Французская пресса в период немецкой оккупации

Разгром французской армии в 1940 г. был не только позор­ным военным поражением, но и крахом всей политической и социальной системы Третьей Республики (1875-1940). В ночь с 16 на 17 июня Президент Республики Альбер Лебрен принял отставку главы правительства Поля Рейно и заменил его марша­лом Филиппом Петэном. В полдень Петэн прибыл на радиостанцию в Бордо, куда массовое бегство из Парижа привело и правительст­во. Он обратился к своим соотечественникам со следующими сло­вами: «С болью в сердце я говорю вам: нужно прекратить борьбу». В тот же день из Бордо в Лондон вылетел генерал де Голль. Во второй половине дня его принял премьер-министр Велико­британии Черчилль. Он разрешил де Голлю вести передачи для соотечественников на волнах Би-Би-Си. В своем первом обра­щении 18 июня 1940 г. де Голль осудил правительство за отказ от сопротивления и призвал французов присоединиться к тем, кто намерен бороться за освобождение Франции: «Не все еще потеряно для Франции... Эта война не ограничена территорией нашей несчастной страны... Это война мировая... Решается су­дьба всего мира... Что бы ни случилось, пламя французского Сопротивления не должно погаснуть и не погаснет никогда».

А 10 июля в театральном зале казино г. Виши депутаты ут­вердили текст, по которому парламент передает всю власть правительству под руководством маршала Петэна. Режим Виши был основан на лич­ной власти маршала Петэна.

Перемирие, подписанное в июне, разделило Францию на две части: Северную и Южную. Последняя не была в этот период оккупирована, а находилась под управлением коллаборациони­стского правительства, расположившегося в курортном городке Виши в центре Франции близ крупного промышленного города Клермон-Ферран. Большая часть парижских газет переместилась в свободную Южную зону, но после высадки союзников в север­ной Африке и она была оккупирована немецкими войсками в ноябре 1942 г.

Все газеты, которые можно было купить в киосках, подчи­нились немецким оккупационным властям либо режиму Виши. В противовес им стали нелегально выходить издания тех, кто решил сопротивляться захватчикам. Эти газеты, чаще всего по­хожие на листовки, ни с информационной, ни с пропагандистс­кой точек зрения не могли соперничать с прессой и радио кол­лаборационистов, однако именно подпольная печать в общест­венном мнении отождествлялась с борьбой за свободу и сохра­нение республиканских традиций.

До ноября 1942 г. зона немецкой оккупации составляла 2/3 территории Франции. Ее название «Северная зона» было доволь­но условным, так как в нее входила не только часть территории к северу от Мулена, но и атлантическое побережье до Испании. Пресса здесь напрямую контролировалась немецкой военной ад­министрацией. Между двумя зонами: Северной и Южной - бы­ла установлена закрытая граница. Этот передел создал значитель­ные трудности в работе транспорта. Региональные газеты, выхо­дившие в городах, близко расположенных от демаркационной ли­нии, были лишены части своих читателей. Но больше всех пос­традала парижская пресса, так как ее распространение в Южной зоне было запрещено. Редким исключением был еженедельник «Иллюстрасьон». А наличие двух газет «Пари суар», выходивших в Париже и в Лионе, иллюстрирует непроницаемость демаркаци­онной линии для прессы. Читатели в провинции, где не получали парижских газет, теряли привычку к их чтению. Никогда больше национальной прессе не удастся вернуть утерянные позиции.

В Северной зоне пресса должна была подчиниться особенно строгим требованиям гитлеровского командования: разрешение на выход, жесткая цензура; в Париже два раза в день проводи­лись обязательные брифинги для журналистов. Издания, которые не пожелали подчиниться этим требованиям, закрылись («Об», «Ордр», «Попюлер», «Эпок», «Энтрансижан» - в Париже; «Эст репюбликен» - в Нанси; «Круа дю Нор» - в Лилле) или перене­сли свои редакции в Южную зону («Пари суар» Пруво, «Фига­ро», «Тан»). Две трети периодических изданий оккупированной зоны прекратили выход сами или были запрещены немецкой администрацией.

