Генезис террористической деятельности в России.

Если говорить о России, то здесь традиции террора имеют давнюю историю, обусловленную накалом революционной борьбы против самодержавия. Они опирались на тезис К. Маркса, который, нисколько не сомневаясь в этом, утверждал, что «насилие является повивальной бабкой старого общества, когда оно беременно новым». Именно по этой формуле действовали анархисты, народники и социалисты в 19 веке, когда они боролись с царским режимом в России.

Идеи террора пропагандировались С.Г. Нечаевым, М.А. Бакуниным, П.А. Кропоткиным, Б.В. Савинковым, идеология террора послужила основанием деятельности анархистов, членов организации «Народная воля», социал-революционеров.

Известен «Катехизис революционера», разработанный С.Г. Нечаевым. В нём сформулировано отношение революционера к самому себе и к окружающим. Революционер – это потерянный для общества человек, без каких-либо интересов, привязанностей, личных связей и даже без имени. Он порвал с обществом, должен презирать общественное мнение, быть готовым к пыткам, смерти в любое время. Революционер должен жить под вымышленным именем, порвать все связи с семьёй, отказаться от брака, от друзей и найти себе новых товарищей в подпольном мире. Суровый к себе, революционер должен быть суровым и к окружающим – вместо любви, дружбы, благородства, чести он должен испытывать только одну холодную страсть к революционному делу. Заключительные слова «Катехизиса» посвящены миру разбойников – единственных настоящих революционеров, которые, объединившись, могут установить ужасную и непобедимую власть.

Российский анархист М. Бакунин считал, что революционер должен отождествить себя с бандитами и грабителями, всеми, кто стоит вне закона и противопоставляет себя буржуазному обществу.

Сложились две наиболее известные доктрины, оправдывающие террор 19 века, - это «философия бомбы» и «пропаганда делом». Концепция «философии бомбы» получила развитие и углубление в «теории разрушения» М. А. Бакунина. В своих работах он утверждал, что имеется одно лишь средство социальных изменений – разрушение. Доктрина «пропаганды делом» была выдвинута анархистами в 70-е годы 19 века. Суть её в том, что не слова, а только террористические действия могут побудить массы к давлению на правительство.

В письме к Нечаеву Бакунин воспевал разбойников, считая их единственными «революционерами дела», проповедовал разбой как одну из «почётнейших форм русской народной жизни». Согласно Бакунину, революция – это «дикий зверь», она «такая же, как и военная реакция, ничего не пожалеет и не остановится ни перед чем… Не может быть революции без широкого и страстного разрушения, разрушения спасительного и плодотворного, потому что именно из него, и только посредством него, зарождаются и возникают новые миры».

Терроризм в России оказался весьма живучим. На наш взгляд объяснение этому следует искать не только в социально-политических обстоятельствах, сколько в идеологии и в значительной степени психологии определённой части русских революционеров. Обратимся на наш взгляд на провидческом тексте, принадлежащим перу народовольца и будущего почётного академика АН СССР Н.А. Морозова.

Морозов в революционной журналистике отстаивал возведение политических убийств в систему. В «Листке «Земли и воли» он опубликовал статью с названием «Значение политических убийств». Начав с того, что «политическое убийство – это прежде всего акт мести» и «единственное средство самозащиты при настоящих условиях и один из агитационных приёмов», Морозов пошёл дальше. По его словам политическое убийство, «нанося удар в самый центр правительственной организации…со страшной силой заставляет содрогаться всю систему…Как электрическим током мгновенно разносится этот удар по всему государству и производит неурядицу во всех его функциях».

Тайна обеспечивает неуязвимость террористов и бессилие могущественной государственной машины: «Неизвестно, откуда явилась карающая рука и, совершив казнь, исчезла туда же, откуда пришла – в никому не ведомую область».

«Политическое убийство, - делал вывод будущий почётный академик, - это самое страшное оружие для наших врагов, оружие, против которого не помогают ни грозные армии, ни легионы шпионов». С его точки зрения «3-4 удачных политических убийства» заставили правительство прибегать к таким экстраординарным мерам самозащиты, «к каким не принудили его ни годы пропаганды, ни века недовольства во всей России, ни волнения молодёжи» и т.д. «Вот почему, - писал Морозов, - мы признаём политическое убийство за одно из главных средств борьбы с деспотизмом» Несколькими строками выше он высказывался ещё категоричнее: «Политическое убийство – это осуществление революции в настоящем».

