Имидж: по образу и подобию

оказалось 492... Недаром ее политическую эпоху принято называть Золотым веком.

Бытует шутка о том, что в силу условий труда мужчина-политик не должен иметь лица, а выступать в маске сварщика. Если продлить эту метафору, то можно утверждать, что некоторые политики так "обжигались", что им даже потребовалось хирургическое вмешательство, как Луису Корвалану. История эта начиналась в январе 1983 года, когда решением Политбюро ЦК КПСС (П-95/65) было положено начало секретной операции под кодовым названием "Доминго". Смысл ее сводился к изменению внешности и нелегальной заброске в Чили для подпольной борьбы с хунтой генерала Пиночета. Официально считалось, что после его обмена в Швейцарии на диссидента В. Буковского, Корвалан проживает в Москве. Финал этой истории еще не дописан. Хирург Шмелев погиб при странных обстоятельствах.

В реальной жизни актеры политической сцены всегда очень заботились о своем имидже. Взять хотя бы, к примеру, Карла Маркса. Еще не так давно его портрет можно было встретить в каждом советском департаменте. Висел он как некий знак и анализу не подвергался. Ибо куда уж там до анализа имиджа, если большинство из так называемых марксистов никогда самого Маркса не читали, а обходились дайджестами.

На труды Маркса первым обратил внимание Бисмарк, 1-й рейхс­канцлер Германской империи (1871-1890), осуществивший объединение страны, предостерегавший от войны с Россией и первый учуявший опасность: "С этим бухгалтером Европа еще наплачется ".

Очень не жаловал К. Маркса ученый и писатель Герберт Уэллс. В своей книге "Россия во мгле", написанной по итогам 15 дней, проведенных в России, где он поспорил с Лениным, назвав его "кремлевским мечтателем", Уэллс пишет: "Около двух третей лица Маркса покрывает борода, широкая, торжественная, густая, скучная борода, которая, вероятно, причинила своему хозяину много неудобств в повседневной жизни, такая борода не вырастает сама собой: ее холят, лелеют и патриархально возносят над миром. Своим бессмысленным изобилием она чрезвычайно похожа на "Ка­питал ". А то человеческое, что остается от лица, смотрит поверх нее совиным взглядом, словно желая знать, какое впечатление эта раститель­ность производит на мир. Изображение этой бороды раздражает меня больше всего. Мне неудержимо захотелось обрить Карла Маркса ".

Вслед за Уэллсом нельзя обойти и того, кого он назвал "кремлевским мечтателем" - В. Ленина. Что являлось доминантами его имиджа? Есть та­кой анонимный стишок: "Это что за большевик? Он залез на броне вы/с, он большую кепку носит, букву "р" не произносит". Выделим доминанты: "броневик", "кепка", буква "р". Последнее обстоятельство послужило поводом для шуток, типа той, что буква "р" деформировалась в речи вождя от неэкономного произнесения слова "революция". Что же касается одежды, то старорежимные галстук и жилетки, когда в моде были кожанки и толстовки, это серьезный штрих в имидже. Ленинская кепка - это образ пролетарской короны. Художник В.Бахчинян в своих коллажных экспериментах проделал однажды такой опыт - чуть сдвинул кепку вождя на глаза, и вождь начинал сильно смахивать на урку.

Броневик тоже серьезный элемент имиджа. Это амвон, трибуна для проповеди новой веры. На имидж Ленина работали очень многие та­лантливые мастера от В.Маяковского (Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить!) до Л.Ошанина и С.Туликова (Он сказал, что на земле мы построим людям счастье). Да и сам Ленин прекрасно знал цену имиджу. Достаточно всмотреться в кинохронику тех лет. Вождь мирового пролетариата прекрасно чувствовал камеру.

Назовем и И.Сталина. Троцкий утверждал, что псевдоним Иосифа Джугашвили от слова "сталь". Трудно возразить, если учесть, что это стойкий элемент имиджа тоталитарных структур. Достаточно вспомнить "Как закалялась сталь" Островского, "Железный поток" Серафимовича, выражения "стальное единство", "железная дисциплина", "железная воля вождя" и т. д. Геббельс тоже частенько говорил о "стальной романтике". Сталин, безусловно, в высшей степени владел искусством создания и управления имиджа. Причем владел этим во всех политических сферах: внутренней и внешней. Во внешней достаточно вспомнить то, как он умел очаровать западную литературную интеллигенцию: А.Барбюса, Л.Фейхтвангера и др.

