Джамалутдин

Первый сын Шамиля Джамалутдин родился в 1831 году. Шамилю тогда было 33 года. В 1839 году мальчик находился вместе с родителями на rape Ахуль-го. Так же, как и остальные защитники крепости, он испытывал все невзгоды осады. Командование предло­жило осажденным начать мирные переговоры. По пред­варительному условию Шамиль должен был отдать сына Джамалутдина в аманаты — заложники.

Имам категорически отказался выполнить это условие.

Но, как пишет Мухаммед-Тахир ал-Карахи: «Изну­ренные защитники, всюду и везде искавшие спасения, усиленно просили Шамиля пожертвовать общему бла^ гополучию своим сыном.

...Предложение было принято и Джамалутдин был выдан»³⁴.

В тот день, когда отдавали Джамалутдина в качест­ве заложника, Шамиль, говорят, обратился к своим мюридам с просьбой, чтобы кто-нибудь из них сопро­вождал сына. Вызвался только один — чиркеевед Юнус, «личный друг. и боевой товарищ имама» — как о нем отзывается секретарь ал-Карахи.

В русском лагере сына Шамиля и его телохраните ля приняли с почестями,

⁸⁴ Сборник материалов для описания местностей и племен Кав­каза. Выпуск 45-й. Мухаммед-Тахир ал-Карахи. Три имама. Махач­кала, 1926, стр. 99.

Офицеры хотели попользовать Юнуса в перегово­рах, но удачи не достигли.

Чиркеевец, посланный в крепость, принес следую­щий ответ: «Вы обещали заключить мир, если он вы­даст в аманаты своего сына. Требование ваше исполне­но, но обещанного нет... Вам... имам более не верит».

Юнус и Джамалутдин жили в палатке другого чир-кеевца — Чаландара, который на стороне русских войск участвовал в боях против горцев.

Последний дал понять, что ни один из осажденных вскоре не останется в живых. Поэтому предложил Юнусу вернуться в Ахульго и уговорить семьи всех чиркеевцев перейти в лагерь генерала Граббе.

Юнус сделал вид, что согласен с доводами своего земляка, но прибыв в крепость, выпросил у Шамиля разрешения неотлучно оставаться при нем.

Таким рбразом, 9-летний Джамалутдин остался у Граббе один. Как же сложилась его дальнейшая судьба?

Царь в какой-то мере надеялся через наследника имама влиять не только на самого Шамиля, но и на Дагестан. Шамиль был признан горцами своим вож­дем. Со временем такая же роль может выпасть и на долю его сына. Надо было соответствующим образом подготовить Джамалутдина к такой миссии.

Мальчика отправили в Петербург. Его усердно обу­чали русскому языку, хорошим манерам, не давали скучать, осыпали подарками...

Джамалутдин на первых порах рос без забот, хорошо освоил русский язык, учился. Но прошли годы. Он вы­рос. Каким?

Предоставим слово писателю П. Павленко, занимав­шемуся обором материалов, связанных с Шамилем и событиями в Дагестане.

«Высокий, но тонкий, болезненно бледный уланский корнет, сопровождаемый дежурным офицером, подъ­ехал на извозчике к зданию главного штаба. Едва све­тало.

... Дежурный офицер ежеминутно вынимал из кар- манчика шаровар часы и внимательно на них погляды­вая, торопливо вел бледного корнета по длинным, пус­тым и гулким коридорам. И тотчас вышел навстречу сам Чернышев.

— Здравствуйте_г Джамалутдин-Шамиль. Вызвал
Вас по личному желанию государя... К Вам глубочай­
шее доверие... Это иметь в виду.

Корнет еще более побледнел.

— Я всегда,— сказал он на прекраснейшем русском
языке,— считал государя императора своим вторым
отцом...

— Едем...

... Коляска, запряженная тройкой серых... уже жда­ла их. Чернышев и корнет — это был старший сын Ша­миля, сданный заложников в 1839 году, а теперь офи­цер русской службы, красавец, самый видный жених в Петербурге и будущий крестник самого императора— пересекли Дворцовую площадь и... подъехали к одному из незаметных служебных входов Зимнего дворца.

... И через несколько секунд Джамалутдин-Шамиль вошел в кабинет Николая... Свидание было очень крат­ким, но, тем не менее, оно сразу сломало всю жизнь молодого Джамалутдина.

Джамалутдин не знал гор, не понимал родины, он вырос русским. Офицер из него вышел очень эффект­ный, хотя и чересчур красивый... Джамалутдин давно уже затеял женитьбу на Ольге Михайловне Олениной — дочери некрупного орловского помещика, только что окончившей один из столичных институтов...

Теперь все это счастье рухнуло. Надо было ехать в горы...»³⁵

Почему так круто изменилась судьба сына Ша­миля?

Во время Кавказской войны в июле 1854 г. Шамиль двинул 15-тысячную конницу мюридов под командова­нием Кази-Магомеда на Грузию.

Кази-Магомеду было приказано: перейдя через реч­ку Алазань, двигаться на Телави. Жители города раз­бежались. Дорога к столице Грузии была свободна. Но мюридам на полном скаку пришлось осадить коней и повернуть обратно. Таков был новый приказ имама.

Из этого похода люди Кази-Магомеда привезли не­мало сокровищ. Только в Цинандали, родовом имении князей Чавчавадзе, горцы захватили массу добра.

³⁵ П, Павленко. Кавказская повесть. Дагестан в русской литературе. Махачкала, I960, стр. 217, 218, 219, 220, 221.

22 человека из княжеского рода попали в плен. Выяс­нилось, что среди пленных две внучки последнего царя Грузии Георгия XIII, княгини Орбелиани и Чавча-вадзе.

Царское командование предложило обменять кня­гинь на сына Шамиля. Имам, много лет добивавшийся этого, с радостью согласился. Еще в 1842 г., например, он хотел обменять сына на пленного грузина, офицера Илью Орбелиани.

... «Я хочу тебя измучить потому, что ты виук царя Ираклия, если не выдадут за тебя моего сына или пле­мянника, то верно пришлют несколько вьюков золота и серебра,— сказал имам грузинскому офицеру.

Я уверял его,— вспоминал пленник впоследствии,— что не имею никакого богатства.

— Все равно буду мучить, потому что ваши рус­
ские губят моего сына,— твердил имам.

— Как, Шамиль возразил я,— разве ты не зна­
ешь, как счастлив твой сын. Потом рассказал я ему,
как и где последний воспитывается, милостивое обра­
щение государя с ним, познания и науки, которым ум
его просвещается и блестящие виды для него в буду­
щем. Но Шамиль этого не понимал.

— К чему послужат эти науки и просвещение,—ска­
зал он,— сын мой сделается гяуром и погибнет. Воз­
вратите мне сына, ему не нужно ничего более как
знать арабский язык и алкоран...»³⁶

Царское командование отказалось тогда вернуть Джамалутдина. А теперь противник просил имама ско­рее назначить цену за пленных княгинь. И имам назвал ее: вернуть сына, а в придачу миллион серебром!

Джамалутдина срочно привезли на Кавказ. Пока шли переговоры, он находился в крепости Грозный, Хасав-Юрте и затем Темир-Хан-Шуре.

Шамиль был неуверен, что возвращают именно его сына. Ведь прошло столько лет! Могли и подменить. По разрешению русского командования в Хаеав-Юрт выехали доверенные имама, которые хорошо знали Джамалутдина еще мальчиком.

Послы Шамиля удостоверились, что подвоха нет.

Дата добавления: 2015-08-03