Согласие. Р. Кеохейн предлагает различать институты как «общие принципы класси­фикации видов

Р. Кеохейн предлагает различать институты как «общие принципы класси­фикации видов деятельности» и институты как «особые, созданные людьми установления, закрепленные формальным или неформальным образом» (Keohane, 1988, р. 383). Суверенная государственность — пример первого, а ООН — второго. Принятие и следование установлениям более проблематично во втором случае, нежели в первом. Хотя и неизвестно все же, можно ли полагаться на особые институты, призванные определять действия, мало кто из исследователей МО стал бы отрицать, что институт государственного суве­ренитета оказывает влияние на международную политику. Действительно, причинные связи анархичной по своему характеру политики, знание о кото­рых предполагается получить, в реалистической теории могут рассматривать­ся в качестве институтов, т.е. общих принципов, эволюционировавших на протяжении длительных периодов (Wendt, 1992). Каковы бы ни были разно­гласия между реалистами и остальными, они не возникают по вопросу о важности подобных моделей.

Имеется два ответа на вопрос, почему нормы принимаются и выполняют­ся, — рационалистический и рефлективный. Рационалистический предпола­гает, что институты влияют на производимую акторами калькуляцию своих затрат (Keohane, 1988, р. 166). Логика здесь такая же, как и в структурной теории: институты — характеристики окружающей авторов среды, оказыва­ющие воздействие на рациональные компоненты действия, и именно поэтому такое воздействие осуществляется. Отличие рефлективного подхода состоит в утверждении, что предпочтения и восприятия акторов не постоянны, а меня­ются под воздействием институтов. В соответствии с этим считается, что допу­щение о неизменных вариантах выбора и институтах не дает нам возможности понять «процесс изменения интересов как результат изменения систем убеж­дений», тем самым скорее затемняет, нежели проясняет «источники альтерна­тив государственной политики» (Keohane, 1988, р. 390—391). По логике вещей, это тоже аналогично некоторым формам структурализма: предполагается, что среда (в данном случае, институты) влияет на предпочтения и на восприятие акторов, следовательно, и на их понятия о рациональности, а значит, на их действия тоже. Институты и структуры неразличимы с такой точки зрения.

Или, лучше сказать, институты являются социальными структурами в смыс­ле принципов, существующих независимо от отдельных акторов и действий.

В каком направлении пойти дальше? Какова исследовательская программа институционалистов? Одна возможность — начать накапливать обобщенное знание о факторах, определяющих влияние различного рода институтов на предпочтения и восприятия акторов в различных обстоятельствах, о чем в свое время начал говорить О. Янг и что реально предложил А. Уэндт (1992) и взял на вооружение Янг (Young, 1979; Wendt, 1992). Другая возможность — подчеркнуть неясный характер «изменений в сознании» (Keohane, 1988, р. 391) и сосредоточить внимание на исследовании воздействия институтов на восприятия и предпочтения в отдельных случаях.

Первая перспектива соответствует исследованиям первого типа, посколь­ку, чем больше собрано знаний об условиях, при которых принятые установ­ления соблюдаются, тем больше полезных данных об институтах имеется для решения будущих задач. Вторая перспектива привлекательна с точки зрения исследования второго типа, при котором институциональный подход может способствовать пониманию того, что называют ролью политической культу­ры в МО. Особенно масштабна исследовательская задача по изучению взаимо­действия политических культур на международном, национальном и субна­циональном уровнях.

Дата добавления: 2015-08-03