Февраля. (Лэдди и Марина)

(Лэдди и Марина)

В день всех влюбленных мы с Маринкой отправились гулять. Встретились уже вечером около ее дома, и на улице смеркалось. А взял бутылку пива, а Марина бутылку дикой гадости "водка+сок", которая, почему-то, так нравится девушкам.

В общем-то, мы планировали добраться до центра и отпраздновать этот день в каком-нибудь баре, тем более, что деньги у меня были.

Нам захотелось прогуляться, и мы пошли к одной из самых дальних автобусных остановок. Я чувствовал себя по-настоящему классно, давненько не было по-настоящему праздничного настроения. В отношении шмотья тоже оторвался как мог: мой прикид выдержан в стиле "милитари", только не надо думать, что я напялил дешевые берцы и камуфляж из какого-нибудь ублюдочного магазина, ориентированного на ебанутых на военщине придурков. Все намного тоньше. Купленные на распродаже "Rifle" из зеленого вельвета с карманами на бедрах, зеленая рубашка "Mexx", откровенно говоря, тоже с распродажи, футболка с Че, привезенная пару лет назад из Амстердама, и черный "Мартинсы" с темно-синим отливом. На репе черная кепка, из отдела уцененных товаров одного из германских супермаркетов, надетая задом наперед. Я люблю ходить по распродажам и уцененкам, и дело не в том, что меня жаба душит или нет лэвэ, просто в таких местах всегда можно найти реальный эксклюзив, такой, что отвалившие за шмотье вчетверо больше будут пускать слюни и выяснять, где я нашел такой крутой бутик.

Впрочем, хватит об этом. По дороге мне встретился Стомп. Чувак стоял возле телефонной будки и рылся в карманах.

- Подожди, Марин, я сейчас, - сказал я, и подошел к Стомпу.

- Привет, чувак, - я хлопнул его по плечу.

- А-а-а, здоров, мелочи не будет…мне…это…позвонить, - промямлил Стомп.

Судя по его зрачкам, он всячески наслаждался благами наркотической независимости. Стомп посмотрел на Маринку так, будто, хотел оттрахать ее глазами. Меня это несколько задело.

- Все, хорош пялиться, - попросил я.

- Симпотная герла, - ухмылялся мудак.

- Спасибо. Запоминай получше, будет что вспомнить, когда решишь подрочить в ванной, - улыбнулся я.

- А ты не заревнуешь? - оскалился Стомп.

- Да разве мне для друга жалко?

Мы поржали, я дал мудиле пару монет, и мы разошлись.

К счастью, Маринка разговора не услышала.

В потухающем небе призывно светился значок мужского отделения сортира, в котором знатоки американской культуры немедленно распознают фирменный символ "МакДональдса". Мне хотелось жрать, а Марина истосковалась по молочному коктейлю, в общем, мы решили зайти. Народу было порядочно.

Чем меня всегда поражал Мак, так это тем, что в него слетались на огонек самые занудные семьи города.

Зашуганные дети осторожно грызли остывшие гамбургеры под аккомпанемент родительских наставлений, как именно следует вести себя в приличном месте. Предки тоже как на подбор: такое ощущение, что они вступили в брак исключительно от отчаяния. С такой внешностью и темпераментом найти сексуального партнера посимпатичнее, наверное, невозможно. Прикалывало представлять, как эти люди занимаются сексом. Картина вырисовывается настолько унылая, что я невольно вспоминаю болотных жаб, на много часов застывающих в сосредоточенном и неподвижном совокуплении. Наверное, поэтому они сами похожи на жаб.

Маринка отвалила в туалет, а я, в пику всей этой публике развернул огромный, дорогущий бутерброд, плюхнулся на отдельно стоящий стул и принялся жрать его, запивая купленным в соседнем ларьке пивом. На претензию молодого прыщавого сотрудника этой тошниловки, что, мол, у нас пиво не пьют, а отослал его…нет, не туда, а к статье Конституции, гарантирующей мне свободное перемещение по всей территории страны, будь я с пивом или без такового.

