Соперник

Что же скажем? оставаться ли нам в грехе, чтобы умножилась благодать? (6:1а)

Как это часто бывало, Павел предвидел главные возражения своих критиков. Задолго до написания послания он и Варнава, и без сомнения остальные апостолы, учителя и пророки, уже сталкивались со значительным противодействием проповеди о спасении исключительно по благодати. Типичный религиозный еврей тех времен не мог понять, как можно угодить Богу без строгой приверженности Моисеевому и раввинскому закону. Для них соответствие этому закону было воплощением благочестия.

В то время, как Павел и Варнава проповедовали в Антиохии Сирийской, некоторые иудеи, исповедовавшие веру в Христа, пришедшие из Иудеи, учили братьев: если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись. Когда же произошло разногласие и не малое состязание у Павла и Варнавы с ними, то положили Павлу и Варнаве и некоторым другим из них отправиться по сему делу к Апостолам и пресвитерам в Иерусалим" (Деян. 15:1-2). Когда эти двое прибыли в Иерусалим, то некоторые другие иудеи, которые заявляли, что они христиане, а также группа следующих букве закона фарисеев выступили против их учения "и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедывать соблюдать закон Моисеев" (Деян. 15:5). На Соборе в Иерусалиме Петр смело заявил, что Бог "не положил никакого различия между нами и ими, верою очистив сердца их. Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы? Но мы веруем, что благодатию Господа Иисуса Христа спасемся, как и они" (Деян. 15:9-11). После дальнейших разъяснений Павла и Варнавы и после заключительного слова Иакова совет единодушно признал, что покорность закону Моисея никак не влияет на спасение, и он не должен быть обязательным ни для какого верующего, ни для язычника, ни даже для еврея (см. ст. 12-29).

Несколько лет спустя, возвратившись в Иерусалим после сбора пожертвований множества нееврейских церквей для нуждающихся верующих в Иудее, Павел искал способ снискать расположение незрелых еврейских верующих, а также уменьшить противодействие неверующих иудеев - он пошел в храм и совершил обряд. Когда несколько неверующих иудеев из Азии увидели его в храме, то ложно предположили, что он осквернил храм, введя язычников в запрещенную часть храма. Они едва не вызвали беспорядков в городе, когда кричали: "Мужи Израильские, помогите! этот человек всех повсюду учит против народа и закона и места сего; притом и Еллинов ввел в храм и осквернил святое место сие" (Деян. 21:28-36).

Ап. Павел также знал о другой крайности - некоторые читатели будут неправильно толковать его утверждение о том, что "когда умножился грех, стала преизобиловать благодать" (Рим. 5:20). Они будут безрассудно обвинять его в том, что он учит, будто грех прославляет Бога, вызывая увеличение Его благодати. Если бы это было так, рассуждают они, то люди не просто были бы вольны грешить, но обязаны грешить, чтобы дать возможность Богу увеличить Его благодать. Если все спасение от Бога и все по благодати и если Бог прославляется распространением благодати, то грешное сердце может быть склонно к таким рассуждениям: "Чем больше греха, тем больше благодати; следовательно, людям следует грешить без ограничения". Или, подобно другим, решить: "Если Богу приятно оправдывать неправедных, о чем ясно говорится в Рим. 4:5, то учение о благодати обещает награду за неправедность, поскольку она дает Богу больше возможностей проявить Свою благодать".

Именно такое извращенное толкование проповедовал печально известный Распутин, религиозный советник семьи Романовых, правившей в России в конце XIX - начале XX столетия. Он проповедовал (и сам был примером) антиномистическую точку зрения на спасение посредством многократного греха и ложного покаяния. Он верил в то, что чем больше человек грешит, тем больше благодати дает ему Господь. Так что чем больше человек бесконтрольно грешит, тем больше дает возможностей Богу прославиться. Распутин заявлял, что если вы просто обыкновенный грешник, то не даете Богу возможности продемонстрировать Свою благодать, поэтому вам необходимо быть чрезвычайным грешником.