Немецкая администрация способствовала созданию коллабор­ационистами новых газет, среди которых можно назвать «Виктуар» Г. Эрве, «Матэн» Бюно-Варийя. В конфискованном помещении редакции газеты Пруво «Пари суар» стала выходить но­вая газета под тем же названием. Специальная служба, создан­ная прибывшим в Париж в ранге посла Отто Абецем, контроли­ровала всю интеллектуальную жизнь Парижа и в первую очередь СМИ. Прекрасно владевший французским языком, воспитанный в значительной мере на французской культуре нацист был мас­тером манипулирования и пропаганды. В отличие от Парижа в провинции новых газет почти не было, но многие издания продол­жали выходить. В 1942 г. в Северной зоне насчитывалось 60 газет.

В Южной зоне вишистское правительство подчинило прессу секретариату пропаганды. Правительство также выкупило инфор­мационный сектор агентства Гавас, создав Офис франсез д'информасьон (ОФИ). После оккупации Южной зоны закрылись немногие издания, среди них «Фигаро», «Прогре», «Тан». Толь­ко в 1943 г. закрылись «Трибюн репюбликен» и «Монтань», свя­занные с Сопротивлением, которое получало от этих газет бу­магу для подпольной прессы.

Оценить влияние легальной прессы на общественное мнение довольно трудно, так как нет уверенности в объективности дан­ных некоторых опросов того времени. В архивах префектуры сохранились данные об общих ежемесячных тиражах парижс­ких газет. Цифры свидетельствуют о значительном - почти в 3,5 ра­за - сокращении их тиражей. Исследования, проведенные служ­бами правительства Виши, позволили прийти к заключению: «боль­шинство читателей считают, что пресса тенденциозна, управля­ется оккупантами». Французский исследователь Марк Мартэн замечает, что в этот период газеты иногда покупали из-за чисто повседневных потребностей (расписание поездов и автобусов, отоваривания продовольственных карточек, даже для разжига­ния огня и др.). Новости с фронта узнавали по радио. Поэтому во время войны радио, по мнению исследователя, в значительно большей степени было орудием пропаганды.

Подпольные газеты, издаваемые участниками Сопротивления, не могли стать массовым средством информации и формирования общественного мнения. Большинство из них выходили нерегу­лярно, на одном листе, в виде листовок, к читателю они иногда попадали через несколько недель после выхода. Трудности с бу­магой, секретность их производства и распространения, репрес­сии, которые обрушивались на редакции и распространителей, препятствовали созданию значительной читательской аудитории. По данным вишистского правительства, в 1943 г. было аресто­вано, посажено в тюрьму и подвергнуто другим мерам наказа­ния 1600 человек «за незаконную деятельность, выразившуюся в издании подпольных газет». За время оккупации сменилось четыре редколлегии центрального органа ФКП «Юманите». Гитлеровцы расстреляли в разное время шесть редакторов газеты, в том числе Габриэля Пери, которому посвящено одно из лучших произведений лите­ратуры Сопротивления — стихотворение Арагона «Баллада о том, кто пел под пыткой», и ответственного сек­ретаря Сампэ.

До 1943 г. тиражи даже крупных подпольных газет не пре­вышали 50 тыс. экз. Конечно, не весь тираж удавалось распрос­транить, но каждый номер, попадавший к читателю, передавал­ся из рук в руки. По мнению исследователей французской под­польной печати Л. Дузу и О. Вьеверки, подпольные газеты были в первую очередь инструментом организации движения Сопро­тивления. Вокруг редакций складывались отряды борцов против нацизма. Для большинства населения их эпизодическое появ­ление было свидетельством существования Сопротивления, а это служило поддержкой для тех, кто отказывался сотрудничать с нацистами и осуждал коллаборационизм.

Нелегальная пресса призывала к борьбе с нацизмом и режи­мом Виши, а в последние месяцы оккупации она стала предла­гать и свои меры возрождения послевоенной Франции (чистка, разрыв с Третьей Республикой, реформы политических инсти­тутов и, в частности, системы информации). После освобожде­ния вышедшая из подполья пресса своим участием в Сопротив­лении повысила престиж и авторитет новых газет.

В подполье самой значительной по количеству изданий, ре­гулярности выхода, тиражам, а также сети распространения не­сомненно была пресса французских коммунистов. Она первой перешла на нелегальное положение, так как ФКП стала изда­вать подпольные газеты и листовки уже до оккупации страны, поскольку еще до объявления войны правительство Франции запретило коммунистическую партию и ее прессу. На протяжении 1939-1940 гг. продолжали нелегально выходить газеты «Юма­ните» («Человечество»), «Авангард», профсоюзная «Ви увриер». Подпольная печать коммунистов располагала инфраструктурой, которую ФКП сумела создать в последние месяцы перед оккупацией, пока ре­прессии еще не были столь жестокими, как при нацистах и пра­вительстве Виши.

