В которой принца Тихона принимают за совсем другого принца

Тихон очнулся и открыл глаза. Он понял, что находится не дома и не в гостинице. Дома вокруг было светлое дерево, в гостинице — грязная штукатурка. Здесь же был камень. Свод из камня, стены из камня, ложе, на котором он покоился под огромной меховой шубой…

Над ним склонилась женщина, и Тихон сразу ее узнал. Это была мама, которая снилась им с братом едва ли не каждую ночь. Но на этот раз она не превратилась в какое‑нибудь чудовище, чем кончались обычно такие сны. Она гладила Тихона по стриженой голове, целовала его в глаза и говорила что‑то без голоса, и королевич все равно понимал, что она говорит все те слова, которых ему не хватало всю жизнь.

— Мама, миленькая, ты нашла меня! — воскликнул Тихон, и женщина зарыдала. — Не плачь, мама, мы теперь всегда будем вместе, вот только найдем еще Терентия. Ты не смотри, что он злой, — он на самом деле добрый, только притворяется. И мы все вернемся к батюшке… Мама! Что с тобой? Эй, есть здесь кто‑нибудь?

Сразу же в комнате оказался не кто‑нибудь, а десяток слуг в черных ливреях. Они молча вынули из Тихоновых объятий обеспамятевшую женщину и куда‑то понесли. Остался только один. Он вытянулся у ложа, словно бы ожидая приказаний.

— Королеве стало плохо, ваше высочество, — сказал он. — Сейчас ее осмотрит лекарь. А как вы себя чувствуете?

— Кто ты, добрый человек? — спросил Тихон.

— Ваше высочество, да я же ваш камердинер Мор‑Милат! — воскликнул незнакомец. Его морщинистое лицо выражало крайнее удивление.

— А где же Терентий? — спросил принц.

— Какой Терентий?

— Мой брат Терентий!

— Ваше высочество, — мягко сказал камердинер. — Наставник не зря отговаривал вас от поездки в Бонжурию. Эту носатую скотину мог прикончить любой опытный мутус, а вы вбили себе в голову, что должны все сделать собственноручно! Мне даже страшно подумать, что сталось бы с вами, не окажись в зале наших агентов! Ваше высочество, у вас нет и быть не может никаких братьев. Вы единственный законный наследник эльфийского престола, принц Тандараден. Ваша память пострадала от предательского удара там, в Плезире. Ничего, скоро вернется ваш Наставник, мэтр Кренотен, и вы все вспомните… Вспомнили же вы вашу матушку, королеву Алатиэль!

— Довольно выдумывать, миленький, — сказал Тихон. — Наша матушка покоится в фамильном склепе, а эта добрая женщина просто‑напросто мне привиделась…

— Но вы же назвали ее мамой, принц, да так ласково, как никогда! Обычно вы холодны с ней, как и со всеми остальными… Никогда не слышал ваш верный камердинер от вас таких нелепых слов, как «добрый» и тем более «миленький». Вряд ли мэтр Кренотен одобрит такое обращение к слугам — а я всего лишь ваш покорный слуга, принц. Придите в себя! Вы в полной безопасности за стенами вашего замка Эльфинор… Осталось дождаться только мэтра Кренотена с известиями о победе. Скоро вся Агенорида будет у ваших ног!

— Меня зовут Тихон, — сказал Тихон. — И я действительно принц, только не эльфийский, а человеческий. И у меня есть брат, принц Терентий. И у меня есть отец — славный король Стремглав…

— Опомнитесь, принц Тандараден! Ваш «славный король Стремглав» — главный враг эльфийского дела! Наши бессмертные войска сейчас, должно быть, стирают в порошок его наспех набранное ополчение.

— Значит, я сошел с ума, — безнадежно сказал Тихон.

