Смерть моды

Иудо-христианство и мода неразделимы друг от друга. Оба являются основным противником прогресса в 20-том столетии. Вот их схожие черты:

Сатана — покровитель всего немодного. Все его действия можно подогнать под одно определение: «Зло». Научный прогресс задерживается и ограничивается обоими. «Новое и улучшенное» — это создание жадных до денег торговцев, которые охотятся за любовно выращенными в человеке чувствами неуверенности и неудовлетворенности. Модные судьи находятся в бизнесе устаревания. Так же как наука и технология. Они пытаются сделать мир лучше, когда мода изображает ученого немодным. Архи-враг Мода затрудняет даже наиболее революционный научный прогресс. Уничтожьте моду внутри научного сообщества и наблюдайте, как оно расцветет новыми подходами.

Мода, как и христианство — культ смерти. Оба создают неудовлетворенность, незащищенность и неуверенность, которые заканчиваются только со смертью. Мода, как и ее союзник — христианство, может влиять только на стадо — тех людей, которые находят временную уверенность в одобрении большинства.

Я уже высказал свое мнение о взаимосвязи ЭКИ[31] и продолжительности жизни. Наиболее естественно консервативный человек будет устраивать свои дела гораздо лучше без влияния моды.

Футуристы[32] предсказывают универсальные одежды Оруэлловского вида[33]. Как и форма в церковно-приходских школах, акцент будет сделан на удобстве, а не на модности. Теоретически это возможно, такая мода не имеет места в мире прогресса. По иронии, только внутри строгих религиозных сообществ не существует моды. Квакеры, шекеры, меннониты, хасиды и т.п. игнорируют мир моды. Единственная, как я считаю, проблема в том, что футуристы по своей природе застенчивого и нерешительного типа, для которого сексуальная привлекательность и различие полов не играют большой роли. Их эстетический идеал — это бесполый костюм из спандекса[34]. Их мотивы благородны, но либидо — слабое.

Сатанизм как массовое движение может иметь пифагорейский стандарт — золотую середину — эстетической классики, которая может держаться тысячелетие.

Я — арбитр этой эстетики. Она возглашает разницу полов, поощряя гетеросексуальное продолжение человеческой расы, однако свободна от изменчивой моды. Контрацепция и евгеника должны применяться вне зависимости от эстетики.

Ввиду того, что стандарты всех религий обозначаются их законами, я ставлю себя наряду со священниками и раввинами, которые устанавливают эстетические стандарты. Моя квалификация для установки сатанинских эстетических стандартов — это моя способность создавать и работать в этом направлении. Тот, кто пытается оспорить это, пусть превзойдет меня в вопросах эстетики.

Являются ли мормонские миссионеры, иезуитские священники, талмудистские богословы, меннониты и квакеры — так же, как и их предшественники — древнеримские ликторы — слугами Сатаны, потому что они избегают моды и носят черное?

Мальчик увидел монахиню, которая затруднялась перейти оживленную улицу. Он взял ее под руку, и поднял вторую руку, останавливая движение. Они благополучно перешли на противоположную сторону. Монашка начала чрезмерно его благодарить, на что мальчик ответил: «Все в порядке, мэм. Любой друг Зорро — мой друг!»

Различимые эстетические стандарты сатанизма

Смягчающий процесс повсеместно используем. Растянутые, «вареные», выцветшие одежды пришли на смену свежему и холеному виду. Сейчас можно носить одежду со спущенными петлями, стрелками, дырками, прорехами, выцветшую, запятнанную, проеденную молью и с другими несовершенствами. Она может быть слишком узкой или широкой. Состояние одежды не играет роли, важен общий образ.

Сатанинский стиль основан на сомнительном, если не на неприемлемом. Когда женщины одеваются как типичные проститутки, а мужчины — как злодеи, они празднуют свою темную, сатанинскую сторону. Ответом на вопрос «А что, если все станут так одеваться?» будет «Это никогда не случится». Как монахини и квакеры, Сатанистов можно будет узнать по выделяющимся нарядам. Неважно, насколько поношены их одеяния, они все равно соблюдают классическую пифагорейскую формулу. Именно поэтому его незаметная привлекательность заставит других принять Сатанизм так же, как они приняли его одежды или подобрали другие части его других стандартов. Это хвост, виляющий собакой; изменение личности в результате изменения почерка.

Техника (автомобили, аппаратура и т.д.) возвращает себе мужскую форму, ранее отторгнутую как «Фаллический символ». «Мускулы» относятся к мужчинам в наше время. Гермафродитизм признан, как это было сказано в «Сатанинской ведьме», не как визуальная дилемма. Если Сатанистка хочет переодеться мужчиной, она должна это делать убежденно и завершенно, подстригая волосы, понижая голос, наращивая мускулы и приклеивая усы или бороду. Она должна делать из себя мужчину любыми способами.

Аналогично, мужчина, который хочет представлять собой женский сатанинский эстетический образ, должен стать полностью реальным транссексуалом. Разница и контраст — сатанинские. Усреднение — нет. В нашем мире нет места визуальному смешению полов, разве что на шоу гермафродитов.

Мужское и женское половое различие достигло своего золотого стандарта в средине 20-го столетия, в пост-викторианское и пред-унисекс время. В религии Сатанизма мужской и женский элементы одинаково важны по-настоящему.

Дата добавления: 2015-08-05