Про глупого Омелю

В деревне жил мужик. Было́ у его три сына: два умных, а третий Омеля-дурак. И он постоянно все на печке лежал. Братьины жены и сказывают: "Омеля, ступай наруби дров, а то замерзнешь на печке!"

Омеля с печки слазит, с-под лавки берет топор, идет рубить дрова. Нарубит дров, с тепором идет в избу. "Там дрова нарублены уже". - "Так ступай, Омеля, принеси!"

Омеля опять вороча́ется, берет охапку дров, тащит в избу и бросает. "Ты, Омеля, наклади в печку!"

Омеля и в печку накладет. Невестка запалит, Омеля на печку отправляется: работа сработана, молено и на печке полежать.

Только Омеля влез на печку, невестка и кричит: "Омеля, ты забрался на печку, а у нас воды нету! Бери ведра, ступай за водой!"

Омеля с печки слазит, ведра берет и за водой идет - из проруби черпа́ет. Ведро зачерпнул, поставил. Зачерпнул другое, - а там попалась щука, золотая рыбка. Он и говорит: "Вот и хорошо! Воду принесу и щуку принесу, то невестки похвалят, а то все ругали". Золотая рыбка и сказывает: "Омеля, пусти меня в воду! Что хочешь, я все тебе сделаю! Что прикажешь, то будет тебе по твоему прошенью, по щучьему веленью!"

Он и говорит: "По моему прошенью, по щучьему веленью, идите, ведра, сами домой!"

Ведра и пошли. То невестки смотрят: ведра идут впе́реди, а Омеля идет позади. Ведра пришли и на лавке стали. Омеля на печку полез опять. Невесткам тут диво какое стало! Они и говорят: "Омеля, у нас дров нету! Запрёг бы коня да съездил в лес, привез дров". Омеля и говорит: "Так что ж, поеду".

Берет с-под лавки топор, выходит на двор и говорит: "По моему прошенью, по щучьему веленью, заворачивайтесь, дровни, и поедем в лес!"

Дровни завернулися, а Омеля кричит: "Открывайте ворота!" (Невесткам.) Невестки и говорят: "Что ж ты коня не запрёг?" - "Вам сказывается, что ворота́ только открывай!"

И они открыли ворота́. Он и говорит: "По моему прошенью, по щучьему повеленью, катитесь, сани, в боярский лес!"

И сани сами полетели, и Омеля на санях сидит. Приезжает в лес: "По моему прошенью, по щучьему веленью, ты, топор, сам руби, а вы, дрова, сами на санки идите!"

Мигом топор нарубил, дрова сами на санки пришли, сами вязалися. Омеля и говорит: "Топор, отруби дубинку и клади-ка на воз!" Тут и дубинка явилась. Он и говорит: "По моему прошенью, по щучьему веленью, идите, санки, домой!"

Санки и понеслися. Когда он ехал по городу, то все видели, что такое проехало, и не узнают. Там дрова сами сбавилися, невестки сказывают: "Ты бы пошел, Омеля, наколол дров!"

А Омеля пришел к топору и говорит: "По моему прошенью, по щучьему веленью, иди, топор, руби дрова! А вы, дрова, сами в избу идите, в печку складайтесь и до огня добирайтесь!"

Ну, так это все сделано было́. Невестки и говорят: "Ты бы, Омеля, еще раз съездил бы в лес, хороших дров привез! Ишь, ты каких хороших сейчас привез!"

Омеля и говорит: "Ну-ка, ступайте, ворота́ открывайте". (Он не тужит.) Невестки с радости ворота открыли, он и говорит: "По моему прошенью, по щучьему веленью, кати, санки, в боярский лес!"

Ну, и опять санки понеслись. А дубинка у его с собой. (Он знал, что этой дубинкой придется отбораниватъея верно.) "По моему прошенью, по щучьему веленью, ты, топор, руби! А вы, дрова, сами на сани идите! А вы, сани, в деревню несите!"

Тут уже боярин поставил стражу: кто такой рубит в его лесу без спросу! Он приезжает. Тут стали его задерживать, Омелю. Он и крикнул: "Ну-ка, дубинка, походи-ка у их по спинке, чтобы они знали, когда глупого Омелю задержали!"

Дубинка и стала ходить по плечам. Те и приезжают и докладают своему государю, что он нас избил и сам укатил.

Делать нечего, государь посылает министера: "Иди, найди его в той деревне и привези его ко мне, я с им.распоряжусь!"

Министер приезжает в эту деревню, где глупый живет Омеля, заходит к старосте и спрашивает: "Кто у вас такой есть, что без спросу в лес ездит и без спросу дрова рубит; и сами сани катятся и дубинка угощает?" - "Так это вот такой-то глупый Омеля!" - "А как же мне его позвать на сходку?" - "Да он, пожалуй, не пойдет! А с глупого нечего взять... А вот позвать его невесток сюда и спросить, как можно обмануть".

Зовут. Невестки идут. Невестки и говорят: "Он любит конфеты и у братьев просит красные сапоги, так вот этим можно его обмануть".

Министер и приходит туда в дом. Он лежит на печке. Министер приходит и говорит: "Это ты, Омеля глупый?" - "Да, - говорит, - я", - "Так вот поедем к боярину!" - "Да мне и здесь хорошо!" - "Дак он тебе сулит много конфет, красные сапоги". - "Это неважность, - он отвечает. - Ну, дак что, можно". - "Так слазь с печки, поедем!" - "Так ты поезжай, я догоню!"

Министер и поехал. Он на печке лёжучи: "По моему прошенью, по щучьему веленью, поезжай, печка, со мной!"

Тут стенки затрещали, печка и понеслася... и министера догоняет.