Павел уже отверг подобное утверждение: "Если же наша неправда открывает правду Божию, то что скажем? не будет ли Бог несправедлив, когда изъявляет гнев? - говорю по человеческому рассуждению". Апостол очень ясно отвечает на свой собственный вопрос: " Никак. Ибо иначе как Богу судить мир?"(Рим. 3:5-6). Далее он прямо осуждает тех, кто учит извращенной мысли: "Не делать ли нам зло, чтобы вышло добро" (ст. 8).

Иудеи, приверженцы закона, обвиняли апостола именно в некоем виде антиномизма, в отрицании Божьего закона и в отстаивании морального и духовного права поступать так, как хочется, которое предположительно оправдано на основе того, что такая жизнь действительно прославляет Бога. Эти оппоненты особенно трудно воспринимали мысль о спасении на основе лишь одной веры, независимо от дел. Добавить к этой доктрине идею о том, что увеличение греха как-то увеличивает Божью благодать, значит соединить проклятие с еще худшим проклятием. В попытке защитить веру от нависшей над ней опасностью, они порождают другую опасность: идею о том, что спасение, так же как и духовность, даже для верующих в Иисуса Христа, происходит от соответствия внешним законам.

На протяжении истории Церкви некоторые христианские группы впадали в подобные ошибки, настаивая на том, что выполнение бесчисленного количества созданных людьми правил и обрядов необходимо для истинного благочестия. В виде крайнего следования обрядам или строго определенного кодекса поведения люди, путем добавлением строгих требований собственного изобретения, старались защитить и поддержать в чистоте Благую весть о благодати, которая дается лишь по вере.

Церковь также всегда подвергалась опасности осквернения лжеверующими, которые безнравственно использовали свободу Благой вести для оправдания греха. Как говорил Ап. Иуда: "Вкрались некоторые люди, издревле предназначенные к сему осуждению, нечестивые обращающие благодать Бога нашего в повод к распутству и отвергающиеся единого Владыки Бога и Господа нашего Иисуса Христа" (Иуд. 4).

Здесь Павел наносит смертельный удар по этому типу антиномизма. Более того, он делает это, не уступая ни пяди земли тем, кто отрицает, что Божьей благодати достаточно для спасения. Ведомый Св. Духом, апостол избегает крайностей законничества с одной стороны и безнравственности с другой. Он никогда не отказывался от Божьей благодати, чтобы примириться с законничеством, и не отказывался от Божьей праведности, чтобы примириться с безнравственностью.

Как разъясняется на страницах Св. Писания от Бытия и до Откровения, спасительные взаимоотношения с Богом неразрывно связаны с праведной жизнью, а праведная жизнь возможна благодаря Божьему труду в сердце и через сердце истинного верующего. В Божьем искупительном действии в сердце человека истинная святость - это такой же дар Божий, как рождение свыше и духовная жизнь. Жизнь, которая в своей основе не отмечена святостью, не имеет оснований для спасения. Верно, что ни один верующий не безгрешен до тех пор, пока он не присоединится к Господу в результате смерти или взятия живым на небо, но мнимый верующий, который упорно пренебрегает властью Христа и Его нормами праведности, вследствие своего ослушания не имеет никаких оснований на Христово заступничество. Именно эту главную истину Благой вести Павел убедительно отстаивает в Рим. 6-7.

В свете всепроникающего антиномизма наших дней, верующему очень важно понимать мысль о неразрывной связи между оправданием и освящением как составляющими спасения; между новой жизнью в Христе и жизнью святости, которую требует и которую дает Иисус. Из-за своих небиблейских учений о "легкой вере" и мирского образа жизни служителей и членов церквей многие церкви, стоящие под знаменами евангельского течения, дают мало свидетельств искупления и святости, которые непременно сопутствуют спасительной благодати.

"Что же скажем на такие глупые утверждения? - спрашивает апостол и риторически прибавляет, - оставаться ли нам в грехе, чтобы умножилась благодать?" "Епимено" (продолжать) имеет значение привычного постоянства. Это слово иногда обозначало ситуацию, при которой человек намеренно жил в определенном месте, делая его местом постоянного проживания. Именно это слово использовал Ап. Иоанн по отношению к определенным иудейским начальникам, которые упорствовали в попытках обвинить Иисуса в том, что Он противоречит закону Моисея (Иоан. 8:7).

