Иван Водыч и Михаил Водыч

У попа была девица престарелых лет. И она позарилась на тех людей, которые приобрели себе детей. "А я, - говорит, - без детей, престарелых лет куда денуся?"

Пошла она раз за водой с двумя ведрами. Вот почерпнула одно ведро и видит - в ведре пузырек. Взяла она этот пузырек выпила - до того он ей показался сладок! Черпает правою рукою другое ведро, смотрит - и там пузырек. Выпила она другой пузырек - и тот также сладкий. И вдруг она себе чувствует, что она затяжелела. В животе дети растут не по часам, а по минутам. Сорок часов прошло, и она родила двух мальчиков. Окрестили тех детей, одного Михаил Водыч, другого Иван Водыч назвали.

Те дети быстро выросли, в шесть недель. Как по двадцать лет им стало, те дети охотой норовят заняться. Пошли, заказали себе ружья одинаковы, через несколько минут получили ружья, пошли на охоту.

Идут - лежит заяц. Они намечаются его бить, заяц им отвечает: "Не бейте меня, я вам пригожусь!"

Идут дальше - лежит лиса. Намечаются они бить, лиса им говорит: "Не бейте меня, я вам пригожусь!"

Они прошли - лежит волк. Они намечаются бить, он человечьим голосом говорит: "Не бейте меня, хлопцы, я вам пригожусь!"

Идут они дальше - лежит медведь. Они опять намечаются бить, он человечьим голосом говорит: "Не бейте меня, хлопцы, я вам пригожусь!"

Идут дальше - лежит лев. Они намечаются опять бить, человечьим голосом лев говорит: "Не бейте меня, хлопцы, я вам пригожусь!".

Идут дальше - лежит тигра. Они намечаются бить, она человечьим голосом говорит: "Не бейте меня, хлопцы, я вам пригожусь!"

Идут дальше - лежит сокол. Они намечаются бить, сокол отвечает: "Не бейте меня, я вам пригожусь!"

И вот они так бродили по лесу. Какие бы звери ни были, все им отвечали: "Пригодимся!"

Воротились они домой. Двенадцать дней побыли дома, и пошли они по той же дороге свою охоту собирать. Собрали они зверье и всех своих соколов и разных понятных птиц, пошли они на охоту. Шли-шли и пришли: две дороги. На одной дороге написано: "Богатому быть", а на другой дороге - "Смерти быть". Они поконалися. Михаил Водычу досталось - "Богатому быть", а Иван Водычу досталось - "Смерти быть".

Вот они так согласились: охоту поделили одинаково, ружья поделили одинаково. Сами они - одно лицо - нельзя разгадать их.

"Ну, брат, я по той дороге пойду, ты по этой. Если ты будешь в умерших, - говорит Михаил Водыч на Иван Водыча, - то мое ружье почернеет. Я тебя буду по этому отыскивать".

А если Иван Водычево ружье почернеет, то Михаил Водыча не будет в живых.

И распростились, пошли по разным дорогам: этот со своей охотой, Михаил Водыч, а Иван Водыч со своею.

Шел-шел Иван Водыч и, вот тебе, пришел - в поле стоит кабак. Целовальник говорит: "Зачем ты сюда зашел? Тут, - говорит, - Змей Горыныч поел всех людей". - "А что он за такой?"- "Ныне, - говорит (целовальник), - царскую дочь повели".

А у них там такая башня сделана. Отведут туда такого человека, он его съедает.

Потом (Иван Водыч) говорит: "Да во сколько ж он часов прилетает?" - "В двенадцать часов".

Вот он выпил винца. "Дай, - говорит, - я пойду погляжу на него". Взял он свое ружье и пошел туда. Приходит туда, царская дочка к смерти убрана. "Эх, добрый молодец, зачем ты сюда зашел?" - "Змей Горыныч прилетит, меня съест и тебя не помилует". - "А что он за таков? Подавится! Слезай сюда, поговорим с тобой".

Они минут пять поговорили - глядь, Змей Горыныч летит. Там мост недалеко. Он (Иван Водыч) стал под мост с своим оружьем и стоит ждет.

