Глава 19. — Слушай, — однажды воскликнул Жора, — почему бы нам не смотаться в Египет

— Слушай, — однажды воскликнул Жора, — почему бы нам не смотаться в Египет! Мы тут строим-строим свою Пирамиду, а в глаза не видели тех, что живут уже тыщи лет!

Он так и сказал: «живут»!

— Там же настоящие пирамиды, первое чудо света! Я уверен, что у них еще можно кое-что выпытать о вечной жизни.

Мне понравился его взгляд на пирамиды. Выпытывать ведь можно только у живых.

— Они столько повидали на своем веку, что такое никому и не снилось.

Идея была прекрасной. В самом деле: строить Пирамиду жизни, не спросив совета у пирамиды Хеопса или пирамиды Хефрена, было бы, по крайней мере, бестактно. Почитание предков — основа основ благой жизни. Сирия, Ирак, Палестина, Египет… Здесь зарождалась жизнь. Здесь колыбель и истоки цивилизаций. Да, было бы неосмотрительно и далеко неумно начинать свою стройку без того, чтобы не подпитаться опытом древних зодчих и сотен тысяч рабов, силой своего ума и собственных рук тащивших по горячим пескам каменные монолиты, аккуратненько складывая их одного на другой, выверяя градус наклона, с филигранной точностью подгоняя каждый дюйм, каждую меру. Чужой опыт — награда за победу над собственной гордыней…

Мы прилетели в Каир рано утром…

— Только ты тут не лазай по этим горам, — сказал Жора, кивнув на пирамиды, — и не корми сфинкса с руки, это опасно.

И в тот же день он забрался на пирамиду Хеопса. Нужно было видеть, как он лез, покоряя глыбу за глыбой, ступень за ступенью… Альпинист! Скалолаз!

— Ты не лезешь со мной? — спросил он, оглянувшись.

Я пожал плечами.

— Это никогда не повторится, — крикнул он и ухватился за очередной выступ.

Чем выше он поднимался, тем чаше отдыхал. Смеркалось. Когда, наконец, ему покорилась вершина, было уже темно. Даже в свете полной луны я едва мог рассмотреть его черный силуэт на фоне темно-синего неба. Было безлюдно и тихо, как в могиле. Жутко и холодно.

— Давай лезь, — расслышал я, — не пожалеешь.

Света луны и подсветки сфинкса было явно недостаточно, чтобы я осмелился подняться хотя бы на первую глыбу. Я не знал, что мне делать. Теперь спускаться с вершины было не менее опасно, чем подниматься. Что предпримет Жора? Не будет же он там ночевать? Я замерз.

— Я остаюсь, — крикнул он, — здесь есть небольшая площадка. Я буду здесь ночевать.

Это целая история… Я еще расскажу об этом. Мы таскались от пирамиды к пирамиде, залезали на них, забирались внутрь, бродили и ползали по разным ходам и всматривались в настенные надписи…

— Вы могли там случайно встретить и Тину? — спрашивает Лена.

— Она тогда ещё не родилась, — смеюсь я.

Мы целых две недели жили в пирамидах… Там же, в Египте, Жора впервые произнес еще несколько новых фраз: «генная экология», «генный социум» и «генная власть», а вместе с ними и ставшую потом знаменитой — «власть гена». Всесильная власть гена! Эта фраза, ставшая вскоре крылатой, изменила представление людей о жизни, о мире, заставила их взглянуть на себя по-новому… Это была та точка опоры, тот Архимедов рычаг, с помощью которого Земля с головы встала на крепкие ноги. Для этого как раз оказалось достаточно силы гена.

Дата добавления: 2015-08-03