Центральный орган партии «Юманите» оставался глашатаем линии ФКП, во всем поддерживавшей СССР и следовавшей ин­струкциям Коминтерна. Поэтому с сентября 1939 г. она приня­лась осуждать «империалистическую войну» и оправдывать гер­мано-советский пакт. После вступления немцев на территорию Франции ФКП дважды обращалась в службу немецкой админи­страции «пропаганда штаффель» за разрешением издавать газе­ту «Юманите» легально. Делегация была арестована. Демарш остался без ответа. Компартия долгое время отрицала попытки договориться с оккупантами и только в 1967 г. вынуждена была это признать. Требование о легальном выходе «Юманите» пов­торялись в ее подпольных номерах до середины ноября 1940 г.

В первые месяцы оккупации пресса коммунистов с одинако­вым рвением осуждала режим Виши и политиков Третьей Республики и старалась обходить молчанием продолжавшуюся вой­ну, чтобы не говорить о присутствии немецких оккупантов во Франции. Только в марте-апреле 1941 г. «Юманите» начала разоблачать репрессии немецкой армии. Теперь в лексике газе­ты появились такие слова, как «нацист», «гестапо», «фюрер». И только вторжение немецких войск в СССР освободило «Юма­ните» от инструкций Коминтерна. К этому вре­мени уже вышло в подполье 109 номеров. При всех этих сложностях «Юманите» удавалось доводить свой ти­раж до одиннадцати миллионов экземпляров в год.

Было много и других подпольных антифашистских газет: «Франция прежде всего» (газета партизан и франтиреров — воль­ных стрелков), «Рабочая жизнь» (газета Всеобщей Конфедерации Труда), «Свободный университет», «Французское искусство», «Крестьянское Сопротивление» и др.

Все подпольные газеты были связаны с организациями, соз­данными, чтобы бороться с оккупантами, коллаборационизмом, режимом Виши. Первой появилась в конце июня 1940 г. в Се­верной зоне газета «Либерасьон» социалиста Кристиана Пино. Несмотря на то, что к августу 1944 г. было опубликовано 190 но­меров, газета не была столь популярна, как «Либерасьон», вы­ходившая в Южной зоне в Клермон-Ферране под руководством Эмманюэля д'Астье. В составе этой редакции были представи­тели различных политических течений: социалисты (Роже Массип, Леон Жуо), коммунист (Пьер Эрве) и др.

Другой крупной газетой Южной зоны была «Комба» («Борьба»), соз­данная Анри Френей. Газета значительно позже, чем «Либера­сьон» д'Астье, включилась в борьбу с коллаборационизмом и ре­жимом Виши, так как ее создатель до середины 1942 г. заявлял о своем полном доверии Петэну. «Комба» родилась как рупор движения того же названия. В ее редакции были представители самых различных политических взглядов, кроме коммунистов. Газета всегда оставалась на антикоммунистических и антисовет­ских позициях. Среди ее сотрудников в это время были Жорж Бидо, Клод Бурде, Паскаль Пиа, Альбер Камю.

Еще одним крупным изданием Юга была «Фран-тирер» («Вольный стрелок»), вы­шедшая впервые в декабре 1941 г. в Лионе. Она также объединяла представителей разных политических воззрений, но в основном это были левые. Газета сначала распространялась на юго-вос­токе и в центре Франции, а с 1943 г. стала распространяться и на северо-западе и в Париже, благодаря специальному выпуску, организованному в столице Альбером Байе. В подполье вышло 37 номеров.

В Северной зоне Робер Сальмон и Филипп Вьяне приурочи­ли выход газеты «Дефанс де ля Франс» («Защита Франции») к 14 июля 1941 г. Пер­вые номера в течение нескольких месяцев выпускались с ис­пользованием алюминиевого трафарета, а с 1942 г. газета стала издаваться типографским способом. Благодаря поддержке неко­торых промышленников, она приобрела хорошее оборудование, что позволило ей с осени 1943 г., опередив «Юманите», иметь самый большой тираж среди изданий подпольной прессы.

