Постановка вопросов

Стенли Холл указывает, что вопросы не должны быть ни слишком знакомыми, ни слишком трудными и чуж­дыми кругу интересов респондентов. В противном случае, по его мнению, они представляют слишком большой про­стор мышлению и воспоминаниям или же, наоборот, не вызовут никаких ассоциаций, не будут освоены сознани­ем.

Другие исследователи больше внимания уделяют «ло­гической» стороне содержания вопросов — определенно­сти и точности словесного выражения... полной опреде­ленности терминов, которые применяются в анкетах.

В случае необходимости можно вводить в вопросы неод­нозначные или слишком широкие понятия, особенно желательным следует считать посредничество компетент­ных сотрудников.

Для обеспечения однородности ответов на сложные вопросы Малапер предлагает подходить к вопросам с раз­ных сторон, расчленять неопределенный или слишком широкий вопрос на более точные и узкие по смыслу от­дельные вопросы.

В зависимости от того, в какой форме мы ставим воп­рос, мы оказываем большее или меньшее давление на самостоятельность мысли опрашиваемого лица.

В. Штерн и О. Липман подвергли экспериментальному исследованию степень внушающего влияния различной постановки вопросов. Больше всего следует избегать «пред­полагающих» вопросов. Это такие вопросы, которые пред­полагают в сознании опрашиваемого определенное содер­жание, хотя в его наличности и нет никакой уверенности.

Почти то же самое можно сказать о «не вполне разде­лительных» вопросах (X или Y?).

Обе отмеченные формы постановки вопросов самые опасные, в особенности потому, что они внешне не от­личаются от самых безобидных вопросов, и спрашиваю­щий часто совершенно не отдает себе отчета в том, что они содержат значительный момент внушения.

Третье место по степени внушаемости занимают «вы­жидательные» вопросы, так как самая форма вопроса со­держит ожидание отрицательного или утвердительного ответа (Не «X» ли? или Разве «X»?) От них мало отлича-

югся по своему внушающему действию «решительные» вопросы (Был ли «X»?).

Остальные две формы вопросов оказались сравнитель­но наиболее безопасными: это — «всецело разделительные» и «определительные» вопросы. Всецело разделительным вопросом будет, например, следующий: «Был ли у госпо­дина Х галстук или нет?» Это «или нет» делает вопрос раз­делительным, благодаря чему внушающее влияние вопро­са по меньшей мере снижается. Желательно и всецело раз­делительные вопросы по возможности заменять определи­тельными. Такая замена возможна именно во всех тех слу­чаях, когда дело идет не о существовании предмета или события, а о признаках предметов и явлений, существова­ние которых уже было установлено раньше.

Бине не без основания называет внушение «психоло­гической холерой» и считает, что необходимо принимать меры предосторожности при исследовании детей ввиду их очень большой податливости внушению.

Так, Смит, например, констатирует факт, что много анкетного материала оказалось непригодным именно пото­му, что под влиянием внушения респонденты сообщали не о своих переживаниях, а о желаниях исследователя.

Многие исследователи обсуждали трудности и опасно­сти, которые должны встречаться при постановке вопро­сов, но не пришли к единодушному мнению.

Мейман: как только вводится пример, дети строят свои ответы в соответствии с ним... Исследователю рекоменду­ется держаться пассивно.

Рибо: ограничение всякого возможного рода давления на испытуемых со стороны исследователя... искусство и достоинство спрашивающего состоит в том, что он схо­ден с регистрирующим инструментом: он не должен вме­шиваться.

Ловинский: целесообразны ответы в такой сухой форме, чтобы на них можно было отвечать только «да» или «нет».

Стенли Холл: Как осуществить принуждение, не рискуя в то же время внушить показание, соответствующее только видам исследователя, а не действительному положению вещей? Целесообразнее сопровождать вопросы анкеты не только общими руководящими указаниями, но и по воз­можности обстоятельными разъяснениями предмета анкет­ного исследования. Если такое разъяснение не будет слиш­ком односторонним и догматичным, оно скорее вызовет самостоятельное отношение к предмету, чем сухой вопрос без всяких пояснений или же с одним намеком на главное.

Какая форма ответов должна считаться наиболее же­лательной для того, чтобы исследователь имел в них кри­терий целесообразной постановки вопросов? — Прежде всего надо отвергнуть требование сухого ответа «да» или «нет». Единственная положительная сторона таких отве­тов — это их простота. Так как исследователя должно ин­тересовать почти исключительно психическое содержание ответов, то приходится внешние преимущества их счи­тать не имеющими существенного значения. Прежде всего необходимо получить содержательные ответы. Одним из средств (Бине) получения содержательных ответов яв­ляется постановка дополнительных вопросов. При этом самый обычный дополнительный вопрос «почему?»...Но ответить на такой дополнительный вопрос иногда очень трудно... более целесообразными нужно считать во многих случаях более узкие по своему содержанию, а следова­тельно, и более легкие дополнительные вопросы.

И в этом направлении психологического анализа же­лательно идти как можно дальше, чтобы обеспечить глубокое проникновение в тайники душевной жизни и получить надежный критерий для оценки соответствия ответов с действительной психической реакцией на воп­росы.

Мы действительно находим у авторитетных исследова­телей такое стремление — предоставить возможно боль­шую свободу респондентам, предъявив лишь основное тре­бование — сообщать конкретные данные по интересующе­му исследователя вопросу — и указав для этого лишь ос­новные руководящие точки зрения.

Дата добавления: 2015-08-05