— Временное помрачение, ваше высочество! Удар по голове возбудил в вас комплекс неполноценности, вот вы и вообразили себя пресловутым посконским дурачком… Вы, сильнейший ум Агенориды! Вы, превзошедший всех мудрецов своего времени! Ничего, дома и стены помогают. Скоро вы придете в себя. Как и ваша венценосная матушка. Ведь еще столько дел! И столько тел дожидаются, когда их отправят в котел Луга!

— К‑куда? — с ужасом спросил Тихон. Ему сейчас очень не хватало Терентия. Тот со своей хитростью живо бы разобрался, что к чему…

— В котел Луга, ваше высочество, — терпеливо повторил камердинер Мор‑Милат. — Для повторного рождения на верное служение вам и всему эльфийскому делу…

— А вы сами‑то эльф? — спросил Тихон, успев придержать при себе «миленького».

— Куда уж мне, ваше высочество, — вздохнул камердинер.

«Буду вести себя, как Терентий», — решил Тихон.

— Ты, шишка пихтовая, — сказал он. — Чучело прямоходящее. Ну, отшибло мне маленько память. Со всяким может статься. Так ты мне помогай, объясняй все, как маленькому, добрый… охломон, вот!

— Ваше высочество, — сказал камердинер. — Эльфийский принц не опускается до оскорбления слуг…

— Ну извини, не сдержался, — поправился Тихон.

— Не опускается он и до извинений, — сказал Мор‑Милат. — Эльфийский принц только отдает распоряжения, а мы их выполняем… Что делать с телами?

— С какими телами?

— Да с мертвыми же, ваше высочество!

— А что с ними делать? Похоронить честь по чести…

— Но они же предназначены для котла!

— Да вы их варите, что ли? — возмутился Тихон.

— Воскрешаем, ваше высочество. Даем новую жизнь и вечную службу…

— А, — махнул рукой Тихон. — А есть тут кто потолковей тебя, чтобы все мне объяснил?

— Из говорящих остался только я, мой принц. Остальные в походе с мэтром Кренотеном, командуют мутусами и сурдусами.

— Это хорошо, — сказал Тихон. — А против кого воюем?

— Так против короля Стремглава, ваше высочество! — воскликнул Мор‑Милат.

— Это плохо, — вздохнул Тихон. — Разобьет их ба… балабон этот посконский!

— Ну уж нет, — ухмыльнулся камердинер.

Тихон мучительно припоминал, как вели себя в подобных обстоятельствах любимые герои Коган‑Варвар и Хаим Бонд. Коган, ясное дело, сперва покрошил бы всех мечом, а уж потом начал разбираться, что к чему. А вот Хаим Бонд сначала все разведал бы… Да еще под чужим именем… Может, и сослужу службу батюшке…

— Веди, — решительно сказал он. — Веди меня, верный Мор‑Милат, по моему родовому замку, показывай все достопримечательности. Чувствую, что вот‑вот — и вернется ко мне истинная память, а ложная развеется, подобно туману.

— Сперва оденьтесь, ваше высочество…

Вместо опостылевшей всего‑то за пару дней студенческой одежки немые слуги облачили Тихона в тонкие черные обтягивающие штаны, в такую же рубашку и в зеленый камзол. Вместо деревянных башмаков подали высокие сапоги с раструбами.

«Видел бы меня Терентий — обзавидовался бы!» — решил Тихон.

Да, замок Эльфинор был не чета батюшкиному терему. Таких теремов сюда вместилась бы, наверное, сотня. Недаром под сводчатыми потолками даже кружили птицы, поэтому над головой принца камердинер услужливо раскрыл зонтик.

Первой достопримечательностью замка была огромная картина, изображавшая Тихона с давешней ласковой женщиной. Картинный Тихон почтительно поддерживал даму под руку. Их головы были увенчаны коронами из золотых листьев. Ноги венценосцев попирали карту Агенориды. Крылатые гении по бокам трубили им славу. Немые слуги, скользя мимо, отдавали честь не только настоящему Тихону, но и нарисованному…

— Мы выкупили тело великого дона Мольберто, скончавшегося от белой горячки, — с гордостью сказал камердинер. — Страшно сказать, сколько золота на это ушло. Зато теперь у нас есть свой придворный художник…

— А что это я здесь бледненький такой? — встревоженно спросил Тихон.