Подлетает (Змей Горыныч): "Русь-кость пахнет!" Иван Водыч отвечает: "Что за русь-кость пахнет?" Он (Змей Горыныч) трехголовый: "Что мы с тобой драться будем, аль мириться?" Иван Водыч отвечает: "Не за тем шел, чтоб мириться, а за тем, чтоб драться!"

Махнул саблей - две головы ему сразу сшиб, в другой раз махнул - и последнюю снял, третий раз махнул - и всего его смял. Изрубил его на мелочь, поднял премогучий камень и туда его кости положил. Подходит он к царской дочери, берет за руку и ее ведет. Распрощался на том месте, на мосту. Отдала ему заметку, платочек носовой.

Где ни был Чугункин цыган, ехал с бочкой за водой. Ковырнул бочку: "Садись, царская дочь, повезу тебя". Рад этому счастью. Везет ее и выспрашивает: "Как ты жива осталась?" - "Да, - говорит, - добрый молодец явился, что меня отстарал". Он ей угрожает: "Скажи я тебя отстарал, а то все равно я тебя сейчас исхичу".

Царская дочь побоялась смерти и заклятье дала, что так и скажет.

Мать с отцом увидели, что везет живое дитя, свою дочь: "Ах, дитятко, как осталося?" Чугункин цыган говорит: "Я ее отстарал". Там ему почет, уваженье.

Приходит вечер, другой сестре достается ехать туда. Эх, Катя плачет: "Большая сестра жива осталась, а мне идти на смерть, на съедение".

Так же убрали ее, на то лее место посадили. Приходит Иван Водыч: "Здравствуй, Екатерина прекрасная!" - "Здравствуй, здравствуй, добрый молодец! Зачем тебя сюда бог занес?" - "Вот я именно из-за тебя". - "А что ты слыхал про меня?" - "Да, я слыхал, хочу, - говорит, - отстарать тебя". - "Ах, кабы бог послал, - Катя говорит, - я бы твоя невеста была". - "Ну, это тогда видно будет", - Иван Водыч сказал.

Только они проговорили, другой летит Змей Горыныч. Этот о шести головах. Иван Водыч отправился опять под мост.

Подлетает он к мосту: "Русь-кость пахнет!" - "Что за русь-кость пахнет?" - "Что мы - драться или мириться?" - "Не за тем, - говорит, - шел, чтоб мириться, а за тем шел, чтоб драться!" Как махнул - у того сразу три головы слетели, (другой раз) махнул - еще три слетели. Третий раз - всего порубил. Приподнял премогучий камень и. туда его кости поклал. Подходит он к Кате и говорит: "Пойдем, - говорит, - со мной".

Подхватил ее за руку. Поблагодарила она Ивана Водыча и кольцо ему подарила свое именное. Иван Водыч отправился к целовальнику, выпил водочки и лег спать.

Она идет, Чугункин цыган опять за водой едет. Сваливает тем же оборотом бочку, сажает опять на дроги Катю, другую царскую дочь. "Ну, как же ты осталась?" Она ему рассказала: так-то и так-то. Он и Кате угрозы дал: "Скажи, что я тебя отстарал, а то все равно исхичу". Ну, и Кате не хочется умирать, заклятье дала: "Скажу, что ты отстарал".

Потом обрадовались ее отец и мать, стали цыгана угощать. Идет ему почет.

На третью ночь последнюю дочь-красавицу везут на то же место. Собирается Иван Водыч идти в то же место и приказывает целовальнику: "Станови ты стакан перед собою с водою. Как стакан закипит, ты выпускай охоту мою".

Вот он (Иван Водыч) пришел: "Здравствуй, красавица!" - "Здорово, добрый молодец. Зачем тебя сюда бог занес?" - "Да именно из-за тебя, отстарать тебя". Она: "Кабы бог дал, я бы твоя невеста была". - "Ну, слезь сюда, поговорим с тобою".

Слезла она с башни. Он привязал камень трехпудовый против себя и под этим камнем сели вдвоем. "Ну, - говорит Иван Водыч, - поищи меня. Если я засну, ты меня разбуди тогда. Вот, - говорит, - когда Змей прилетит, а ты меня не разбудишь, то отруби камень на меня".