Во внутренних имидж-литературных коллизиях достаточно напомнить его роковую связь с М. Булгаковым, вылившуюся в тайное иезуитское покровительство. Началось с того, что в 1925 году ОГПУ конфисковало у писателя копию повести "Собачье сердце" и дневник с характерным названием "Под пятой". Но в том же 1925 году главный правительственный театр - прославленный МХАТ - начинает репетировать пьесу "Белая гвардия", отнюдь не осуждающую, а сочувствующую героям. Театрове­дами давно подсчитано, что Сталин приезжал смотреть этот спектакль не меньше 15 раз! И все это на фоне травли автора в центральной печати. А разговор по телефону, когда бедствующий писатель просился на работу во МХАТ, на что тиран дьявольски отшутился: "А вы снова подайте туда, заявление. Мне кажется, что они согласятся ".

О внимании, с которым Ста­лин относился к собственному имиджу, свидетельствует множе­ство фактов. В первую очередь это история смены его кинематографи­ческих прототипов от фильмов М.Ромма "Ленин в Октябре" и "Ле­нин в 1918 году" до "Клятвы" М.Чиаурели. О его контроле над мастерами портретной живописи свидетельствует приведенный фото­документ с его собственными резо­люциями:

"Ухо сие говорит о том, что художник не в ладах с анатомией".

"Ухо кричит, вопиет против анатомии".

И. Сталин

Визуальными доминантами имиджа Сталина были, конечно же, френч, сапоги, усы и трубка, которая так не нравилась Гитлеру, что в 1939 году, после подписания известных секретных дипломатических документов, когда потребовалось поместить в германских газетах фото советского вождя, Гитлер с трудом выбрал из целой серии своего лейб-фотографа Гофмана один снимок, где Сталин был без табачных принадлежностей.

Говоря о доминантах имиджа политических лидеров, упомянем еще некоторых. У Н. Хрущева это был пестрый коктейль из лысины, бородавки, ботинка на столе в ООН, выражений "коммунизм" и "кузькина мать". Последнее повергло в уныние переводчиков, пока кто-то из них не ввел в обиход английский эквивалент "The mother of Kuzma". Вообще же Хрущев обладал внешностью зажиточного крестьянина.

Л. Брежнев в этой же манере стилистической оценки имиджа обладал внешностью оперного певца. Многочисленные ордена и густые брови дополняли оперную атрибутику. Парадоксальным образом все это под­черкивала дикция, точнее ее отсутствие, с фразеологическими шедеврами типа "народы азиатского контингента".

У М. Горбачева чичиковская округлость во внешности, поведе­нии и речи. Конечно же, родимое пятно на голове. И знаменитые уда­рения типа "углубить", которые резко исчезли после Фороса, что позволяет задуматься об их искусственном происхождении. Для пу­щей народности.

В. Гавел, президент Чехии. Диссидент, драматург, любитель арти­стической тусовки. В начале президентства он показательно трудно расставался с безгалстучным имиджем. И вдруг... лично разработал пышную церемониальную форму для роты почетного караула! Сопоставление двух факторов заставляет задуматься.

Спорт - могучий инструмент в политическом имиджмейкерстве. Достаточно вспомнить документальный фильм "Олимпия" Лени Рифен-шталь. Во время мирового футбольного чемпионата 1998 года, прохо­дившего во Франции, все стремились заработать на этом политические дивиденды. В роли спортивного комментатора выступал даже лидер крайне правого Национального фронта Жан-Мари Ле Пен. Цена рек­ламного времени во время финального матча достигала 1 миллиона франков за минуту. На фоне спортивной борьбы шла не менее яростная борьба за популярность между президентом Шираком и премьером Жоспеном. Ширак этот матч явно выиграл. Именно он "догадался" перед матчем надеть на себя, как шарф, трехцветную майку сборной, и именно он "возглавил" хор болельщиков, приветствующих победите­лей пением "Марсельезы". Освоил президент и футбольную терминоло­гию, именуя себя вратарем, которому приходится спасать дело, когда другие его соратники оказываются вне игры. Эту "игру" он повторил в июле 2000 года.

Говоря о политических имиджах, нельзя не вспомнить того, кого по праву можно назвать первым политическим имиджмейкером. Это Никколо Макиавелли, живший на стыке XV и XVI веков во Флоренции. Это о нем Наполеон сказал, что он "единственный писатель, которого можно читать", а Пушкин назвал "великим знатоком человеческой природы". Его литературному периоду жизни предшествовала политическая карьера на посту государственного секретаря. Это должность советника. Секретарь - человек, не принимающий решения. В имидже этой должности кроются многие тайные пружины отставки Макиавелли, и не только его. В новейшей истории России статусом "секретаря" обладали уже несколько опальных политиков - Г. Бурбулис и А. Лебедь, И. Рыбкин (в народном политическом фольклоре это отрази­лось шутками типа "заменили пернатого на водоплавающего" и "ни мясо ни рыбка"), Б. Березовский. И разве все они не являют своей судь­бой ярчайшую иллюстрацию замечания Макиавелли о том, что внеш­ность часто оказывает чрезмерное влияние на сущность. _П!>

I

Г. Бурбулису явно не помогли его литовская фамилия, высокий го­лос и внешность иезуита с плохо скрываемым тоном интеллектуального превосходства.