Ап. Павел говорит не о грехах, совершаемых верующими время от времени вследствие слабости и несовершенства плоти. Он говорит о произвольном, обдуманном совершении греха, ставшем нормой жизни.

До спасения грех не может быть ничем иным, кроме установившегося способа жизни, поскольку грех в лучшем случае портит все, что делает неспасенный. Но верующий, который имеет новую жизнь, и которого не покидает Дух Божий, не имеет оправданий для того, чтобы продолжать оставаться в грехе. Возможно ли для него пребывать в успокоенных взаимоотношениях с грехом, в которых он был до спасения? Выражаясь богословскими терминами, может ли оправдание существовать без очищающего освящения? Может ли человек получить новую жизнь и продолжать жить по-старому? Неужели Божье дело искупления не порождает терпение и стойкость в тех, кто искуплен? Еще раз переформулируем вопрос: "Может ли человек, который упорствует, живя как дитя сатаны, быть воистину возрожденным как дитя Бога?" Многие отвечают: "Да". Павел говорит, что нет, о чем ясно сказано во 2-ом стихе.

Ответ

Никак. Мы умерли для греха: как же нам жить в нем? (6:1б-2)

Тотчас отвечая на свой собственный вопрос, Павел восклицает с очевидным ужасом: "Никак". "Me геноито" буквально и точно переводится словом "никак", и это самое сильное выражение отрицания в греческом языке Нового Завета. Это выражение только в этом послании Павла используется около 14 раз. Апостол уже использовал его три раза в 3-ей главе Послания к Римлянам (ст. 4, 6, 31) и будет использовать еще 6 раз (см. 6:15; 7:7, 13; 9:14; 11:1, 11). Оно несет тот смысл, что оскорбительная идея такого рода никогда не могла быть принята как правда.

Само предположение, что грех может каким-то образом быть приятным Богу или прославить Его, было Павлу ненавистно. Эта ложь слишком очевидна, чтобы заслуживать детального опровержения. Она заслуживает лишь осуждения.

Но чтобы его читатели не подумали, что он избегает сложной проблемы, апостол, кажется, почти кричит о том, почему понятие, что грех приносит славу Богу - мерзость и абсурд. В этом месте он не вдается в рассуждения, но использует короткий и привлекающий внимание риторический вопрос: "Мы умерли для греха: как же нам жить в нем?"

Ап. Павел не признает утверждение своих противников заслуживающим доверия. Он не обсуждает истину, он ее провозглашает. Человек, который жив в Христе, умер для греха, и невероятно и противоречиво предполагать, что верующий впредь сможет жить в грехе, от которого он был освобожден смертью. Божья благодать дана с единственной целью спасения от греха, и только крайне развращенный ум, используя крайне извращенную логику, может доказывать, что пребывание в грехе, от которого он был предположительно спасен, каким-либо образом прославляет святого Бога, Который отдал Своего Сына, чтобы освободить людей от неправедности.

По той же причине следует признать, что человек, который умер для одного образа жизни, больше не может жить в нем. Ап. Павел говорил не о настоящем состоянии верующего как ежедневно умирающего для греха, но о действии, произошедшем в прошлом ("апотнеско" - второе действительное время аорист) и состоящем в смерти для греха. Павел говорит, что невозможно для христианина пребывать в постоянном состоянии греховности. Действие в этом смысле совершилось раз и навсегда.

И снова, человек в сущности не умирает постоянно. Если его смерть реальна, то она постоянна. Человек, который истинно умер для греха, не может жить в нем. И в духовной, и в физической сфере смерть и жизнь несовместимы. Следовательно, ни из логических соображений, ни из богословских духовная жизнь не может сосуществовать с духовной смертью. Мысль о том, что христианин может постоянно жить в грехе, не только не Библейская, она лишена здравого смысла. Христиане, конечно же, до своего спасения могут совершить множество грехов, но они не могут жить постоянно в этих грехах, как они жили раньше. "Всякий, рожденный от Бога, не делает греха, - заявляет Ап. Иоанн, - потому что семя Его пребывает в Нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога" (1 Иоан. 3:9). Это означает, что христианам не только не следует продолжать жить в грехе, но они и не могут продолжать так жить.