И вот Змей налетел. Вот она будила-будила его, никак не разбудит. И жалко ей стало камень рубить, отвязать его (боится - убьет) и слезно заплакала. Капнула слеза и на щеку попала. Вскочил Иван Водыч - горячая ее слеза была. "Ах, - говорит, - сожгла меня! Ну, - говорит, - ничего!"

Махнул рукой и побежал под мост. Налетает Змей о двенадцати головах: "Русь-кость пахнет!" Иван Водыч отвечает: "Что за русь-кость пахнет? Сам Иван Водыч!" - "Слыхал, слыхал, - говорит, - про сукина сына Ивана Водыча. Я с ним поборюся!"

Этот махнул. Иван Водыч шесть голов долой. Змей махнул хвостом - шесть голов выросли. Он (Иван Водыч) в другой раз махнул - опять шесть голов слетели. Он (Змей Горыныч) махнул хвостом - опять шесть голов на нем. Третий раз махнул (Иван Водыч) - шесть голов сшиб и саблю перешиб. Забирает он (Змей Горыныч) его руку в рот.

А этот целовальник сидел-сидел и уснул. Стакан кипел-кипел, лопнул и в щеку попал ему. "Ах, - говорит, - я проспал!" А его (Ивана Водыча) охота была заперта за двенадцатью дверями. Уж шесть дверей прогрызла охота, ногами бьет, зубами скребет, голосом ревет. Выпустил целовальник охоту. Налетела она на Змея Горыныча, всего растерзала на мелочи, выручила Ивана Водыча из неволи. Немного он ему руку помял. "Ну, - сказал Иван Водыч, - это ничего, заживет!"

Собрал его (Змея) кости и под могучий камень опять положил к этим братьям его.

Полотенце Марья-царевна с себя сняла и руку ему перевязала и свой именной перстень отдала. Вот он пошел домой, выпил водки и лег спать. А целовальнику сказал никому водки не давать.

Едет Чугункин цыган тем же образом, как вчера. Увидел царскую дочку Марью-царевну. Сваливает бочку и сажает ее на телегу. "Ну, как ты жива осталась?" - "Да, - говорит, - отстарал меня добрый молодец". - "Ну, - говорит, - говори, что я, а то все равно смерть твоя!" Та запугалася, Марья-царевна, заклятье дала: "Скажу ты!" А Марья-царевна была у них лучше всех, красивей всех. Он говорит: "Я женюсь, - говорит, - на тебе!" - "Ну, что ж, пойду за тебя замуж!"

Вот привез, рады отец с матерью - третью дочь отстарал. Почет ему, уваженье. А цыган радуется, растет, что ему почет идет. Собирается цыган на Марье-царевне жениться, как по согласию отец с матерью отдают. И, вот тебе, к вечеру свадьбу делать, венчать цыгана с Марьей-царевной. Все собрались, теперь за водкой в кабак посылают. А целовальник водки не дает. (Царь говорит): "Почему так, не дает водки?" Посылает слуг: "Скажи, царь велел!" А целовальник говорит: "У меня есть свой царь!"

Да, приезжает слуга, так и говорит. И-их, царь рассердился: "Что же это за царь?" Взял саблю с собой, собирается сам ехать. А дочери-то уж подчуяли, в чем дело-то. "Папенька, мы с вами поедем!" - "Ну, поедем".

Приехали туда, он спрашивает: "Где этот царь?" - "Вот, - говорит, - спит-лежит".

А Иван Водыч уснул богатырским сном. Тогда девушки приступили и узнали его. "Ах, папенька, этот самый, какой нас спас!" Узнал царь на его руке своей Марьи-царевны полотенце. А тут подходит одна, вынимает платочек из кармана: "Это, - говорит, - батюшка, мой именной платочек". А другая говорит: "Ах, батюшка, это мое именное на нем кольцо". Третья говорит: "Это мой золотой перстень".

