Новелла восьмая. Гвильельмо борсьере в тонких выражениях укоряет в скупости мессераэрмино де

Гвильельмо Борсьере в тонких выражениях укоряет в скупости мессераЭрмино де Гримальди. Рядом с Филострато сидела Лауретта; выслушав похвалы, которые расточалинаходчивости Бергамино, и, зная, что ей придется рассказать нечто, она, неожидая приказания, так начала свой рассказ: - Предыдущая новелла побуждаетменя, дорогие подруги, рассказать, каким образом один умелый потешникподобным же образом и небезуспешно укорил в скупости богатейшего купца; ихотя эта новелла по своему содержанию и походит на прошлую, она будет вам неменее приятна, коли вы возьмете в расчет, какое в ее развязке получилосьблаго. Итак, жил в Генуе много времени тому назад родовитый человек по именимессер Эрмино де Гримальди, далеко превосходивший, как все полагали,богатством в громадных имениях и деньгах богатейших граждан, каких толькознали в Италии. И как богатством он превосходил всех итальянских богачей,так, и через меру, скупостью и скаредностью всех скупцов и скряг на свете,ибо не только не открывал кошелька, чтобы учествовать других, но и сам,против обыкновения генуэзцев, привыкших богато рядиться, претерпевал, лишьбы только не тратиться, большие лишения во всем, равно как в еде и питье.Вот почему, и по заслугам, его фамилия - де Гримальди - предана былазабвению, и все звали его мессер Эрмино Скареда. В то время как, ничего нетратя, он преумножал свое достояние, случилось, что в Геную прибыл умелыйпотешный человек, благовоспитанный и красноречивый, по имени ГвильельмоБорсьере, не похожий на нынешних, которых, к стыду людей развращенных ипрезренных, желающих в наше время зваться и считаться благородными, скорееследовало бы прозвать ослами, воспитанными среди грязной и порочной черни, ане при дворе. Тогда как в те времена ремеслом и делом потешных людей былоулаживать мировые в случае распрей и недовольств, возникавших междугосподами, заключать брачные и родственные союзы и дружбу, развеселятьпрекрасными, игривыми речами усталых духом, потешать дворы и резкимиупреками, точно отцы, укорять порочных в их недостатках - и все это за малоевознаграждение: теперь они ухитряются убивать свое время, перенося злые речиот одного к другому, сея плевелы, рассказывая мерзости и непристойности, и,что хуже, совершая то и другое в присутствии людей, возводя друг на другавсе дурное, постыдное и мерзкое, действительное или нет; и тот из них болеелюб, того более почитают и поощряют большими наградами жалкие ибезнравственные синьоры, кто говорит и действует гнуснее других: достойныйпорицания стыд настоящего времени - ясное доказательство того, чтодобродетели, удалившись отсюда, оставили бедное человечество в подонкахпороков. Возвращаясь к тому, с чего я начала и от чего удалило меня немного,против ожидания, справедливое негодование, скажу, что упомянутого Гвильельмовстретили с почетом и охотно принимали именитые люди Генуи. Пробыв несколькодней в городе и услышав многое о скупости и скряжничестве мессера Эрмино, онвозымел желание увидеть его. Мессер Эрмино слышал, что Гвильельмо Борсьере -человек достойный, и так как в нем, несмотря на его скупость, была искоркаблагородства, принял его с дружественными речами и веселым видом, вступил сним во многие и разнообразные беседы и, разговаривая, повел его и бывших сним генуэзцев в новый красивый дом, который построил себе, и, показав его,сказал: "Мессер Гвильельмо, вы видели и слышали многое, не укажете ли вы мнечто-нибудь, нигде не виданное, что бы я мог велеть написать в зале этогодома?" Услышав эти неподходящие речи, Гвильельмо сказал: "Мессер, не думаю,чтобы я сумел указать вам на вещь невиданную - разве на чох или что-либоподобное; но коли вам угодно, я укажу вам на одно, чего, полагаю, вы никогдане видали". Мессер Эрмино сказал: "Прошу вас, скажите, что это такое?" Он неожидал, что тот ответит, как ответил. На это Гвильельмо внезапно сказал:"Велите написать: "Благородство". Когда мессер Эрмино услышал эти слова, имвнезапно овладел стыд настолько сильный, что он изменил его настроение духав почти противоположное тому, каким оно было дотоле. "Мессер Гвильельмо, -сказал он, - я велю написать его так, что ни вы и никто другой никогда небудете иметь основания сказать мне, что я не видел и не знавал его". С этихпор и впредь (такую силу оказало слово Гвильельмо) он стал наиболее щедрым иприветливым дворянином, чествовавшим иностранцев и горожан, чем кто-либодругой в Генуе в его время.

Дата добавления: 2015-08-03