А.Лебедю не всегда способствует грубоватая брутальность, афори­стичная лапидарность речи и почти плакатная русскость. Гражданская одежда, не очень идущая ему, это скорее тактический маневр. В резерве у А.Лебедя есть и запасной имидж - ход с возможным использованием камуфляжа. Суть его визуального имиджа - тоталитарная форма с либеральным наполнением. Многое в его судьбе решится и в его схватке с красноярской братвой. Существует опасность разменять облик "просвещенного тирана" на обыкновенного держиморду.

В имидже политиков фокусируются массовые представления о красоте, добре и справедливости, зле и наказании - этих наиболее фундаментальных понятийных категориях. На политической сцене присутствует весь спектр зрелища: массовка, политик-типаж, политик-звезда. Они выражают раз­личные элементы имиджевого языка.

Критик Юрий Богомолов в одной из своих статей предложил политикам примерить маски традиционных театральных персонажей. Вот как это выгля­дело: "Черномырдин - типичный "благотворительный отец": деловит, сано­вит, косноязычен и искренен. Что касается Чубайса, Рыбкина, Шумейко, то это резонеры. Им по сценической традиции положено быть правильными и скрытными. Но у них есть актерское самолюбие: при случае они не прочь сыграть роль "первого любовника". События последнего времени подтвер­ждают этот сценический закон. Остается добавить, что сошедших с политиче­ской сцены Грачева и Ерина, безусловно, можно причислить к Скалозубам, депутата Марычева - шутам-затейникам.

С точки зрения технологии создания имиджа самая яркая фигура поли­тического десятилетия в России -это В.Жириновский. Подтверждением тому может служить история, связанная с проводимыми английскими спе­циалистами курсами по подготовке к выборам. Дело было в начале 90-х годов. Лидер ЛДПР явился на них лично и поразил англичан своей тягой к новым знаниям. "Потом англичане - для себя - решили посчитать, какой лее из кандидатов самый перспективный. Считали по многим параметрам. Вышло, что Жириновский впереди остальных. Тогда предрекли ему победу " ("Аргументы и факты", 1994, № 4).

Это подтверждение тому, что весь дальнейший успех Жириновского не случаен. Он точно рассчитан и разыгран. Этот кентавр камуфлирует свою оснащенность под спонтанность, используя при этом традиции сме-ховой культуры в России. Он един во множестве своих клоунадных ма 8. ИМИДЖ: ПО ОБРАЗУ И ПОДОБИЮ

сок. При этом он мастерски использует весь арсенал имиджелогии: сим­волы, архетипы массового сознания, мифологемы; ярко индивидуализи­рует эти приемы, будь то рассуждения о комбинации политики и секса в интервью "Плейбою", целование руки патриарху и новогодний музы­кальный дуэт в образе Серого Волка с "зайчиком" И.Хакамадой или символический марш-бросок стакана сока в лицо Б.Немцову.

Остается лишь добавить, что подобные приемы давно опробованы в политике. Президент США Г.Трумэн однажды публично побил музыкаль­ного критика за плохой отзыв об исполнительских способностях своей любимой дочери.

Динамика имиджа Б.Ельцина - будто наглядная иллюстрация теории М.Веберао"рутинизациихаризмы".Тридаты-1991,1996,1999.

В 1991-м на инаугурации массы в нем видели свою победу. ("И Ель­цин всегда молодой" В.Токарева.) В 1996-м, после выборов, он с трудом нашел в себе силы произнести 33 слова клятвы. Потом последовал гимн без слов. Президент не склонил голову перед патриархом, и тот сказал: "мы понимаем, всякая власть от Бога", имея в виду стилистику помаза­ния русских царей. А вскоре, оправившись после операции, Ельцин "в шутку" стал величать себя Борисом I. Говорить о себе в третьем лице он начал гораздо раньше. Не случайно и выбор места отдыха - Шуйская Чупа, куда ездил на лечение и отдых Петр Великий. По выражению "Нью-Йорк Тайме", "он сходит с ума в желании стать лидером запад­ного типа, и в его безумии, выражаясь словами Полопия, "есть метод ". Вот только какой? Кто он - патриарх, ощущающий необходимость ус­петь сделать судьбоносные для страны шаги, или обыкновенный угасаю­щий властолюбец, пытающийся защитить себя и свой ближний круг от ответственности за содеянные ошибки. Рассчитывать он может лишь на внешнюю помощь и понимание. Ведь в его имидж вложено столько политического капитала... " Именно это и доказала процедура его доб­ровольной отставки в конце 1999 года, профессионально смоделирован­ная и выполненная кремлевскими имиджмейкерами.

Дата добавления: 2015-08-05