И не могут они его разбудить. Привезли они орудие, стали они с орудия бить, чтобы его разбудить. Проснулся Иван Водыч - народ толпой стоит. "Ах, - говорит, - что такое, народ стоит?"- "Народ за водкой на свадьбу приехал". - "Кого, - говорит, - женить?" - "Чугункина цыгана". - "А за что, как?"

Стал государь свои речи объяснять, что вот он отстарал его детей. Иван Водычу хочется у него спросить, как он отстарал их. Поехали они на то место, где он боролся со змеями. Чугункин цыган показывает: "Я, - говорит, - их тут порубил и под этот вот камень положил". - "Ну-ка, - говорит Иван Водыч, -подними поглядеть на кости".

Тот (цыган) вертелся, вертелся, - не то поднять, он взглянуть на него (на камень) не может. Тот царь глядит, что неправда цыгана, это он врет.

Поднимает Иван Водыч камень, а царь и смотрит, сколько ж там змеиных голов, сколько костей! И царь с ужаса побелясел. Ухватил Иван Водыч цыгана за вищонки и положил его туда, к змею, и камнем привалил.

Тогда царь уверил Иван Водыча, что дело все его, что отстарал Иван Водыч всех троих. Тогда они не стали цыгана бояться, стали к Иван Водычу ласкаться.

Иван Водыч говорит: "Я вашу дочь, Марью-царевну, за себя возьму!" Благословили ее отец и мать и повезли ее венчать. И вот перевенчались они.

Ни мало, ни много пожили они. Пошел Иван Водыч со своими зверями на охоту. Ходил-ходил по лесу, попался ему золотой заяц. Он его отпустил. Ходили-ходили и они по лесу и до темна их довело. Обночились они там ночевать, Иван Водыч со своей охотой. Развели огонек, он обогревается, поджаривает ветчинки на ужин, а охота кругом сидит. Вот тебе, идет старая старушка: "Добрый молодец, привяжи свою охотку, а то я боюсь! Пусти-ка согреться!" - "Иди, бабушка, охота моя тебя не тронет!" - "Нет, я боюсь, на поясочек свяжи (охоту), чтобы она не ушла, меня не тронула".

У него недоразумение вышло, взял да связал. Она закаменела, вся его охота. А эта самая яга-колдунья, Змея Горыныча мать. Набросилась она на него и всего его изгрызла, изрезала на куски, посолила и в коробок (потом) закопала.

Вот брат глядит, Михаил Водыч, - почернело его ружье. Слезно заплакал и пошел он искать. Приходит он в это царство к целовальнику: "Здравствуй!" - "Здорово!" Он (целовальник) называет его Иван Водычем, не узнал: "Что же ты, брат, давно не показывался? Как женился, так и заспесивелся!"

Тот в голову взял, Михаил Водыч, что он его не узнал. А их личности разгадать нельзя - один в один, охота одна в одну, все зверство и птица. Приходит он к его тестю (Ивана Водыча) и к его жене. Та обрадовалась, ведь сколько не видала она его. Они его встретили, угощают, он все невесел. Она его называет Иван Водычем, обнимает, целует его. Нет не так, - все вздыхает. Он говорит, говорит, а все же не прилежно (не ласкает, как муж; ласкал). А не сказывается, ее не пугает, что мужа в живых нет; он ее не пугает.

Вот ложатся они спать. Он не раздевается и не разувается. Она его там называет: "Ваня, Ваня", а он отвернулся к стенке лицом, Михаил Водыч, вздыхает и слезно плачет. Она у него спрашивает: "Ай тебя кто обидел, ай тебя кто зашиб, или ты чего из охоты потерял?"

Он все ничего не говорит, только плачет и плачет. На утро поднимается, поел - угостили они его - и пошел на охоту себе.

Ходил-ходил по этой тропе. Этот заяц золотой попался опять и почти до этого места довел, где брат лежит его. Обночился он там ночевать со своей охотой. Развел он огонек, вынул из сумки ветчинки, жарит ужин и сидит греется со своей охотой. Вот тебе, является к нему старушка: "Здравствуй, добрый молодец!" - "Здорово, здорово", - невесело Михаил Водыч отвечает. - "Можно у тебя обогреться?" - "Да можно". - "На-ка поясочек, свяжи свою охоту, я боюсь". - "Иди, иди, не бойсь, моя охота не тронет", - так Михаил Водыч ей грубо отвечает. - "Нет, милый человек, на поясочек свяжи".

