Устранение чередования |Е| и |О| с нулем звука, т. е. так называемой беглости гласных

В речи детей распространены случаи аналогического воздействия форм именительного падежа единственного числа на все прочие формы, при этом гласный в основе сохраняется: Пёсов надо жалеть;

Кусóки всюду валяются; Над костёрем дым. В случаях, когда явление беглости гласного имеется в неисходных формах слова, они, как правило, модифицируются в речи детей под воздействием исходной формы (т. е. формы именительного падежа единственного или множественного числа): У меня много сёстр; Блюдц у нас больше нет.

В речи наших информантов такие формы встречаются в изобилии, особенно на ранних стадиях освоения морфологии.

Примеры из речи Лизы: Сколько пёсов! (2.11.29); Колокольчики на ковёре были (2.05.09); Там нету ветера (3.02.27). В 3.07.06 Лиза произносит в составе высказывания на дятела, мама спрашивает: «А кого ты на дятла положила?» Лиза повторяет в задумчивости: На дятла. А, тогда на дятла.

Любопытный факт в речи Лизы относится к возрасту 3.02.01. Лиза и мама рассматривают книжку про птиц и их птенцов. Лиза: Я птинц! – Мать переспрашивает: «Кто?» Следует неожиданный ответ: Я птенцы. Слово в исходной форме именительного падежа оказалось настолько незнакомым для ребенка, что он, вопреки здравому смыслу, выбрал форму множественного числа как более знакомую. Ни в каких других случаях подобные изменения формы числа на данном возрастном этапе не зафиксированы.

Наблюдения показывают, что ошибки, заключающиеся в сохранении беглой гласной, дольше держатся в корневых морфемах, чем в суффиксальных. Среди подверженных подобной деформации суффиксы ‑ОК‑, ‑ОНОК– и некоторые другие. В речи Лизы зарегистрированы формы у львёнока, дурачоки, напёрстоки.

Постепенно ребенок овладевает словоизменением существительных, имеющих беглые гласные в основе, при этом иногда обнаруживается любопытное явление, о котором мы уже упоминали. Усвоив закономерность, в соответствии с которой /о/ в морфе ‑ОК является беглым, дети в некоторых случаях распространяют это правило на слова, в которых имеется подобное сочетание звуков: Книга без эпилка (т. е. без эпилога); Пойду глять без сапка (т. е. без сапога). Модификация этих форм – результат не внутрисловной, а межсловной аналогии (ср. «глазка», «дубка», «совка»; ср. также: Машина стоит, а шофра нет, т. е. шофера; ср. «ковра», «костра»). Лиза в течение определенного времени склоняла слово «осьминог» по той модели, которая была указана выше: осьминкá (2.05.25), осьминкý (2.01.27). Данное обстоятельство можно рассматривать как проявление некоего временного правила, в соответствии с которым конечные «подозрительные» звуковые комплексы такого рода должны утрачивать в составе словоформ косвенных падежей звук /о/. Одновременно во всех этих словоформах изменялось и место ударения. Интересно отметить, что многие из названных выше существительных имеют «идеально правильную» парадигму, т. е., казалось бы, являются неуязвимыми для подобных трансформаций. Однако чрезвычайная частотность использования данной словоизменительной модели в инпуте оказалась достаточно мощным фактором, способствующим деформации парадигмы данных слов[70].

Дата добавления: 2015-08-05