Печатным органом Национального комитета писателей стала газета «Леттр франсез» («Французская литература»), явившая со­бой боевое сотрудничество лучших литературных сил Франции. Ее героический путь определился уже с первых ее шагов в судьбе ее организатора Жака Декура (псевдоним Даниэля Декурдеманша), преподавателя-филолога, публициста, журналиста. Он был арестован и в мае 1942 года казнен. Но на место павшего Декура встал его друг, писатель и публицист Клод Морган. Вокруг газеты постепенно сплотились писатели разных взглядов, но воодушевлен­ные общей ненавистью к оккупантам и любовью к Франции. Это были: Элюар, Арагон, Триоле, Полан, Лескюр, Сартр, Веркор, Мориак и др. С осени 1942 года за два года подпольного существо­вания газеты вышло 20 ее номеров.

В противоположность деголлевской и англо-американской тактике выжидания «Леттр франсез» воплощала боевой наступа­тельный дух французского Сопротивления. В первом же номере газеты был помещен Манифест французских писателей, в котором звучал смелый призыв: «Французские писатели! Мы должны сы­грать свою роль в исторической борьбе... «Леттр франсез» будет нашим писательским оружием. Издавая ее, мы включаемся в смер­тельную битву французской нации за освобождение от поработи­телей». О долге писателя говорит и передовая статья второго номера газеты, озаглавленная «Кричать правду!». «Чтобы быть дос­тойным звания писателя,— читаем в статье,— мы должны сло­мать плиту молчания, которой нас душат и кричать правду! Кричать так, чтобы лопнули барабанные перепонки и черепа у палачей нашего народа, палачей интеллекта!»

Основным содержанием всех двадцати номеров газеты стала публицистическая и художественная пропаганда активной анти­фашистской борьбы. Этой задаче были подчинены все основные темы, поднимаемые газетой: прославление героизма французских патриотов и побед на русских фронтах, разоблачение. фашистских зверств и предательства коллаборационистов (коллаборационистами называли тех, кто сотрудничал с фашистами (от французского слова collaboration — сотрудничество), защита националь­ной культуры и лучших национальных традиций. К активному Сопротивлению звал и весь художественный материал газеты.

Уже в первых номерах утверждалась мысль о том, что пора пас­сивного молчаливого сопротивления оккупантам прошла и сме­нилась порой действия. «Уничтожать силы противника, саботи­ровать производство, сопротивляться угону в рабство — вот сегодняшние задачи французов», — писал четвертый номер газе­ты. В специальном постоянном разделе «Французский фронт» помещались сводки боевых действий партизан — макизаров (ма­ки — горные и лесистые местности, где скрывались партизаны), сообщались факты саботажа и диверсий. Передовая четвертого номера газеты была посвящена героическим событиям в Тулоне в ноябре 1942 года («Урок Тулона»). Накануне освободительного восстания в Париже в августе 1944 года газета призывала: «Пусть писатели, пусть интеллигенция... неустанно ведут народ на беспощадный бой за родину, пусть их сильный голос покроет голоса трусов и колеблющихся, пусть они покажут путь к спасению, к жертве, к героизму — единственный путь, ведущий к сво­боде и величию Франции».

Газета помещала письма из тюрем, гневно писала о преследованиях и казнях, воздавала почести погибшим героям. В апреле 1944 года (№ 15) Элюар посвятил про­никновенный и призывающий к отмщению некролог о Максе Жакобе, шестидесятивосьмилетнем поэте, замученном фашистами в концлагере. С глубокой грустью и уважением писала газета (№ 19) о писателе-летчике Сент-Экзюпери, пропавшем без вести в июле 1944 года.

Освобождение Франции газета ставит в прямую зависимость от успехов на советских фронтах. «Ввиду того, что советские победы глубоко изменили соотношение сил борющихся сторон,— говорится в передовой шестнадцатого номера,— восстание народов Европы стало одним из решающих элементов войны».

Со всей силой гневного сарказма газета обрушивается на тех, кто сотрудничал с фашистами.

Призывая французов к активной борьбе, «Леттр франсез» об­ращалась к примерам и традициям Франции. Первый номер газеты был приурочен к 150-летию битвы при Вальми, когда голодная и разутая французская революцион­ная армия разбила австро-прусских интервентов. Призывы к рево­люционным действиям газета сопровождала словами Стендаля: «Народы были свободны лишь в той степени, в какой их смелость побеждала страх». Той же цели активизации борьбы служил при­веденный в газете афоризм прогрессивного историка Мишле: «Бу­дущее не ждут, а создают».

