Специфика модернизации России

Россия в течение последних трех столетий, хотя и с попятными движениями, осуществляет свой модернизационный проект.

Характеризуя модернизационные процессы в России, ряд авторов, в частности А. А. Кара-Мурза и А. Г. Вишневский, прибегают к термину «консервативная модернизация», встраивая Россию в ряд тех стран, которые, стремясь к полноценному вхождению в модерность, ориентированы на сохранение или медленную трансформацию традиционных ценностей, институтов и отношений.

В результате многовекового исторического взаимодействия с западной цивилизацией в России сложилась устойчиво воспроизводимая амбивалентная ситуация, при которой социокультурные основания российской цивилизации определяются и внутренне стабилизируются маятниковым циклом, где доминанта имперской модели модернизации чередуется с компонентой модели либеральной. При этом модернизационный процесс также имеет свою устойчивую доминанту – имперскую модель модернизации.

Что такое имперская модель модернизации? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо определиться с тем, какое государственное образование является империей. И. Г. Яковенко подразделяет империи на два основных типа: колониальные и идеократически (традиционные). Колониальные империи являются, скорее, квазиимпериями, когда метрополия, как правило, географически удалена от колоний. В колониальной империи проявление имперскости во многом заключается в эксплуатации и ограблении колоний, а также, в качестве побочного эффекта, осуществлении в определенных рамках цивилизаторской миссии «белого человека». Но колониальные империи и колониальная система в целом являются локальным феноменом эпохи экстенсивной экспансии новоевропейской индустриальной цивилизации с целью господства над регионами, характеризующимися изобилием сырьевых ресурсов.

Что же представляет собой российская форма государственности? Разные авторы с различных позиций оценивали и оценивают имперские качества России. Так, Г. П. Федотов отмечает, что «Россия является империей своеобразной. По своей национальной и географической структуре она занимает среднее место между Великобританией и Австро-Венгрией. Ее нерусские владения не отделены от нее морями. Они составляют прямое продолжение ее материкового тела, а массив русского населения не отделен резкой чертой от инородческих окраин. Но Дальний Восток или Туркестан, по своему экономическому и даже политическому значению, совершенно соответствуют колониям западных государств. Типологическое, то есть качественное сходство с Австро-Венгрией еще значительнее».

Другие авторы не считают Россию колониальной империей. «Чтобы иметь империю, - пишет Ален Безансон, - нужно иметь привилегированный народ, главным образом военные методы завоевания и ясно поставленные цели. Всеми этими характеристиками обладали Римская, Испанская, Британская и Французская империи. Русский народ не имеет привилегий. У него есть „преимущества" … Но эти преимущества не являются правами».

В обоих случаях рассматривается колониальный вариант империи, хотя и с противоположных позиций. То обстоятельство, что Россия имеет определенные черты, сближающие ее с колониальными империями, ещё не позволяет именно так её классифицировать. Более правомерной представляется позиция В. Ф. Галецкого, согласно которой «русский, турецкий, австрийский и венгерский этносы были имперообразущими, но они… все же были в первую очередь инструментом, а не целью имперского строительства.Особенно это касается русского и турецкого этносов».

Проблема определения природы России как имперской (или неимперской) страны заключается в следующем. Колониальные империи значительно отличаются от империй идеократических. Понятиеидеократической империи имеет более глубокое содержательное наполнение, поскольку целью ее существования является метафизическая сверхзадача, заключающаяся в осуществлении на земле божественного проекта. В этой сверхзадаче коренятся и истоки стремления к достижению мирового господства во имя торжества трансцендентного Должного. Именно установление всемирного, безграничного торжества Должного является доминирующей целью теократической империи, а практические, рациональные цели носят скорее дополнительный и вспомогательный характер. Идеократическая империя по своему определению всемирна, поэтому локализующие империю географические границы временны и неустойчивы.

В Древнем мире и античности мы видим лишь исторические «черновики» идеократической империи, пика своего развития она достигла уже после завершения периода античности. Именно тогда средневековые христианство и ислам дали высшие образцы имперской государственности и имперской идеологии. Применительно к России можно говорить как об империи идеократической, империи великой мессианской идеи и в меньшей мере как об империи колониальной.

Какие же факторы способствуют имперскому строительству и, главное, устойчивому воспроизводству империи? Это целый комплекс факторов, играющих как основную, так и вспомогательную в отношении этого процесса роль. Не следует полагать, что серия успешных завоевательных войн, а также использование имперских титулов и риторики являются достаточными условиями для создания и сколь-либо длительного существования империи. Декларация империи на уровне риторики, с одной стороны, и массовое распространение, укоренение имперского сознания,с другой – явления различные, далеко не всегда сопутствующие друг другу.

Именно наличие устойчивого и постоянно воспроизводимого имперского сознания делает возможным как успешное строительство империи, так и ее перманентное возрождение. Не стоит приуменьшать в этом смысле значение геополитических факторов, без удачного совпадения которых мечты о создании или возрождении империи так и оставались бы мечтами.

В 30-е годы XX века на материале российской истории к теме петровских реформ обращался и Л. Д. Троцкий. С его точки зрения, «нация нередко вульгаризирует заимствованные извне достижения, приспосабливая их к своей более примитивной культуре. При этом сам процесс ассимиляции приобретает противоречивый характер. Таким образом, усвоение некоторых элементов западной науки и техники, не говоря уже о военных и промышленных заимствованиях, привело при Петре I к усилению крепостничества. Европейское оружие и европейские займы – продукты более высокой культуры – привели к усилению царизма, который становился тормозом развития страны».

Дата добавления: 2015-08-03