Апостол недвусмысленно говорит о преизобильности Божьей благодати. Но утверждение о том, что "когда умножился грех, стала преизобиловать благодать" (5:20б), сосредоточивает внимание на Божьей благодати и восхваляет ее, а не человеческий грех. Это утверждение говорит о том, что не существует ни одного слишком большого греха, чтобы Бог не мог простить его, и даже все грехи человечества во все времена - прошедшие, настоящие и будущие - с избытком покрываются неизмеримым обилием искупительной Божьей благодати.

Далее Павел заявляет так же определенно, что подлинно оправданная жизнь есть и будет оставаться очищенной жизнью. Для целей систематического богословия и чтобы сделать Божий труд искупления более понятным для ограниченного человеческого ума, мы часто говорим об освящении как о следующем за оправданием действии. Конечно же, этому есть объяснение, поскольку оправдание включает в себя то, что часто называется юридической декларацией о праведности, которая полна и вечна. Но оправдание и освящение - это не различные стадии в спасении; скорее это различные стороны непрекращающегося Божьего труда искупления в жизни верующего, в результате которого Он не только объявляет человека праведным, но воссоздает его, чтобы сделать праведным. Святость - это такой же труд Бога в верующем, как и любой другой элемент искупления.

Когда человек получает искупление, Бог не только объявляет его праведным, но и начинает развивать в нем Христову праведность. Таким образом, спасение не только законное действие, но и неизбежно имеет результатом чудо преобразования.

Рост в христианской жизни - это всегда процесс, который не может быть завершен "до дня Иисуса Христа" (Фил. 1:6). Не существует истинного обращенного в Христе, в котором не свершилось бы оправдание, и в котором не началось бы юридическое и фактическое освящение. Другими словами, не может быть разрыва между оправданием и освящением. Однако всегда с неизбежностью существует абсолютный и постоянный разрыв между прошлой личностью и нынешней. В Христе старая личность стала трупом; а труп не может иметь признаков жизни.

Прошлый человек, прошлая личность неисправимы. Они не праведные частично или грешные частично, но абсолютно грешны и не обладают ни малейшей внутренней возможностью стать праведными и угодными Богу. Новый человек, напротив, это преобразованная, духовно возрожденная личность. Он сделан угодным Богу через Иисуса Христа, и его новая сущность абсолютно благочестива и праведна. Он еще не совершенен и не прославлен, но уже духовно жив, и святость совершает в нем свою работу. Новый человек продолжит возрастать в этой святости, и не важно, что это может происходить медленно, с запинками, поскольку по самой своей природе жизнь растет. Д-р Дональд Грей Барнхауз писал: "Святость начинается там, где кончается оправдание, и если святости нет, мы вправе заподозрить, что оправдание не начиналось" ("Romans", vol. 3 [Grand Rapids: Eerdmans, 1961], 2:12).

Следовательно, просто не существует такого понятия, как оправдание без освящения. Не существует такого понятия, как благочестивая жизнь, без богоугодного образа жизни. Истинно спасенный человек живет новой и благочестивой жизнью в новом и благочестивом царстве. Отныне и вовек он живет в Божьем царстве благодати и праведности и никогда больше не сможет жить в сатанинском царстве эгоизма и греха. Как обыкновенный греховный, неисправимый человек не может скрыть, кто он такой, так не может этого сделать и духовно возрожденный, преобразованный человек.

И снова, спасение - это не только дело, но и преобразование, и не только юридическое, но и фактическое. Христос умер не только за то, что мы сделали, но и за то, что мы есть. Павел говорит верующим: "Ибо вы умерли и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге" (Кол. 3:3). Еще более ясно он заявляет, что "кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь все новое" (2 Кор. 5:17).

Итак, фраза "умерли для греха" выражает главную мысль всей главы, остальная часть которой существенна как развитие этой главной истины. Невозможно быть живым в Христе и одновременно живым для греха. Это не значит, что верующий в какой-либо момент времени, перед тем как идти к Христу, абсолютно безгрешен. Однако с момента своего возрождения он абсолютно отделен от господствующей силы греха, от греховной жизни, из-за которой Христос умер, чтобы освободить его. Смысл этого важнейшего факта раскрывается в следующем тексте.

Дата добавления: 2015-08-05