- Тогда я вынужден позвать менеджера, - этот ублюдок начал звереть от своей беспомощности, но выйти за рамки профессиональной этики ему мешал страх остаться без премии.

- Зови. А я напишу в жалобную книгу, что ко мне приставал сотрудник-извращенец, - я посмотрел на его рожу, но был разочарован, корпоративная структура оставляет от человека лишь шелуху, полностью вытравливая личность, - вот что, когда моя девушка вернется из туалета, а встану с этого стула и уйду. Кстати, ты знаешь, зачем нужна девушка? - его глаза светились мелочной блядской злобой, ему страшно что-то мне сделать, но если меня привяжут к стулу, он ногтями сдерет с меня кожу, - так вот, я уйду, а пока отвали.

Я откусил от бутерброда последний кусок и положил его на мусорный бак. Маринка действительно уже возвращалась. Мы направились к выходу, оставив бедолагу стоять посреди зала. Сейчас он пойдет к братьям по корпорации жаловаться на отвратительно некультурных клиентов.

Однако отойти от Мака далеко нам не удалось. Перед нами нарисовались трое хачиков. Классические отморозки, уже пьяные и агрессивные. Их заводила смотрел мне прямо в глаза. Одет по классической моде турецкого Armani: дешевые спортивные штаны, лакированные ботинки, кожаная куртка и некогда белая рубашка в пидерастичных рюшечках.

- Сюшяй, братн, сигарэткю дай.

- Нет у меня, - отрезал я, чувствуя, как злость во мне просто таки уже кипит.

Я почувствовал, как Марина вся напряглась и прижалась к моей руке.

Если они сейчас отстанут, все нормально. Если прицепятся к Маринке, то начнется.

Голос подал малорослый небритый ублюдок слева от центрового. Судя по прикиду, он одевается у другого кутюрье: неглаженные брюки, кроссовки и пиджак поверх свитера.

- Какой дэвюшк! Сэводня дэнь любви, ляпочка моя!

Он придвинулся к ней ближе, сейчас, блядь, распустит руки.

- Это моя девушка, не лезьте. Сегодня праздник, так давайте не будем, - я пытался, видел бог, уладить все мирно.

- Слюшай, а что те не нравиться с нами, да? - это снова центровой.

Третий пока молчал, но смотрел на всю сцену полными предвкушения хищными глазками.

- Че чиста, братн, слюшай, я те не нравлюсь скажи, да, - хачик изобразил на роже обиду.

Второй ублюдок начал лезть к Маринке, ее сопротивление его только веселило. Драться бесполезно, отступать некуда.

- Слюшай, я спросил, не слишю, да?

Он двинулся на меня. Через секунду он меня ударит. Остальные были тоже готовы на меня кинуться. Я сорвался, помирать, так не задаром.

- Иди на хуй, урод!!! - кричу я, сжимая кулаки и готовясь к драке.

- Ты кого на ху…, - удивленный хачик поднимает свои брови.

- Тебя, блядь, ебанутую черную образину! Одетую, блядь, из помойки, тупую, суку, и немытую ни хуя! И тебя пидор, - я набросился на того, кто приставал к Маринке, - с твоими немытыми, бля, руками! Тебе вообще ни одна нормальная баба не даст! Я блюю, глядя на тех блядей, которых вы ебете! Вы хуи свои когда-нибудь мыли, долбоебы? Ты че пялишься, говносос, - мне жалко было обделить третьего, - хули вылупился, мудила? Я тебя в три хуя выебу, мудак! Чтобы у тебя пизда на роже выросла! А у тебя, похоже уже выросла, - я снова кинулся на второго, первого пока оставлю, - небритый, блядь, страшный мудак! А теперь пидоры, - вот теперь я орал на третьего, - убейте меня на хуй, у вас, блядь причина теперь есть! Но, блядь, учтите, что вы, уроды, получите такой пизды, какой не получали еще никогда!

