образом Иван IV обосновывал свое право на неограниченную власть в государстве. Ведь если до правления Ивана Грозного российское общество не было знакомо с подобным политическим устройством, то, следовательно, его необходимость, законность и целесообразность требовалось объяснить и доказать.

Итак, рассматривая политические взгляды Ивана Грозного, мы ответим на следующие группы вопросов:

1. Какова система управления в Российском государстве времен

Ивана III, Василия III, Елены Глинской и боярского правления и как об этом пишет Иван IV? Насколько далека эта система от политического идеала Ивана Грозного? Ответив на данные вопросы, мы сможем понять, насколько резкими и радикальными или, напротив, закономерными являются политические преобразования, инициированные царем, с целью установления самодержавной единоличной власти.

2. Какова роль православия и византийских религиозных и политических теорий в обосновании законности и необходимости самодержавной власти царя? Каким образом указанное обоснование повлияло на реалии внутренней и внешней политики Российского государства?

3. Как, по мнению Ивана Грозного, влияет на статус и положение царя наличие или отсутствие у него коронованных предков (династии)? Какой способ получения власти является для Ивана Грозного наиболее предпочтительным и почему? В чем отличия российского «самодержавства» от власти европейских монархов? Чем обусловлены эти отличия?

4. Каковы цели самодержавного монарха в православном Российском государстве? Каково его положение относительно Бога и подданных? Существуют ли какие-то ограничения власти царя? Почему? Кого российский самодержец считал своей социальной опорой? Как, по мнению Ивана Грозного, соотносятся светская и духовная власть?

Ответам на каждую из четырех групп поставленных вопросов будет посвящена отдельная глава основной части доклада.

Обзор источников.

Источниками данной работы стали несколько посланий царя, содержащиеся в публикации «Послания Ивана Грозного» (М.-Л., 1951). В хронологическом порядке их можно расположить следующим образом:

1. Первое послание Курбскому (1564)

2. Послание Сигизмунду II Августу от имени М.И. Воротынского (1567)

3. Послание английской королеве Елизавете (1570)

4. Послание в Кирилло-Белозерский монастырь (1573)

5. Послание Василию Грязному (1574)

6. Послание Симеону Бекбулатовичу (1575)

7. Второе послание Курбскому (1577)

По типу все они относятся к письменным источникам. По виду – к эпистолярным. В той или иной мере каждое из этих посланий знакомит с политическими воззрениями их автора – первого русского царя Ивана IV Грозного. Анализ указанных источников позволит нам выявить и понять политическую концепцию Ивана Васильевича и ответить на поставленные ранее вопросы. Однако следует признать тот факт, что осмысление непосредственно информации, содержащейся в источниках, будет неполным, если игнорировать условия и обстоятельства их возникновения.

Важно также отметить, что ранее авторство Ивана Грозного не считалось бесспорным. Причина сомнений заключалась в том, что царь предпочитал не писать собственноручно, а надиктовывать послания, поэтому автографов Ивана IV в распоряжении историков нет. Однако тексты посланий содержатся не только в летописях, но и в официальных документах XVI века: например, послание английской королеве Елизавете, послание Василию Грязному, и в них явно ощущается стилистическое единство с остальными посланиями царя. Именно поэтому авторство Ивана Грозного сегодня сомнений не вызывает.[3]

Итак, наиболее объемным и информативным источником является первое послание Курбскому. В целом же переписка царя и князя с большими перерывами шла в 1564-1572 гг. и включает четыре письма А.Курбского и два письма Ивана Грозного, причем первое послание царя по объему составляет более половины всей переписки.[4]

Обстоятельства, вызвавшие диалог царя и князя, хорошо известны: до августа 1652 года царь вполне благожелательно относился к Курбскому, хотя опале уже подверглись и А. Адашев, и Сильвестр. Так, в 1560 г. Курбский был назначен главнокомандующим в Ливонию, но в августе 1652 г. потерпел поражение под городом Невелем, был ранен, что и спасло его от царского гнева. Однако Иван IV не забывал о неудачах своих «холопов» и впоследствии саркастически замечал, что Курбский с пятнадцатью тысячами войска не сумел одолеть и четырех тысяч литовцев. Оправившегося от ран Курбского назначили наместником в Юрьев Ливонский, и в этом он вполне мог увидеть неприятную для себя параллель: незадолго до опалы Адашев также был послан наместником в ливонский город Феллин, а потому князь вполне мог воспринимать свою новую должность как прелюдию к опале. Именно грозившей ему казнью оправдывает Курбский свой побег в Литву в 1564 г.[5] Впрочем, заметим, что еще до поражения он вел переговоры с Сигизмундом-Августом и литовскими панами, желая добиться наиболее выгодных условий побега.