Приезжает к боярину. Боярин спрашивает его: "Как ты смел без спросу ехать в мой лес?" - "А вы что ж, лес ро́стили? У вас много, а у нас совсем нет. Лес рос по природе, и кажному можно рубить, а то у одного много, а у другого совсем нет!"

Боярин спрашивает: "Я с тобой распоряжуся". - "Ах, ты со мной распорядишься?" Он опять тихонько: "По моему прошенью, по щучьему веленью, неси, печка, меня домой!"

Вот печка и понеслася. То боярин на второй день сам поехал. Когда он приехал, и стал его обманывать: "Поезжай ко мне, я буду тебя конфетами кормить, красные сапоги куплю, красную рубашку, красную шапку; и ты у меня будешь, что господин". (Ему охота сбыть его.)

Он и поехал на печке опять к боярину. Боярин действительно это все ему сделал. Омеля и говорит: "По моему прошенью, по щучьему веленью, катись, печка, домой и стань на свое место, - согревай моих невесток и брато́в, а я останусь у боярина".

Он и остался. Тут ему понравилася боярская дочь. Он и говорит: "По моему прошенью, по щучьему веленью, чтоб сполюбила меня боярская дочь!"

Тут боярская дочь полюбила. Дочь сказывает своему отцу: "Я за Омелю замуж; пойду!" - "Дак что ты, он же глупый!" - "Пущай себе глупый". Боярин и говорит ей: "Если ты пойдешь за его замуж, то я забью вас в смоляную бочку и пущу вас на море и плывите!"

Так он и сделал. Он стал Омелю забивать, она и говорит: "Забивай и меня! Пусть я пропаду вместе, а не отстану!" Омеля и говорит: "Мы поплывем". (Он знает, что долго плысти́ не будет.)

Они плывут, она и сказывает: "Вот, Омеля, ты пропадаешь, и я пропадаю в этой темной смоляной бочке". Он и говорит ей: "Ничего. Где остановится бочка, я попрошу, и дно вывалится, и мы вылезем".

Так вдруг бочка остановилася, он сам себе и говорит тихонько: "По моему прошенью, по щучьему веленью, выброси бочку на берег!" Так бочку на берегу об камни стало бить, и дно выскочило. Он и говорит: "Ну, вылазь, и я вылезу!"

Вылезли они. Она и говорит: "Что ж ты теперь? Мы далеко, не видать ни деревень, ни города, - только лес да море, а больше ничего-то. Нас может зверье съести". - "Не съедят".

Он сейчас и говорит: "По моему прошенью, по щучьему веленью, сделайся такой дом, как у нашего боярина!" Тут вдруг дом вырос. "Ну, вот и заходи! Вишь, и комнаты такие, как у твоего отца! Теперь и жить можно!" Она ему и говорит: "Жить-то можно, а что ж мы будем кушать?" - "Будет и это, - сказал он. - По моему прошенью, по щучьему веленью, сделай склад! И в этом складе чтоб было все, за что ни хватись!" Он говорит: "Вот, бери-ка ключи, иди в склад, да учись приготовлять!"

Она пошла в склад - гла́зы разбежались, что всего есть. И она захватила печенье-еденье и булочек, и всего, а коньяку и забыла взять. И приходит. "Да, Омеля, есть у нас всё!" - "А там напитков видала?" - "Видала". - "А что ж ты не взяла?" - "Да я думала, что оно не надо". - "Как не надо? При закуске и выпивка надо!"

Она опять побегла. Тащит уже не одну, а тащит три, - чтоб часто не бегать. Тут Омеля и зажил. А там проезжают корабли и пароходы и видят - какое-то образовалося вроде чудовища. Такой громадный дом, а кто живет в нем - неизвестно. Там приезжают в город и сказывают друг другу. Дошло дело до боярина. Боярин хотел знать, кто такой живет. Собирается вот такого-то числа. (Сегодня двадцатое февраля, а поедем пятого.)

Он (Омеля) говорит: "Твой отец хочет сюда приехать". И говорит тихонько себе: "По моему прошенью, по щучьему веленью, сделать хрустальный мост из моего крыльца до боярского крыльца!"

Тут вдруг и явился мост. Боярин выходит и смотрит: "Это какая новость?!"

Да. И вот он (Омеля) опять: "По моему прошенью, по щучьему веленью, сделай меня умным человеком!" (Он у щуки просит, чтоб умным человеком сделала!)

Она его сделала. Он подает по телефону боярину: "Если желаешь, то приезжай посмотреть моего дворца! Да и возьми свою жену, мы поговорим здесь!"

Вот боярин и покатил. Приезжает боярин. Он велел дочке спрятаться. Сам выходит, принимает его. Заводит в свой кабинет, нача́ли угощаться. Боярин и сказывает: "Что вы, один живете?"- "Как один? Я не один. У меня, - говорит, - жена есть!" - "А что ж ее тут нет?" - "А она, - говорит, - бояр не любит!" - "Почему она не любит бояр?" - "Да не знаю, почему не любит. А вы признаете, кто я такой?" - "Нет, молодой человек". - "Ну, так я позову ту́ю, которая бояр не любит".

Он и крикнул: "Иди-ка сюда, боярская дочь!"

Она выходит. Боярин и гла́зы вылупил, и мать заплакала.

"Что ж ты думал, что мы пропадем?" - он уж, Омеля. - "Ну, прости мне, что я сделал так". - "Волей-неволей надо простить, потому что дочка ваша за мной".

Вот они здесь попировали. И я как раз там шел по взморью. Мне дали бутылку коньяку. Я ее выпил, поблагодарил и сказал, что больше не зайду на ваше угощенье, как вы угощаете хорошо.

Но сейчас не знаю, как Омеля живет там. Больше не случалось быть.

Дата добавления: 2015-08-03