Морозов предложил в августе 1879 года свой вариант программы Исполнительного комитета «Народной воли». Большинством членов ИК он был отвергнут в силу чрезмерной роли, которая отводилась в Морозовском проекте террору. Разногласия достигли такой остроты, что спустя несколько месяцев Морозов был Фактически «выслан» своими товарищами по партии за границу. Здесь он издал, с некоторыми изменениями и дополнениями, свой вариант программы под названием «Террористическая борьба».

Центральным в «Террористической борьбе является раздел, в котором Морозов рассматривает перспективы «этой новой формы революционной борьбы». Придя к заключению, что против государственной организации открытая борьба невозможна, он усматривает силу той горсти людей, которую выдвигает из своей среды «интеллигентная русская молодёжь», в её энергии и неуловимости. «Напору всемогущего врага она противопоставляет непроницаемую тайну». Её способ борьбы не требует привлечения посторонних людей, поэтому тайная полиция оказывается практически бессильной».

В руках подобной «кучки людей», - писал Морозов, - тайное убийство является самым страшным орудием борьбы. «Вечно направленная в одну точку «злая воля» делается крайне изобретательной, и нет возможности предохранить себя от её нападения»… Так говорили русские газеты по поводу одного из покушений на жизнь императора. И это верно: человеческая изобретательность бесконечна… террористическая борьба…представляет то удобство, что она действует неожиданно и изыскивает способы и пути там, где этого никто не предполагает. Всё чего она требует для себя – это незначительных личных сил и больших материальных средств».

«Террористическая революция» представляет собой, в отличие от революционной массовой, «где народ убивает своих собственных детей», самую справедливую форму борьбы. «Она казнит только тех, кто действительно виновен в совершившемся зле». «Не бойтесь царей, не бойтесь деспотических правителей, - говорит она человечеству, - потому что все они бессильны и беспомощны против тайного, внезапного убийства!» Морозов предсказывал, что рекомендуемый им метод борьбы, в силу своего удобства, станет традиционным, равно как и возникновение в России целого ряда «самостоятельных террористических обществ».

Особо Морозов останавливается на таком отличии «современной террористической борьбы» от тираноубийств былых времён, как возможность для террориста избежать неотвратимого ранее возмездия. Теперь «правосудие совершается, но исполнители его могут остаться и живы. Исчезая бесследно, они могут бороться с врагом, снова жить и работать для своего дела. Мрачное чувство не примешивается к сознанию восстановленного человеческого достоинства. То была борьба отчаяния, самопожертвования; это – борьба силы с силой, равного с равным; борьба геройства против гнёта, знания и науки – против штыков и виселицы».

В заключении своего трактата Морозов сформулировал две «в высшей степени важные и серьёзные задачи», которые, по его мнению, предстояло решить русским террористам.

1. Они должны разъяснить теоретически идею террористической борьбы, которую до сих пор каждый понимал по-своему. Вместе с проповедью социализма необходима широкая проповедь этой борьбы в тех классах населения, в которых благодаря их близости к современной революционной партии по нравам, традициям и привычкам, пропаганда ещё возможна и при настоящих неблагоприятных для неё условиях.Только тогда будет обеспечен для террористов приток населения свежих сил, необходимых для упорной и долговременной борьбы.

2. Террористическая партия должна на практике доказать пригодность тех средств, которые она употребляет для своей цели. Системой последовательного террора, неумолимо карающего правительство за каждое насилие над свободой, она должна добиться окончательной его дезорганизации и ослабления. Она должна сделать его неспособным и бессильным принимать какие бы то ни было меры к подавлению мысли и деятельности, направленной к народному благу».

В значительной степени революционное движение в России пошло по предсказанному им пути. Прежде всего, это касается народовольцев, неоднократно открещивавшихся от Морозовской брошюры. Разумеется, некоторые его предположения, вроде пресловутой «неуловимости», были вполне фантастичны. Однако многие его прогнозы оказались достаточно реалистичными.

Во-первых, террористические акты действительно влияли на политику правительства: в зависимости от обстоятельств они могли привести к её ужесточению или, напротив, к либерализации. Достаточно указать на «диктатуру сердца» М.Т. Лорис-Меликова или «весну», наступившую при министре внутренних дел П.Д. Святополк-Мирском после убийства его предшественника В.К. Плеве.