Что ж, свою первую «епистолию», в которой критикует политику и взгляды царя, Курбский пишет прямо в приграничном Вольмаре.[6] Конечно, этим деятельность князя не ограничилась. Помимо прочего, он будет возглавлять литовское войско в походе на Россию.[7] В принципе, это вполне соответствовало обычаям эпохи (ведь служили тогда не стране, а лично государю, и если Курбский вступает с Иваном IV в конфликт, то, соответственно, вполне может и воевать против него), но все же добавляло остроты в отношения и переписку царя и князя.

Все попытки суда над своими действиями Иван IV воспринимает как проявление бесчестия и богохульства, считает их клеветой. В качестве опровержения взглядов Курбского, доказательства чистоты намерений государя, своеобразной исповеди принципов российского самодержавия выступает ответное послание царя.[8] Действительно, в нем Иван Грозный дает собственный взгляд на историю Российского государства, в частности, на события боярского правления, рассуждает об источниках своей власти, о назначении царя и его взаимоотношениях с подданными, о связи порядка управления и судьбы государства. Его аргументы – примеры из Библии, истории Иудеи и Византии, цитаты из житий святых и трудов религиозных мыслителей. Важно понимать, что послание Курбскому – это не просто частное письмо царя опальному вельможе, но выражение царских взглядов, ответ на весь образ мыслей, характерный для боярства, обоснование необходимости самодержавия, при котором власть царя не нуждается в одобрении «синклита». Ведь и Курбский выражал не собственное частное мнение, а коллективные воззрения боярства. Именно поэтому первое послание Курбскому можно считать источником, наиболее полно раскрывающим политические взгляды царя и, следовательно, позволяющим понять то, как Иван IV обосновывал необходимость самодержавной власти.

Второе послание Курбскому гораздо менее значительно по своему объему. Однако и здесь встречается немало ссылок на религиозные тексты. В целом послания царя вообще и второе послание Курбскому в частности обнаруживают широкую (по меркам Средневековья) эрудицию их автора. Дело в том, что многие библейские цитаты даны царем близко к тексту, а не дословно, из чего можно сделать вывод о том, что они приведены автором по памяти.[9]

Итак, второе послание создавалось на фоне радостных для царя событий, когда войска под его личным командованием взяли город Вольмар, тот самый, откуда Курбский отправил свою «епистолию». И не просто отправил, а подчеркнул, что град этот принадлежит новому государю Курбского Августу Жигимонту.[10] Возможно, этим следует объяснить то, что грубость и едкость выражений Грозного в этом письме достигает своего апогея. Во втором послании он касается вопроса о божественном происхождении своей власти, рассуждает об обязанности подданных и, в частности, Курбского повиноваться Богом данному царю, совершенно в духе местнических традиций пишет о своих наследственных правах на престол, упоминает о Божьей милости к России, о помощи «животворящаго креста» в военных делах. Таким образом, здесь в более сжатой форме, чем в первом послании, изложены взгляды Ивана IV на сущность и происхождение самодержавной власти.

Интересны и информативны для нас послания Сигизмунду II Августу от имени М.И. Воротынского (1567) и английской королеве Елизавете (1570). В них ясно выражен взгляд Ивана IV на власть европейских монархов, зависящих от воли сословий. Хотя XVI век является временем зарождения абсолютизма в Европе, Иван Грозный не считал власть соседних правителей сильной.