Взял он у нее поясочек и бросил его в огонечек. Набросилась было бабка эта на Михаила Водыча. Ухватил ее лев поперек, медведь подбежал держать ее. "Ох, Михаил Водыч, бросьте меня!" - "Скажи, где брат мой?" - "Скажу и доведу!" - "Ну, веди меня".

От этого места десять сажен прошли и всю закаменелую его охоту нашли. "Говори, старый черт, чем ее воскресить, эту охоту?" - "На-ка пузыречек, сбрызни ее".

Взял он пузыречек, сбрызнул охоту, встряхнулася, вскочила охота: и лев ногами бьет, сам ревет, и вся охота - нету их хозяина.

"Говори, старый черт, где брат мой?" - "Ох, бросьте меня, я покажу, где он закопан!" - "Нет, не брошу, а веди!"

Довела, откопали, как живой был, его склали, охота его языком слизала. Все рубчики и все раны позализаные, как посшиты. "Как, говори, воскресить его, старый дьявол?" - говорит Михаил Водыч. На ту пору другая колдунья-сорока летела. "Вот поймайте сороку".

Сокол вдруг прямо кинулся и поймал сороку. Над ним (Иван Водычем) сороку разорвал и кровью его сбрызнул.

Иван Водыч встал и говорит: "Ах, брат, я проспал!" - "Да, - говорит, - брат, проспал бы ты, проспал!"

А эту старушку изрубил, всю на мелочь разорвал и тут же ее на этом месте закопал.

Идут они с братом, с Иваном Водычем. И хвалится Иван Водыч Михаилу Водыву, говорит: "Брат, я женился!" Михаил Водыч говорит: "Я у вас был, твою жену видел, с ней спал!"

Не стерпел Иван Водыч, ревность взяла, и срубил голову брату. Охота окружила Михаила Водыча и ревет, а Иван Водыч до двора идет. Идет он домой к своей жене молодой. Ну, как от оскорбленья Михаила Водыча жена невесело его встречает. Поужинали они, постановил он свою охоту и во светлицу к своей жене молодой. Как он ее давно не видал, рад ей, стал ее обнимать и целовать и ласкать. Ну, как она обиженная, суровым взглядом на него смотрит. Легли спать, он у нее спрашивает: "Что ты так на меня осерчала?" Она ему отвечала: "Как я тебя в анадышней ночи ласкала! Ты от меня отвернулся, не стал со мной говорить ничего. Я у тебя по доброй совести спрашивала, кто тебя обидел, или что у тебя украли, или у тебя из зверей кто пропал, а ты то ли дело весь- вечер прокричал. Плачешь и плачешь, ничего мне не отвечаешь!"

Иван Водыч и загоревал: как он (Михаил Водыч) грустно ночевал!

На утро поднимается, опять идет со своей охотой туда, где брат лежит. Вот тебе, ворон летит насупротив мертвого брата. Он сокола послал поймать ворона. Ворон соколу отвечает: "Не губи меня, я тебе пригожусь!" - "Ну, скажи мне, помоги беде моей!" - "Дай я помогу!"

Полетел он в лес, нашел дубовое яблоко, принес он Иван Водычу. Иван Водыч Михаил Водычу голову приложил и это яблочко пожал. От этого соку Михаил Водыч встал.

И пошли они оба до двора. Пришли они домой - не угадает жена, какой ее муж; и к какому подойти: разговор у них один, личность одна. Потом она его угадала: на мизинце именное кольцо ее. Поженились они оба. Михаил Водыч (женился) на большей, какую Иван Водыч первую отстарал. И дал царь обоим зятьям по государству, разделил их. Вот когда они делилися и женилися, я там была, мед пила, по губам текло, а в рот не попало.

А живут хорошо, письма мне шлют, только они до меня не доходят.

Дата добавления: 2015-08-03