Дерзновенные песчинки

Глубоко взглянуть на факт

Нашей смерти непременной

Будет впрок, чтоб мысли акт

Был без примеси надменной.

Осознать себя песчинкой

Дна пучины бытия

Нам полезно, чтоб в новинку

Снять вражду меж «ты» и «я».

Все песчинки под давленьем

В сумме очень схожих вод.

Толку нет смотреть с презреньем,

Словно чья-то жизнь цветёт.

Прекрати дурное мщенье

Самому себе тоскою:

Смерть и так без наущенья

Ходит всюду за тобою.

Усмири те упованья,

Фокус коих целит в то,

Что чужое проплыванье

Счастье выронит на дно.

Ощути чем пульс яснее

Жизненных сокровищ сок!

И дерзай же к Дульсинее,

Безбоязненный песок!

Очевидно, что незрячий

Осчастливится прозренью,

Но пока он ждёт удачи,

Будут чудиться виденья.

Человек чуть ли не слепо

По вопросу дней грядущих

С достоверностью нелепой

Строит планов всяких гущу.

Как в видениях слепца,

Так и в планах всех людей,

Нету яви близнеца,

Хоть и ближе планы к ней.

Ибо с точностью не скажешь,

Что пошлёт событий ход,

Угадаешь ты – промажешь:

Знать нельзя же наперёд.

И, однако, мы дерзим,

Невозможному перечим,

Говоря, что воплотим

И исполним наши речи.

Как не видящий минуты

Предстоящей, признаю

Налагающую путы

Ограниченность свою.

И в друзья беру «возможно»,

«Может быть» и «вероятно»:

Остальные планы ложны –

Честность друга же приятна.

Спор для истины ни страж,

Ни отчизна и ни сцена:

Движут спорщиком кураж

И амбиций жгучих пена.

Один из братьев мне по духу,

Учёный Возрожденья, молвил:

«Лишь ту я признаю науку,

В которой прений глас безмолвен».

Поистине, не суть ли споры –

Арены праздных языков,

Где выясняется: чьи шпоры

За звон достойнее хлопков;

Где на подмостки выползают

Гордыни ревностной мотивы,

Где правды стебель замерзает

И вьются хитрости массивы?

Словопрения не служат

Путешествию сторон

В те края, где с правдой дружат

И где климат ссор лишён.

С виду – истины супруги,

Есть и ум в посылок смеси.

Но на деле – их потуги

Охраняют стены спеси.

Так, потешны очень лица,

Чей ишачий дух силён.

Пусть их спор дни-ночи длится,

Каждый будет при своём.

А ещё ведь налицо,

Что себя мнит правым тот,

Чьё последнее словцо

Спор уверенно замкнёт.

Спор для истины ни страж,

Ни отчизна и ни сцена:

Движут спорщиком кураж

И амбиций жгучих пена.

Верно ли, что я поэт,

Коль судить предельно честно?

Ведь, смотря сквозь бездну лет,

Кто мы есть, нам неизвестно.

*

Может, был я с кистью дружен

И, почив, травою стал,

А затем к отцу на ужин

В виде лани прискакал.

Вероятно, музыканта

Был я некогда частицей,

Но, излив лучи таланта,

С жизнью должен был проститься;

Сочинитель звуков нежных

В куст малины воплотился,

А поздней средь ягод смежных

В пищу к маме заявился.

Буду ж я, возможно, мёдом,

Но сперва пыльцой цветов,

Собранной пчелиным родом

С нив над кровом мертвецов.

Это лакомство найдёт

Тот, чьей частью стану я;

Хоть есть риск, что пропадёт,

Края нет у бытия:

Если мёд не преуспел,

Часть меня проникла в гриб,

Но его космолог съел,

А к нему комар прилип;

Писк последний он испустит

Под ладонью грибоеда,

Но коль тот его упустит,

Будет рад паук обеду.

Впредь я многих дев кошмар

В этом образе противном,

Но, быть может, тот комар

Жив ещё в исходе дивном?..

*

В нас ютится судеб рой,

Связанных в одну на время.

Что считаем мы собой, –

Плод вчера и завтра семя.

Дата добавления: 2015-08-03