— Оттого, что допрежь вы редко бывали на воздухе, мой принц, — сказал Мор‑Милат. — Но нет худа без добра. Ваша безумная вылазка в каком‑то смысле пошла вам на пользу — вы загорели, порозовели… А в здоровое тело непременно вернется и здравый дух!

— Вернется, вернется, — пообещал Тихон. — Куда он денется!

В замке Эльфинор было намного интереснее, чем в Лабиринте Академии. К тому же никто не бубнил про науку. Факелы здесь не чадили по стенам, но было светло, как днем. Неизвестно откуда доносилась тихая музыка. От гранитных стен вовсе не веяло холодом, зато пахло лесом.

— Мы пока не в силах придать замку его прежний вид, — оправдывался Мор‑Милат. — Говорят, при эльфах тут деревья росли прямо из стен… Но так будет, так обязательно будет! А потом мы вырастим вокруг замка настоящий эльфийский лес…

— Неплохо, неплохо, — рассеянно кивал Тихон. — Уж вы старайтесь, миленькие, без награды не останетесь…

— Не награды ради служим, — вытянулся камердинер. — Но во имя возрождения эльфийской державы… Вернется на землю древняя Правда! — страстно выкрикнул он. — К нам стекутся все обиженные владыками земными! Они и станут вашими подданными. Наши лекари уже научились надставлять уши, — он приподнял седую прядь, и принц увидел настоящее живое эльфийское остроконечное ухо, — научатся они и продлевать век. А род человеческий постигнет, наконец‑то, заслуженное возмездие!

До сих пор Тихону приходилось видеть лишь печенюшки, которые так и назывались — «эльфийские ушки». Пекли их обычно на Майский день.

— Тогда почему же у меня обычные уши? — спросил он.

Камердинер смутился.

— Вы все же наполовину человек, ваше высочество, — вымолвил он наконец. — Но для вас, будущего короля эльфов, форма ушей и не должна иметь значение! Король выше каких‑то там внешних признаков!

— Разумно, — сказал Тихон. — Ну, веди меня, показывай этот самый котел Луга…

Котел Луга помещался в большом зале и высотой был в полтора человеческих роста. С одного бока к нему прилажены были деревянные ступени.

— Надставлять пришлось котел, — объяснял камердинер. — Чтобы не по одному, а сразу десятком.

Потом он рассказал Тихону, откуда взялся этот котел и кому раньше принадлежал, но эта история не имеет к нашей ни малейшего отношения. Мало кто теперь вспомнит имя древнего бога Луга, тем более что был он никакой не бог, а просто очень сильный маг, которого считали богом исключительно в силу отсталости и неразвитости тогдашнего человечества. ‑… а после третьей купели выходят такие, что не говорят, не слышат и не видят, — объяснял Мор‑Милат. — Они самые страшные бойцы в подземельях и во время ночных вылазок.

— Скучно с такими, — сказал Тихон. — Да и нет у меня сейчас настроения кого‑нибудь воскрешать.

— Как хотите, ваше высочество, но мэтр Кренотен…

— А кто у нас тут главный, миленький? — последнее слово в устах доброго Тихона прозвучало весьма зловеще.

— Вы, мой принц, но…

— Никаких «но», — сказал Тихон. — Я есть хочу, и нечего мне покойниками аппетит отбивать…

Тут к Мор‑Милату подбежал слуга во всем черном и начал что‑то объяснять на пальцах.

— Ваша матушка требует вас к себе, — сказал камердинер. — Там и отобедать изволите.

— Матушка… — вздохнул Тихон. — Надо идти.

ГЛАВА 29,

Дата добавления: 2015-08-03