В Великом княжестве Литовском, соединенном унией с Польским королевством, во второй половине XVI столетия завершается процесс формирования сословной монархии. Современник Ивана IV Сигизмунд II даже отказывается от наследственных прав на литовский престол, и его преемники должны были заключить договор (pacta conventа), определяющий условия, на которых следующий король будет управлять государством. Поэтому Иван Грозный вполне понимал, что правитель Речи Посполитой возводится на престол сословиями и в своей деятельности зависит от них. С осознанием отсутствия уже у Сигизмунда II реальной власти и его зависимости от воли «панов» связано послание, написанное от имени М.И. Воротынского, но под диктовку царя.[11]

Как известно, письмо Сигизмунду II написано в ответ на адресованное Воротынскому предложение перейти под его, Сигизмунда, власть. Кто же такой по происхождению Михаил Воротынский, если в своем послании к нему Сигизмунд II отмечает, что род князя «годен быть равное с предками» самого русского царя? Итак, Воротынские – потомки княживших в верховьях Оки «верховских» князей Новосильских, их род восходит к князю Святославу, среднему сыну самого Ярослава Мудрого. По этой причине, чтобы не допустить даже мысли о равенстве князя с царем, в послании намеренно принижается родовитость Воротынского, и автор послания обращается к Сигизмунду II как к старшему – на «вы» (хотя порой сбивается на более привычное для такого рода переписки «ты»).[12]

В послании русское «волное царьское самодерьжство» четко противопоставляется польско-литовскому «убогому королевству», подчеркивается принципиальная разница между русским царем, наследником древней династии, и польско-литовским королем, предки которого «взяты» на княжество литовскими гетманами. Послание Сигизмунду II обращает внимание на такой аспект в обосновании царской самодержавной власти, как происхождение от древней правящей династии, получение власти по наследству. А также на то, как указанные факты влияют на взаимоотношения монарха и подданных, на престиж государства.

Что касается второго из названных посланий, то правление Елизаветы I в Англии считается временем расцвета абсолютизма. Но, по мнению Ивана IV, и эта правительница не принадлежала к числу «прирожденных государей», поскольку, подобно польско-литовским королям, была возведена на престол по воле сословий. Елизавета покровительствовала торговле и зарождающейся английской промышленности, а потому поддерживала «Московскую компанию» - объединение торговавших с Россией английских купцов. Именно расширение их привилегий она ставит необходимым условием союза Англии и России, а это приводит Ивана Грозного к мысли, что именно купцы обладают реальной властью в стране. Поэтому в воображаемой иерархии Грозного Елизавета стоит даже ниже Сигизмунда II, поскольку тот подчиняется «панам», а эта – «торговым мужикам».[13] Таким образом, в данном послании Иван Грозный сосредотачивается на мысли о том, как должны строиться отношения между монархом и подданными, какой и почему должна быть власть государя (или государыни), и приводит ряд аргументов в пользу самодержавного строя.

О расстановке сил внутри Российского государства позволяет судить послание царя в Кирилло-Белозерский монастырь (1573). Предыстория такова: к моменту написания послания в монастыре (как добровольно, так и, естественно, насильно) в качестве монахов оказались многие бояре.[14] К примеру, пострижен в монахи был дядя царицы Марфы Варлаам Собакин: смерть Марфы принесла крушение ее роду, бояре и окольничие, родственники покойной, с тех пор исчезают из списков служебных назначений (разрядов).[15]

Знаменитое послание в Кирилло-Белозерский монастырь, по-видимому, было ответом на просьбу братии (а возможно, и самого игумена Козьмы, как полагает В.Б.Кобрин[16]) о «наставлении». Причина таких разночтений в том, что грамота от монастыря царю до нас не дошла, и предыстория переписки восстанавливается лишь по царскому посланию. Однако и из него ясно, что непосредственной причиной монастырских неурядиц были конфликты знатных послушников. В частности, между Ионой (бывшим боярином Иваном Шереметьевым) и Варлаамом (Василием) Собакиным. В спорах они апеллировали к своей былой близости к царю.[17]

Итак, в данном послании интересно следующее: во-первых, отношения между монастырями и светской властью (показательно, например, что игумен обращается не к патриарху, а к царю), а во-вторых, в тексте письма довольно ярко раскрываются местнические воззрения царя.