Обрушиваясь на Гонкуровскую Академию за пособничество предателям, «Леттр франсез» подчеркивала, что ни те, кто основал Академию, ни ее первые члены «не допустили бы, чтобы их дело было использовано против французской мысли и против души нации».

Последний, специальный номер газеты, посвященный массовому уничтожению мирных жителей города Орадура, завершался знаменитым воззванием Гюго, призывавшем к ору­жию французских патриотов против прусской интервенции 1871 года. «Всякий другой комментарий был бы излишен»,— заклю­чает газета.

В смертельно опасных условиях подпольной работы «Леттр франсез» всеми силами стремилась как можно полнее представить культуру Франции. На 6—8 страницах ее ежемесячных номеров, выходящих в количестве до 12 тысяч экземпляров, собиралось все, что оставалось во Франции наиболее смелого и талант­ливого. Наряду с блестящей публицистикой хорошо была представ­лена художественная критика (например, статьи о книгах А. Сент-Экзюпери, о пьесе Сартра «Мухи», о романе Триоле «Авиньонские любовники» и др.). В газете были специальные разделы музыки, кино, театра. Большая роль отводилась поэзии. На страницах газеты печатались и молодые поэты, и ветераны поэтической гвар­дии.

Участие в народной борьбе, создание литературы Сопротивле­ния открыло новую страницу в творчестве таких поэтов, как Луи Арагон и Поль Элюар. Именно суровый опыт Сопротивления сделал Арагона, по определению Тореза, «поэтом родины», а Элюара привел в 1942 году в комму­нистическую партию. В «Леттр франсез» Элюар вел большую организационную работу.

До войны для поэзии Арагона и Элюара (особенно для послед­него), как для поэтов, вышедших из школы сюрреализма, были характерны некоторая книжность, отвлеченность, усложненная система образов и художественных средств, рассчитанная на из­бранных ценителей литературы. Задачи подпольной борьбы и патриотической пропаганды переродили поэзию Арагона и Элюара, сблизили ее с жизнью, сделали доступной и нужной для народа. Теперь стихотворения Арагона и Элюара превращаются в народ­ные песни, переписываются во множестве списков, читаются на подпольных собраниях, расклеиваются, как листовки. В одном из первых номеров «Леттр франсез» Элюар печатает свое знаменитое стихотворение «Мужество».

«Леттр франсез» с ее отвагой и оперативностью возглавляла лите­ратуру Сопротивления, но не исчерпывала активности француз­ских писателей. Из других подпольных изданий велико было зна­чение «Полночного издания» в Париже и «Французской библиоте­ки» в Лионе. Они выпустили десятки произведений, среди которых были поэма Арагона «Паноптикум» и сборник его рассказов «Раб­ство и величие французов», роман Триоле «Авиньонские любов­ники», сборник «Честь поэтов», составленный Элюаром, повести Веркора «Молчание моря» и «Шествие к звезде» и другие, а также новеллы Мопассана и стихи Гюго.

Кроме вышеназванных изданий, которые выделяются и дли­тельностью выхода, и более или менее постоянной периодично­стью, а также значительными тиражами, подпольная пресса нас­читывает сотни других. «Каталог подпольной периодической прессы, распространявшейся во Франции с 1939 г. по 1945 г.», выпущенный Национальной библиотекой Франции, содержит 1100 названий.

Конечно, годы войны и особенно период оккупации были тяжелыми для прессы. Легальные газеты, которые были факти­чески органами оккупантов и Виши, лишились доверия читате­лей и поэтому не могли оказывать большого влияния на обще­ственное мнение. Подпольная же пресса была ограничена усло­виями производства и распространения.

Радио же, напротив, доказало свою эффективность как в ор­ганизации Сопротивления, так и в воссоздании легитимности организации «Свободная Франция» (создана в Лондоне; с сере­дины 1942 г. стала называться «Сражающаяся Франция») и ее лидера генерала де Голля и оказалось на первых ролях. Эта но­вая конфигурация соответствовала новым условиям и впослед­ствии сказалась на построении системы информации во Фран­ции: создание новой прессы и монополия государства на радио­вещание и телевидение.

Дата добавления: 2015-08-05