Во-вторых, четверть века спустя оправдались надежды Морозова на широкое распространение местных террористических групп- вспомним «летучие боевые отряды» эсеров или «боевые дружины» социал-демократов.

В-третьих, политические деятели, неизбежно ведущие публичный образ жизни, остаются достаточно уязвимыми для террористов, как и сто лет назад. Это в равной степени относится к «деспотам» и лидерам демократической ориентации. Охрана не смогла предотвратить очередного покушения на Александра 11, хотя всем было известно, что на него ведётся настоящая охота. В начале века столь же бессильной оказалась охранка перед эсеровскими террористами, методично уничтожавшими министров и губернаторов. «Успехи» современных террористов тоже известны.

В-четвертых, трудно оспорить слова Морозова о «бесконечной человеческой изобретательности», дающей террористам преимущество в оружии. «Прогресс» и здесь налицо. От револьвера Каракозова и Соловьева и кинжала Кравчинского к «кибальчичевским бомбам» и динамитным мастерским эсеров и большевиков – таков путь развития террористической практики.

Любопытно, что эсеры, исчерпав, как им казалось, возможности «традиционных» террористических методов, в 1908-1910 гг. финансировали работы по созданию аэроплана, при помощи которого планировали атаковать Царскосельский или Петергофский дворцы. В 1909 году Б.В. Савинков рассматривал представленный ему проект миниатюрной подводной лодки, предназначенной для установки стокилограммовых мин, приклепляемых к днищу корабля (речь шла, по-видимому, о царской яхте). Проекты были чересчур дорогостоящими, да и вряд ли технически осуществимыми, но ход мысли террористов достаточно ясен. Савинков с гордостью говорил В.Н Фигнер, что последнее слово науки будет отдано в руки партии на дело революции. В.М. Чернов на V Совете партии в 1909 году говорил о необходимости использования достижений науки в деле террора и указывал на достижения военно-инженерной мысли, ведущей борьбу «в воздухе и под водой»». Современные террористы перешли к использованию пластиковой взрывчатки и радиоуправляемых ракет.

Морозов мечтал, чтобы террористические идеи укоренились средиреволюционеров разных национальностей. «Мы знаем, - писал он, - какое сильное влияние оказывают идеи на человечество. В глубокой древности они создали христианство и с костров и крестов проповедовали миру близкое освобождение. В мрачное затишье средних веков они провели крестовые походы и много лет влекли народы в сухие бесплодные равнины Палестины. В последнее столетие они вызвали революционное и социалистическое движение и облили поля Европы и Америки кровью новых борцов за освобождение человечества… Идея террористической борьбы, где небольшая горсть людей является выразительницей борьбы целого народа и торжествует над миллионами людей, такова, что, раз выясненная людьми и доказанная на практике, не может уже заглохнуть».

Идея не заглохла. А брошюру Морозова, почти сто лет спустя после её публикации, перевели на английский и выпустили двумя различными изданиями, пытаясь понять, где же корни той террористической напасти, которая обрушилась на Запад в 1970-е годы.

Сейчас снова с вами вернёмся к характеристике террора в России.

Терроризм того времени в России носил главным образом внутренний характер и был в основном уделом одиночек-фанатиков и небольших групп.

Терроризм в России носил волнообразный характер. 1 волна. 19- начало 20 века активизация терроризма была связана с анархистской и националистической деятельностью. Объектом террористических действий были, как правило, государственные деятели. В те годы особую роль играла «Народная воля», хотя действовала она только с 1878 по 1881 г.Члены этой организации убили нескольких высших чиновников страны, в том числе генерал-губернатора Петербурга и генерала Мезенцева – шефа Третьегоотделения. В. Засулич стреляла в петербургского градоначальника Трепова. Финал этой кампании террора наступил в 1881 году, когда был убит император Александр 11.

2 волна. В авангарде второй волны революционного терроризма оказались эсеры. В качестве главного тактического средства своей борьбы они избрали индивидуальный террор. В начале 20 века ими был совершён целый ряд покушений на жизнь членов царской семьи и высокопоставленных чиновников. В 1901 г. они убили министра просвещения Н. Боголепова, в 1902 г. - генерал-губернатора Вильно (В. Валь) и Харькова (И. Оболенский), в 1903 г. – генерал-губернатора Уфы (Н. Богданович) и Финляндии (Н.Бобриков), в 1904 – министра внутренних дел В. Плеве, в 1905 г. – генерал-губернатора Москвы Великого князя Сергея Александровича и др.