Я замолчал и холодно уставился на уродов.

Наступила пауза.

- Вах… - с трудом выдавил через пару секунд один из хачиков.

- Марина, пойдем, - я взял ее за руку и повел сквозь кучку черных ублюдков. Мой расчет оказался верен. Бей всех, но убивай главного…

***

Мне было по настоящему страшно. Я думала, что сейчас они кинутся на Лэдди, но когда он начал на них орать в его голосе звучала настоящая злоба, а не истерика, так что черные просто испугались. Он крепко взял меня за руку и потащил за собой через их компанию, оставив черных в остолбенении. На несколько минут он забыл про меня, шел быстрым шагом, так, что я едва поспевала, лишь иногда бросая на меня взгляд. Глаза Лэдди светились мрачным огнем самоуверенности и силы. Я всегда думала, что такие глаза у мужчин бывают только в книгах, но сейчас, глядя на него, я чувствовала себя нежно и романтично влюбленной девочкой. Должно быть, у всех девушек есть некий идеал мужественности, но парням редко удается раскрыть эту сторону своей натуры, на фоне Лэдди все косящие под латиносов мачо из ночных клубов выглядели убого.

Он сжимал мою руку так крепко, что было больно, но сейчас я не хотела ничего ему говорить, даже эта боль была мне приятна. Через несколько минут он замедлил шаг. Я вся прижалась к его руке, впервые ощутив, насколько крепкими и сильными могут быть мужские руки.

Лэдди повернулся и привлек меня к себе. Мы стояли в оном из безлюдных переулков, рядом была только бойлерная и несколько гаражей. Он принялся целовать меня с непривычной страстью, я ласкала его горячий язык своим, мяла своими губами его губы, даже легонько укусила его за нижнюю губу. Я чувствовала, как его член налился силой…

Как жаль, что мы на улице, на меня нахлынула волна желания. Я хотела его. Хотела чувствовать его сильные руки на своих ягодицах, хотела, чтобы он наполнил меня собой…хотела поглотить его…

Видимо ему хотелось того же самого, мы целовались и ласкали друг друга, прижавшись к старенькой потрепанной машине. Неожиданно Лэдди отстранился от меня и зачем-то взглянул на лобовое стекло автомобиля. Затем, мягко отодвинув меня в сторону, он резким ударом разбил кулаком стекло передней двери, засыпав осколками переднее сиденье. Открыл дверь и принялся опускать спинки передних кресел, накрыв их своей курткой. Я даже не сразу поняла, что он делает. Я не успела опомниться, как оказалась на импровизированной кровати.

Он принялся страстно и торопливо стягивать с меня джинсы. Наверное, мне следовало привести его в чувство, но я и сама ничего не соображала от страсти и принялась расстегивать ему ширинку. Он вошел в меня резко и сильно. Я уж была готова, недостатка в смазке не было. Волна вожделенного наслаждения прокатилась по телу, я откинула голову назад и застонала, совершенно забыв, насколько неуместными эти стоны могут оказаться в разбитой нами машине. Обычно мы занимаемся любовью без презерватива, но Лэдди в меня не кончает, однако сегодня мне захотелось сделать ему приятно. Я села на него сверху и стала двигать своим задом так, чтобы ему было максимально классно. Я кончила уже до этого, и просто хотела порадовать Лэдди. Дыхание его учащалось, тело напряглось.

- Кончаю, - с трудом выдавил мой герой.

Не прекращая двигаться, я наклонилась к его уху.

- Кончай.

Через несколько секунд мы замерли в изнеможении. Он прижал меня к себе.

- Спасибо, Марина, - мне было очень приятно, хотелось подольше поваляться.

Но делать нечего, мы торопливо оделись и быстрым шагом покинули двор, оставив распахнутой дверь освященного нашей любовью автомобиля.

Тот вечер удался как никакой другой. Наверное, я всегда буду вспоминать этот День влюбленных, как самый счастливый день своей жизни.

Дата добавления: 2015-08-05