Важные размышления содержатся и в послании Василию Грязному (1574). Это письмо дошло до нас в единственном списке и не предназначалось для распространения. Поэтому, если послания Курбскому представляют собой литературно оформленную политическую идеологию (а эти послания, действительно, усердно читались, редактировались и переписывались, в результате чего дошедшие до нас списки даже разнятся по содержанию), то здесь он мог высказывать свои мысли куда более свободно.[18]

Василий Грязной – царский опричник. Свою службу он начинал в городе Алексине как слуга боярина Юрия Пенинского, дворецкого старицкого князя (о таком начале карьеры, конечно, не преминул напомнить Грязному в своем послании Иван Грозный). Когда же Алексин был взят в опричнину,

В.Г. Грязной перешел на службу к царю и даже вошел в его окружение. Год спустя он уже расправлялся с бывшим господином Владимиром Старицким и его семьей, а вскоре, получив поручение наблюдать за передвижениями татар, был послан в крепость Данков на южных рубежах страны. Там, совершая одну из разведывательных вылазок в степь, Грязной после жаркого боя с татарами попадает в плен. Впоследствии, оправдывая свое пленение, он напишет царю о том, что все его воины бежали от врага, а он один еще долго сражался с татарами.

Девлет-Гирей запросил за опричника огромный выкуп в сто тысяч рублей, вторым из предлагаемых вариантов был обмен Грязного на крупнейшего крымского полководца Дивея-мурзу. Хан даже допускал своего пленника до переговоров с московскими посланниками: в письме Ивану Грозному последний не без гордости рассказывает о том, что сам хан спрашивал его о лучших условиях заключения мира с Москвой. Все это, конечно, не могло не раздражать царя, который и лично хану писал о том, что Грязному в таких делах не место, и русскому посланнику в Крым поручал заставить пленника не вмешиваться в вопросы дипломатии. Выплатить за попавшего в плен любимца сто тысяч рублей Иван IV отказался, точно так же он отказался обменять его на крымского полководца. Впрочем, и две тысячи рублей, которые Иван Грозный был готов уплатить за своего опричника, были, по тем временам, немаленькой суммой.

Источники не позволяют судить, как и когда закончилась жизнь опричника, но вряд ли он вернулся на родину.[19] Отметим, однако, что это не единственная версия: так, В.Б. Кобрин пишет о том, что опричника все-таки выкупили, хотя и не скоро, все годы плена он провел в земляной тюрьме и в Россию вернулся совсем больным – умирать.[20]

Это послание интересно для нас, прежде всего тем, что в нем царь прямо указывает на свою социальную опору: класс дворян противопоставляется боярам-изменникам.

Наконец, коснемся послания «государю великому князю Семиону Бекбулатовичю всеа Русии». Осенью 1575 года в Успенском соборе московского кремля был коронован крещенный татарский хан Саин-Булат, Иван Грозный отныне стал именоваться князем Московским. Вновь, как и в опричнину, Россия была разделена на части: на великое княжение Симеона Бекбулатовича и на «удел» князя Ивана (в который входит большая часть земель бывшей «земщины»). Впрочем, на землях бывшего Казанского ханства, населенных нерусским населением (и прежде всего – татарами) все оставалось по-прежнему: как и раньше, здесь существовал только «царь и великий князь Иван Васильевич всеа Руссии». Объясняется такое положение, видимо тем, что Иван Грозный опасался, как бы имя татарина на престоле не вызвало здесь волнений и Симеон не перестал быть марионеткой в его царских руках.

О том, зачем был нужен весь этот политический маскарад, историки спорят: возможно, ситуация связана с выборами короля Польши, где рассматривалась кандидатура Ивана IV, и ради того, чтобы увеличить шансы на победу (ведь если поляки изберут не царя, а простого князя, независимости их страны ничего угрожать не может), он как бы отказался от титула правителя России; возможно, царь действительно испугался предсказаний волхвов, напророчивших смерть московского царя в 1575 году. Так или иначе, в 1576 г. Симеон Бекбулатович становится великим князем тверским и полностью теряет самостоятельное значение, а Россию ждало еще почти восьмилетнее правление царя Ивана Грозного.[21]

О чем же может нам рассказать это послание? О том, что даже в годы «царствования» Симеона реальная власть над «людишками» осталась в руках Ивана. Самодержавная форма правления в прошлое не ушла.

Итак, мы рассмотрели историю создания царских посланий. Насколько это важно? Приведем лишь один пример из переписки Ивана Грозного с опричником Василием Грязным. Сложно до конца понять обвинения царя («А что сказываешься великой человек»; «А коли б ты сказывался молодой человек - ино б на тебе Дивея не просили»), если не знать историю русско-крымских отношений того периода и роль Грязного в переговорах между Крымом и Москвой.

Дата добавления: 2015-08-05