Пик деятельности эсеров пришёлся на 1906 г. – 82 жертвы. Последним терактом этой волны, потрясшим Россию, стало убийство премьер-министра П. Столыпина. После этого боевая организация эсеров как организованная структура прекратила свое существование.

Не менее активны с точки зрения террористической практики в 1905-1917 гг. были представители праворадикальных сил России – черносотенцы. Члены погромно-монархических организаций таких, как «Союз русского народа» и «Союз Михаила Архангела», участвовали в подавлении революционного движения в России. Несмотря на то, что они не прибегали к созданию тайных боевых групп, терроризм стал распространённым орудием их борьбы. В частности, жертвой черносотенного терроризма стал видный большевик Николай Бауман, убитый 18 октября 1905 года в Москве.

Реально после 1911 г. индивидуальный террор в России на время практически прекратился. В целом начиная от Игоря Рюриковича и до Николая 11, из 50 правителей державы были убиты 14!

Говоря о российском терроризме 19 века начала ХХ в. необходимо отметить, что историческая доктрина базировалась на ряде постулатов, характеризовавших сущность борьбы в России с самодержавием в этот период исключительно с идеологических позиций:

1. сам государственный режим рассматривался как стабильно реакционный, неспособный к прогрессивной эволюции;

2. этой статичностью режима объяснялась и оправдывалась радикализация борьбы с ним;

3. индивидуальный революционный террор признавался морально оправданным, но противопоставлялся революционному движению масс как высшей форме классовой борьбы;

4. методы противодействия государства антигосударственным выступлениям определялись как государственный террор;

5. политика государственного террора включалась в причинный комплекс террора революционного.

3 волна терроризма поднялась уже после захвата власти большевиками в 1917 г. Она была направлена против большевистских руководителей и против германских дипломатов и военных, с тем чтобы помешать переговорам между Россией и Германией.

20 июля 1918 г. в Петрограде эсер Сергеев застрелил комиссара по делам печати, пропаганды и агитации В. Володарского, 30 августа 1918 г. юнкером Канегисером был убит председатель Петроградской ЧК М. Урицкий, в этот же день состоялось покушение эсерки Каплан на В.И. Ленина.

По мнению Д.А. Волкогонова, именно покушение на В.И. Ленина стало тем рубежом, когда террор индивидуальный сменился террором массовым, когда он стал важнейшим компонентом государственной политики, так как было принято специальное постановление Совета Народных Комиссаров «О красном терроре». Оно поставило вне закона огромное количество людей, «прикосновенных к белогвардейским организациям, заговорам, мятежам». «Классовыми врагами» стали лучшие представители передовой российской интеллигенции.

Со временем террор не только стал значимым составным элементом революционных теорий, но и получил ореол священного поклонения, романтизма. Его оправдывали потребностью в сломе отжившей несправедливой системы власти, подавлении сопротивления контрреволюции и ликвидации политико-идеологического инакомыслия. Страх, реализуемый через насаждение государственного, революционного террора, становился главным орудием построения нового общества.

Большое число публикаций посвящено периоду сталинских репрессий в стране, где внутренний государственный террор был главным инструментом обеспечения стабильности политической системы. Он проявлялся в уголовном преследовании политических противников, идеологическом и административном терроре в отношении инакомыслящих и сопровождался незаконными и произвольными массовыми арестами, ликвидацией заключённых, зачастую без суда и следствия.

Говоря о репрессивных мерах по отношению к своим политическим противникам, И.В. Сталин часто обращался к ленинскому опыту противопоставления революционного террора «белому» - контрреволюционному. В политическом словаре того времени указано: «Белый террор – методы расправы буржуазных правительств с революционным движением трудящихся путём разгрома организаций рабочего класса, прежде всего коммунистических партий, путём массовы арестов, каторжных приговоров и убийств революционных деятелей. Применяя белый террор, реакционная буржуазия рассчитывает обезглавить революционное движение, устрашить трудящихся и заставить их безропотно нести гнёт капиталистической эксплуатации. На путь белого террора стали в своей борьбе против партии большевиков и советской власти эсеры. В 1918 г. они по заданиям иностранных разведок убили тт. Урицкого и Володарского, произвели злодейское покушение на жизнь Ленина. На белый террор контрреволюционеров Советское Правительство ответило красным террором – массовыми репрессиями против буржуазии и её наймитов – эсеров…»

В итоге террора, как указано в акте сдачи Н.И. Ежовым Наркомом внутренних дел, на 1 июля 1938 г. по национальному признаку было репрессировано 357 227 человек. Среди них значилось: поляков – 147 533, немцев – 65 339, харбинцев – 35 943, латышей – 23 539, иранцев – 15 946, греков – 15 654, финнов – 10 598, китайцев и корейцев – 9 191, румын – 9043, эстонцев – 8 819, англичан – 3 335, афганцев – 3 007, болгар – 2 752, других национальностей – 6 528.

Массовый террор 1937-1938 привёл к расстрелу свыше 1 млн. человек. Впрочем, в последующие годы предпочтение отдавалось длительным срокам заключения в исправительно-трудовых лагерях и колониях.

В годы Великой Отечественной войны особую «популярность» приобретает печально известная 58-я статья. В неё входили следующие положения:

Пункт 1 – измена Родине;

Пункты 2-5, 11 – участие в антисоветском заговоре;

Пункт 6 – шпионаж;

Пункт 7 – вредительство;

Пункт 9 – политический бандитизм и диверсии;

Пункт 10 – антисоветская агитация;

Пункт 14 – контрреволюционный саботаж, а также контрабанда, терроризм, незаконный переход границы и пр.

Размытые, смутные формулировки этой статьи давали возможность оценивать как «социально опасный» широкий диапазон поступков советских граждан. В итоге, доля осуждённых по 58-й статье увеличилась с 1941 по 1945 гг. с 29 до 41%.

С середины 50-х и до конца 80-х годов ХХ века терроризм каксистемное социально-политическое явление исчез из жизни Советского государства и общества. Наблюдались лишь отдельные проявления террористического характера. Наиболее ярким примером применения политически мотивированного насилия тех лет, выросшего из идеологии национализма, может служить серия взрывов, осуществлённых в конце 1978 г. в Москве. Это взрывы на ул. 25 Октября, в магазине на площадиДзержинского и в метро, осуществлённые членами подпольной армянской националистической партии «Дашнакцутюн» Затикяном, Степаняном, Багдасаряном. По заявлениям террористов они боролись «против всего советского строя, а следовательно, против Москвы. Они решили мстить русским – неважно, кому именно: женщинам, детям, старикам – главное- русским».

Таким образом, к началу перестройки проявлений терроризма в СССР практически не было. Тогда любые преступники понимали, что государство с ними церемониться не станет.

Вместе с тем к началу 90-х годов ХХ в. крайне противоречивые, болезненные процессы, протекавшие в стране, породили целую гамму обстоятельств, благоприятствующих возникновению террористических намерений части населения России и, самое главное, успешной их реализации.

Первым этапом, формирования нынешней терросреды в стране стала война в Афганистане. Эксперты отмечали, что отдельные группы «афганцев», получивших на войне не только специфические боевые навыки, но и познакомившиеся с наркобизнесом, стали впоследствии основой многих террористических формирований.

Терроризм начал активно разворачиваться на новой основе, когда была ослаблена государственность и многие СМИ принялись усиленно муссировать тему о «гнусном тоталитаризме и централизме», несправедливости и спорности национально-территориального деления страны.

Таким образом, террор в России на рубеже 19- 20 вв. осуществлялся под лозунгами социальной справедливости и борьбы с царизмом.

Коммунистическая диктатура до середины ХХ в. сделала террор механизмом государственного управления, истребив миллионы человек за их инакомыслие и несогласие с коммунистической системой. В середине ХХ века коммунистический террор получил своё дальнейшее развитие не только в России, но и в Европе. Организации коммунистического толка на Западе, находящиеся в оппозиции к государственному строю убивали и калечили ни в чём не повинных людей во имя призрачной идеи социальной справедливости.

Тем не менее, в СМИ, научной литературе советского периода, подготовленных с определённых идеологических позиций, основное внимание уделялось характеристике терроризма западного, его антигуманной роли в решении внутренних и международных проблем.

---

Дата добавления: 2015-08-05